***
Се Лянь поднёс деревянную ложку ко рту, пробуя своё очередное творение. С тех пор, как проклятые канги больше не клеймили его тело, удача должна была к нему вернуться. А вместе с ней и способность готовить что-то, если не вкусное, то хотя бы безопасное. Хуа Чэн всегда был доволен кулинарными изысками мужа, а теперь и вовсе приходил в восторг даже от каши без соли и мяса. Однако в последнее время стоило Его Высочеству начать что-то готовить, как Князь Демонов внезапно испарялся из поля зрения. Возвращался он лишь спустя несколько часов, притворно расстраиваясь, что не поспел к ужину. Наследный принц распробовал бульон, и, на его скромный взгляд, суп был готов. Дорезав в горячий мясистый отвар свежей зелени, Се Лянь отправился на поиски супруга. Верная красная нить, что не покидала вот уже несколько лет тонкий палец небожителя, привела его к оружейной. Хуа Чэн сидел в расслабленной позе на резном кресле, а вокруг него были разбросаны десятки отполированных драгоценных мечей. Заметив возлюбленного, демон нежно тому улыбнулся и вернулся к работе. — Сань Лан, обед готов. Тебе лучше поторопиться пока всё не остыло. Хуа Чэн замер. На его лице отразилась вся гамма чувств от печали до скорби. Он опустил глаз на серебряные мечи, что предательски поблёскивали на свету, сияя ослепительной чистотой, и снова поднял взгляд на мужа. — Гэгэ, у этого верующего ещё есть дела, — прошептал Хуа Чэн, сдерживая дрожь в голосе. Брови Се Ляня взлетели вверх, и в пару парящих шагов он пересёк половину оружейной, останавливаясь подле кресла демона. Запустив пальцы в смоляные волосы, он встревоженно поинтересовался: — Сань Лан себя плохо чувствует? Этот гэгэ о нём беспокоится. Хуа Чэн мотнул головой и поджал губы. — Что сегодня на обед приготовил Его Высочество? Се Лянь продолжал гладить демона по голове и кратко ответил: — Суп «Небесная ода» с овощами и мясом кабана. Улыбнувшись, Хуа Чэн запечатлел целомудренный поцелуй на губах мужа и поднялся, направляясь к выходу. — Супы Его Высочества просто восхитительны. Этот верующий закончит свои дела позже, а сейчас обед. Наследный принц двинулся следом за демоном, всё ещё чувствуя в сердце трепыхающуюся тревогу. Хуа Чэн стоял возле распахнутого окна, пока его возлюбленный наполнял глубокие тарелки горячим наваристым бульоном. Когда всё было готово, он нерешительно приблизился к столу и опустился на колени перед своей порцией. Чувствуя, как Князь Демонов не желает прикасаться к тарелке, Се Лянь протянул к нему горячую маньтоу. — Сань Лан, если не хочешь суп, съешь хотя бы это. Хуа Чэн отрицательно замотал головой и с видом человека, отправившегося на верную гибель, обхватил руками тарелку. — Я хочу! Приблизив посуду к губам, демон выпил бульон за пару глотков. Встав из-за стола, он глубоко поклонился, выражая благодарность супругу за обед, и поспешил удалиться из комнаты. Се Лянь не успел и глазом моргнуть, как его муж просто исчез. После, грубо говоря, неудавшегося обеда, Его Высочество решил повременить с готовкой. Давить на Хуа Чэна Се Лянь не хотел, искренне полагая, что тот сам всё расскажет, когда придёт время. Тем не менее, странное поведение мужа продолжало его томить и беспокоить. Одно дело, если Князь Демонов просто разлюбил стряпню супруга и совсем другое, если он захворал. А к великому сожалению, всё указывало именно на последнее. Хуа Чэн стал меньше двигаться, а его улыбки были натянуты, словно у святого великомученика перед толпой верующих. Последней каплей в чаше волненья Наследного принца Сяньлэ стал внезапный отказ Собирателя Цветов от близости. Под вечер Хуа Чэн сидел на своём излюбленном месте за столом и скучающе читал какой-то свиток. С белой свечи медленно стекал воск и тяжелыми каплями падал на серебряную подставку. Се Лянь обвёл фигуру мужа влюблённым взглядом и игриво прикусил губы. Вот уже месяц Князь Демонов не проявлял никакой инициативы, и потому принц решил взять всё в свои крепкие руки. Встав позади прямой спины, Его Высочество положил ладони на острые плечи и принялся делать незамысловатый массаж, медленно наклоняясь вниз. Достигнув заостренного уха, Се Лянь с жаром прошептал: — Сань Лан, не хочешь ли ты оторваться от чтения? Этот гэгэ так соскучился по тебе. Хуа Чэн отбросил рукопись и повернул голову, ловя чужие губы своими. Се Лянь жадно углубил поцелуй, цепляясь пальцами за алое одеяние и подтягивая его вверх. Хуа Чэн послушно поднялся и был толкнут на стол. Его Высочество заметил, как свечка опасно пошатнулась, и мысленно дал себе пощечину за несдержанность. Осторожно, отставив светильник в сторону, он вернулся к демону, ощущая подступающий жар на щеках. — Гэгэ разве не устал? Сегодня он целый день провёл на небесном собрании, после такого следует хорошо отдохнуть, — с мнимой заботой произнёс Хуа Чэн. Се Лянь в ответ мотнул головой, вставая аккурат между ног супруга: — Сегодня весь день был посвящён обсуждению насущных проблем. На западе произошёл потоп, в провинции Шаньси гибнет скот, а в горных цепях Кайзи (Гора «Многоцветия» *) бесчинствует демоническая овца. Я совсем не устал за этот день, не беспокойся. Принц начал развязывать пояс на талии супруга. Его движения становились всё менее и менее уверенные. Глядя на то, как Хуа Чэн не только не проявляет инициативы, но ещё и смущённо зажимается, Се Лянь терял настроение. У него зародилось впечатление, что он гнусный разбойник, приставший к юной непорочной деве. Деве, которая, на секундочку, уже несколько лет была его мужем. Когда принц отступил на один шаг, Хуа Чэн ловко свёл ноги и непринужденно спрыгнул со стола. — Демоническая овца? Кажется, я что-то о ней слышал. В деревне Йонгенг Ши Лу (Деревня «Вечные тропы» *) было священное животное. Люди там, вроде, верили, что овца приносит счастье и благополучие в дом. Но прошлый год выдался неурожайный и деревню охватил голод. Когда весь скот был перебит, старейшины предложили пустить на мясо священную животину. Хммм, не удивительно, что овца после смерти стала мстительным духом… — Сань Лан! Демон обернулся и его лицо тут же помрачнело, когда он наткнулся на расстроенный взгляд возлюбленного. — Сань Лан, тогда… В наш последний раз, я сделал что-то не так, да? Я сделал тебе больно, и поэтому ты обижен на меня? Хуа Чэн дёрнулся, как от удара. Быстро подбежав к принцу, он заключил его в крепкие объятия, утыкаясь носом в горячую шею. — Его Высочество — это лучшее, что было с этим Сань Ланом за всю его жизнь. Этому верующему очень стыдно, что он заставил своего Бога беспокоиться о себе. Сань Лан всегда трепещет от касаний своего супруга и сохраняет каждое прикосновение глубоко в своём сердце. Се Лянь нежно провёл между лопаток ластившегося к нему Князя Демонов и вздохнул: — И всё же. Мой милый Сань Лан ведёт себя очень странно в последнее время. Он не расскажет гэгэ причину своих беспокойств? Хуа Чэн громко втянул носом воздух и продолжил прижиматься к мужу: — Всего лишь небольшие проблемы за пределами Призрачного Города. Ничего серьёзного, но они доставляют некоторое беспокойство этому демону. Скоро я со всем разберусь. Се Лянь сделал вид, что поверил в эту не завуалированную ложь. Когда они отправились спать, Его Высочество продолжал обдумывать причины такого странного поведения.***
— И почему все твари обитают непременно в непроходимых местах? — зло прошипел Му Цин, разрубая на своём пути стебли подсолнухов. Фэн Синь тоже расчищал путь, но, в отличие от товарища, делал это исключительно руками: — Прекрати портить поле! После твоей проходки селянам нечего будет собирать. Можешь себе представить, каким добрым словом нас вспомнят? Но генерал Сюаньчжэнь успешно проигнорировал чужие слова и продолжил пользоваться своим верным мечом. — Ваше Высочество, ну хоть вы ему скажите! Услышав обращение к себе, Се Лянь вынырнул из раздумий и перевёл расфокусированный взгляд на небожителей: — Что? Фэн Синь недовольно нахмурился: — Ваше Высочество, сделайте хотя бы вид, что вас интересует это дело. Посмотри, что творит этот неотёсанный ублюдок! Да от него бед больше, чем от духа душителя. — Ты кого ублюдком назвал, пёс облезлый? Опустив взгляд на тропу из отрубленных цветов, Се Лянь потёр точку между бровей и устало произнёс: — Му Цин, тебе действительно стоит убрать оружие. Эти люди пережили большое горе. Дух задушил уже восемь человек, из них пятеро были совсем детьми. Не следует их ещё и урожая лишать. Юго-Западный Бог войны закатил глаза, но меч всё же убрал. Его Высочество вздохнул с облегчением и уже собрался вернуться в свои тяжёлые думы, но не успел. — Ваше Высочество, ты сегодня сам не свой. Обычно рвёшься в бой, а сегодня плетёшься где-то в конце. Неужто Собиратель цветов под кровавым дождём посмел обидеть тебя? — генерал Наньян обернулся назад, ловя макушкой огромную корзину подсолнуха. — Нет, конечно, нет! Хуа Чэн никогда меня не обижал. Просто в последнее время он ведёт себя несколько странно. Быть может, в этом виноват я. Подслушав краем