|
17 февраля 2022 г. в 11:33
За окном давно смеркалось, а с улицы доносился стрекот сверчков. Дилюк сидел на подоконнике, с грустным видом смотря в окно. Дома было слишком тихо. Все слуги словно избегали его, храня молчание на вопросы о том, куда пропала мама. Отец, стараясь оградить сына от плохого, говорил, что она уехала в долгое путешествие, но когда-нибудь он сможет с ней увидеться. И конечно мама сильно-сильно его любит, ведь иначе и быть не может — он единственный и долгожданный сын.
Но сам Дилюк подозревал, что что-то тут нечисто. Хоть ему и было всего семь, он видел, как мама кашляла в кулак, а в последнее время у неё иногда совершенно не было сил даже встать с постели, поэтому сын носил ей еду, питьё и читал сказки. Мама даже улыбалась.
Но сегодня малыш был полон решимости. Он дождался, когда все в особняке затихнут или уснут, спрятал уличную одежду и теперь ждал подходящего момента, чтобы выйти на улицу. Красноволосый был уверен, что там он найдёт свою маму и поможет ей. И вот, уличив момент, когда старый сторож скроется из поля зрения, Дилюк перелез через окно, но, не рассчитав, громко шлепнулся на землю. Стражник тут же обратил на него внимания и поэтому, не теряя драгоценных минут, парнишка рванул в лес, слыша крики людей позади. Затерявшись в деревьях, ребёнок стал анализировать ситуацию. Он явно просчитался, забыв, что в лесу будет непроглядная тьма. Бонусом к ней была слякоть и лужи, хлюпающие под ногами.
Вдруг он услышал шебуршание в кустах. Казалось, что сердце ушло в пятки и начало биться сильно-сильно. За спиной тем временем показался свет фонариков.
Дилюк, почти не дыша, раздвинул кусты и двинулся вперёд, надеясь, что с ним ничего не случится — он очень сильно боялся быть пойманным, даже сильнее того, что ждало его за кустами. Но тут же парниша застыл, пытаясь разглядеть нечто, ошалевше глядящее на него из кустов одним огромным глазом со светящимся зрачком. Тут же его дернули за плечо, развернув к себе — на секундочку сорванцу показалось, что сердце даже в пятках не стучит, что оно уже куда-то вылетело — но то оказался взволнованный Крепус, нагнавший сына.
— Папа, там ребёнок.
И действительно, под светом фонарей очертания нечта из канавы стали чётче. Этим нечтом оказался мальчик с волосами насыщенного синего цвета, на вид чуть постарше Дилюка, перепачкавшийся в грязи и испуганно глядящий на людей одним глазом. Второй, по непонятной красноволосому-младшему причине, был закрыт, но теперь парень видел, что, казалось, оттуда сочилась кровь. Крепус лишь выдохнул. Родной сын в безопасности, так что можно позаботиться и о внезапно возникших проблемах в лице испуганного юноши. Он протянул незнакомцу руку и помог подняться.
— Откуда ты здесь? — спросил мужчина. — Где твои родители?
Ребёнок глядел на него самыми жалобными глазами на свете.
— Отец сказал подождать здесь, — говорил он. — А сам ушёл, хотел что-то купить на винокурне, оказавшейся нам по пути. Но я прождал его весь день, а он так и не вернулся.
Крепус был уверен, что сегодня никто из обычных покупателей не заходил на винокурню — слуги доложили бы — но, видя состояние ребёнка, решил промолчать и кивнул слугам.
— Пойдёшь с нами? Если твой папа заглянет на нашу винокурню, мы обязательно вернём тебя к нему.
Ребёнок лишь кивнул, шмыгнув носом. В голове мужчины пронеслось, что негоже оставлять маленького мальчика на улице в тонкой одежде в такую непогоду и потому он накинул на него свою куртку и сдал слугам, сам взяв за руку насупившегося Дилюка, который осознавал, что его ожидает втык. Уже на винокурне Крепус отвёл Дилюка в их гостиную, посадив рядом с собой.
— Ну и зачем ты сделал это?
— Я искал маму, — насупился малец. — Вы все молчите о том, где она, поэтому я решил, что отыщу её сам.
Отец понял, что предстоит тяжелый разговор.
— Понимаешь, иногда так случается, что близкие люди оказываются очень далеко от нас. Так, что не сыщешь. Говорят, что они отправляются в Селестию, к богам, где им всегда хорошо.
Дилюк шмыгнул носом.
— Но почему тогда наша мама ушла от нас? Она разве меня не любит?
— Очень любит, — кивнул отец. — Но ты сам знаешь, что она тяжело болела. А там ей помогли. Но она не может уйти оттуда, ведь тогда действие лекарств совсем ослабнет.
— Но она же будет передавать нам весточки? — кошачьими глазами посмотрел на родителя малыш.
— Конечно. Помнишь, как ты говорил, что хочешь себе брата? Считай, что тот парнишка, которого мы встретили в лесу — мамин тебе подарок. Береги его и дорожи им, что бы не случилось.
