Выходной

      Воскресенье — их общий выходной от тренировок и остальных занятий. Что-то похожее на уговор, подписанный твердым взглядом и ожиданием того, что именно этот день недели будет куда лучше и радостнее остальных.       Воскресенье — это тот день, те двадцать четыре часа, когда они остаются только вдвоем, забывают про все, наслаждаются друг другом и весело проводят время. Конечно, если нет неотложных дел или заданий, ведь даже так они остаются шиноби.       Но сегодня, видимо, без происшествий. Все спокойно — и внешне, и внутренне — и Киба берет от этого времени все, что ему сейчас хочется.       Он лежит под деревом — одним из тысячи, что окружают их деревню — и медленно устремляет взгляд в небо. Голубое, как глаза лежащего рядом Наруто. Киба изучает тучи, густые-густые, как вата, и слышит сопение и редкое всхрапывание под боком. Улыбается так мягко и довольно, а потом со смешком фыркает — вспоминает, как слеп был раньше. Около года назад, в свои пятнадцать, он и не догадывался о том, что полюбит Наруто, но теперь он абсолютно счастлив с ним и желает дать себе пощечину за такое отношение к своему теперешнему парню.       Киба не то, чтобы недолюбливал его раньше, но и общаться не стремился. Не то, чтобы верил, но в то же время и мог положиться.       Не то, чтобы считал его монстром когда-то, но видел лишь его несносный характер, приносящий одни проблемы.       А сейчас Наруто на его глазах стал для него солнцем, заряжал энергией и радовал улыбкой. Кибу все еще иногда злили его выходки и безответственность, нежелание делать так, как требовали задания, когда их отправляли на них вместе, но в тот же момент он относился к этому снисходительно, иногда даже с весельем.       Кибе кажется, с Наруто он никогда не погаснет.       Он перебирает в голове воспоминания о всем том времени, когда их нормальные отношения начали только зарождаться.       Киба, конечно, ни на кого не променяет Акамару, его друзья по команде — Хината, Шино, да и семья его полностью устраивают, но он начал ощущать потребность в чем-то другом: ласковом, заботливом, страстном, предназначенном только для него одного, чтобы ни с кем этого не делить. Это чувство было навязчивым, как мелкое насекомое, и Киба вначале небрежно отмахивался, однако эта нужда и желание в груди росло.       И каждый его новый вздох и унылый взгляд выражали одиночество. Немного даже тоску.       И именно в это время, как специально, Кибу и Наруто ставили вместе на заданиях. Часто с ними была и Хината, конечно же, хотя без неё у Кибы вряд ли бы зародились чувства к Наруто.       Хината любила его, не требуя ничего взамен, и Киба почти что завидовал ей. Рядом с ним она выглядела такой... такой Хинатой. Еще более сахарной: смущенной, нежной и внимательной к нему. И немного даже счастливой.       А Наруто не замечал её влюбленности, но ему точно нравилась эта поддержка. Он сиял и горел, получая внимание, как солнце, а улыбаясь, походил на лисенка.       И Кибу это то ли раздражало, ибо только Хината, не он, может сделать Наруто таким — еще более задорным и энергичным, чем он есть обычно, то ли умиляло, потому что Наруто был откровенно рад тому, что кто-то верит в него и не упрекает ни в чем, и Киба не мог не порадоваться за него.       Но Хината была рядом с ним слишком часто, и Кибе казалось, что одинокий Наруто, не имеющий своего человека, в любой момент может уйти к ней, и на этом чувство родства, которое зародилось в груди, лопнет, как воздушный шарик с водой внутри.       Акамару твердил ему это на протяжении кое-какого времени — да, пес Кибы тоже заметил, что с хозяином что-то не так и пытался разобраться и благоразумно помочь, однако у него все было куда-а проще, чем у Кибы.       То ли Акамару преуменьшает, то ли Киба преувеличивает — так и не разобрались, однако тот сдался под натиском своих желаний, потому что к Наруто его откровенно тянуло невидимыми нитями, и под натиском своего питомца тоже.       И Киба сделал то, что казалось ему тяжелее любого боя.       