уха разговор, Му Цин вклинился: — Странно — это как? Мы ведь говорим о демоне, по-моему, вести себя ненормально как раз-таки является общепринятой нормой для такого, как он. Се Лянь махнул рукой. — Забудьте, забудьте. Всё в порядке. Но небожители продолжили молчать, ожидая продолжения от принца. Под давящей тишиной Его Высочество всё же не выдержал и заговорил: — Он отказывается есть то, что я готовлю. То есть не отказывается в прямом смысле этого слова, но всячески избегает кухни, когда на ней появляюсь я. Боги войны, что до этого сохраняли серьёзные выражения лиц, бесстыдно закатились смехом. Подтерев слёзы, Му Цин ответил: — Быть может у него наконец-то заработали рецепторы вкуса? Или появилось обоняние? Се Лянь поджал губы: — Я же сказал, забудьте. Фэн Синь перестал смеяться и, придав голосу серьёзности, произнёс: — Быть может у вас прошёл период влюблённости? Это нормально, когда страсть и любовь ослабевают с течением времени. Сначала Князь Демонов с жадностью принимал всё, что преподнесёт для него возлюбленный, а теперь пелена с его глаз спала и вот, что мы имеем. — Хочешь сказать, Сань Лан меня разлюбил? — Ну не так категорично, Ваше Высочество! Просто стал любить меньше. Вы ведь всё ещё регулярно любите друг друга в постели? Услышав такой бесхитростный, прямой вопрос, Му Цин вспыхнул и ударил генерала Наньяна по плечу. — Следи за языком! — По правде сказать, мы избегаем близости уже около двух месяцев… — понуро произнёс принц. — Оу… — Идиот! Ты расстроил Его Высочество! Се Лянь взмахнул руками: — Нет-нет, всё в порядке! Я не расстроен. Как бы то ни было, я знаю, что Хуа Чэн всё так же любит меня. Именно поэтому я не могу понять, что с ним происходит в последнее время. Фэн Синь задумчиво пожал плечами в ответ. За его спиной Му Цин поднял указательный палец вверх, видимо собираясь выдать ещё одно предположение, но так ничего и не произнёс. Се Лянь заметил рваное движение генерала Сюаньчжэня и резко обернулся. Сквозь высокие стебли растений к ним лавировала высокая сгорбленная фигура. Оно быстро передвигалось, а по земле волокло свои длинные руки. Бросив меч вперёд, Его Высочество отразил первый удар духа душителя. Завершив не сложный, но довольно хлопотный бой, Се Лянь был счастлив вернуться домой. После разговора со своими боевыми товарищами, принц ещё больше вознамерился выяснить причину недопонимания между ним и супругом. Переполненный решимостью Его Высочество твёрдо переступил порог спальни. Он ожидал увидеть Хуа Чэна спящим на кровати, ведь в последнее время тот предпочитал горизонтальное времяпровождение или, на худой конец, сидящим на кресле за чтением очередного пергамента, но принц точно не ожидал, что прямо у двери его резко заключат в пылкие объятия. Обняв супруга в ответ, Се Лянь медленно отстранился и вопросительно на него взглянул: — У Сань Лана что-то случилось? Все последние дни с неделями Князь Демонов выглядел, как облитая водой собака, а сегодня на его лице снова играла нежная улыбка, обращенная только Его Высочеству. Размашисто кивнув головой, Хуа Чэн взмахом руки захлопнул дверь в спальню и наклонился вперёд. Се Лянь почувствовал горячее дыхание рядом со своим ухом и, поняв, что мужчина собирается сказать ему что-то важное, задержал дыхание и сосредоточился. — Гэгэ, этот Сань Лан скоро подарит тебе дитя. Се Лянь с улыбкой кивнул: — Так вот оно что, а я… Погоди… Что?! Принц отпрыгнул назад, по-новому глядя на супруга. Особое внимание он уделил плоскому животу под слоем привычного красного облачения. Хуа Чэн ничуть не смутился реакции мужа и снова приблизился к нему. Не говоря ни слова, демон взял ладонь принца и положил на свой живот. Се Лянь благоговейно прижал свою руку к телу любимого и тут же почувствовал сердцебиение чьего-то крохотного внутри. Ладонь закололо от посторонней энергии, не похожей ни на энергию его мужа, ни на его собственную. Перед тем, как убрать руку, принц нежно погладил живот и поднял взгляд на Хуа Чэна: — Выходит той ночью мы… — Гэгэ очень плодовитый. От него даже мужчина смог понести. Се Лянь покраснел. Его лицо полыхало огнём, а мысли смешались. — Сань Лан, ты давно знал? Этот гэгэ так беспокоился о тебе. В ответ демон повёл плечом: — Возможно, этот верующий догадывался, что от принятия таблеток для зачатия в полную луну двенадцатого месяца, в год красного дракона, такое может произойти, но до сегодняшнего дня он не был уверен. Сегодня Сань Лан услышал первый стук сердца дитя и поспешил сообщить об этом Его Высочеству. Се Лянь взволнованно переводил взгляд с лица на живот супруга. Наконец, осознав в полной мере их положение, он счастливо улыбнулся. Зафиксировав голову демона руками, Его Высочество поддался вперёд, горячо целуя любимого. Хуа Чэн ответил на долгий и томный поцелуй. Он послушно раскрыл свой рот впуская юркий язычок супруга внутрь. Спустя минуту он медленно отвёл голову назад и виновато прошептал: — Я понимаю, что такие решения нужно принимать вместе, но я не был уверен в успехе и не хотел обнадёживать гэгэ. Тем не менее, этот Сань Лан должен извиниться. Се Лянь ласково начал гладить его по волосам: — Всё хорошо. Сань Лану не нужно волноваться о таких пустяках. Сань Лану вообще теперь не стоит ни о чём беспокоиться… Его Высочество замер. Ведь действительно, Хуа Чэн теперь нуждается в исключительной заботе и любви. Не тратя время впустую, принц подхватил того на руки и понёс к постели. Хуа Чэн распахнул глаз, неловко держа руки перед собой. Он, как никто другой, знал, что его муж самый сильный и могучий бог войны, но обычно рядом с ним Се Лянь всегда выглядел нежно и трогательно, позволяя своему демону заботиться о себе. Собиратель цветов любил подхватывать супруга и носить на руках, однако сам в таком положении оказался впервые. Его Высочество осторожно уложил возлюбленного на постель и уселся рядом на краешек кровати. — Сань Лан, я не знаком со всеми тонкостями данного положения, однако я постараюсь в кратчайшие дни разузнать об этом во всех подробностях. Я лишь знаю, что во время беременности случаются перепады настроения и меняются предпочтения в еде. Если мой любимый Сань Лан захочет закричать или почувствует желание съесть что-то странное, этот гэгэ всегда будет рядом с ним. Хуа Чэн весело фыркнул. — Гэгэ так взволнован. Разве не он пару минут назад сказал, что всё хорошо? Этот Сань Лан не доставит гэгэ проблем. И он хорошо себя чувствует, поэтому гэгэ не нужно носить его на руках. Хотя это очень приятно и делает Сань Лана счастливым. Его Высочество вздохнул. Бой с духом душителя просто стёрся из воспоминаний, вытесненный внезапным счастливым известием. И пусть принц не был к этому готов, но он без притворства был счастлив. — Ты ещё не ходил к лекарю? Разморенный чужими поглаживаниями, Хуа Чэн не сразу разобрал вопрос. Приоткрыв глаза, он нахмурился: — Зачем? Се Лянь сложил руки на груди и с нравоучением ответил: — Сань Лан, в твоём теле произошли огромные изменения. И ещё не известно, к чему они приведут. Даже женщины, которые по природе способны дарить новую жизнь, обращаются за советами к целителям. Тебе, мой дорогой, тем более нужно обратиться к специалисту немедленно. Хуа Чэн недовольно цокнул и, как капризный ребёнок, насупился. — Он мне не нужен. Месяц назад мой живот немного болел, но сейчас меня уже ничего не беспокоит. Я не хочу, чтобы меня осматривал кто-то, кроме гэгэ. — У тебя болел живот и ты ничего мне не сказал? Прекрасно зная характер Хуа Чэна, он даже с оторванной рукой скажет: «Ничего страшного». Если он признал, что ему было больно, слово «немного» означает боль, которую обычный человек точно не выдержал бы. — Я не хотел беспокоить Его Высочество по пустякам. Се Лянь устало вздохнул и поднялся. Они ещё вернутся к этому разговору, но сейчас он хотел принять ванну, смыть с себя боевую грязь и свыкнуться с мыслью, что совсем скоро он станет отцом. Его грозный Собиратель цветов под кровавым дождём подарит ему ребёнка. Немыслимо!***
