Тишина

       Ещё недавно усеянное звёздами небо заволокло облаками. Теперь ничего нельзя было увидеть наверху, там, где упокоилась надежда. Там, где всегда можно было найти ответ. Там, куда теперь даже просто обратить взор страшно. Там, где осталось всё. Единственное, что так и петляло рядом, — потерялось в тумане, как и небо, пропитанное темнотой ночи. Безмятежность обволакивала всё вокруг, растворяя в себе любую тревогу, любую злобу, любое рвение, любое размышление. Стирая эмоции и чувства, затягивая в омут безразличия, она губила саму жизнь.       Крадучись, пробираясь словно через дремучий лес, падал лунный свет. Он совсем рядом, до него так легко дотянуться рукой... Будь на это силы, будь его видно сквозь уныние, сквозь печаль, сквозь раны на душе... Если бы он только не был так молчалив, если бы одно лишь его слово разорвало давящую со всех сторон тишину. Одинокую...

~

      "Как играть в футбол, когда Пятый Сектор хочет раздавить нас?.. Пусть я раньше всё терпел, но это предел!"       — Пожалуйста, хватит!       Схватив подушку, как раз кстати оказавшуюся рядом, я попытался прикрыть уши. Ну да, как будто бы это поможет. Что плачь, что рыдай — я не могу перестать об этом думать! Почему?! Хоть кто-нибудь — просто скажите мне: почему всё так? Ведь я же сам сказал, сам согласился с этим, принял за истину...       "А что я могу сделать?"       — Ничего! — Наивно сжав подушку ещё сильнее, я так и не смог сдержать слёз. — В том-то и дело, что ничего! — И пусть! Кто сможет увидеть меня сейчас? Кто узнает такого Ичино — свалившегося на кровать и льющего слёзы, уткнувшись лицом в одеяло? Не способного даже мысли свои остановить!       "Что-нибудь да можешь!"       Рванув с кровати, я швырнул как можно дальше эту чёртову подушку. Кто тебя тянул за язык, Курумада?! Конечно, вам-то, третьегодкам, легко говорить! А пробовал... пробовал ли кто-нибудь из вас самих сделать это?! Только и можете, что давить!       "Нам всем здесь приходится много терпеть!"       От досады стиснув кулаки и зажмурившись, я хотел закричать. Нет, сказать это им прямо в лицо. Но... слова предательски не находились.       — Всем... всем, да? — Первое, что я смог всё-таки произнести. Дрожа то ли от злости, то ли от страха, то ли от бессилия, я хотел продолжить, но сил на это, как на зло, не хватало.       — У вас хотя бы есть шанс.... — пробурчал, опустившись на пол и уткнувшись в колени.       Именно поэтому я и злюсь. Конечно. Основа почти не понесла никаких потерь. Всё досталось нам! И после всего этого... как они могут так просто утверждать, что мы ещё что-то можем?!       Как же это всё несправедливо...       "Ичино, Аояма, мы пойдём..."       "А ты останешься, что ли?"       "Запас распался...       Оторвав взгляд от колен, я уставился в стену. Так темно вокруг... Смахнув слёзы с ресниц, я попытался успокоиться. Вдох — выдох... Ещё раз... Снова остановив взгляд прямо перед собой, я приметил, что в комнате стало светлее. По крайней мере, уже можно было почти полностью рассмотреть фотографию, что была на стене... Кажется, снимок сделала одна из менеджеров футбольного клуба... Акане её звали, что ли? Подумать только, как она во время тренировки основного состава пробралась на нашу?..       Разочарованно вздохнув, я снова опустил взгляд в пол. Какое значение это имеет сейчас? Я ведь просто пытаюсь отвлечься... В конце концов, это моя вина.       ... Я тоже ухожу".       Просто отпустил их всех. Ни слова... ни единого слова не произнёс, чтобы остановить их. Им всем тоже это решение далось нелегко... Я уверен. И всё же...       "Не хотел бы так оправдываться, но здесь действительно ничего не поделаешь".       Больше ничего... Как капитан я полностью провалился...       Развалившись на полу, теперь я уставился в потолок. Хотелось хотя бы там найти утешение. Может, не всё ещё кончено? Может...       "Понимаю..."       Да нет. Кого я обманываю? Даже ты, Шиндо, подтвердил мой провал...       — Чёрт... — Вновь я спрятал свои слёзы, закрыв глаза локтем. — Безнадёжно. — Пойти прогуляться, что ли? Слишком... слишком уж тут неуютно теперь. Фотографий здесь много.       Темно... Засунув руки в карманы, я двинулся. На часах было одиннадцать часов вечера, когда выходил из дома. Странно, что уже почти ничего не видать, хотя... Я поднял взгляд в небо. Тучи... так вот почему так мрачно. И холодно.       Сильнее укутавшись в куртку, я побрёл дальше. И куда же мне пойти? Округу я знал досконально, да и фонари вроде должны уже работать — из-за темноты не заблудишься. Однако бесцельно бродить не хочется: мысли это не отгоняет... Впрочем, я знаю, куда можно пойти.       Берег реки — замечательное место. Даже несмотря на наличие футбольного поля рядом, думаю, отвлечься мне всё-таки удастся. Если спуститься к самому краю, конечно. Тогда местечка спокойнее в городе точно не найти... Так мне, по крайней мере, казалось, пока я шёл, но...       — Акане-сан?       Она сидела прямо на верхней ступеньке лестницы, ведущей на поле. Одна. В такой поздний час. Это меня немного насторожило, но, когда она повернулась и, так ничего и не ответив, но слегка улыбнувшись, снова отвела взгляд к полю, я понял, что всё в порядке. Последовавшая следом вспышка камеры тому доказательство.       — Что ты здесь делаешь?       — Фотографирую. — Больше она не поворачивалась. Да и ответила, честно говоря, не сразу. Может, не хотела? Не похоже. Однако... Что это за ответ такой? Как бы.. это и так очевидно!       — В такое время? Для прогулок уже поздно, — я попытался кое-как продолжить разговор. Признаю, выходит у меня не очень, но... не уходить же просто так!       — Нужны ещё снимки. — Снова заминка. Снова вспышка.       Чего? Только-то? Она лишь из-за такой мелочи гуляет на холоде? Может, конечно, фотографии, сделанные ночью, чем-то уникальны, но стоят ли они того? Тем более что... Я подошёл ближе — Акане по-прежнему неотрывно смотрела в экран камеры. Опустившись рядом, я продолжил наблюдать за её действиями. Похоже, на этих снимках она сильно сосредоточилась. И слова не сказала в мою сторону.       Вспышка. И снова камера переключается в режим просмотра изображений. Несколько секунд — и снова: вспышка — просмотр — вспышка — просмотр. Кажется, получившиеся фотографии ей не по душе.       — Тебе не нравятся снимки?       Я спросил прямо, надеясь получить развёрнутый ответ. Кажется, она настолько увлечена этим делом, что говорить о нём для неё не составит никаких проблем. Может, диалог как раз завяжется. А то уж слишком расстроенной она выглядит.       — Они мне не нравятся. — Но... я же только что это сказал, разве нет?       Я продолжил молчать, надеясь получить другой ответ, но...       Вспышка.       Опустив голову на колени, я закрыл руки домиком над собой. Ох, это бесполезно! Со всеми девочками так тяжело разговаривать?.. Может, мне стоит уйти? Кажется, я только мешаюсь. Пойду. Похоже, ей не впервой.       — Не хватает простоты. — Я только-только собирался встать.       — Что?       — В них недостаточно жизни, — Акане повторила, снова наведя камеру на футбольное поле и речку за ним. Похоже, она не против моей компании. И эти сегодняшние снимки очень важны для неё.       — Почему ты так стараешься ради этих фотографий? — Пожалуй, мне стало даже очень интересно. К чему все эти трудности? Кадры наверняка хорошие. Несколько из них точно будут. Так зачем же?       — Шин-сама казался расстроенным утренним матчем... — Шин-сама? Утренним матчем? Погодите-ка, так это она о Шиндо? — Я хотела помочь ему. — Помочь? Ни с того ни с сего? Постойте... она что, влюблена в него?       — Ты... ты, что ли... — Стоп. Стоп-стоп-стоп! Не мне спрашивать её об этом: мы почти не знакомы! — Ты хотя бы знаешь причину этого? — отвернувшись, я попробовал сменить тему и притворился, будто ничего не слышал. Не заметил. Не узнал.       — Нет, — впервые за весь разговор Акане ответила сразу. Удивившись, я даже повернулся к ней — мы встретились взглядом. Тоже впервые... — Но это точно что-то важное. Он слишком добр, чтобы сказать об этом вслух. Он чего-то боится, как и весь футбольный клуб. И ему непросто: он слишком много берёт на себя. Поделись он с кем-нибудь, ему бы стало легче.       — Как у вас всё легко, — всё-таки я её прервал. Почему все вокруг пытаются нас чему-то научить, даже не понимая, в какой ситуации мы находимся? Это раздражает... Раздражало бы любого на этом месте! Шиндо — в том числе! — Ничего не знаете, но уж наверняка уверены, как всё исправить! Откуда вам...       — Есть проблемы, с которыми не справиться в одиночку, — я чуть ли не сорвался на крик, но Акане вовремя меня остановила. И всё же... — Если ты не опустишь руки, то точно найдётся человек, который поможет тебе преодолеть страх. — Ну, конечно... Акане — самый прямолинейный человек из всех, кого я встречал... Опустив взгляд, я скрыл улыбку... Она совсем ничего не боится.       Внезапно раздавшийся визг вывел меня из мыслей. Я даже дёрнулся от неожиданности. Повернувшись к Акане, хотел было спросить: что случилось? Но...       — Жук! Сними, сними его, Ичино! — На её левой руке и правда сидел небольшой жук. В окружающей нас темноте, он казался чуть ли не чёрным, но... неужели страшным?.. Не сумев полностью сдержать смех, я прикрыл рот рукой.       — Это всего лишь маленький жук. — Как можно скорее прекратив смеяться, я осторожно снял его с её руки. — Он тебе не навредит. — Бесстрашная, да?       Вспышка.       На мгновение меня ослепило светом от камеры. Что? Что это было сейчас? Протерев глаза, я уставился на Акане.       — Прости. Без света ночные снимки выходят унылыми. — С этими словами она протянула мне камеру. Это... — Именно эту улыбку я и хотела увидеть. — Немало удивлённый, я поднял взгляд на Акане. И получил в ответ лишь такую же тёплую улыбку...       И правда, это... Кажется, я понял, почему она так легко открылась мне. Всё это время Акане говорила не только о Шиндо... И каким-то образом она поняла и мои чувства. Интересно, как? У всех фотографов такой зоркий взгляд? Все они просматривают мир сквозь точность плёнки?..       Вздохнув, я вернул ей камеру. Всё же мне немало доводилось встречать любителей фотографировать... Определённо, Акане такая одна...       — Думаю, я знаю, чего именно не хватает снимкам, — улыбнувшись, я продолжил, не дав ей попробовать сделать ещё один кадр. Очевидно, её мои слова заинтересовали. — Подними камеру вот так. — Взяв её за руки, в которых она держала фотоаппарат, я приподнял их как раз так, чтобы в кадр попадала луна. А ведь и правда, во всём мраке неба она невероятно прекрасна... Под ней по-настоящему светло... И тихо... — Ах да, прости, задумался! — Опомнившись, я отпустил её руки и поднял того самого жука с травы, куда его посадил. К счастью, он ещё не улетел. — Мне кажется, нам не хватает именно уверенности и сил, чтобы бороться.       Наверняка Акане не поняла, что именно я имел в виду. Но это и не было сейчас важно. Она была рядом и не говорила ничего против. Всё-таки она взаправду старалась во всём разобраться и помочь.       Подождав немного, я отпустил жука. Он полетел как раз к Луне. И Акане сразу поняла, какой именно снимок я хотел ей предложить. Правда, мне и в голову не приходило, что обычный с виду жук окажется светлячком... Слабый блеск тянется сквозь темноту к светлому будущему... Как символично. Хех, что ж, надеюсь, этот кадр ей подойдёт.       Только я успел об этом подумать, как Акане снова протянула мне камеру. При этом на лице её сияла улыбка. Самая яркая за сегодня. Похоже, снимок ей взаправду понравился. Я рад. Если бы только не...       — Думаю, Шиндо понравится. — И теперь улыбаться мне уже не очень хотелось...       — Я распечатаю эти фотографии тебе, — и тут же она прервала поток моих новых мыслей... Взаправду? Она сделает это?       — Спасибо.              А может, Акане права? Я слишком рано сдался? Неужели шанс у меня всё ещё есть?.. Что ж, почему бы не попытаться? Будет непросто, верно. И всё равно после разговора с ней мне стало легче. И голоса в голове утихли...