Неугомонные соседи

      Приветствую, я Леви, Ривай, Райвель, Левай, как угодно. Но лучше всё-таки первое. А это мои любимые соседи. Слышите? Орущую на весь подъезд музыку, матерные слова, звон стекла, бьющихся бутылок из-под спиртного и еще много только Богу известных звуков? Хах, взгляну на часы. Как и ожидалось. 3:38 утра. Мои соседи — конченные тусовщики (или же просто алкоголики), а я — конченный домосед со своими заскоками на гробовую тишину. Да ещё и в ночь на понедельник. Хорошо, что мне хотя бы на работу не надо топать в семь утра. Спасибо начальнику за недельный отпуск. Но все же. Это не дело. Другие соседи раз восемь вызывали полицию, из которых шесть раз звонил я, и все безрезультатно. Только раз им удалось попасть в квартиру, как на них в пьяном угаре набросился один из жителей этого притона для алкашей. Немного проясню ситуацию.       Я живу в маленьком двухэтажном домике с небольшим количеством квартир, где все друг друга знают. Около года назад в соседнюю со мной (через стенку) квартиру заехала неприветливая женщина со своим, как я понял, сожителем. Первые недели две все было прекрасно. Никакой музыки, никакого алкоголя и пьяных криков, пока этот самый сожитель не напился и не избил женщину. Ее крики слышно было по всему дому. Наутро побитая дамочка выгнала алкоголика мужа, после чего сама запила. По-чёрному. Приводила домой кучу друзей, знакомых, подруг. Вот так и спилась. Сейчас в этой квартире неизвестно что творится. За электричество она естественно не платит — все деньги уходят на бухло. Полная антисанитария, насколько сказали менты, когда им всё-таки удалось пробраться, бегают тараканы, стёкла выбиты, отопления нет (конечно его нет, никто же не платит за него), мусор раскидан по всей квартире, в мешках и просто, толчок загажен — не смывается. В общем, условия нечеловеческие. Хорошо, что они ограничиваются своей двушкой и не выходят в подъезд бухать и устраивать драки. Да-да, драк было и есть неисчислимое количество. Каждый день, вечер, ночь бухие жители тараканьего притона устраивают пьяные потасовки. И вот, это снова повторяется. Я выхожу в подъезд, пытаюсь достучаться до хозяев, но безрезультатно. Со второго этажа спускается соседка. Всегда добрая и приветливая старушка — тетушка Джейн. Заспанная, в домашнем халатике и тапочках спускается по лестнице, обращая мое внимание на себя. — Привет, Леви. Они опять шумят? — спрашивает обеспокоенная женщина. — Да, — на выдохе подтверждаю ее слова, — вы чего не спите? Вам стоит отдохнуть. — Да как тут отдохнуть с такими соседями? — обреченно говорит Джейн, — А ты чего не спишь? Тебе же рано на работу. — Я взял отпуск на неделю, — говорю я, осматривая подъезд. — Ясненько, — отвечает она, — ты не знаешь, где Майк? — Все соседи разъехались, пока есть возможность, — вновь обращая свое внимание на соседку, говорю я, — остались только мы с Вами, они и вроде какой-то новенький парень из четвёртой, — объяснил я, сначала указывая пальцем на квартиру «любимых» пьяниц, а затем на четвёртую. — Я не слышала, что в четвёртую кто-то заехал, — удивленно говорит она. — Да он только вчера один раз приехал, вещи завёз и ушел, — тетушка Джейн лишь кивает и опять смотрит на дверь квартиры номер три. — Надо полицию вызывать, — вздыхает она, — снова. — Да, — подтверждаю ее слова и достаю телефон из кармана, — вы идите к себе, попробуйте поспать. Я все улажу. — Спасибо тебе, — искренне улыбается она и поднимается на второй этаж, после чего захлопывает дверь своей квартиры. Я обреченно вздыхаю и пробую еще раз постучать в дверь. Как и ожидалось — ничего. Включаю мобильник, вызываю ментов, говорю все то же самое, что и в предыдущие разы, слышу очередное «Будем через двадцать минут» и выхожу из подъезда. Солнце еще не встало, но на улице не холодно, даже тепло. Я в одних домашних спортивках, футболке и чёрной толстовке, практически до колен. Без неё было бы прохладно. И домашние белые тапки. Жду ментов, вдыхаю свежий утренний воздух, гляжу вдаль. Прекрасный был бы день, если бы не буйные соседи. Вот и заветная полицейская машина подъехала. Из неё выходят двое молодых парней. Новенькие, что ли? Но мне нет дела до этого. Они подходят ко мне. Я разглядываю их. Года двадцать три — не больше. Совсем еще зелёные. У одного русые волосы, у другого — каштановые. У второго глаза красивые. Зелёные. Нет, изумрудные. Так. Не туда. Они приехали с соседями разобраться. Не больше. — Ну и где эти, — говорит русый. Он мне уже не нравится. Слишком напетушился. Второй стоит и лишь хлопает своими очаровательными глазками, осматривая меня с ног до головы. Я киваю в сторону двери и захожу в подъезд. За мной идут