Сложнее, чем уговорить Собирателя цветов под кровавым дождём посетить лекаря, оказалось найти лекаря, что согласится принять столь важную кандидатуру. Се Лянь оббегал без малого около сотни целителей и услышал лишь нескладные отговорки и вежливые отказы. — Гэгэ, ты зря мучаешься, они нам не нужны, — лениво произнёс демон, сидя на кресле и поглаживая свой пока плоский живот. Принц прекратил расхаживать по комнате в раздумьях и остановился напротив супруга, сердито уперев руки в боки. — Сань Лан, не говори так. Мы это уже обсуждали. С каждым днём ты заметно слабеешь. Мы понятия не имеем, к чему это может привести. И чем может закончиться. Небеса, я даже не представляю, как мы достанем дитя, когда придёт время! — К тому же, даже если ты это скрываешь, я знаю, что тебя всё ещё беспокоят боли. Хуа Чэн резко поднялся. Приблизившись к супругу, он обхватил его запястья, заглядывая в глаза: — Этот верующий постарается впредь не показываться на глаза Его Высочеству, когда его что-то беспокоит, чтобы не вызывать ненужных переживаний о себе. От этих слов Се Лянь вмиг облился холодным потом, а по его телу пробежала стая мурашек. — Хуа Чэн! Разве такое следует говорить тому, кто о тебе заботится? Этот гэгэ сойдёт с ума, если снова услышит такие вещи. Если тебе плохо, не бойся сказать об этом. Я буду с тобой и когда солнце горит над головой, и в моменты, когда небо затягивают тучи. Ты сказал мне однажды не бояться быть слабым рядом с тобой, так почему же ты сам боишься ослабеть, когда я рядом? С лица Князя Демонов сошли все краски. Опустив взгляд вниз, он тихо ответил: — Потому что я уже был слабым рядом с Его Высочеством, и мне это не понравилось. И я поклялся, что больше никогда не стану таким. Се Лянь глубоко вздохнул и запустил длинные пальцы в непослушные угольные волосы. — Теперь всё иначе, Сань Лан. И ты, и я уже через столько вместе прошли. Нам больше не нужно никому ничего доказывать. Ты так долго нёс на себе это тяжёлое бремя, дай себе немного отдохнуть, а этот гэгэ обо всём позаботится. После этого разговора Се Лянь не отложил поиски лекаря, но вместе с тем переключился на решение других проблем. Ему нужно было срочно увеличить свои познания о детях и периоде их вынашивания. За восемьсот лет своей жизни ему, конечно, доводилось встречать женщин в таком положении. Однако, это происходило не часто, а разговаривать с ними ему и вовсе доводилось раза три от силы. Это нужно было как-то исправить. Разумеется, первой с кем Се Лянь решил поговорить стала демоница Лань Чан. Пусть она не лучший пример для подражания, но она женщина, имевшая опыт материнства, для начала этого было достаточно. Среди узкого торгового ряда Его Высочество заметил женщину в откровенном наряде. Она вальяжно покачивала бедрами и накручивала на палец свои жухлые волосы. Се Лянь подошёл к ней поближе и громко кашлянул, привлекая к себе внимание. Женщина обернулась и с усмешкой обвела его взглядом. — Кого я вижу! Не иначе, как сама жёнушка градоначальника решила побаловать меня своей компанией. Его Высочество закусил щёку, сдерживая внезапный порыв разойтись кашлем и вежливо ответил: — Приятно видеть вас в добром здравии, госпожа Лань Чан. Не уделите мне немного времени? Я бы хотел поговорить с вами, — тут принц оглянулся на собирающуюся вокруг толпу демонов, — в более приватной обстановке. В толпе поднялся шум, а ярко подведённые глаза женщины округлились, как две медные монеты. — Не знаю, что между вами произошло, но не впутывайте меня в это дело. Сними себе другую шлюху, а я за своё место крепко держусь и проблемы с градоначальником Хуа мне не нужны. Се Лянь резко отступил назад и активно замахал руками: — Нет, нет! Вы меня неправильно поняли. Я всего лишь хотел с вами побеседовать. Но тема довольно щепетильная и не для чужой огласки. Женщина скривила свой напудренный нос и задумалась. Спустя полминуты она отрицательно мотнула головой: — Нет уж. Никуда я с тобой не пойду. Вон, погляди, какую толпу ты собрал! Мне и без тебя забот хватает! Ходят тут всякие принцы, ищут с кем поболтать. Проваливай на своё небо и там ищи собеседников. Тяжело вздохнув, Его Высочество принц Сяньлэ принял решение больше не беспокоить Лань Чан. Сидя напротив Му Цина и Фэн Синя, Се Лянь осознал, что это была ещё более плохая идея, чем беседа с демоницей лёгкого поведения. Генерал Сюаньчжэнь гипнотизировал деревянный стол взглядом, а генерал Наньян, сложил руки на груди, делая вид, что о чём-то глубоко задумался. В любом случае, давать ответ принцу они не желали. В конце концов, Фэн Синь не выдержал и прервал тишину: — Ваше Высочество с какой стати вы интересуетесь у нас о таком? Неужто вы… Неужто вы изменили Хуа Чэну с девушкой, и она от вас понесла? Се Лянь подпёр лоб рукой и устало прикрыл глаза. — Предположим, мне просто интересно, как ухаживать за человеком, который скоро подарит жизнь другому человеку. Мне без малого восемь сотен лет, быть может, я всего лишь хочу заполнить некоторые пробелы в своих познаниях об этом мире. — Ммм, интересный пробел для заполнения Вы выбрали, Ваше Высочество, — язвительно вступил в беседу Му Цин, по всей видимости уже проиграв столу в гляделки. Генерал Наньян застучал по столу пальцами, задумавшись, что ответить. — Как бы там ни было, Ваше Высочество, но вы обратились не к тем людям. Пусть у меня есть сын, но я не был рядом с его матерью, когда он рос и развивался в её животе. Если же ты хочешь получить ответы, почему не обратишься к Пэй Мину? С его опытом, он наверняка сможет ответить на все вопросы, что тебя беспокоят. Се Лянь кивнул и уже решил встать из-за стола, когда его остановила цепкая рука генерала Сюаньчжэня. — Хотя бы скажи, кто она? Его Высочество, вышел из захвата и отстранённо повёл плечом: — Я расскажу вам всё, когда придёт время. А пока прошу вас не распространяться об этом. Се Лянь прекрасно понимал, что их отношения с генералом Пэй, нельзя отнести к дружеским. А вопрос, который он хотел с ним обсудить, не вмещается в рамки светской беседы двух знакомых. Тем не менее, не имея больше иных вариантов, он пригласил на чашечку чая Бога Войны северных земель. — Так значит, Его Высочество завёл любовницу? — крохотную комнатку наполнил бархатистый смех. — Это не совсем так. Скорее у моего знакомого появилась возлюбленная, которая ждёт от него ребёнка, и ему не у кого попросить совета. — Я понял, я понял, Ваше Высочество, можете не распыляться передо мной. В конце концов, это только Ваша личная жизнь и ничья более. Так что вы хотите узнать? Точнее Ваш знакомый. Се Лянь приложил палец к подбородку, глубоко задумавшись, с чего начать свой расспрос. — Я знаю, в этот период женщинам приходится нелегко. Можно ли как-то облегчить их положение? Пэй Мин проигнорировал пиалу с чаем и налил себе немного вина. Пригубив пару глотков, он дал витиеватый ответ: — Тут всё индивидуально. Например, одна моя особа, оказавшись в положении, всё время падала в обмороки, тогда лекарь просто посоветовал ей больше отдыхать и бывать на свежем воздухе. А у другой всё время болели ноги — травяные компрессы пошли ей на пользу. А Ваши знакомые, кстати, обращались к лекарю? Его Высочество отпил чай и громко вздохнул. — Им ещё не удалось найти подходящего человека. Пэй Мин махнул рукой. — Лучше с этим не тянуть. Это, пожалуй, лучшее, что Ваш знакомый может сейчас сделать. А там уже пусть специалист решает, как и что делать. Благодарственно поклонившись, Се Лянь поспешил покинуть небеса, чтобы вернуться к своему заскучавшему супругу. Но стоило ему выйти из чайной комнаты, как он наткнулся на одежды цвета весенней травы. Юйши Хуан вежливо поклонилась принцу и, опустив глаза вниз, произнесла. — Ваше Высочество, я проходила мимо и совершенно случайно услышала Вас. В слова я не вслушивалась, однако зерно беседы мне удалось поймать. Если девушка от Вас оказалась в положении, и Вы ищите лекаря, я могу оказать Вам эту услугу. У меня есть опыт врачевателя и тайны я хранить умею. Я понимаю, это не то, о чем вы хотели бы распространяться, но, если вы продолжите в том же духе, скоро вся поднебесная узнает об этом инциденте. — Ваше Превосходительство Повелительница Дождя, я безмерно благодарен за ваше участие, однако не уверен, что вы согласитесь, когда узнаете всю правду. Женщина улыбнулась, а её ясные глаза блеснули тёплым сиянием. — Вы мой друг, а друзья должны помогать друг другу, верно? Вы бы поступили точно так же на моём месте, я не сомневаюсь.***
Когда они дошли до ворот Дома Блаженств, Се Лянь успел всё поведать Юйши Хуан. Узнав, о том, как на самом деле обстоят дела, женщина нисколько не смутилась. Напротив, она стала выглядеть ещё светлее и доброжелательнее. — Я знала, что в этой истории есть какой-то подвох. Не могла поверить, что Вы способны на измену, даже случайную. Се Лянь в ответ лишь вздохнул и повёл Повелительницу Дождя за собой. Хуа Чэна они застали врасплох, но именно так и намеревался действовать Се Лянь. Юйши Хуан никак не отреагировала на колкости Князя Демонов в свою сторону. Она лишь спокойно проверила пульс и задала несколько наводящих вопросов. После недолгого осмотра она написала некоторые рекомендации на листе и оставила супругов наедине, тактично удалившись. — Это было подло, Ваше Высочество, — обиженно пробурчал градоначальник Хуа. Се Лянь положил руку на его бедро и нежно погладил: — Я ведь предупреждал, что ищу лекаря. Это был лишь вопрос времени, зато теперь мы знаем, как действовать. Хуа Чэн лишь закатил единственный глаз и, устало зевнув, положил голову на плечо супруга.***
