Vulpe neincrezator

      Растерянный взгляд метался по каждому предмету, который оказался в поле зрения. Отчуждение и боль притягивали за собой невыносимое чувство ненависти, скорби и желания исчезнуть здесь и сейчас. Эмилия хотела вырвать внутренности, чтобы не чувствовать боли в груди, животе, лёгких, которая с каждой секундой увеличивалась вместе с пульсом. Мысли лихорадочно выстраивались в ряд, а потом как домино падали друг на друга, сбивая соседей, не дав возможность хоть немного прояснить происходящее. Бывший агент ГИДРЫ скалился животной улыбкой, наслаждаясь той реакцией, которую видел перед собой. Его группировка пала, но корни продолжают прорастать сквозь всеобщую надежду на окончательном исчезновении. Нет. Вот оно, вот доказательство того, что яд просачивается сквозь время и в один момент уничтожает, постепенно, незаметно, но продолжает приносить увечья людям, сообществам, миру. Эмилия стояла молча, глупо размахивая ресницами, глаза бегали из стороны в сторону в попытке найти хоть что-то, что опровергнет информацию на бумаге. Внутри девушки всё скрутило железной проволокой, которая не давала возможность вздохнуть полной грудью, душила своей правдой, разрушала капли надежды, внедряя свой образ жизни. Одно резкое движение в сторону Смита было остановлено бионической рукой, которая успела перехватить Бриан за талию, крепко прижав к себе. Она хотела узнать всё, увидеть, проникнуть в разум незнакомца, не думая о последствиях. Лишь бы что-то узнать, лишь бы увидеть доказательство неправоты этого факта, любой ценой, даже если застрянет, если потеряет рассудок.       — Эмилия, нет, это слишком опасно, — Баки шептал на ухо успокаивающие слова, но их не было слышно за стеной гнева.       — Отпусти меня! — Бриан дёргалась, извивалась в безуспешной попытке вырваться.       Бумаги разлетелись по полу после падения из рук, они лежали молча, как бы пытаясь доказать свою невиновность. Уилсон поднял несколько листов и прочитал заново. Всё совпадало: дата рождения, имя, тренировки, моменты взлётов и падений и окончательный побег. Каждая миссия была сопровождена строчкой о состоянии объекта и вменяемости, реакции на новые исследования, под которыми стояла подпись Александра Пирса.       — Барнс, если ты меня сейчас не отпустишь, будет больно! — в истерике разразился по всему помещению голос.       — Что, уже не такая уверенная? — Марк громко рассмеялся, иронично изображая жалость.       — Это правда?! — Эми хоть и была в цепи рук Барнса, но всё равно пыталась хоть что-то предпринять, — Что написано в деле — это правда?       — А почему должно быть ложью? Что тебя так смущает, а?       В очередной раз девушка дёрнулась, но снова не смогла разорвать барьер, Джеймс слишком сильно сжимал, от чего место под рёбрами начинало постепенно болеть. Каждый вдох давался с трудом, но от агрессии, которая вот-вот готова была выйти наружу. Эмилия замолчала, обдумывая прочитанное, она не хотела верить, что родной отец отдал свою дочь на попечительство ГИДРЫ, что это он виноват в каждом шраме на её теле, в каждом ударе, который она пропускала. Она не могла представить насколько нужно быть бесчеловечным, чтобы сделать подобное, чтобы нанять чужую семью, изменить весь мир Эмилии одним лишь своим решением. Каждый миллиметр кожи горел и ныл от фантомной боли, причинённой многолетними тренировками и миссиями, каждый кусочек разума вспоминал сопротивление после внедрения механизма убийцы, каждую минуту, которая воспроизводила память, очерчивая трупы детей, женщин и мужчин, убитых своими собственными руками. Девушка думала, что если информация с первого дня приезда Уилсона подтвердится, она будет готова, но всё оказалось иначе. Буря эмоций накрыла пеленой всё осязаемое и неосязаемое, выпуская боль наружу. Баки резко отпрянул, упав на пол, когда тело Эмилии словно ударило током. Ему показалось, что сейчас всё загорится, но горели только глаза Бриан, наполненные чёрной дымкой, из которых лились слезы.       — Остановись! — Сэм дёрнулся в сторону подруги, но тут же почувствовал невербальный поток боли, направленный прямо в него, — Ты не контролируешь себя, Эми! Не делай этого!       — Мне плевать, — голос девушки на удивление звучал сдавленно и еле слышно.       — Что тебя так задело? Ты могла стать лучшей, а стала обузой для своей семьи! — и снова смех, который становился всё громче с каждым приближающимся шагом Эмилии.       — Заткнись.       — Иначе что? Ударишь? Залезешь ко мне в голову? Дерзай! Но знай, ты давно проиграла.       С громким рыком Эмилия направила руки к лицу Марка, но снова была сбита с ног подсечкой.       — Уведи его! — Баки обратился к Сэму, который тут же направился в сторону бывшего агента.       Бриан быстро скоординировалась и хотела помешать Уилсону, только крепкие мужские руки в очередной раз захватили власть над ней. Джеймс стоял спиной к девушке и не хотел драться, валить её на пол, устраивать неразбериху, поэтому просто крепко обнял, скрутив руки. Очередной приток обжигающей боли прошёлся по его телу с ещё большей силой, но он не позволял себе отпускать Эмилию, боясь последствий её внедрения в чужой разум в таком состоянии. Она кричала, билась, дёргалась, снова и снова заставляя Баки тихо мычать от боли. Солдат вспоминал процесс обнуления, поэтому успокаивал себя, сравнивая ощущения, где Бриан сейчас уступала.       — Остановись, — рыча прокричал Джеймс, но не был услышан, — Эмилия, прекрати, ты делаешь мне больно.       После этих слов порыв силы ослаб, а после вообще остановился, позволяя сержанту наконец-то выдохнуть. Он так и не отпускал руки девушки, их тела оказались на полу, а колени уже начинали болеть от дощечек, которые впивались в кости. Наступила тишина, никто не двигался, Сэм с Марком были где-то вне дома. Эмилия медленно опустила голову на плечо Джеймса, от чего шея слегка потянуло, руки расслабились, а наваждение эмоций потихоньку угасало. Слова о боли переключили мысли, заставили вспоминать некоторые крики жертв, мольбы о сохранении жизни или наоборот — чтобы их как можно скорее убили.       — Прости, — всхлип не позволил сказать слово чётко, — прости, я не могла остановиться. Не надо было, ты не должен был терпеть.       — Иначе ты могла пострадать, — Баки опустил голову в волосы девушки, закрывая глаза.       — Ты мог меня вырубить.       — Я боялся сделать тебе хуже, — Эмилия медленно повернула голову в сторону Джеймса, от чего её нос прикоснулся к его лбу.       — Тебе было больно… Я могла убить тебя так.       — Но не убила. Я не знал что сказать, чтобы привлечь твоё внимание, поэтому, — ему действительно было терпимо, он мог спокойно переждать этот момент ещё около часа прежде чем вырубиться.       — Прости.       Джеймс развернул девушку к себе, укладывая её голову на грудь. Тихое «прости» раз за разом звучало сквозь тихие всхлипы и слезы. Солдат просто гладил Эмилию по спине, ждал когда она успокоится и ни в чем не винил её. Спустя несколько минут тяжёлые вздохи закончились, а чужие шаги нарушили идиллию. Ещё одна пара тёплых рук обняла девушку сзади, Сэм поцеловал затылок Бриан и помог ей встать.       — Лучше? — Уилсон с тревогой обратился к подруге, но получил лишь кивок, — Думаю, нам здесь делать больше нечего.       — А Избранные? — Джеймс удивлённо уставился на Земо, который тихо стоял у порога.       — Всё обсудим, нужно идти, мы больше ничего здесь не узнаем.       