Vulpe neincrezator

      Понедельник в Лиепая был теплым, лужи еще блестели на солнце, ветер легонько касался веток деревьев, будто вчерашний шторм — выдумка. Люди постепенно выходили на улицу словно после спячки: у кого работа, у кого учеба, у кого другие дела. Понедельник вынуждал выбираться из кровати, собираться, основываясь на погоду, и выталкивать тело подальше от своего уютного очага. Возле портов постоянно собирались стаи бездомных собак, но они были добрыми и не трогали людей, за что их подкармливали частые прохожие. Кто-то даже после рождения малышей забирали одного-двух к себе. Собака в частных домах многим была необходима, чтобы она оповещала в случае чего об опасности или вторжении на территорию. Только вот лучше ли держать всю жизнь животное на цепи, кормить и ухаживать или же оставлять его на улице без поддержки и стабильности, но на свободе? Многие прохожие задумывались и о других вопросах: как получить повышение, успею ли я сделать все работы до завтра, стоит ли брать кредит на покупку стиральной машинки? И так далее. У каждого свои заботы, но никто не мог даже представить мысли людей, которые разбрелись по разным уголкам в доме с прекрасным фруктовым садом.       За всю ночь Джеймс смог только вздремнуть на пару часов, но он уже привык к такому режиму и чувствовал себя бодро. Где-то в шесть утра сержант отправился на прогулку глубже в лес, не задумываясь о грязи после дождя. Прохлада в такое время суток еще не отпускала, но солнечные лучи потихоньку пробивались сквозь облака и многочисленные ветки деревьев. Редкое пение птиц совершенно не беспокоило идущего все дальше человека. Иногда приходилось нагибаться из-за роста, шагать по еще неисчезнувшим лужам, аккуратно обходить цепкую грязь. Барнс не знал сколько прошло времени, но он наконец дошел до канала. Крик чаек стал громче, вода волнами общалась с берегом, а ветер шептал сказки каждому существу, находящемуся вблизи.       Сэм проснулся после щелчка захлопнутой двери. Эмилия клубком спала спиной к нему. Логично, что это Баки покинул дом. Уилсон первым делом проверил наличие его вещей в доме на случай, если придется бежать за ним и просить остаться. Но спортивная сумка все еще лежала в коридоре у стеллажа, совсем не тронутая своим обладателем. Будить девушку не хотелось, поэтому так называемый Сокол решил сходить умыться, а после приготовить завтрак. Скорее всего, Эмилию придется заставлять хотя бы немного поесть, а Барнс будет чувствовать себя неловко, медленно пережевывая пищу. Кухня была просторной, богатой на зоны хранения, которые по большей части пусты. Электрическая варочная поверхность блестела от легкого света, проникающего через окна, сам гарнитур достигал до потолка, так как верхние шкафы были сделаны в два уровня и позволяли себе доставать самую верхнюю точку этажа. Хозяйка редко туда заглядывала в связи с небольшим ростом и ленью каждый раз подставлять что-то, чтобы дотянуться. Обычно в самых верхних ящиках хранилось то, что редко использовалось, но иногда можно было себе позволить. Там как раз лежала еще одна пачка сигарет с какой-то фруктовой кнопкой, а в соседних настаивался разного вида алкоголь.       Когда Барнс решил вернуться, Сэм уже приготовил на завтрак гренки, душистый чай и яичницу — стандартный набор, когда не знаешь предпочтения людей. Грязная обувь встала рядом с ботинками Эмилии, которые были ничуть не чище, но меньше раза в два. С кухни доносился аппетитный запах, что было неудивительно, ведь Уилсон привык жить один и готовить постоянно, хотя самые азы ему внедрила старшая сестра. Джеймс приблизился к комнате и с удивлением посмотрел на Сэма, который слегка пританцовывал пока выкладывал еду на тарелки. Солдат, конечно, умел совсем незаметно подкрасться, но сейчас казалось, что человека напротив ничего не волновало, кроме белоснежной тарелки в руках и деревянной лопаточки.       — Кхм, — кашлянул Барнс, чтобы привлечь к себе внимание, — не думал, что ты умеешь готовить.       — Я просто не люблю питаться чем попало, когда есть возможность насладиться нормальной едой, — Сэм даже не повернулся к нему, продолжая свои дела.       — Она не просыпалась?       — Нет, только с ног до головы укуталась в плед. Сейчас закончу и пойду будить, — повар серьезно уставился в серо-голубые глаза и указал на стул, чтобы Джеймс не мешался под ногами, а уж тем более не присутствовал рядом во время пробуждения девушки.       Они оба беспрекословно понимали друг друга даже без слов. Некоторые совместные миссии приучили напарников понимать каждый жест или движение глазами, это помогало держаться в строю и не обращать лишнее внимание на себя. Хотя изначально они тяжело взаимодействовали друг с другом, абсолютно не соглашаясь с чужим мнением, да и сейчас любили постебаться или поспорить. Пока каждый занимался своим делом, уже настал 11 час, солнце практически полностью вышло из облаков, которые редкими перьями были раскиданы на лазурном небе. Занавески в зале не позволяли лучам проникать в комнату, спасая девушку от естественного освещения. Зимний в ожидании перебирал пальцы, боясь, что вчерашний день испортит любую возможность на согласие девушки в совместной работе. Он начал понимать Уилсона. Желание защитить человека пусть и при таких обстоятельствах охватило разум, сбивая все плохие мысли. Это не было побуждением из-за чувства вины или жалости, а скорее четкое решение и осознание появившейся ответственности за происходящее. Хотя в голове с кучей проблемных мыслей, где-то далеко витала вина как причина такого решения. Джеймс больше не хотел видеть страх в глазах людей при виде него, ощущать при каждом вдохе человека колкие языки безысходности, поэтому старался вести себя как можно спокойнее и аккуратнее. Чувство неприязни, липкой опасности, сердцебиения, которое в два раза превышает норму, ступор при виде Солдата оглушал людей, выключал разум и заставлял бесполезно защищаться, бежать или стоять на месте, начинать молить о помощи, падая на колени. Даже самый опасный преступник в мире не любит такие моменты, ведь он сам для себя добродетель, который хочет достигнуть цели, насладиться превосходством, а не видеть все эти попытки уйти от такой очевидной участи.       Сокол осторожно шагал к дивану, где на удивление сладко спала девушка, тихонько посапывая. Ее лицо выглядело настолько безмятежно, будто вчерашние события — всего лишь выдумка. Дверь в комнату была открыта, оттуда проникал небольшой сквозняк и взгляд Барнса, следящий за происходящим. Его не было видно с ракурса дивана, зато ему самому открывался хороший уголок нужной стороны комнаты, если слегка подвинуть голову вправо. Сэм на корточках сел возле лица Эмилии, которое наполовину пряталось в теплой ткани, закрывая уши и рот чуть ли не до носа. Грудь равномерно поднималась и опускалась, подстраивая под нужный темп плед. Мужчина аккуратно убрал набок свисающий локон волос, погладил тыльной стороной ладони щеку с тихим шепотом «Эмилия», после чего отодвинул ткань, открывая нижнюю часть лица девушки. Она только немного пошевелила носом. На этом все закончилось. Уилсон улыбнулся такой реакции и уже громче назвал имя, слегка сдавив плечо. Девушка недовольно пробурчала непонятные фразы и еле открыла один глаз, чтобы посмотреть прямо в лицо врагу, который прервал ее спокойный отдых без сновидений. Увидев улыбку друга, Эми уже более охотно подняла веки и слегка приподняла голову.       — Сэм? — голос звучал хрипло.       — Да, человек-авария, пора просыпаться, завтрак готов.       — Еще раз услышу, что ты меня так называешь — берегись. Не пощажу ничего рядом, чтобы кинуть в тебя, — из пледа вылезло тело и село на кровать, протирая сонные глаза ладошками.       — Ты сначала попади, прежде чем угрожать, а потом поболтаем, — Сэм негромко рассмеялся, смотря на недовольное заспанное лицо. — Собирайся и приходи на кухню завтракать.       Уилсон вернулся на кухню и посмотрел на удивленное лицо Джеймса, который совсем не понимал происходящего. Обычно после таких приступов люди тяжело ощущают следующие несколько дней, а тут все совершенно иначе. Девушка чуть ли не сразу встала с дивана, отправилась в другую комнату и даже не качнулась по пути. Хотя еще вчера еле могла дышать и держать голову прямо больше двух секунд. Барнс резко поднял бровь, уставившись на Сэма с вопросительным взглядом, мол, «какого хрена происходит?».       — Не смотри на меня так. Таблетку, которую она вчера выпила создал Старк на основе показателей ее тестов. Как он объяснил, лекарство быстрее обычных седативных. Оно подавляет нервные импульсы, создает успокаивающее воздействие на ЦНС, работая «здесь и сейчас», только вот внутрянка отличается от обычных таблеток с аптеки. Даже самые сильные максимум устраняли легкий тремор, но не убирали бессонницу или подобные приступы, — Уилсон говорил таким обыденным тоном, на который Джеймсу захотелось ответить агрессией, ведь для него это совсем не простая вещь. — Вещество мгновенно начинает работать в зависимости от ситуации. Вчерашняя реакция была сильнее, чем обычно, затягиваясь еще с начала дня. Сон наступает постепенно, при этом не создает визуальных образов. Эми удается спокойно отдохнуть и избежать последствий по утру. Сейчас она может вообще не помнить события вчерашнего вечера, а может и наоборот эмоционально среагировать на триггеры, которые ассоциируются с произошедшем.       Спустя минут десять дверь другой комнаты хлопнула и оттуда вышла Эмилия с мокрыми волосами, завязанными в гульку, свежим лицом без грамма макияжа, переодетая в синий свитшот с джинсами, которые были чуть больше ее бедер и ног. Она проходила в зал и старалась справиться с кофтой, пытаясь подвернуть резинки рукавов, но они еле растягивались, от чего девушка пару раз чертыхнулась. Со стороны эта картина вызывала тепло, навивая ощущения обычной жизни с такими глупыми проблемами. Гости молча наблюдали за хозяйкой, сдерживая улыбки. Как только направление зеленых глаз с кофты переметнулось вперед, она резко остановилась. Голова девушки слегка наклонилась в бок, как бы рассматривая настоящего ли человека она видит, брови нахмурились, а пухлые губы превратились в тонкую бледно-розовую нитку.       — Наверное, мне стоило собираться быстрее, вы давно сидите здесь? — она осмотрела кухню, а сидящие за столом совсем не понимали к чему это сказано.       Эми мягкими шагами дошла до одного из самоклеющихся порожков, которые разграничивали помещения между собой. Теплые шерстяные носки с непонятным принтом слегка скользили по паркету во время передвижения с зала на кухню. Ее взгляд не отображал никаких эмоций, разве что желание лечь обратно. По внешнему виду сразу было понятно, что Эмилия замерзла, хотя дома было вполне тепло и в каких-то уголках даже жарко, но никто не предал этому значение.       — Вы ждали меня, чтобы позавтракать? — девушка удивительно осмотрела стол. — Не стоило, вдруг бы все остыло. К кулинарии Сэма не стоит так невежливо относиться, — она с усмешкой улыбнулась и встала рядышком.       — Ты бы вместо лести лучше села и попыталась покушать, — Уилсон ответил на улыбку и показал на соседний стул, а как только подруга скуксила лицо и только собралась протестовать, он резко добавил, — даже не думай отказываться. Тебе нужны силы, я не заставляю съедать все. Кстати, за это тебе будет подарок, если так можно назвать эту вещь, но по моим наблюдениям твои привычки так и не изменились.       — Сэм, ты же понимаешь, что я давно могу покупать сигареты.       — Ага, только не говори, что все готовы тебе продавать их без документов, — он ухмыльнулся, зная об этой проблеме, ведь девушка выглядела гораздо моложе своего возраста и всегда вызывала вопросы.       Все время разговора Барнс смотрел то на Сэма, то на Эмилию, не понимая, что ему делать. Стоит ли вмешиваться в диалог или вообще обращать внимание на себя. Никто до сих пор не притронулся к еде, все неосознанно ждали вывода после вчерашнего дня. Серо-голубые глаза не выдавали его беспокойство, вот только напряженные плечи и лицо неоднозначно смотрелись на фоне попытки быть как менее незаметным. Молчание затянулось, но оно казалось правильным. Тишина давала каждому обдумать следующие слова и перекрутить в голове все несколько раз. Эмилия напрямую изучала Барнса, зная, что он все прекрасно видит. Его коротко стриженные волосы, заметная щетина, небольшие морщинки в уголках глаз казались симпатичными. Видно, что даже после разрыва связей с ГИДРОЙ, человек поддерживал физическую форму. Через ткань черного лонгслива выпирали мышцы, заработанные усердным трудом, правая рука казалось огромной по сравнению с рукой девушки. Вены завораживающе переплетались под кожей, слегка выглядывая около запястья, крупные ладони с грубой кожей заканчивались длинными опрятными пальцами. Но вот левая по очертаниям на кофте казалась неестественной, даже если бы он надел перчатки. Перетекание из плеча в предплечье, а дальше в запястье угловато выдавали бионику. Механика даже идентично передавала фаланги пальцев, костяшки, будто была слеплена великим скульптором. И только сейчас Эми поняла, что по всей длине руки располагались еле заметные заостренные чешуйки, где-то шли тонкие золотистые линии. Та бионика, которой он ее чуть не задушил была с большой красной звездой и совсем из другого сплава, такое не забудешь.       — Откуда она? — бесцеремонно спросила Эмилия, не отрывая глаз от металлических пальцев.       Неожиданно нарушенная тишина заставила напарников посмотреть в сторону говорящей. Джеймс не хотел, чтобы Сэм отвечал за него, ведь все время так поступать не получится, учитывая намерение наладить контакт. Но он думал, что первой реакцией будут гневные слова и попытка выгнать его подальше.       — Король Ваканды помог создать более удобный протез из вибраниума, не заражающий ткани.       — Ты чувствуешь ею сами прикосновения или только тяжесть предметов? — Сэм непонимающе смотрел на девушку.       — Бионика передает нервным окончаниям импульсы, что не позволяет мне ощутить разницу в материале или покрытии.       — То есть, если я прикоснусь к твоей руке, ты почувствуешь только давление, но не тепло кожи. Тоже самое, если ты прикоснешься к человеку, то будешь чувствовать только ощущение поверхности, так? — Эми с серьезным видом интересовалась вопросами, будто сейчас они важнее всего.       — Так, но к чему ты спрашиваешь? Опасаешься? — Барнс уверенно посмотрел в глаза девушки.       — Нет, просто думаю, что это изобретение гораздо лучше, чем у ГИДРЫ. Даже выглядит симпатичнее, заметно, что тебе удобнее с этим протезом. Его создатель, должно быть, настоящий гений, — ее глаза ответили на битву взглядов, — я не опасаюсь. Если бы ты действительно хотел убить меня или завербовать, то давно бы сделал это, пока я была без сознания. Это не похоже на какой-то план, у тебя было достаточно времени. Ты мог принести вместо нужных таблеток яд или просто не стараться разбудить, помогая задохнуться этим механизмом, по всей видимости который редко оставляет следы, ведь сейчас ты лучше понимаешь распределение силы. Я чувствую твое напряжение и кашу в голове, поэтому отвечу на скрытые вопросы. Да, я не смогу относиться к тебе нормально по крайней первое время, потому что в голове Зимний Солдат равен Джеймсу Барнсу. Да, я ненавижу Зимнего Солдата всем сердцем, ты остаешься моим врагом, но доверие Сэма заставляет задуматься об этом иначе. Мне нужно время научиться принимать не как убийцу, а как человека. Всему свое время, Баки, у нас троих прекрасный шанс доказать друг другу правду.       