Держать в тайне интересное положение Собирателя цветов под кровавым дождём становилось всё труднее. По Призрачному Городу то и дело ходил слушок, что градоначальник покинул их, рассорившись с супругом, и теперь городом правит небожитель. Другие, напротив, считали, что Хуа Чэн тяжело болен и следить за городом некому. Се Лянь, как мог, уводил подобные разговоры подальше, однако с каждым днём это становилось труднее. Помимо этого, его не оставляли дела на небесах, поэтому порой ему приходилось на несколько дней оставлять своего супруга справляться один на один со всеми невзгодами. В такие моменты они старались как можно больше говорить по духовной связи и поддерживать друг друга морально. Так было до определенного момента. Когда в очередной раз Его Высочество был вынужден покинуть супружеский дом, Хуа Чэн не ожидал, что его муж пропадёт на четыре дня. Хуже всего было, что он совсем не отвечал по духовной связи, а красная нить судьбы обрывалась в неясном месте. Будь Князь Демонов в ином положении, он бы перевернул весь мир и нашёл своего мужа. Однако на тридцатой неделе его живот был уже ощутим, а духовные силы утекали из него, как вода сквозь дырявое сито. Всё это время он проводил в затворничестве, выходя из дома только через сжатие тысячи ли. Однако, если ещё пару месяцев назад его сил хватало на подобное, сейчас он был способен лишь на детские фокусы. Четвёртый день неясного ожидания привёл Хуа Чэна к отчаянному состоянию и потому он пошёл на крайние меры. Собрав последние силы и сосредоточив их в центре груди, он перевоплотился. Утерев кровь из носа, он подошёл к зеркалу, оценивая свою работу. В отражении на него смотрела измождённая молодая женщина с бледным лицом и тусклым взглядом. Отбросив повязку для глаз прочь, Хуа Чэн решил добавить себе второй глаз, чтобы избавиться от своего главного отличительного признака. После он решил немного поправить свою причёску и сменить наряд. Генерал Наньян никогда не спускался лично на чьи-то молитвы. Но на этот раз кто-то звал его столь настойчиво, что проигнорировать это не было сил. К нему будто вошли в храм, выбив дверь с ноги, а теперь звали столь явственно, что каждый новый призыв отдавался пульсирующей болью в голове. Снизойдя с небес на землю, Фэн Синь замер, не веря своим глазам. В храме на него смотрела прекрасная молодая женщина. Облачена она была в красное ханьфу, пошитое явно не из дешёвой ткани, а лицо её обрамляли две драгоценные сережки с красным сверкающим камнем. Передние пряди её волос были убраны назад золотой шпилькой, а другие пряди черной волной растекались вдоль лопаток. Не будь у неё огромного живота впереди, Генерал Наньян решил бы, что перед ним невеста самого Императора. Однако, когда первое впечатление угасло, Фэн Синь заметил, что женщина тяжело стоит на ногах, а её лицо бледнее, чем первый снег. Сложив руки на груди, она смотрела на него устало и раздраженно. Всё, о чём подумал Бог Юго-Восточных земель было: «Что я снова сделал не так?» — Ну? Насмотрелся? — девушка медленно присела на ступень алтаря, опираясь спиной на столик для подношений. Фэн Синь был растерян. Перед ним явно был не простой человек, но он никак не мог понять, кто именно это был. — Я могу Вам как-то помочь? — Где Его Высочество принц Сяньлэ? Генерал Наньян приподнял бровь. Он мог по пальцам пересчитать людей, знавших подлинный титул Его Высочества. Догадка пронзила его внезапно: — Ребёнок под Вашим сердцем от него? Женщина шумно выдохнула, а из её тонких пальцев начала выходить тёмная энергия. — Ответь сначала мне на вопрос. Где. Его. Высочество. Бог Войны сжал зубы. Он не знал эту женщину, не знал её намерений и почему она так интересуется принцем Сяньлэ. Поэтому он просто не мог дать ей честный ответ. — Для начала Вам придётся ответить на мой вопрос. Кем Вы ему являетесь? Женщина скривилась и с усталой усмешкой взглянула на Генерала Наньяна. — Неужели ты настолько бесполезен, что не способен в этом маскараде узнать меня? И как такой человек мог столько лет быть подле Его Высочества? Надо было расправиться с тобой, как с другими тридцатью тремя болванами. Фэн Синь тут же собрался и обнажил меч: — Хуа Чэн, зачем ты пришёл в мой храм? И что за дурацкую личину ты на себя напялил? Собиратель цветов почувствовал, как по телу бежит холодок. Он не был уверен, что в своём жалком положении сумеет ответить даже на пару несильных ударов этого божества. — Убери меч. Но Фэн Синь и не думал убирать лезвие в ножны. Вместо этого он ещё больше разозлился. Один взмах и его ударная волна снесла всё, что находилось на столе для подношений. Хуа Чэн увернулся, ощущая под кожей давно забытое чувство страха и беспомощности. — Просто скажи мне, где мой муж и я уйду! Генерал Наньян остановился и медленно отвёл меч в сторону. Его глаза опустились на круглый живот Князя Демонов, который он по странным обстоятельствам защищал. Разве будет кто-то так трепетно сжимать простую накладку? — Он отправился с Му Цином в район уезда Цзиньта. Последний раз я связывался с ними три дня назад. Тогда они находились в ущелье Забытой Истины. Хуа Чэн опустил взгляд вниз. На его белоснежном лбу появилась тонкая напряженная складка раздумий. — Тебе не стоит за ними отправляться, — догадавшись, какие мысли посещают голову Князя Демонов, произнёс Фэн Синь. — Я похож на того, кому нужно твоё разрешение? Хуа Чэн поправил складки на одежде и медленно направился к выходу. Генерал Наньян пару секунд нелепо провожал его взглядом, а после, убрав меч, быстрым шагом нагнал демона. Стараясь не смотреть пристально на выпирающий живот, он осторожно продолжил: — Я понимаю, Его Высочество не стал бы попросту где-то пропадать и, должно быть, у них с Му Цином произошли некоторые неприятности по пути. Однако они оба являются богами войны, к тому же принц Сяньлэ — один из сильнейших богов поднебесной. А в твоём, кхм, положении ты только помешаешь им. Собиратель цветов под кровавым дождём замешкался и остановился. Пробежав внимательным взглядом по собеседнику, он натянул улыбку: — Ты прав, моё положение может быть несколько обременительным, поэтому ты отправишься со мной. Ну, хоть на что-то же ты должен сгодиться, верно? На лице Фэн Синя выступили вены, а его зубы опасно заскрипели. Но проглотив все невысказанные слова, он кивнул. В конце концов, с беременными женщинами лучше не спорить.***
Се Лянь медленно пришёл в себя. Энергетический импульс, что пронзил его у самого входа в ущелье, оказался достаточно сильным. Виски пульсировали от боли, а рот был наполнен кровью. Медленно разлепив глаза, принц обнаружил себя привязанным к каменной колонне. По всему столпу были вырезаны древние символы. Несмотря на их убогий и корявый вид, работали они исправно, вытягивая энергию из пленного. Слева от себя Се Лянь обнаружил Му Цина, находящегося в таком же незавидном положении. Место, в котором они находились, было полностью выполнено из камня. Недалеко от них кипел котёл и от его пара в пещере было жарко, словно в кратере вулкана. Над бурлящей жидкостью, прыгало странное существо, облачённое в какое-то тряпьё серо-зеленого оттенка. Не будь оно на двух ногах, Его Высочество принял бы его за зверушку, напялившую на себя человеческую одежду. Се Лянь проверил, насколько сильно веревка стягивала его руки. Пару раз дёрнувшись в сторону, он пришёл к неутешительному выводу, что выбраться самостоятельно не удастся. Тогда он попытался призвать Жое. Но белая лента была вероломным образом связана в несколько узлов и висела на той же веревке, что стягивала руки принца. Заметив чужое шевеление, существо прекратило свои странные танцы вокруг котла и обратило на принца внимание. На Его Высочество уставилась пара сияющих зелёных глаз. — Разве ты не погиб? Как тебе удалось выжить? Му Цин медленно повернул голову к принцу и непонимающе произнёс: — Разве вы знакомы? Ты знаешь кто это? — К сожалению, да, как, к слову, и ты… Существо радостно запрыгало, и подскочило в два прыжка к небожителям: — Ахаха, мой царственный брат всё ещё меня не забыл, какая честь. Се Лянь глубоко вздохнул. Колонна продолжала вытягивать из него силы, а веревка на запястье сжималась сильнее. — Ци Жун, про таких, как ты, говорят: «Горбатого могила исправит», но тебе даже это не помогло. Му Цин округлил глаза. — Лазурный фонарь в ночи? Ты действительно должен быть мёртв! Длинные тонкие пальцы демона пригладили волосы на голове. Упиваясь реакцией богов, Ци Жун начал ещё громче хохотать. — Вас одурачили, простофили, простофили! Но вы своими куриными мозгами в свиной голове даже ничего не поняли. Ха-ха, вот так умора. Потому вы на небе сидите: ваша голова пустая, как бумажный фонарь — только вверх лететь и может! — Неважно, как он выжил. Важно, по какой причине наши пути вновь пересеклись. Длинный желтый ноготь провёл по щеке принца, оставляя за собой кровавый след. — Ещё не дошло? Ахаха! Тебе понравится, вылюбленный псом Се Лянь! Я собираюсь приготовить своё лучшее блюдо. Рагу с овощами, грибами и мясом небожителей. Ха-ха, что скажешь? Мне отправить тебя целиком или по частям? О, это будет поистине блюдо достойное императора! — Ты, ты, ты… Ты ополоумел? — Му Цин начал выворачивать свои запястья в попытках выбраться. — Му Цин, боюсь, сила тут не поможет. Эти верёвки реагируют на движения и сжимаются только сильнее, — будничным тоном произнёс принц, не сводя глаз с распоясавшегося