***
«я знала, что этот шторм меня погубит и все равно кинулась в воду»
Утреннее солнце уже заглядывало в маленькое окошко башни. Екатерина Медичи держалась руками за решетку и всматривалась куда-то в даль, вспоминая какой уже день она находится в этом заточении. Хотя какая разница, это утро должно было стать последним. Генрих сделал свой выбор. Сегодня состоится её казнь. Королева не кричала и не молила о пощаде. Смотря в глаза короля, она все понимала. Она бы бежала, только вот не хотела растерять последние крупицы чести, что остались после публичного обвинения в измене. Екатерина смирилась со своей участью и ждала её смиренно, не бросаясь в ноги когда-то любившему ее мужу. Даже когда суд вынес решение о казни она сдержалась. Дверь открылась и на пороге появились девушки-служанки. — Король велел подготовить вас, —отчеканила одна из них, стараясь не смотреть королеве в глаза. Екатерина отошла от окна и рассмотрела принесённые вещи. Отдать должное Генриху — он сделал все на совесть. Наряды сверкали от драгоценных камней, а украшения из приданного королевы были сказочно дорогими. Девушки молча начали помогать ей одеваться. Волосы расчесали и заплели в красивую причёску, тугой корсет затянули до тех пор пока не захрустели рёбра, на лицо нанесли казалось даже слишком много жемчужной пудры, глаза аккуратно подвели, а на ногах красовались туфли на не сменном каблуке. Пока служанки занимались делом, Екатерина молча смотрела вперёд, чем даже пугала их. Девушки думали что приговорённая королева будет кричать, плакать, умолять пощадить её и предлагать деньги чтобы бежать, но Екатерина была непоколебима, будто бы собиралась не на казнь, а на прогулку в сад. Но на самом деле королева переживала. Она думала хорошо ли палач заточил топор. Конечно она прилично заплатила ему, но сомнения оставались. Вдруг Генрих хотел чтобы она помучилась и приказал ему рубить голову медленно и жестоко. Наверное, это было самым страшным и позорным. Когда топор ложится на твою шею, но ни как не может отсечь голову, обрушиваясь снова и снова под вздохи и крики толпы. Поэтому все приговорённые пытались подкупить палача, чтобы он сделал все быстро. Закончив сборы, девушки отошли в сторону, пропуская королеву. Она поправила платье на груди и тяжело выдохнув, вышла. Проходя по нарядным коридорам, кишащим придворными и знатью, Екатерина старалась не обращать внимание на их шёпот. И все же выйдя из заточения она стала печальней. Сидя в тесной комнатушке было легче прощаться с жизнью, чем теперь, в родном замке. Вокруг были свежие цветы, разноцветные ленты и неприкрытая вычурность, будто бы это была не казнь, а чья-то свадьба. Из-за угла вышел Франциск. Он был задумчив и печален, а увидя идущую мать, подбежал к ней и крепко обнял. Его светлые волосы защекотали ей нос, а в глазах тут же появились слёзы. Королева должна была проститься с сыном, со своим первенцем… навсегда. — Не идите, прошу вас. Я поговорю с отцом. Мы уедем вместе, я обещаю. Екатерина лишь покачала головой. — Я не могу сбежать. Твой отец никогда не передумает, он жаждет моей крови. Обещай мне позаботиться о братьях. Не дай им стать жертвой гнева короля. Молодой дофин кивнул и ещё раз обнял мать. — Благослови меня, — прошептал он. Екатерина посмотрела в его голубые глаза и ответила: — Благословляю… Франциск отошёл, давая дорогу матери и проследовал за ней в тронный зал. Войдя в зал, королева ощутила как все взгляды сразу оказались направленны к ней. В горле засвербило, а колени свело от наступающего страха. Прямо перед троном был эшафот. Видимо Генрих и здесь хотел унизить её. Рядом стоял палач и до блеска натирал своё орудие. Король стоял неподалёку и в кругу дам, что-то очень весело обсуждал. Завидя жену, он поставил бокал и нарочито громко сказал: — Пожаловала королева! Слёзы буквально раздирали горло, но Екатерина стойко наблюдала за происходящим будто бы в театре в котором главная роль сегодня должна сыграть она. В зале, куда набилась целая толпа, желавшая поглазеть на казнь итальянки, воцарилась гробовая тишина. Королева свела руки в замок. Генрих не заставил долго ждать. — Сегодня, по решению суда состоится казнь королевы Екатерины. Я думаю не нужно откладывать, — он указал рукой на эшафот и отошёл, давая жене дорогу. Екатерина впилась ногтями в нежную кожу и сделала шаг вперёд, как вдруг перед ней выскочил самый младший её сын — пятилетний Франсуа. Он схватил мать за юбку и проговорил: — Мама, не уходи! Малыш