Они отдыхали после совместной тренировки, инициатором которой был он сам, бросил на Акамару тяжелый взгляд и позвал Наруто по имени.       В воспоминаниях Киба запечатлел момент, когда ещё Наруто не смотрел на него с раздражением или другими плохими эмоциями в глазах. Потому что, а вдруг что-то пойдет не так и его возненавидит этот человек?       Киба начал что-то бубнить о своих чувствах, параллельно добавляя — Наруто не обязан отвечать взаимностью, обьяснять то, что ощущает конкретно к нему и что думает об этой ситуации, однако слова перебивали одно другое, он говорил это так неразборчиво и быстро, что даже до Акамару смысл не долетел.       Наруто же смотрел с недоумением, сомкнув глаза и повернув голову на бок, на лице отображалась активная мозговая деятельность, а когда Киба закончил свой словесный кавардак и поднял на него взгляд, он произнес:       — Э-э... если честно... говори поразборчивее. Я совсем не понял...       Кибу как холодной водой облили, он был почти что зол на дурака Наруто и хотел бросить свое признание, потому что еще раз так тратить свои нервы он не сможет, однако предупреждающий лай Акамару заставил его сделать новую попытку.       Но Киба решил, что в этот раз без слов.       — До тебя снова ничего не дошло, глупый Наруто? — снисходительно улыбнулся он и, сделав колоссальное усилие, ощущая, каким огнем пылают щеки, Киба медленно потянулся к чужим губам.       И поцеловал.       Не тонкие, не слишком пухлые, немного обветренные и с парой ран, но при этом мягкие и настолько желанные, что даже сладкие. Что-то внутри Кибы от этого поцелуя запылало, и он даже счел, что все хорошо, потому что Наруто не сопротивлялся.       Но он не делал и ничего больше.       Прежде чем Киба успел это заметить, его резко и грубо оттолкнули. Наруто был в шоке — ему как набатом над головой ударили.       В тот же вечер Киба подумал, что пора бы ему писать предсмертную записку и искать место на кладбище. Он чувствовал себя хуже некуда, в один миг словно ходил по раскалённым углям, в другой — по антарктическому льду, и засыпал, боясь представить, что будет завтра.       Акамару правда пытался поддержать своего хозяина.       Утро вечера мудреннее, и именно утром Киба понял, что не хочет и не будет стыдиться своих чувств и, даже начав избегать Наруто кое-как, твердо решил, что если они столкнутся напрямую, Киба не сбежит, а если Наруто и того захочет поговорить о случившемся, он все открыто объяснит.       Однако на протяжении всего дня ни первого, ни второго не произошло, потому что...       ...у Наруто, как всегда, был свой вариант, ломающий все стены ожиданий.       И он просто снова сделал то, что в голову могло прийти только ему — обнял Кибу со спины, норовя его остановить.       Тот со вчерашнего дня перестал о таком даже мечтать.       Они вдвоем чуть не врезались в дерево, тогда, когда Наруто в прыжке догнал Кибу, ворвавшись (и сорвав) его тренировку.       Щеки Кибы в тот момент запылали огнем.       Он понял, какого Хинате, уже во второй раз.       И им все же удалось удачно приземлиться.       То, что сбивчиво сказал Наруто, немного неловко, но радостно улыбаясь и почесывая в затылке время от времени, звучало где-то далеко, но меж тем словно набатом в ушах Кибы:       — Послушай, ты так быстро убежал вчера... я даже подумать не успел... я никогда не целовался с парнем, знаешь, Киба! В смысле, было дело... с Саске, ты же помнишь, наверное, но то случайно, и... ну, мне понравилось с тобой... неплохо, вот я про что... я не беру ответственность за твои или свои чувства, но я бы не отказался... понимаешь э-э... как бы это...       Речь звучала так, будто слова, которые Наруто хотел произнести, превратив в нормальную фразу, были вырваны с корнем из его головы наугад и вставлены точно так же, но Киба все равно понял и, улыбаясь, все еще немного краснея, согласился.       И даже если это тонкая нить между ними — Киба не против. Он твердо намерен превратить эти легкие чувства в Наруто к себе во что-то более глубокое и прочное.       