демона. Ци Жун захлопал в ладоши: — Дёргайся, дёргайся. Скоро они сожмут твои культяпки так, что они отсохнут и отвалятся от тебя, а я повешу их сушиться и позже отведаю вяленого мяса с пальчиков Бога Войны! — Ваше Высочество, я забираю свои слова назад. Ваши блюда не самые отвратительные, что есть на этом свете. Ци Жун тем временем вернулся к своему вареву, проверяя бульон на готовность. Удовлетворившись полученным результатом, он кивнул сам себе. Его длинные пальцы схватили топор и, волоча его за собой, он начал медленно подходить к принцу. Се Лянь устало вздохнул, наблюдая, как худой старик, похожий на дикое животное, медленно ползёт к нему. Достигнув цели, Ци Жун сжал зубы и хладнокровно поднял топор вверх, замахиваясь на ногу принца. Пусть Его Высочество был примотан к столпу и лишён духовных сил, оттолкнуть жалкого старика ногой ему не составило особого труда. Упав назад, демон взревел. Снова схватив топор, он собрался с силами и стал целится прямо в голову своей жертве. Однако стоило ему приблизиться, принц снова оттолкнул его ногой, на этот раз намного сильнее. Спустя несколько минут ожесточённой борьбы, Ци Жун уже валялся на земле, издавая жалкие стоны и грязные ругательства. Вдоволь намучавшись, лазурный демон поднялся на ноги и начал ходить кругами, соблюдая безопасную дистанцию от смертоносных ног принца. Его обиженный взгляд был сосредоточен на поиске способа полного обездвиживания пленника. И пока он раздумывал, в пещере послышался чей-то голос. — Ты точно переместил нас туда? В ущелье Забытой истины никогда не было таких пещер. — Точно. Если что-то не нравится, возьми и сам перенеси нас, куда ты считаешь нужным. Что, сил на такое не хватит? — Как низко, шутить над женщиной в положении. Впрочем, от такого низкого человека, как ты, иного ждать и не стоило. Обернувшись на голоса, Ци Жун обнаружил Бога Юго-Восточных земель и женщину в красном. Отбросив попытки расправиться с принцем на потом, он схватил какой-то амулет и начал шептать заклятье. — Осторожно! Вещь в его руках достаточно сильная! — Се Лянь взволнованно уставился на женщину, обращаясь больше к ней. Не тратя время понапрасну, Хуа Чэн подошёл к лазурному фонарю вплотную и, воспользовавшись его растерянностью, ударил со всей силы по лицу. Ци Жун вскрикнул, а его трясущиеся руки выронили медальон. Князь Демонов приподнял подол платья и верным движение раздавил артефакт твёрдым каблучком. — Свиной ублюдок Фэн Синь, и как тебе не стыдно, что за тебя сражается брюхатая шлюха? — лазурный фонарь в ночи утёр рукавом свой кровоточащий нос и злобно уставился на незваных гостей. Хуа Чэн занёс ногу для очередного удара по расшумевшемуся демону, но его окликнул строгий голос: — Сань Лан! Прекрати! Не трать на него свои силы! Тем временем Фэн Синь уже отвязал руки Его Высочества, высвобождая того из плена. Осмотрев своего мужа на предмет повреждений, взгляд Хуа Чэна помрачнел. Он быстрым шагом подошёл к Се Ляню, продолжая осматривать его порванную одежду и заляпанное кровью лицо. — Гэгэ, как сильно он тебя ранил? Принц позволил себе проигнорировать вопрос и взволновано прижал к себе демона. Пальцы он крепко прижал к его белой шее, проверяя течение энергетических потоков и физическое состояние супруга. Убедившись, что Хуа Чэн в относительной норме, он, наконец, ответил: — Я не ранен. Всего лишь потерял немного духовных сил. Они скоро восстановятся. Сань Лан, тебе не стоило так рисковать, вскоре я бы всё равно вернулся. Губы Хуа Чэна сложились в тонкую ниточку обиды, и он отвернулся: — Его Высочества не было четыре дня. Он не отвечал по духовной связи. Этот верующий терялся в догадках и домыслах. Се Лянь отступил на шаг назад, удивлённо глядя на мужа: — Четыре дня? Но я думал, прошло не больше суток. Валявшийся на полу Ци Жун гаденько рассмеялся: — Надо было разрубить моего царственного брата на куски, пока он валялся в бессознательном положении все эти сутки. Но я решил поступить по-честному и вот чем мне за это отплатили. Этот гадкий человек решил использовать в честном бою на топорах ноги! Хуа Чэн снова захотел ударить никчёмного, но крепкие руки вокруг талии его остановили: — Тише. Что толку его слушать? На больных лучше не обращать внимания. Пойдём домой, тебе нужно полежать. Позади от парочки стояли генералы Сюаньчжэнь и Наньян. Му Цин сложил руки на груди и с кислым выражение лица обратился к Фэн Синю. — Я чего-то не понимаю? Кто эта женщина и какие отношения её связывают с принцем? Генерал Наньян уже приоткрыл рот для ответа, но пара, что до этого момента мило беседовала друг с другом, сократила расстояние между собой и слилась в нежном поцелуе. Му Цин подавился воздухом и невежливо, как не подобает Богу Юго-Западных земель, указал на них пальцем: — Это что? Они? Се Лянь всё-таки изменяет кровавому дождю? Фэн Синь тактично отвернулся и ответил: — В том-то и дело, что нет. Пока Му Цин ломал голову над смыслом слов, брошенных в его сторону, Се Лянь уже начертил знак сжатия тысячи ли. Подхватив хрупкое женское тело на руки, Его Высочество переступил барьер и исчез со своей драгоценной ношей. — Так это были они? То есть они? И у них? — Му Цин, не веря, переводил взгляд с Фэн Синя на место, где секунду назад стоял принц с возлюбленным.***
Се Лянь сидел на коленях перед супругом, уже вернувшим своё истинное обличие, и делал тому целебный массаж ног. Хуа Чэн сидел на кровати, сминая постель и смущённо кусая большой палец. — Его Высочеству не нужно делать подобные вещи. Этот жалкий верующий такого не заслуживает. Принц поднёс чужую ступню к своему лицу и нежно поцеловал пяточку. — Мой Сань Лан, даже не представляет, как много он заслуживает. Просто расслабься, позволь своему мужу позаботиться о тебе. Его Высочеству уже приходилось делать подобное. Ведя долгое время бродячий образ жизни, порой ради пары юаней он оказывал такие услуги желающим. И ничего зазорного он в этом не видел. Каждый раз, когда он опускал чужую ногу и сообщал о завершении процедуры, его ослепляла чужая улыбка. Он улыбался им в ответ, радуясь, что он сумел кому-то помочь. Пусть и не совсем традиционным для бога способом. Но сейчас Се Лянь особенно старался. Держа в своих руках белую стопу возлюбленного, он следил за каждым своим движением. Постепенно с нажимом он проводил круговые движения от середины стопы к пятке. Касался акупунктурных точек, слегка надавливая на них ногтем. Когда он раздвинул поджатые пальцы и с силой провёл между ними, комнату наполнил прерывистый стон. — Сань Лану так хорошо? — с доброй усмешкой в голосе поинтересовался принц, не прекращая массаж. Хуа Чэн откинулся назад, перекладывая вес тела на локти. Простонав громче, он ответил: — Лучше всех. Должно быть, мне завидуют сейчас все на свете, но мне нет до них никакого дела. Се Лянь довольно вздохнул, заканчивая массаж целомудренным поцелуем в лодыжку. Подняв взгляд, он увидел заметный бугорок между ног демона. Немного помассировав внутреннюю сторону чужого бедра, принц потянул руки к завязкам на штанах. Хуа Чэн вздрогнул и бдительно принялся наблюдать за действиями возлюбленного. Отбросив ненужную ткань прочь, Его Высочество приблизился к влажной головке вставшего члена. Ладонью он обхватил основание, щекоча пальцами, будто ненарочно, тонкую кожу мошонки. Влажная теплая головка члена была легко принята в объятия нежных губ. Неспешно посасывая её, Се Лянь почувствовал, как его головы касаются чужие пальцы. Хуа Чэн поднёс дрожащую руку к волосам принца и со всей нежностью, на которую только был способен, начал перебирать тёмные пряди волос. Се Лянь отстранился, когда заметил набирающуюся влагу в чужом взгляде. Привстав на коленях, Он провёл тыльной стороной ладони по щеке мужа: — Ты хочешь мне что-то сказать? Хуа Чэн в ответ всхлипнул и крепко прижал к себе тело Его Высочества. Покрывая шею поцелуями, он неразборчиво бормотал «не достоин». Пока Хуа Чэн утыкался в плечо принца, Се Лянь вернул свою руку на его плоть и начал двигать ею ритмичнее. Князь Демонов дёрнулся и попытался отстранится, но на его затылок легла другая рука, возвращая обратно. Принц чувствовал, как супруг начал дышать чаще. Его ханьфу намокло от слёз и слюней. Ещё пара движений, и орган в его руке начал пульсировать, извергая белое семя. Хуа Чэн размяк. Судорожно вздохнув, он расслабился в объятиях, больше не пытаясь выбраться. Се Лянь погладил его по голове: — Ну всё, тише. Давай теперь отдыхать? Ответом принцу было только согласное мычание.***