стоял и теребил её подол, а Екатерина смотрела на него. По щеке королевы пробежала слеза. Она присела рядом с сыном и погладила его по щеке. — Все будет хорошо. Ты уедешь с Франциском и Карлом. Ничего не бойся. Я всегда буду рядом. Малыш поднял ручку и нежно, едва касаясь вытер с щеки матери слезу. Он подался вперёд, разведя руки и мать крепко обняла его, вдыхая носом его аромат. Собравшиеся были явно растроганы таким поведением маленького принца и потихоньку ненависть к королеве начала их покидать. Все же она была матерью, дети любили её и что бы она не сделала, она заслужила их воспитать. Ее стало жаль, а в глазах присутствующих начали появляться слёзы. Генрих, видя это, прикрикнул: — Увидите моего сына! Ему не нужно этого видеть! Тут же к малышу подбежала его кормилица и буквально вырвала Франсуа из объятий матери. Королева поднялась и встретясь взглядом со стоящим неподалёку Франциском, отвела тяжёлый взор. Слишком тяжело. Она не хотела видеть лиц, не хотела слышать голосов. Будто она одна, только она и никого больше… Шаг за шагом она приближалась к своей смерти. Нога наступила на ступеньку, потом другая и ещё одна. И вот она на месте. — Простите меня, Ваше Величество, —пробасил палач, следую обычаю. —Прощаю… Екатерина сглотнула и смиренно опустилась на колени, чувствуя как от страха холодеют руки и ноги. Внутри все разрывалось от несправедливости и обиды, жалости к себе и детям. Разве так она представляла себе свою смерть? Разве королева должна быть убита на глазах толпы? Можно ли делать спектакль из ее трагичного конца? Можно ли звать сюда ее детей? Эти вопросы разбивались о берега действительности. Можно. Тяжёлые шаги палача послышались совсем рядом и королева положила голову на холодный камень. От неудобного положения сразу заломило шею, а дыхание стало прерывистым. Екатерина чувствовала на себе взгляды толпы и приближающуюся смерть, что уже тянула к ней свою костлявую руку. Послышался характерный лязг и над королевой вознёсся топор. Время будто бы остановилось и было слышно лишь бешенный стук сердца. Перед глазами проплыли картинки такого далекого и теперь казалось счастливого прошлого. Вот она берет на руки Франциска, вот обнимает Папу Климента, вот с Генрихом прогуливается по саду. Красоты Флоренции, владения Урбино, просторы Франции сейчас казались такими призрачными. Королева только сейчас поняла что будущего нет. Ничего нет, пусто…. Она не возьмёт на руки внуков, не увидит правление сына, не вдохнёт аромат роз в любимом поместье, не услышит смех Франсуа, не коснётся волос Клод и не напишет письма Елизавете…. Тоска разлилась по венам кипящей кровью. Топор завис над шеей Екатерины, как вдруг на середину выбежал Франциск. Он был бледен и кричал, стараясь скрыть слёзы: — Нет! Отец! Не делай этого! Екатерина повернула к нему голову и все увидели слёзы на ее лице. Королева услышала свист опускаемого топора и посмотрев на сына последний раз, закрыла глаза. Удар. Такой сокрушающей силы, что казалось камень треснет. Голова королевы Екатерины падает в мешок, а обезглавленное тело сваливается с эшафота. Кровь, багровыми потоками, льётся со ступеней под крики женщин. Все смешивается. Запах крови и свежих роз, крики, гомон, плачь. Франциск падает на колени перед лестницей и утыкается носом в ладони. По закону и традиции, заканчивая это жестокое зрелище, палач берет голову королевы за волосы и поднимает перед толпой. Генрих с ужасом смотрит на это и понимает что сделал. Он убил королеву, мать своих детей…. Жестоко убил. Он хватает скатерть на огромном столе и резко срывает ее вместе с посудой и вазами. Оглушительный звон разносится по замку.***
Екатерина в ужасе подскакивает на кровати. Все её липкое от пота тело, бьет дрожь. Ледяные руки и ноги совсем не слушаются, а в тяжелой голове все ещё мелькают картинки собственной жестокой смерти. Она как будто ощущает острый и холодный топор на своей шее, чувствует опасность. Вдруг доносится стук и открывается дверь. Внутрь тихо заходит девушка и говорит: — Ваше Величество, король приказал вам вернуться в свои покои, а так же с вас сняли все обвинения. Екатерина, не до конца понимающая что происходит, легко улыбнулась. Генрих не смог, не смог поступить с ней так. Ее жизнь продолжится. Пусть не такая уж и счастливая, это не важно. Главное что она жива, а это значит что ее час расплаты ещё не настал. Он обязательно наступит и она понесёт наказание за все что когда-либо сделала, но не сейчас….