Пока Эмилия старалась вернуться в реальность с помощью Сэма, Баки и Гельмут осмотрели ещё раз дом и несколько метров в округе. Они собрали все документы, которые нашли и изучили несколько раз, взяв с собой только дело Эмилии. В других людях не было ничего интересного, а уж тем более в мертвых. Баки надеялся найти хоть что-то на Брайана, но кроме как в деле №73 его имя нигде не было упомянуто. Смита они скрутили, а Уилсон вызвал наряд за ним, который должен был прилететь как раз в то время, когда они сами уже давно скроются. К счастью, его привилегии позволяли быть безучастным в деле, поэтому присутствие Сокола было необязательно.        В самолёте девушка уснула на коленях Сэма, подтянув под себя ноги, а Земо как истинный джентельмен нашёл какой-то старый плед. Они летели обратно в Германию, обдумывая дальнейшие действия.       — Как думаешь, это может быть ложью? — Сэм уставился на Баки, который отстранённо смотрел в иллюминатор, наблюдая за полупрозрачными облаками.       — Вряд ли. Её папка отмечена как особо засекреченная, ГИДРА внимательно ведёт документы, а уж тем более с такими личностями. Обычно, если учёные не успевали что-то печатать параллельно или случались непредсказуемые ситуации — они писали вручную, поэтому некоторые не оцифрованные данные вкладывались в дело того или иного человека, чтобы потом занести в базу. Им это было важно, поэтому, это скорее всего правда.       — Но если она была особым проектом для Пирса, почему её дело оказалось в руках какого-то подрядчика?       — Думаю, когда она сбежала, ему пришлось обнародовать объект, чтобы найти. Позже изучим подробнее, но думаю, что хоть там и указана основная часть информации, некоторые исследования или тесты всё равно остались лишь у Пирса.       Никто не хотел ворошить прошлое, лезть в детали работы ГИДРЫ, но всё оказалось намного сложнее. Джеймса смущала очередная неразбериха, которая оказалась непосредственно связана с ненавистной организацией. Он надеялся, что это дело является лишь простой находкой, которая не повлияет на следующий ход событий, только откроет глаза Эмилии, но не будет задействована в деле с Избранными. Но надежда была слишком слаба, глупо надеяться на то, что несколько совпадений не окажутся общим связующим.       Вечером за общим обедом присутствовали все, кроме Эмилии, которая находились в своих комнате, попросив оставить её наедине. Уилсон беспокоился о подруге, но решил не лезть, пока Бриан сама не решится на разговор.       — Наряд приехал, Смита будут судить по старым заслугам. Как оказалось, на его шее повисло слишком много преступлений в прошлом, помимо участия в ГИДРЕ, — Сэм нехотя жевал салат, запивая виски. Это странное сочетание совершенно его не беспокоило.       — По большей части он не задействован никак с Избранными и не знал о новой сыворотке, — Земо на удивление всех был рассудителен и спокоен, без типичных шуток или провокаций, — но пока вы там занимались своими делами, мне удалось узнать кое-что интересное.       — И что же? — Барнс слишком устал, но не был готов падать в небытие с кошмарами.       — Брайан был участником многих проектов, но он действовал издалека, — Гельмут задумчиво улыбнулся, — он скрывался в тени на протяжении всего участия в ГИДРЕ. Поэтому сейчас его местоположение неизвестно.       — Как он мог поступить так со своей семьёй, — недоуменно размышлял Сэм вслух, но казалось, его никто не слышит.       — Его отец был генеральным начальником одной из служб в ГИДРЕ, поэтому, как я понял, сын решил перенять должностные обязанности, а потом и вовсе задействовал жену с ребёнком, — голос барона на последней фразе прозвучал слишком строго.       — Откуда ты это знаешь?       — У меня свои методы допроса. На этом всё, о его жене ничего неизвестно, жива ли она вообще и участвовала ли в проекте. Но я уверен, что Брайан ещё задействован в подпольной жизни организации.       — Мне тоже так кажется, — Баки уловил вопросительный взгляд Сокола, — я не знаю почему и как, это просто предчувствие.       — С какого времени сам Зимний Солдат начал доверять своим предчувствиям? — Земо с наглостью улыбнулся, впервые за долгое время позволив себе съязвить.       Хоть Гельмут и не был безгрешным добрым человеком, он отрицательно относился к идее запихнуть свою родную кровь в столь жестокий мир. Он только представил, что если бы его сын оказался в подобной ситуации, смог ли он действовать только на фоне своих предпосылок, чтобы ставить опыты и подвергать боли ребёнка? Земо искренне сочувствовал Эмилии, пусть если и не показывал этого, но такой подход участников ГИДРЫ ему был отвратителен. Что бы не стояло за его спиной в виде целей, он никогда бы не навредил своей семье.       — Завтра вечером мне нужно будет уже улетать, — Сэм огорчённо опустошил стакан, — встреча состоится через несколько дней, но помимо этого нужно будет попробовать поговорить с Т’чаллой и может убедить Конгресс в опасности.       — И как долго ты там пробудешь? — Джеймс совершенно не хотел оставаться наедине с Земо, а учитывая состояние Бриан, на его долю ложилась вся ответственность.       — Ничего не могу обещать.       Следующим утром Уилсон встал рано, решив заглянуть к подруге и предупредить о скором отъезде. Стук в дверь не принёс никакой реакции, поэтому мужчина решил зайти без разрешения, волнуясь о Бриан. Но она крепко спала, свернувшись в кулёк. На прикроватной тумбе стоял открытый бутылек с таблетками, которыми, по всей видимости, Эмилия решила избавиться от навязчивых мыслей и постараться отдохнуть, а рядом лежала папка. Большие красные печатные буквы громко кричали о важности бумаги, несколько листов были разбросаны по полу у подножья кровати, а первая страничка с данными была разорвана в клочья. Сэм поднял лежащие обрывки и внимательно рассматривал. Предложения были разделены, некоторые кусочки были столь мелкими, что буквы невозможно прочитать. Уилсон и не предполагал о такой возможной причине появления в жизни Бриан ГИДРЫ, он, как и другие из Мстителей, считал, что ей не повезло, как и Барнсу. Но если второй был действительно случайным подопытным, то Эмилию намеренно подвергали сыворотке и другим последствиям влияния. Она почти всё детство надеялась и молилась, чтобы за ней вернулись родители, забрали из этого ада, чтобы снова вернуться в счастливую жизнь, будучи любимой дочерью. Неожиданный шорох привлёк внимание Сэма, который тут же заметил, что девушка ворочилась, путаясь в одеяле, а потом уставилась на него.       — Привет, — хрипло пробубнила Эмилия.             — Доброе утро, Эмс, — Сэм присел на край кровати, — разбудил тебя?       — Нет, уже не могу спать, вчера рано вырубилась, — девушка потянулась и присела, опираясь на стену.       Ее глаза были красными, веки вот-вот готовы были закрыться от тяжести, а бледное лицо полностью отражало прошедший день.       — Будешь завтракать? — положительный кивок, — Приготовить что-нибудь?       — Если несложно, то простую яичницу, пожалуйста, — Эми благодарно улыбнулась, а потом встала с кровати с надеждой привести себя в порядок.       — Я вечером улетаю.       — Уже? Ты тогда звони хоть как там и что там, ладно?       Вместо ответа Сэм крепко обнял девушку, поглаживая по голове.       — Мы справимся с этим, ты — мой родной человек и кто бы ни был твоей семьёй, знай, что я буду рядом, договорились?       