После расслабляющей ванны Се Лянь тихо вошёл в покои. Его супруг уже должен был крепко спать, но вместо этого он обнаружился у зеркала. Откинув одежду прочь, Хуа Чэн стоял напротив своего отражения. Его плечи дрожали от рваного дыхания, а руки неуверенно водили по телу. Он заметил возвращение возлюбленного, но не спешил к нему оборачиваться, продолжая неотрывно смотреть на себя. Се Лянь подкрался к нему со спины, и любяще положил две ладони на округлый живот. — Красивый. Ты самый красивый у меня, Хуа Чэн. Демон сглотнул слюну и зажмурил глаза. — Его Высочество, вы ведь… Вы ведь заслуживаете лучшего. — Ты самый красивый и лучший из всех, кого я встречал в жизни. Се Лянь терпеливо повторил это. А потом ещё раз. Потому что это была правда и это было нужно слышать его супругу снова и снова. Кто виноват, что грозному князю демонов, от чьего имени дрожат и на земле, и на небесах, разбили самооценку ещё в детстве? И кто виноват, что у него тогда не было никого, кто мог бы поддержать его? Се Лянь бы наказал всех виновных, но время это сделало за него. Всё, что оставалось принцу, это изо дня в день доказывать великому Собирателю цветов под кровавым дождём, что он достоин всего в этом мире. Хуа Чэн развернулся в объятиях Бога Войны и в его животе произошёл резкий толчок. Се Лянь заметил крохотную ладошку и накрыл её своею. — Даже наш малыш со мной согласен. Погляди, как он поддерживает тебя, папочка. Хуа Чэн опустил взгляд вниз и с лаской провёл по животу. Ребёнок ещё раз толкнулся, на этот раз сильнее. Его Высочество наклонился над животом, прошептал ему что-то успокаивающее и поцеловал.***
Они провели ещё несколько часов, даря друг другу тихие слова любви. До восхода оставалось совсем немного времени, когда они наконец улеглись в постель. Измотанный последними днями, Се Лянь уже проваливался в сон, но его тело вдруг снова начали нежить прохладные ладони. Выгнувшись под чужими прикосновениями, принц обернулся: — Что такое, Сань Лан? Хуа Чэн навис сверху. Глядя на его внешний вид Его Высочество задумался, как можно быть одновременно, таким милым и страстным? — Гэгэ, этот Сань Лан так соскучился по тебе. Се Лянь перевернулся на спину. Продолжая мягко улыбаться, он приподнял бровь. — Разве всё это время мы не были рядом? Хуа Чэн остановил свой потемневший взгляд на выпирающих косточках ключиц, а его кадык резко дёрнулся от глотка: — Не так. Его Высочеству не нужно было быть ясновидящим и даже духовная связь не требовалась, чтобы догадаться, какое желание закралось в голову супруга. — А Сань Лану будут не тяжки такие упражнения? Хуа Чэн качнул головой вправо-влево, будто разминаясь, а после резко подался вперёд, накрывая чужое тело своим. — Гэгэ может представить, что он прекрасная наложница старого пузатого помещика. Се Лянь прикусил щеку, но не выдержал и громко рассмеялся. — Сань Лан… Это… Просто почему старого? Хуа Чэн проигнорировал вопрос и, не давая супругу разойтись новой волной смеха, поймал улыбку губами. Он очень скучал по родному и такому податливому телу любимого мужа.***
Хуа Чэн долго не мог найти себе занятие в своём новом неудобном положении. Всё, что в его повседневной жизни приносило ему радость и удовольствие, теперь было либо опасным, либо прекратило приносить удовольствие. Его самое безобидное и спокойное увлечение в виде рисования теперь было заброшено. А всё из-за насыщенного запаха красок. Скука разъедала время. День за днём Князь Демонов проводил всё больше часов в покоях, ожидая возвращения супруга, словно домашний питомец. Се Лянь пытался найти творческую альтернативу рисованию. Но все его предложения от кройки и шитья до садоводства были категорично отвергнуты. Несчастный апельсин, который они посадили вместе, теперь был исключительно заботой Его Высочества. А дорогая ткань для шитья теперь валялась у входа вместо коврика. В очередной раз возвращаясь домой, Се Лянь решил принести кое-что новенькое. Конечно, рисование красками куда увлекательнее, но зато от угля не исходит никакого резкого аромата, а рисовать прекрасные картины им тоже можно. Так вооружившись парочкой пергаментов и шкатулкой с углём Его Высочество переступил порог спальни. Первое, что он увидел, были нитки. Много ниток. На кровати, на полу, на подоконнике валялись клубки всевозможных оттенков. В центре этого сплетённого круга сидел Хуа Чэн и увлечённо перебирал спицами. — Сань Лан? Собиратель цветов резко вскочил на ноги и с восторженным блеском в глазах, протянул мужу свои изделия. — Гэгэ, смотри! Я связал это сам! Пергамент был отброшен прочь и в ладони Се Ляня упали странного вида ползунки для ребёнка с явными проблемами в строении тела. — Да, рукава вышли немного длинные, но их можно подвернуть! И вот, вторая работа вышла намного лучше. Хуа Чэн протянул второй «образец изящества». На этот раз, детский наряд действительно выглядел лучше. Руки и ноги выглядели пропорционально строению тела, а посередине даже был связан розовый цветочек. — Сань Лан, а почему все наряды выполнены в розовых оттенках? Это… Это значит мы ждём дочку? Брови Князя Демонов прыгнули вверх, и он озадаченно взглянул на свои изделия. — Гэгэ, честно я даже не думал об этом при выборе цвета. Жёлтый и розовый просто такие странные цвета… Как будто, добрые? А Ваше Высочество хочет, чтобы этот верующий подарил Вам дочь? Проследив взглядом по валяющимся клубкам ниток и вернув взгляд на взволнованное лицо супруга, Се Лянь не удержался от умилительной улыбки. Каждый раз, когда ему кажется, что сильнее любить невозможно, его Сань Лан доказывает обратное. — Его Высочество будет счастлив, когда этот верующий подарит ему ребёнка, но ему совсем не важно, какого пола он будет. Важно лишь то, что этот ребёнок будет частичкой его дорогого Сань Лана. Но Хуа Чэна эти слова не сильно тронули и положив голову на плечо супруга он снова спросил: — И всё же, гэгэ, кого ты ждёшь? Принц сокрушительно вздохнул и запустил пальцы в непослушные смоляные волосы: — Я ответил тебе правду. Но, Сань Лан, ты ведь уже знаешь пол ребёнка, верно? Собиратель цветов под кровавым дождём отвёл взгляд в сторону и хитро улыбнулся: — Предположим, что этот верующий может догадываться об этом. А что? Его Высочество хочет знать ответ? Се Лянь резко обхватил подбородок супруга ладонью, приближая его лицо к своему и не давая отвернуться. Приблизившись к нему вплотную и соприкасаясь почти носами, принц прошептал: — Ну конечно я хочу знать ответ! Как долго ты уже знаешь? Хуа Чэн не спешил выходить из внезапного захвата, он лишь сильнее надул губы, строя обиженную рожицу в ладонях Бога Войны. — Я думал, Его Высочеству по душе сюрпризы. Се Лянь громко цокнул и отпустил супруга. — Значит не хочешь говорить? Хорошо, я дождусь! — Но если гэгэ правда хочет узнать… — Нет! Ты прав, я узнаю об этом при его рождении. — Но… Се Лянь замотал головой и закрыл руками уши: — Нет, нет. Я правда решил, что лучше узнать об этом позже. Я… Я ещё не готов, Сань Лан, не говори мне! — Гэгэ, разве к этому нужно быть готовым? Се Лянь отнял руки от ушей и серьёзно посмотрел на Хуа Чэна в ответ: — Конечно, а как иначе? Если у нас родится сын, мы должны воспитать его сильным, но справедливым, добрым, но не простодушным. А если дочь? Она ведь тоже должна обладать всеми этими качествами, но вдобавок ещё быть нежной и женственной? Как этому вообще научить? И нужно ли ей это? Если она захочет стать солдатом, я смогу ей помочь, но что, если она будет нежной красавицей? Что мы ей сможем дать? Небеса, а может мне действительно, лучше узнать сейчас и начать готовиться? Сколько у нас времени? Ох, осталось ведь совсем немного… Пока Се Лянь всё глубже уходил в тяжёлые думы, в комнате раздался учтивый глубокий голос: — Градоначальник Хуа, Его Высочество принц Сяньлэ, могу я уже покинуть вас? Се Лянь замолчал и обернулся на голос. Завешанный клубками и нитками, рядом с «гнездом», где ещё пару минут назад сидел Хуа Чэн, находился Инь Юй. Вид у него был пренесчастный. Принц смутился и, отступив на пару шагов назад от супруга, начал неловко поправлять складки на своей одежде. — Давно уже должен был сгинуть. Прочь, — недовольно прошипел Князь Демонов. — Сань Лан, ну зачем так грубо? Господин Инь Юй, я признателен вам, что вы присматривали за моим супругом в моё отсутствие. Мужчина покачал головой: — Это часть моих обязанностей, Ваше Высочество. До свидания. Когда супруги остались в спальне наедине, Се Лянь недовольно сложил руки на груди: — Сань Лан! Тебе следовало сказать, что мы в комнате не одни. А если бы я сказал или сделал что-то более смущающее? — Но, гэгэ! Я ожидал, что ему хватит ума выйти из покоев, когда ты вернёшься! К тому же сложно было не заметить это увешенное нитками недоразумение. Тут принц смутился, с неохотой признавая, что он действительно поступил опрометчиво, не осмотрев как следует комнату. Ведь вместо Инь Юя тут мог оказаться кто угодно, а он Бог войны и не заметил вторженца. Сконцентрировавшись на супруге, Се Лянь решил продолжить то, на чём они остановились: — Итак, покажи, что ещё ты связал сегодня?***