эти двое — русый петушара и лупоглазый. Довожу их до заветной квартиры и останавливаюсь, кивая в сторону разъёбанной двери, и складываю руки на груди. Парни мнутся секунд десять, но потом всё-таки осмелились постучаться. Естественно им никто не открыл и даже не попытался. Я лишь тсыкнул, закатив глаза. Русый напетушился еще больше, видимо моя реакция на их попытки достучаться до соседей не нравится. Лупоглазый замечает это и оттаскивает своего дружка за рукав. — Жан, прекрати, — строго обращается он, на что петушара немного подуспокаевается и смотрит опять на дверь. — Так и будем стоять? — спрашиваю я, подходя ближе к двери. Они на меня смотрят и молчат. Вот засранцы. Я обернулся на дверь и принялся тарабанить по ней кулаком с криком: — Алкоголики хуевы, вы выходить собираетесь или нет? Мне сколько раз еще придётся в ментовку звонить, а? — И кончено же ответа не последовало, но музыка стихла. — Тише! Не кричите так! — отзывается лупоглазый, — других соседей же разбудите. — Да нет тут никого, — с раздражением отзываюсь я, — все разъехались. — Прям все? — удивленно спрашивает Жан, или как его. Мне без разницы. — Все, кроме меня, старушки из девятой и парня из четвертой, — молодые полицейские переглядываются, и лупоглазый добавляет: — Что же делать с ними? — указывает на третью квартиру. — До них не достучаться, — отзываюсь я, — восемь раз вызывали полицию — никаких результатов. Только один раз удалось к ним попасть — пришлось дверь выламывать. Полицеские лишь зашли и вышли, говорят, условия нечеловеческие. — Прям все так плохо? — с интересом спрашивает лупоглазый. Я настораживаюсь, но все же отвечаю: — За электричество, воду и отопление не платят уже давно. Все это им отключили. Стёкла выбиты почти все, тараканы бегают, толчок засран, мусор раскидан. Повсюду валяются битые бутылки и алкаши. Не квартира, а притон, самый настоящий. — Это… блять… это ёбаный пиздец, — отзывается петушара. Не то слово. — А почему их не задержали? — спрашивает лупоглазый. — Алкаши всей толпой выпинали ментов и не впускали, а потом они забили и вовсе на вызовы не приезжали. — А нам как теперь? — спрашивает петушара. — Может их обманом как-то? — предлагает лупоглазый. Хорошая идея, кстати. В моей голове уже прозревает план. — Можно им сказать, что мы с выпивкой, и тогда они точно откроют, — высказываюсь я. Эти двое на меня смотрят пару секунд, потом русый говорит: — Неплохо. Еще бы. — Вы знаете, как зовут хотя бы одного из них? — спрашивает лупоглазый, глядя на меня. Что-то в его взгляде не так. Определённо. Но сейчас не до этого. Немного подумав над предстоящей речью, я опять поворачиваюсь к двери и стучу, но тише и со словами: — Моника! Выходи! Я вам выпить принёс, — после немного подумав, добавляю, — канистру водки. Русый и лупоглазый ошарашено на меня пялятся, но мне насрать. Хочу хотя бы одну ночь по-человечески выспаться. Минуту ничего не происходит, я уже было собираюсь стучать еще раз, мало ли не услышали, но дверь с диким скрипом открывается, и оттуда выглядывает пьянющая женщина с сальными волосами и двумя фингалами под глазами. — О, — хрипит она. Мы с парнями чувствуем дикий перегар, — соседушка! — опять хрипит, — давай к нам! — еле держась на ногах, говорит Моника, — А это кто? — Мы из полиции и вынуждены будем вас задержать, — с отвращением говорит лупоглазый, затыкая нос. Я чувствую дикую вонь из квартиры. Словно в ней не убирались с самого заселения. Меня скоро вырвет, это точно. Надо поскорее с этим завязывать. — Блять, — хрипя, выругивается Моника и захлопывает дверь. На замок. — Эй! — кричит русый, — Открывайте! — стучит в дверь, — Да что ж такое-то?! — Они уже не откроют, — говорю я. — Да что же нам делать? — перепуганно, практически визжит лупоглазый, смотря то на меня, то на своего напарника. — Не кипишуй, — успокаивает его петушара, — надо ещё раз постучать и… — Ничего мы уже не сделаем, — они смотрят на меня ошарашенно, — всё, до свидания, расходимся, — машу рукой и отворачиваюсь в сторону своей двери, — опять не посплю нормально, — полушёпотом добавляю, потирая переносицу. — Да еб твою мать! — разочарованно отзывается лупоглазый, размахивая руками. Его друг почему-то смеётся. — Не повезло тебе, Эрен, — с насмешкой говорит он. — Да пошёл ты, Кирштайн! Эрен. Красивое имя. И почему его друг сказал, что ему не повезло? Ладно, не мое дело. Ухожу к себе в квартиру, кидаю на прощанье скромное: «Уходите уже» и закрываю на замок дверь. Да, не легко будет опять уснуть. Сколько времени? Смотрю на часы. Полпятого утра. Ебанутые из третьей не шумят. Может поспать? Хотя, я вряд ли усну. Прилёг на диван и включил телевизор. Интересная ночка, однако.