The Only

Топот гигантских ног. Нет ничего страшнее для людей, чем очередное нападение титанов на небольшой мирок, скрытый за пятидесятиметровыми стенами, что однажды так запросто рухнули. Сколько времени прошло с тех пор, я не считал - мне уже давно не до этого. Несколько лет службы в разведотряде, попытки отвоевать у этих пожирающих нас монстров хоть клочок земли… Это то, чего я хотел добиться, но глупо - я по-прежнему мечтаю вырваться на свободу из зажеванного на безопасности людского сознания и так сильно хочу уйти за стены, далеко, как желалось в детстве, так, как сейчас смогу. Увижу ли я когда-нибудь высокие скалистые горы, что резкими, ломаными линиями были нарисованы в старых запретных нам книгах о мире? А море? Увижу ли? Хотелось бы. Слева и чуть позади, взвившись, полыхнул красный дымовой сигнал, один, второй, третий – гиганты движутся сюда, отрезая путь. Вынужденный перестроиться отряд уходит вправо вслед за капитаном. За нами несется около десятка титанов разных классов, каждый из которых так легко может оборвать жизнь любого из нас. Мы ведем монстров прямо в ловушку - в лесу ждет отмучившая свои пять лет обучения армия кадетов, большая часть из которых сегодня видит друг друга в последний раз - там и мы, бывалые бойцы, вступим в настоящий кровопролитный бой. Осталось не так далеко. Я слышу, как позади кто-то кричит. Довольно шустрая тварь, взмахнув огромной лапищей, сбивает с ног отставшую и не успевшую уйти в сторону лошадь одного из солдат. Парень брыкается, когда мощная рука хватает его поперек туловища. Надо бы помочь, но нельзя – нет смысла жертвовать многими ради одного. Конечно, его убьют, разгрызут на части, забрызгивая все вокруг кровью, фонтаном брызнувшей из перекушенного тела, но никак – главное, успеть к лесу. Фыркающая от быстрой скачки лошадь несется вперед, поднимая вихрь пыли на неширокой дороге. Она тоже боится, как и солдаты, но, словно часть отряда, жертвует собой, будто понимая, ее не тронут - титаны почему-то убивают только людей. Огромная махина темного леса поднимается на нашем пути. Еще чуть-чуть, и я снова вступлю в бой. Радостно ухмыляюсь в предвкушении битвы и встаю в стременах, как и многие другие за моей спиной: спешиваться нет времени, а значит, прыгать придется прямо из седла. Свист троса, вылетевшего из системы маневрирования капитана, что рванул вперед, взмывая вверх и скрываясь в густой зеленой листве и темноте столетних деревьев, как знак всем нам - теперь-то охота началась. Нажимаю на кнопку, и трос, звучно звеня, впивается в мощную древесину. Седло остается где-то далеко позади, и лишь ветер да зеленая трава на обочине дороги проносятся перед глазами. Почему-то именно сейчас хочется опуститься, и на своих двоих просто пройтись, а не лететь в метре над землей, едва не подметая зеленой накидкой пыльную землю. Темная сумеречная полоса всего в какой-то паре метров, и точно работающий механизм подбрасывает меня вверх, прямо к кроне дерева. Я зло и почти безумно смеюсь этой безопорной свободе, будто играясь, дразню огромные ходячие куски мяса, попутно смотрю в небо и резко падаю, выстреливая тросом вновь куда-то в глубину шуршащей тьмы. Огромная отвратительная рожа подпрыгнувшего за мной титана громко клацает желтыми зубами в яростном желании схватить, откусить хотя бы половину тела, и я, разозлившись, поддаю газа, поднимаясь все выше. Сквозь резко поредевшую листву в глаза бьет яркое летнее солнце, так мешающее в этой гребанной борьбе за выживание. Морщась, прикрываю лицо испачканной в крови рукой, резко переворачиваюсь, прокрутившись пару раз для разгона, и свободно ухожу вниз, к титану, вырезая смачный кусок мяса из шеи. Ненавистная громадина издает последний предсмертный рык и с грохотом падает, ломая столетние стволы. Я и не замечал, как сильно шум битвы заполнил это глухое пустое место, окутанное паутиной. Буквально в ста метрах, оттолкнувшись от массивного ствола, прямо на Жана бросается очередное чудовище, но этот вечно зазнающийся придурок уворачивается, пролетая под ногами титана и разрезая ему сухожилия. Монстр обнимает руками ствол, отвлекшись на боль, и Кирштайн одним ударом убивает его. - Не виси приманкой, Йегер! Сожрут – пока-прощай мечта…! Конец фразы тонет в смачном хрусте костей и душераздирающем крике. Еще кто-то из наших погиб. - Эрен! Что случилось, Эрен?! Сколько раз давал понять Микасе, что она не больше, чем просто сестра, девчонка, которой я помог когда-то в детстве, родственница, но не мать и не жена. Она должна была, и не раз уже понять это, проснуться, наконец, в реальности, но каждый день одно и то же. Ее слепые фантазии не уничтожить. Она готова сделать все, что я ей скажу, но я не хочу от нее ровным счетом ничего. И контроля с ее стороны в том числе. Устал. - Йегер, вперед! Не медли! Задание! Все от меня чего-то хотят. Признаться, я даже немного этому рад – вступая в армию, в разведотряд прекрасно понимал, что я для них всего лишь пушечное мясо, пусть это и не входило в мои планы, пусть эта ситуация и повернулась совсем не так, как я ожидал. Но что радует еще сильнее, так это мысль, что я действительно способен уничтожить всех титанов. Полыхнуло сильным жаром. Гигантская туша, дыхнув мне прямо в лицо смрадом сотен съеденных людей, падает, убитая одним из бойцов. Не сказав ни слова Микасе, скрываюсь в темной, наполненной гулом пустоте леса. Ремни по всему телу, скрепленные с лебедками, тянут вслед за тросом, заставляя прогнуться в спине и покрепче сжать в руках мечи. Кроны, из-за которых иногда выпрыгивают пятнадцатиметровые титаны, земля с отпечатками невероятных по масштабам ног меняются так стремительно, что у любого с непривычки может закружиться голова. Но мы все привыкли и не замечаем этого. Я знаю, куда мне спешить. Я знаю, кто мне нужен и кого я должен убить. Я единственный знаю, о чем думаю и почему не прощу этого предателя. Я единственный знаю, что я чувствую, и потому не ждите пощады. Это я, твари, слышите, я, и я один убью вас всех до последнего. Всех!