Се Лянь сидел на диване-лежаке под голубым пледом в главном зале дома Блаженств. Этот плед был последней связанной работой Хуа Чэна. За последний месяц Князь Демонов здорово поднатаскался в искусстве вязания, а его новые изделия выглядели качественно и изящно. Сам Хуа Чэн сидел на резном стуле с мягкой подушкой и, ловко орудуя спицами, создавал очередные ползунки, на этот раз зелёного цвета. Сегодня был на удивление спокойный день, поэтому супруги позволили себе расслабиться и насладиться медленным течением времени. — Градоначальник Хуа, Ваше Высочество наследный принц Сяньлэ! К вам тут пришли. Се Лянь резко вздрогнул, выходя из сонной неги, и перевёл расфокусированный взгляд на Инь Юя. Хуа Чэн замер и с недовольной растерянностью спросил: — И кто? Инь Юй выпрямился, степенно разгладил складки на своей одежде и спокойно ответил: — Полагаю, вся небесная свита. Спокойный день был напрочь уничтожен. Его Высочество встревожено уставился на закрытую дверь, словно за ней собрались все его злейшие враги. — Они уже ждут, как я понимаю? — не сильно нуждаясь в ответе, спросил принц. Инь Юй на всякий случай ещё раз поклонился и ответил: — Да, Ваше Высочество. — Что ж, тогда у нас нет времени придумывать что-то изощрённое. Скажи им, что мы неважно себя чувствуем, и пусть они придут в другой день. Где-то через месяц. Да, так будет нормально. Пока принц измерял шагами зал, Хуа Чэн сложил клубки ниток и, придерживая огромный живот, подошёл к Инь Юю: — Пускай заходят. Се Лянь на пару с Инь Юем распахнули глаза, недоумённо глядя на Князя Демонов. Демонический слуга уже метнулся к двери, но его плечо попало в железную хватку Бога Войны. Не сводя глаз с супруга, Се Лянь обратился к Инь Юю: — Не нужно никого пускать. В конце концов, в приличном обществе принято сообщать о визите заранее. Хуа Чэн нежно отцепил ладонь мужа от слуги и строже обратился к Инь Юю: — Открывай. Всем ведь понятно, что их привело сюда. Нет смысла скрываться дальше, это только даст почву для худших слухов. Принц, вынужденно согласившись, кивнул демоническому слуге и обратился к Хуа Чэну: — Сань Лан, как только почувствуешь себя некомфортно, сразу скажи мне. Я позабочусь, чтобы их визит не продлился долго. Хуа Чэн оскалился и промурчал: — Всенепременно, гэгэ. Инь Юй чуть не пал смертью храбрых, когда открыл двери главного зала. Небожители, всё это время томившиеся в ожидании, бесцеремонно перешагнули порог и дружным строем направились к чете. Се Лянь хотел встать вперёд, но рука Хуа Чэна сохранила его на месте, не давая супругу себя спрятать. — В самом деле, гэгэ, ну что эта кучка небесного мусора может мне сделать? Глаза всех небожителей были уставлены на выпирающий живот демона, поэтому не оставалось сомнений о причине их внезапного сошествия с небес. Впереди всех шли Лин Вэнь и Генерал Пэй. Остановившись на почтительном расстоянии в виде одного чжана от пары, Боги сделали короткий поклон. — Ваше Высочество принц Сяньлэ и Собиратель цветов под кровавым дождём, прошу простить нас за столь внезапное вторжение. До нас дошли тревожные слухи и потому мы здесь, чтобы убедится в их необоснованности. Се Лянь мастерски перенял у богини её надменный взгляд и без капли тепла в голосе попросил: — Прошу продолжай, Лин Вэнь. Богиня литературы, всегда славящаяся своим холодным и высокомерным характером, внезапно замялась. Её тонкие алые губы сложились в ниточку и на висках выступили прозрачные веточки голубых вен. Она перевела взгляд на Пэй Мина и, получив от него подбадривающий кивок, продолжила. — До небес дошли слухи, что ваша чета ожидает ребёнка. Изначально вашему союзу противоречило всё, начиная от вашей принадлежности этому миру и заканчивая одним полом, данным вам природой. Рождение ребёнка это не просто противоестественно для вашего союза, это ещё и нарушит баланс… — Довольно! Если вы пришли только ради этого, то можете возвращаться, — Се Лянь выставил руку вперёд, увеличивая расстояние между собой и другими богами. Видя, что обстановка накаляется, Пэй Мин примирительно улыбнулся и помахал руками, остужая обстановку вокруг: — Ваше Высочество, Ваше Высочество, давайте не будем горячиться. Возможно, слова дражайшей Цзе были немного резки, но мы пришли с наилучшими намерениями. Понимаю, все эти месяцы вам пришлось жить в постоянном напряжении, скрывая каждый день незавидное положение, в которое попал ваш супруг. Но мы здесь, только чтобы помочь. Хуа Чэн хмыкнул: — Вот что говорит удав кролику перед тем, как его обнять. Генерал Пэй дипломатично проигнорировал бросок в свою сторону и продолжил: — Мы ни в коем случае не будем мешать развитию и рождению вашего малыша. Более того, мы будем рады помочь. Всё, что мы хотим знать, это то, что ваш ребёнок не будет опасен для этого мира. Вот и всё. Принц устало поднёс руку к лицу: — Конечно, это очевидно, что от нашего союза не родится обычный человек. Но кем бы он ни был, какими бы силами не обладал, я сумею с этим справиться так, чтобы никто не пострадал. Лин Вэнь снова сделала шаг вперед доставая перевязанный свиток: — Ваше Высочество, вы уже однажды говорили подобное. Мне напомнить, чем это для Вас обернулось? Се Лянь опустил взгляд на старый пергамент. Он догадался, что эта пожелтевшая бумага хранит в себе воспоминания минувших восьми сотен лет. Потеряв самообладание, Его Высочество уже потянулся разорвать злосчастный свиток, но к счастью его остановил чужой голос. — Мы же пришли просто поговорить, разве не так? К чему сейчас все эти нападки? — Пф, чувство, будто мы на Небесный суд попали. Фэн Синь и Му Цин вышли из толпы и встали позади Его Высочества. Линь Вэнь смерила их неодобрительным взглядом и продолжила: — Генерал Сюаньчжэнь, Вы правы, мы ещё не на Небесном суде, но, к моим большим опасениям, всё может к этому прийти. Ваше Высочество, Ваше право на нас злиться, но в глубине души Вы, как здравомыслящий человек, понимаете причину моих беспокойств. Всё, что остаётся мне, это пожелать здоровья Вашей семье. Я же буду надеяться, что все наши опасения были пустыми. До скорой встречи. Его Высочество вернул им поклон и лаконично ответил: — Спасибо Лин Вэнь за беспокойство. Я буду уповать на благословение небес, чтобы все твои опасения не подтвердились. Когда дверь за последним незваным богом была закрыта, Инь Юй принёс по стакану воды для своих господ. Хуа Чэн с удовольствием принял его и разом осушил до дна, тогда как Се Лянь оставался глубоко внутри своих тягостных дум. — Ваше Высочество, я и подумать не мог, что всё так обернётся. Я ведь всего лишь хотел поделиться радостной новостью, а вышло… — Му Цин виновато стоял над сгорбленной фигурой принца, не решаясь присесть рядом. — Радостной новостью? Да сплетней ты хотел поделится, ящерица языкастая, — грубо прошипел Фэн Синь, садясь на край дивана. — А сам-то тоже хорош! Я сказал хотя бы одной Лин Вэнь, а от кого первым делом Боги Войны всё узнали? Небось, целое военное собрание устроил! — Да я только Пэй Мину сказал, и то по секрету… Се Лянь хлопнул в ладоши, создав полную тишину вокруг себя. — Всё хорошо. Му Цин перекинулся взглядом с Фэн Синем, а Хуа Чэн подсел ближе к супругу: — Гэгэ, ты уверен, что… — Всё хорошо! — увереннее произнёс, Се Лянь. — Ничего нового из того, что они сегодня сказали, я не услышал. Мы с самого начала прекрасно понимали, какая ответственность опустится на наши плечи, и мы были готовы её принять. Да, думать об этом и услышать от кого-то вживую — это разные вещи, от того я повёл себя беспечно, потеряв самообладание. Но все они в праве озвучить свои опасения и домыслы, наша же задача — не дать этим домыслам стать правдой. Хуа Чэн положил голову на плечо супруга и с облегчением вздохнул: — Гэгэ, ты такой умный и рассудительный. А ещё самый красивый, особенно когда защищаешь своего Сань Лана. Принц поцеловал возлюбленного в лоб и нежно вторил: — Своего Сань Лана. Фэн Синь и Му Цин вздрогнули и, заметив, что градус беседы начал повышаться, поспешили попрощаться и покинуть Дом Блаженств. Есть вещи, которые они ещё не готовы видеть.***