Эмилия пробурчала что-то в знак согласия, но не хотела отпускать друга из объятий. Долгое время, когда она лишилась Мстителей, Бриан страдала от самой себя. Ощущения одиночества уничтожало постепенно, заставляя идти на глупые поступки, лишь бы почувствовать себя нужной. Лишь бы не думать ни о чем, не питаться ожиданиями и глупыми надеждами, что приводило к последствиям. Влияние Наташи, Стива, Сэма и других вырастило из жестокой наемницы в обычную девушку, способную начать жить заново, готовую принять новую себя. Но другие люди не знали о судьбе незнакомки, поэтому пользовались любыми шансами, которых Эмилия готова была раздавать направо и налево, несмотря на боль, которую ей это приносило. А сейчас, стоя во вчерашней одежде с усталостью, которую не сняли таблетки или сон, в руках Уилсона она чувствовала себя по-настоящему нужной. Как тогда, как раньше, как если бы не было щелчка или других событий, как если бы она всегда знала, что её любят. Лучик счастья проскользнул сквозь грусть и сожаления, лаская уставшее сердце заботой.       — Не бросай меня, пожалуйста, — это звучало слишком жалко, но Эми хотела сказать, — я больше не вынесу.       — Обещаю, — Сэм ещё крепче сжал хрупкую талию, желая хоть каким-нибудь способом показать свои чувства, — ты мне очень дорога.       За столом девушку встретили обеспокоенными взглядами, на что она как можно бодрее постаралась улыбнуться. После приёма пищи действительно стало чуть проще, организм, кажется, восстал из мёртвых и был готов снова функционировать. Позже Эми отправилась в лесную чащу, слушая переговоры птиц, шум листьев и питаясь остатками солнечного света. Погода радовала, хоть тучи постепенно накрывали горизонт, яркие лучи старались пробить преграду и осветить как можно больше пространства. Лес пах сыростью и зеленью, массивные высокие хвойные деревья встречались повсюду, если уйти от основной дороги или земли у замка. На одном из кусочков чащи на земле лежал упавший дуб, а его корни торчали на метр, выдранные природным явлением. Необыкновенное умиротворение накрыло Бриан, которая присела на широкий ствол дерева. Воздух с каждой минутой всё больше начинал пахнуть влагой, предстоящим дождём, а может быть сопровождающим бурей.       В голове зашелестело воспоминание, когда в один из дождливых и холодных ночей Эмилию вывели на улицу, настаивая на тренировке. Командиру было важно воспитать готового ко всему бойца, который точно не будет бояться непогоды. Ливень хлестал с сумасшедшей силой, от чего постоянно хотелось закрыть глаза, а ветер достигал до самых костей. Грязь вокруг лагеря никто не убирал, поэтому приходилось шлёпать высокими шнурованными ботинками прямо по ней. В ту ночь решили проверить какого-то новичка, а заодно и улучшить качества уже бывалого солдата. Эмили было около 11, а её соперник казался лет на пять старше. Высокий мальчишка, полный по телосложению, вечно пытался перехитрить соперницу или взять своей массой, но Бриан всегда была юркой и умело блокировала нападения. Всю ночь они так и провели, стараясь побороть друг друга, слушая брань командира и валясь в куче грязи, омываемые ледяным дождём.       По телу пробежались невидимые мурашки, будто Эми снова оказалась в той ночи и продрогла. За своими мыслями она и не заметила приближение Солдата, который аккуратно и тихо шёл через чащу, пытаясь не запнуться о то или иное дерево или куст. Он молча присел рядом и уставился на небо, думая о бескрайнем пространством над головой. Джеймс в военное время особенно любил летать, чувствую свободу в голубом море воздуха и пустого простора, когда на горизонте не было врагов или других препятствий.       — Знаешь, хоть я и была агентом ГИДРЫ, я до сих пор не умею нормально плавать. — С усмешкой произнесла Эмилия, — Меня почему-то всегда пугает отсутствие земли под ногами, будто вот-вот и навсегда исчезну в глубинах воды. Хотя всегда мечтала отправиться куда-нибудь далеко и жить у моря, сидеть весь день, смотреть на волны.       — У тебя ведь есть такая возможность, — Баки насторожился от странного тона беседы.       — Есть, но а зачем? Жить рядом с тем, чего боишься.       — Я мечтал после войны отправиться куда-нибудь в путешествие по Европе, не сидеть на месте.       — Чем же тебя так привлекают путешествия? — Эмилия обратила внимание на Баки, снова изучая его глаза.       — Пробовать всё, смотреть как живут другие люди, какая у них культура, ценности. Это разве неинтересно? В мире столько много жизни.       — Звучит красиво.       Джеймс повернулся к девушке, замечая спокойствие и какую-то слабость в собеседнице. Но эта слабость не была такой, что она готова сдаться и опустить руки, нет. Эмилия внушала неосознанное желание защищать, оберегать, быть рядом, от чего сердце сжималось непонятной болью. Баки чувствовал такое раньше в сороковых, когда помогал Стиву или бил морду идиоту, который пристаёт к беззащитной девушке. Он чувствовал это по отношению к своей матери и сёстрам, он верил в то, что будет самым сильным на свете, будет всегда оберегать их и никому не даст в обиду. И сейчас, может Баки Барнс и стал одним из самых сильных, он не чувствует, что может помочь.       — Джеймс, — почти шёпотом позвала его Эмилия, — я хочу ещё раз извиниться. Мне очень жаль, что сделала тебе больно, прости.       Искренность в глазах и добродушие настолько завладело Солдатом, что он готов был чувствовать боль постоянно, лишь бы на него всегда так смотрели. Зелёные глаза блестели от слегка собранных на веке слез, брови напряжённо поднялись над глазами, Эмилия прикусила губу, испытывая неловкость и сильный стыд за произошедшее.       — Это неважно, если с тобой в итоге всё хорошо, — единственное, что мог сказать Барнс.       Эмилия повернулась корпусом к мужчине, взяв того за обе руки. Она снова использовала силу, чтобы Джеймс ощущал и бионикой её прикосновения, почему-то для Бриан сейчас это было важно. Его живая ладонь обогнула чужие пальцы, прильнув к щеке. Он не знал зачем это делает, но очень хотел прикоснуться к лицу Эми, общая нежность накрыла собой тех двоих, которые приютились на упавшем дереве.       — А мне жаль, что ты переживаешь это, но мы точно…       Возможно накопленные эмоции надавили, возможно это казалось правильным и нужным, возможно этому вообще не было причины, но Эмилия не дала договорить Джеймсу, почти не касаясь прильнув к его губам. Слезы побежали по щекам, оставляя след и на лице Баки, который словно статуя замер, боясь испортить момент. Внутри мужчины взорвался целый фейерверк ощущений и чувств, которые градом обрушились на сознание, но он лишь ответил на столь невинный поцелуй. Это не был поцелуй признания или любви, желания, это был знак поддержки, знак важности друг для друга, знак взаимопонимания и чего-то ещё, что никто не понимал. Слегка шершавые и сухие губы Джеймса намокли и стали солёными, но это его не смутило, а Эмилия притянула свою ладонь к его, которая всё ещё держала лицо. Они не продолжали, не двигались, не углубляли поцелуй, просто замерли, прижавшись друг к другу максимально близко. Бриан первая потянулась ещё чуть вперёд, от чего её губы захватили чужие ещё сильнее, но Барнс не был против. Тёплота наполнила их двоих, которые искренне желали продолжить, оживить действия, но не были готовы и не знали насколько это необходимо. Так прошло несколько минут, оба погрузились мыслями лишь в тактильное ощущение близости, а потом Бриан немного отодвинулась, разжав поцелуй. Джеймс чуть было не притянул её обратно, но вовремя остановил себя, чертыхаясь в мыслях одновременно от желания снова и снова изучать губы Эми, от своего глупого давления, которое сейчас было неуместно. Этот момент отличался от того случайного в доме Картер, сейчас они были открыты друг для друга, открыты к эмоциям, которые наконец-то позволили себе испытать. Чувство стыда не вернулось, только приятное послевкусие от произошедшего. Бриан откинула свой лоб на лоб Баки, от чего мужчина готов был выть от желания взять в охапку девушку и спрятать от окружающего мира под свои крылья. Крылья?