Дилюк кивнул с серьёзным видом и Крепус не смог удержаться от улыбки. Что-то в глубине души подсказывало ему, что того странного мальца не придёт забирать никакой отец. Спустя время, Кэйа — а именно так назвался найдёныш — был отмыт, одет в найденную впопыхах одежду и получил бинт вместо повязки на глаз, который отказывался открывать, потому что «болит». Дилюк же был убаюкан отцом. Весь дом погрузился в умиротворяющую безмятежность, но спокойствие было нарушено, когда практически с первыми лучами солнца проснулся Кэйа, решивший отправиться на разведку, дабы найти неспящих обитателей особняка и понять, что ему теперь делать, ведь его отец так и не пришёл. Прямо напротив комнаты, в которой он спал — ребёнок боялся даже мысленно окрестить её своей — была приоткрыта дверь. Прошмыгнув в неё, ему открылась неожиданная картина — огненновласый мальчишка, который нашел его вчера, безуспешно боролся с запутавшимися кудрявыми волосами. Мальчуган тихо кашлянул в кулак, обращая на себя внимание парнишки, который вздрогнул, увидев незваного гостя.
— Вам помочь? — тихо спросил Кэйа, глядя в гигантские глаза, в которых плескалось недоумение.
Дилюк отрицательно качнул головой, отчего его кудряшки рассыпались по плечам красивыми волнами. Кэйа смущенно застыл на пороге. Он понятия не имел, как ему себя вести и что теперь делать.
— Спасибо за помощь. — проговорил тот.
Красноволосый кивнул и, подумав, сообщил:
— Приведём себя в порядок и спустимся вниз, давно пора завтракать.
Кэйа недоуменно посмотрел на него, ведь при себе у него было совершенно ничего, но Дилюк молча спрыгнул с кровати и подошёл к шкафу, распахивая его и выдавая постояльцу лишнюю расчёску и свою старую одежду, которая была уже мала пареньку, но как раз Кэйе. Синевласый умело привёл причёску в порядок, не вырвав с собственной головы ни волосинки. Рагнвиндру-младшему, правда, после такой бурной ночи с волосами управиться так и не вышло, поэтому он все же доверился своему новоявленному брату.
— Юный господин, пожалуйста, присядьте на стул, чтобы мне было удобнее работать с вами. Ведь вы выше меня, — Дилюк покорно уселся на стул.
Кэйа начал с простого: он вытащил с десяток листков и маленьких сухих веточек из шевелюры названного брата. Затем провёл рукой по кудрям.
— Мне никогда прежде не приходилось иметь дел с кудрявыми волосами; мои мать и отец — все они такие же, как я — с синими прямыми волосами. Но обещаю, я буду осторожен, — и Кэйа приступил к расчёсыванию, начав с запутанных концов. Несмотря на то, что всё семейство Рагнвиндров отличалось достаточно крепкими волосами, в процессе распутывания Кэйа таки лишил Дилюка приличного количества красных волос. Но сын Крепуса даже бровью не повёл, в то время как синеволосый запаниковал.
— П-простите…
— Не стоит. Я сам виноват, что так произошло с моей причёской. Да и волосы — не зубы, отрастут, — попытался разрядить неловкую обстановку Дилюк.
— Спасибо за ваше терпение, Дилюк, — он впервые назвал его по имени.
Кэйа пытался сделать Дилюку такую же причёску, как у него самого, но ничего не вышло — у молодого человека были слишком пышные волосы, и они не хотели спокойно лежать на плече. Потому синевласый взял с прикроватной тумбочки ленту и перевязал ей волосы красноволосого, сделав такой привычный ему высокий хвост.
— Вот теперь мы готовы. Пойдём вниз, Кэйа.
Завтрак прошел оживленно, Крепус пытался разговорить Кэйю и узнать хоть что-нибудь про мальчика. В конце приёма пищи, чтоб подтолкнуть Дилюка, который мало общался с ровесниками, к знакомству с новым соседом, он предложил сыну показать Кэйе окрестности особняка, на что тот согласился. Они вышли из особняка в самый зенит. Первым делом Дилюк повёл Кэйю к реке за домом, откуда открывался красивый вид на границу с Ли Юэ. Но синеволосого мало интересовала далёкая страна, его внимание привлекли цветки, растущие на берегу.
— Это лилии калла, — с умным видом сообщил Дилюк. — Мама говорила, что они всегда её успокаивали.
Кэйя восторженно смотрел на колышущиеся от ветра бутоны.
— Они чудесны! — синеволосый задумался. Ему бы не помешало сейчас успокоение. Слишком многое на его хрупкие плечи возложила судьба. Пока Дилюк рассматривал горы Ли Юэ, Кэйа сорвал пару цветков и положил их в карман, намереваясь тайком нюхать их перед сном, чтобы не снились кошмары.
— Мама говорила и это. — согласно кивнул Дилюк. Тут он хитро прищурился и, взяв Кэйю за руку, сказал: — Пошли!
Он привёл названного брата к соседствующему лесу и, раздвинув кусты и заговорчески посмотрев на названного брата, кивнул на полянку, показывая, что им туда. На дворе уже темнело и Кэйя боялся, что их отругают, но выйдя на поляну он осознал, что это стоило бы того. В ночной тьме в траве будто бы блестели тысячи звезд, окрашивая поляну голубым цветом. Кэйа восторженно застыл с открытым ртом, любуясь окружением, пока Дилюк довольно стоял рядом.
— Нравится? Это моя любимая поляна. Это всё трава-светяшка, — парень продолжил хвастаться своими глубокими познаниями в ботанике. — Днём можно проходить мимо этих цветов и даже не заметить — настолько они непримечательны. Но стоит наступить сумеркам, как они распускаются. Я немногое видел в своей жизни, но это определённо одно из чудеснейших её событий.
Кэйя кивнул. Ему определенно нравилась это поляна, а так же новый дом и новообретенная семья. И пусть у него была цель, от чего-то казалось, что всё на свете теперь будет хорошо. И хотелось в это верить.