friends

Как часто так происходит? Ты смотришь на человека, не чувствуя к нему тепла, хотя этот человек, возможно, всё, что было в твоей жизни. Ей хорошо с ним. Я вижу, как приятно подрагивают её пальцы от его касаний и как тихо, абсолютно неслышно, но учащенно, бьётся её сердце, когда он улыбается. Мне же остаётся сильнее сжать стаканчик с пуншем. И я счастлив, зная, что это непросто пунш: чёртов Чарминг не выносит счастья других людей. Впрочем, как и я. Бок о бок, с самого детства. Без обмана. Без какого-либо обмана. Без какой-либо ощутимой выгоды главный воришка Острова по пятам следовал за дочерью Малефисенты. Может, и зря. Джей усмехается, вытирая с губ пунш. А действительно, зачем? Чтобы сейчас смотреть на то, как другому честно достаётся то, что умелый воришка не смог украсть за долгие годы? Чтобы чувствовать как тихо, но верно, лёд покрывает всё то, что было раньше? Джей обожает флирт, хотя со временем, и эта привычка утратила свой вкус. Возможно, в ней никогда не было чего-то большего, чем оружия. На Острове нет места настоящему. Но оно появилось. Маленькими шагами, оно разгоралось до чего-то, нечто опасного, неуправляемого. Чего-то такого, что не смог укротить даже бывший визирь Агробы. Бен целует её в макушку и приглашает на танец. Она неуверенно протягивает руку, и Джей чувствует, как лёгкая дрожь сковывает её тело. Разве сама она смогла бы выжить на Острове? Осознание резко пронзилось, когда он увидел её перед братьями Гастонами. И лёгкий румянец на бледной коже. Они лишь предложили свой обед. Бен касается её талии, и на них перестают обращать внимание. Вся комната погружается в вальс. Я устало налил себе ещё пунша. Где-то бродит Лэнни, и наткнуться на неё, хочется меньше всего. Сколько длилось её замешательство? Достаточно долго, если я успел вмешаться, рассеяно положив руку ей на плечо и односложно ответив Гастонам. Сами разберёмся. Лэнни замечает меня в дальнем углу, и я как можно не заметнее смываюсь на балкон. Я убрал всех остальных. Каждая шавка на этой помойке знала, что Мэл моя. Джей улыбается, выпивая последние капли пунша. Он выкидывает стаканчик прямо с балкона: куда-то в небо, будто пытаясь сбить слишком назойливую в этот вечер, звезду. И чувствует в себе предел. В зале раздаются режущие аплодисменты. Джей готов спрыгнуть с балкона, лишь бы подальше смыться от этого балагана. Пунш не успокаивает, а лишь провоцирует. Сколько раз она испуганно хваталась за меня, когда в очередной раз, втягивала в свои авантюры? В ней был страх. В ней был адреналин. В ней было доверие. Она знала, что мы выберемся, когда мы упали в овраг. Она знала, что не упадёт с моста к крокодилам, пока я сижу рядом. И она знала, что я бы никогда не утащил палочку у неё из-под носа. И для чего? Остров растворялся, исчезал сквозь пальцы. А вместе с ним и то, что делало его менее отвратительным. Он поворачивается и широко улыбается, когда она направляется к нему. Она тоже улыбается. И он вынужден признать, что эту улыбку он видит впервые. — Всё в порядке, Джей? Небрежность этого вопроса разрывает сильнее, и даже пунш с подмешанным виски, не может это смягчить. — В полном. Она касается пальцами его щеки и тепло обнимает. И лёд уходит. Всего в мгновение. — Джей, я так счастлива… И это так странно… Она тихо смеётся ему в грудь, не чувствуя, как сильно в ней что-то разрывается. Он лишь целует её в волосы. И очень надеется, что лишь как брат. — Мне кажется, я… Влюблена. Она отрывается и смотрит ему в глаза. Я продолжаю натянуто улыбаться. — Разве это не здорово? — глупо выдавливаю, пытаясь выглядеть хоть немного искренним. Она смеётся и пожимает плечами, после чего легонько целует щеку. И снова уходит. И всё, что мне остаётся делать — лишь смотреть вслед. Не говори, что мы были просто друзьями.