Киба усмехается уголком губ и смотрит в небо с ностальгией, потому что это было то время, когда его сердце отчаянно билось в присутствии Наруто, он терялся время от времени, хотел как можно лучше проявить себя перед ним и просто был сам не своим. Так много эмоций было в нем тогда, а сейчас Киба понимает, что это даже забавно. Сейчас буря внутри улеглась, но ему все равно время от времени сносит крышу. Например, когда они занимаются сексом, или когда Наруто улыбается шире и ярче обычного, или целует его так глубоко, скользит кончиком языка по клыкам.       У Наруто фетиш на клыки Кибы.       Вспоминая это, Киба облизывает левый клык.       Когда Наруто впервые обратил на них внимание, их секс был еще на моменте прелюдий.       Тогда Наруто обвел кончиком горячего языка клык Кибы, кажется, правый, остановился, разорвал поцелуй и удивленно посмотрел в глаза напротив.       — Ну и чего ты? — возмущенно спросил Киба.       — Твои клыки... необычные такие. Можно мне...? — Наруто подцепил пальцем губу над правым клыком и обнажил его.       У него было такое внимательное, но в то же время удивленное лицо, что Кибе стало неловко, однако он был не в силах сопротивляться.       Просто стоял, как окаменевший, и подбирал возмущения в голове, отчаянно краснея.       А Наруто все вглядывался с легким румянцем на лице, проводил медленно пальцем от десны до острого кончика, специально зацепил кожу, на которой тут же выступила бусина рубиновой крови, а когда Киба уже хотел одернуть его, Наруто впился в его губы с какой-то жаждой и обвел языком все тот же правый клык. Потом левый, и, несмотря на негодование Кибы, его это заводило.       Лучше бы Наруто трогал кое-что другое сейчас, — смело подумал он, но не сказал вслух. Иначе его щеки сгорят.       Кстати, Наруто проверил и отметины на щеках — наклеено или нет? Какой же он несносно-любопытный.       Киба был бы не против, проснись сейчас вмиг Наруто и сделай бы он так снова.       Еще он помнит, как учитель Какаши забыл свою книгу там, где Наруто обычно ест рамен, и его попросили отдать вещь хозяину, как сможет.       И не то, чтобы Наруто или Кибу сильно интересовала пошлая писанина старика-извращенца, однако что-то, может, подростковый возраст, незаметно толкало их к тому, чтобы прочесть содержимое.       И они прочли.       В уединенном месте, возвышавшимся над деревней, там, где дуб раскинул вместе с ветвями свою тень и укрыл ею одинокую лавку.       У Наруто уже в начале повествования книги дергался то глаз, то бровь, а чтобы сделать фейспалм, не нужно было и руки — по лицу ясно. Киба выглядел так же, однако более удивленно и даже смущенно. Фейспалм он все же делал. Иногда просто закрывал половину лица ладонью и смотрел лишь одним глазом.       Книгу учителю Какаши они все же отдали. И им никогда не узнать, что тот специально оставил её в кафе, заметив их издалека.       Зато Какаши знает, что подтолкнул их к первому сексу.       Осторожному вначале, но когда Киба и Наруто вошли во вкус, он превратился во что-то дикое.       Потому что Киба был сногсшибательный и очень быстрый.       Все то, что он искусал и исцарапал, пришлось заклеивать пластырями.       Зверь.       Мысли Кибы от первого их интима медленно перетекли к их первой ссоре, заставив нахмуриться, но все же отдаться воспоминаниям.       Спустя полгода, наверное, Наруто и Киба начали терять нить взаимодействия друг с другом. Это превращалось во что-то острое, они быстро раздражались, находясь рядом, и часто спорили.       Дошло до громкой ссоры, где каждый кричал, что тот кретин и просто не понимает чувств другого.       Было горько, обидно и гневно. Однако это дало им возможность переосмыслить отношения друг с другом.       Тогда они разошлись. Не расстались, но не общались несколько дней, а когда у Наруто пропал аппетит, а Киба не веселился с Акамару, они поняли, что пора кончать с этой бессмыслицей.       Отметили самым дорогим и вкусным раменом.       У Кибы и Наруто было много красок в отношениях и они будут сливаться одна с другой на их палитре.       И Киба готов разбудить Наруто сейчас, чтобы создать с ним новое воспоминание...