Наконец глаза Эмилии опустились к тарелке и она начала отламывать кусочек яичницы. Все время монолога ее голос был ровным, но уверенным как тогда в момент прицела на врага. Сэм был не удивлен, ведь знал, что этот человек великолепный эмпат, а при необходимости легко воспользуется даром. Потихоньку каждый присоединился к трапезе в немом разговоре с собой, только вот Джеймс тяжело справлялся с удивлением и непониманием произошедшего диалога.       После завтрака Сэм, как настоящий мужчина, решил убрать все сам, позволив парочке немного расслабиться. Эмилия вышла во двор, где в небе летали птицы, а ветер стал милосерднее к жителям города. В воздухе витали запахи деревьев, различных цветений и воды. Влагу канала можно было почувствовать даже около ее дома, если бы климат был менее ветреным, духота с примесью свежести гуляла по окраинам берегов. Девушка обула на теплые носки шлепки, которые оказались впритык из-за лишнего материала. Эми села на небольшой бетонный участок, от строительного материала спускались три лесенки и переходили в проходную тропинку. Сэм не обманул, отдав полную пачку сигарет и новую зажигалку, предусмотрев заранее потерю старой. Он знал, что девушка хоть и является подобием суперсолдата, но она совершенно неуклюжая и забывчивая, откуда и пошла кличка «человек-авария». Порой Эми впутывалась в такие сумбурные ситуации. Даже если они были серьезные, Сэм постоянно находил повод посмеяться. Его юмор был заразительным, хотя шутки порой вылетали слишком глупые, но с реакции Уилсона невозможно было не ответить заливным хохотом. Она знала, что за его улыбкой иногда скрываются плохие мысли. Некоторыми вечерами Сэм старался поделиться накопленным с Эмилией, ибо от нее ничего не скроешь, да и порой всем хочется, чтобы их услышали.       Щелчок зажигалки и первая затяжка погрузила в спокойствие от раздумий. Эта вредная привычка действительно успокаивала, глубокий вдох и выдох раз за разом, крохотные клубки дыма, небольшой огонек сгорающего пепла с бумагой. Зону комфорта Эми нарушил Барнс, который неожиданно появился у ступеней. Он сам не думал увидеть девушку, хотел снова прогуляться по окрестностям или даже пробежаться, физические нагрузки легко забирали внимание на себя. Барнс надел шорты до колен и черную футболку, левая рука блестела на солнце во всей красе, а накаченные ноги готовились к изнурению. Взгляды Эми и Баки пересеклись, после чего он негромко спросил давно застрявший в голове вопрос.       — Как ты выжила? — голос чуть дрогнул от бесцеремонного произношения мыслей вслух.       — Ты ошибаешься, если думаешь, что Пирс сообщал тебе все. Да, он использовал Зимнего как записную книжку, только есть одно «но». Мой эксперимент был под особым прикрытием, после завершения которого все сотрудники и ученые были убиты. Он хотел создать нечто иное, чем суперсолдат. Без огласки, ведь я принадлежала только ему, собачка на привязи, которая кусает, если хозяина обижают. А ты, солдат, научись проверять трупы, вдруг окажется, что пульс не чувствуется, но сердце продолжает бороться. Я, наверное, даже могла отблагодарить тебя, если бы тогда ты завершил начатое, но увы. Не стоит извиняться или оставаться здесь из-за чувства вины, ты не обязан. Прошлое остается в прошлом, а своими переживаниями можно все только усугубить.       Эмилия выбросила окурок в сторону, посмотрела на Барнса снизу вверх и отправилась в дом без желания продолжать диалог.