Юйши Хуан закончила осмотр живота Хуа Чэна и, со свойственным ей спокойствием, сообщила: — Всё протекает более чем хорошо. Можете выбирать день, когда мы проведём операцию. Се Лянь побледнел и натужно улыбнулся: — Что значит выбрать день? Князь Демонов запахнул ханьфу и с любопытством уставился на Повелительницу Дождя. — То есть мы можем сделать это уже сегодня? Принц тяжело опустился на табурет и замотал головой: — Нет, нет, как сегодня? Юйши Хуан, напротив, кивнула: — От чего нет? Ребёнок уже достаточно развит, чтобы появиться на свет. Да и вы готовы, поэтому не вижу смысла откладывать на более поздний срок. К тому же, сдаётся мне, подобное положение за девять лун уже стало достаточно обременительным для Князя Демонов. Се Лянь положил руку на грудь, чувствуя, как сердце быстро колотится. Встретившись с решительным и радостным взглядом мужа, он кивнул: — Значит сегодня. Конечно, Повелительница Дождя была права. Они давно были готовы к этому событию. В уголке их спальни нашла себе место детская кроватка, которую супруги сделали сами. Шкафы ломились от пелёнок и одёжек, и это не считая десяток связанных самим Хуа Чэном. Даже ящик с игрушками уже был переполнен. Всё, чего не хватало этой картине для завершённости — это сам ребёнок. Спустя пару часов все приготовления были завершены. Князь Демонов лежал на постели в одних тонких штанах и не спускал глаза с суетящегося мужа. Се Лянь помогал Юйши Хуан, укладывая в стопочку чистые полотенца и обеззараживая металлические инструменты. Руки его слегка дрожали, но это не мешало Его Высочеству сохранять холодным рассудок. Повелительница Дождя закончила приготовление сонного отвара и поставила его на табурет рядом с головой Хуа Чэна. — Градоначальник Хуа, когда будете готовы, выпейте до дна. Это ненадолго заблокирует вашу тёмную Ци и вы потеряете сознание, но не беспокойтесь, уже через сутки вы полностью восстановитесь. Хуа Чэн повертел в руках пиалу с жидкостью и хмыкнул: — Обнадёживает. Се Лянь стоял над ними и переводил взгляд с одного на другого. — Ваше Превосходительство, буду ли я Вам мешать, если останусь? Юйши Хуан внимательно проследила, как Собиратель цветов под кровавым дождём осушает напиток, и ответила: — Нет, Ваше Высочество, вы мне даже поможете, если останетесь, — договорив, она осторожно уложила голову заснувшего Хуа Чэна на кровать. — Ну вот, заснул. Теперь ждите, не успеет палочка благовоний догореть, как Вы станете отцом, Ваше Высочество. Повелительница дождя орудовала скальпелем так же просто, как мечом. Она не совершала лишних движений и, наблюдая за ней, Се Ляню становилось спокойнее. Принц старательно выполнял все её просьбы: подавал мисочку с холодной водой, сухое чистое полотенце и новые инструменты. Каждый раз он с замиранием сердца ждал, когда вместо окровавленных железяк ему в руки дадут его дитя. Наконец, Его Высочество увидел, как из длинного разреза, Юйши Хуан начала доставать ребёнка. Се Лянь кусал губы и жмурился, наблюдая, как нечто ещё совсем недавно ютившееся в животе его возлюбленного, теперь находится на руках Повелительницы Дождя. Богиня слегка хлопнула ребёнка по попке, и тот проснулся, одаривая комнату громким плачем. — Правильно, вот так нужно появляться на свет, чтобы все слышали, — Юйши Хуан мягко посмеялась. — Ваше Высочество, поздравляю с рождением сына. Скорее перерезайте пуповину, да будем зашивать вашего супруга. Если кто-то спросит Се Ляня, что он помнит из рождения своего сына, он ответит, что ровным счётом ничего. На ватных ногах он приблизился к Юйши Хуан и выполнил её приказ, точным движением рассоединяя мужа с ребёнком. После этого в его руки положили маленькое красно-синее тельце. — Теперь идите помойте его, и запеленайте. Вы ведь знаете как? Принц кивнул и, не сводя глаз с малыша, двинулся к маленькой ванночке с тёплой водой.***
— Сколько он ещё проспит? — учтиво поинтересовался принц, поглаживая мирно спящего под тонкой простынёй Хуа Чэна. Юйши Хуан уже привела свой внешний вид в порядок и убрала все предметы, напоминавшие о недавней операции. — Не дольше пары часов, не беспокойтесь. Я пойду, если будет что-то беспокоить, Вы всегда можете со мной связаться. Се Лянь поблагодарил богиню за всё, и они разошлись. Но долго быть в одиночестве новоиспечённому родителю не дали. Уже через пару минут в дверь тихо постучались и, получив разрешение, в покои вошёл Инь Юй. В руках он держал бутылочку с молоком. Он тревожно переводил взгляд с покоящегося господина на принца и наоборот. Поставив поднос с бутылочкой на стол, он подошёл к Се Ляню и поклонился: — Ваше Высочество, примите мои искренние поздравления с рождением… — Сына. Это мальчик, Инь Юй. Хочешь взглянуть? — Его Высочество лучезарно улыбнулся, протягивая завёрнутый комочек слуге. Мужчина вздрогнул и осторожно принял маленькое дитя в руки. Но стоило ребёнку оказаться в чужих руках, как комнату снова наполнил плач. — У него характер градоначальника Хуа. Се Лянь рассмеялся и, захватив бутылочку, указал на дверь: — Давай посидим, где-нибудь в зале. Сань Лану нужно хорошо отдохнуть. Даже поев, ребёнок не прекращал рыдать. Сидя на кресле в главном зале, Се Лянь старательно укачивал дитя, прося того успокоится. Но всё было тщетно. Видимо, мальчишка действительно решил сообщить всему миру о своём появлении на свет. Вскоре к Се Ляню вернулся Инь Юй с тревожным видом. — Инь Юй, что стряслось? Что-то с Хуа Чэном? — Нет, Ваше Высочество, к Вам гости. Се Лянь приподнял бровь: — Снова вся небесная свита? — На этот раз их всего двое. Как и следовало ожидать, Му Цин и Фэн Синь первыми прознали о рождении ребёнка и поспешили принести свои поздравления. — Почему все дети такие страшные при рождении? — Му Цин скривился, держа малыша на руках. — Я поглядел бы, как выглядел ты, если бы пролежал девять месяцев в воде, — фыркнул Фэн Синь, и потянул руки забрать мальчика. — Лапы убери, не видишь, он плачет при виде тебя! — Это от твоей кислой рожи у него слёзы наворачиваются, отдай мне ребёнка! В конце концов, я буду тем, кто даст ему второе имя! Се Лянь хлопнул себя по лицу и встал между ними: — Да у него и первого ещё нет, Фэн Синь! Му Цин закатил глаза: — Какое ещё второе имя? Может вы ещё и Хуа Чэна на сотню дней в покоях запрёте? А что, матери полагается очиститься после рождения ребёнка, а потом потащим его в храм Цзиньхуа и все дружно помолимся? — А тебе лишь бы всё оспорить, а, между прочим, неплохая мысль. Традиции веками делались! — Да ты старше этих традиций! Се Лянь забрал плачущего сына из рук генерала Сюаньчжэнь и шикнул: — Хватит! Вы кричите громче ребёнка! Му Цин задрал палец вверх над Фэн Синем и приготовился для ещё одной отповеди, как вдруг их перебил посторонний голос. — Гэгэ? Принц обернулся и увидел своего супруга. Хуа Чэн облокачивался на спинку дивана. На его плечах был запахнут тоненький халат, а ноги прикрывала тонкая ткань белых штанов. Выглядел он заспанным и измученным. Се Лянь тут же вернул дитя обратно Му Цину и поспешил поддержать мужа. Вместе они уселись на диван и Се Лянь заругался на Князя Демона, с плохо скрываемой теплотой в голосе: — Сань Лан, тебе же говорили минимум день полежать в кровати. Ну зачем ты встал? — Я очнулся и заметил, что гэгэ нет рядом, как же я мог спокойно лежать? Тем временем ребёнок продолжал рыдать на руках генерала Сюаньчжэня. В итоге Му Цин потерпел поражение и вернул ребёнка родителям. Оказавшись в руках Хуа Чэна, мальчик резко затих и уставился в ответ на своего отца. — Гэгэ, как ты решил его называть? Се Лянь ойкнул и покачал головой: — Сань Лан, такое решение мы должны принимать вместе! Хуа Чэн резко повернулся к супругу и смущенно прикусил губы: — Но Ваше Высочество, разве этот ничтожный слуга имеет на такое право? Ему хватает и той чести, что он выносил это дитя, о большем он и просить не смеет. Принц рассмеялся и притянул к себе мужа для поцелуя: — Ох, Хуа Чэн, какой же ты проказник! И всё же, какие у тебя были мысли? Хуа Чэн поднёс палец к губам, имитируя высокую мозговую деятельность, а после цокнул и заключил: — Его фамилия должна быть Се. Лицо Се Ляня вытянулось, и он взглянул на дитя: — Но ведь его родил ты. Справедливее будет дать ему твою фамилию… — Ваше Высочество! — Князь Демонов снова захныкал и принцу ничего не осталось, кроме как принять его решение. — Хорошо, хорошо! Фамилия Се. Какое имя подойдёт ему тогда… Фэн Синь, до этого сохранявший молчание, внезапно крикнул: — Се Мингксия! Му Цин закашлялся и грозно на него уставился, а Се Лянь задумчиво произнёс: — Благодарность облакам на рассвете? Очень поэтично, однако Фэн Синь, не думаешь ли ты, что это немного… — По-женски! Это женское имя! Знаешь, что бывает, когда мужчине дают женское имя… — тут генерал Сюаньчжэнь обернулся на молодых родителей и проглотил слова. — А впрочем, делайте, что хотите! — Му Цин, ну а ты какое имя хотел предложить? Глаза Юго-Западного Бога войны распахнулись, и он растерянно посмотрел на принца: — Я? Хуа Чэн отмахнулся: — Делаешь такое лицо, будто от твоего решения здесь что-то зависит. Просто произнеси имя, более чем вероятно, оно никому не понравится. Му Цин спрятал руки в рукава и выпрямив спину произнёс: — Се Цземин. В комнате повисло молчание. Хуа Чэн опустил взгляд на дитя: — Благодарность, одобренная людьми? — Скорее спасибо людям за одобрение. Му Цин, это прекрасное имя, — Се Лянь улыбнулся, глядя, как по щекам генерала Сюаньчжэнь побежал румянец. — Это всего лишь вариант. Я… У меня есть дела, я, пожалуй, пойду. Фэн Синь проводил взглядом стремительно удаляющуюся фигуру и, поклонившись на прощание, побежал вдогонку. — Небесная свора ещё не спускалась? Се Лянь приобнял мужа за плечи и качнул головой в ответ: — Ещё нет, но они точно скоро придут. — Если они будут без подарков, это хороший повод их не пускать? Принц весело хмыкнул: — Хороший, вот только они уже всё просчитали. Юйши Хуан сказала, что Пэй Мин и Лин Вэнь уже приготовили огромные гостинцы. — Они что, собираются объявить нам войну? — Что? Небеса, нет! Они не настолько безрассудны! Пока супруги продолжали вести весёлую беседу, Се Цземин снова проснулся. Ненадолго успокоив его, новоиспечённые родители облокотились на спинку дивана и, прижавшись друг другу, не заметили, как провалились в крепкий сон.