Broken

В клетке нельзя было ни умереть, ни выжить. Поэтому присутствие Люцифера Сэма совсем не волновало; охотник мог сесть рядом с Падшим на камень и либо думать о чем-то своем, либо разговаривать с ним. Сатана, на удивление, оказался неплохим собеседником и часто рассказывал вещи, о которых Винчестер даже не подозревал. Адам с Майклом находились в противоположном углу и такого согласия не достигли, стараясь общаться по минимуму. Люцифер с первой же минуты дал понять брату, что его присутствие здесь не важно. Майк хотел что-то сказать, но промолчал, оставив Падшего и Сэма в обществе друг друга. Умереть было нельзя, а потому Сэм мог спросить все, что угодно, - Люцифер либо молчал, либо отвечал, швыряя мелкие камешки об землю. - А это правда, что у Габриэля было шесть крыльев? - спросил однажды охотник. - Было, - подтвердил Падший, метко попадая камешком в выступ скалы. - Шесть золотых крыльев. Гейб отдал одну пару за возможность уйти и скрыться. Сэм готов был поклясться, что в этот момент Люцифер увидел распростертого на полу Габриэля и черный пепел некогда живых крыльев. - А у Майкла? - Винчестер нашарил небольшой камень и попытался направить его туда, куда попал его собеседник. Мимо. - А у Майка одни крылья, - камень полетел в противоположную сторону, в прочем, не долетев; Падший пожал плечами. - Похожи на соколиные. - А у тебя? - поинтересовался вдруг Сэм. - У меня? - Люцифер уставился на него через плечо. - Ага, - кивнул Винчестер. - У тебя же остались крылья? - Остались, - подтвердил Сатана, снова запуская камень куда-то вдаль. - Покажи! - вдруг совсем бессовестно потребовал Винчестер. Люцифер даже промахнулся от такой наглости. - Ну что тебе стоит, а? - ныл охотник, придвигаясь ближе. - Ну покажи! Ну, Люцифер! - Дались тебе эти крылья, - возмущенно заметил Майкл из своего угла, но Сэм отмахнулся от него. Сэм никак не мог понять, почему Люцифер отвечал на его бесконечные вопросы, почему не смотрел на него так, как смотрел на Майкла. Это он уже потом понял - от одиночества. А тогда, в клетке, где не существовало понятия "время", это было не так уж и важно. Было с кем поговорить - и на том спасибо. Люцифер встал с камня и под внимательным взглядом Винчестера распрямил спину. - Закрой глаза, - сказал он, и Сэм подчинился. Яркий свет слепил даже сквозь плотно сомкнутые веки, и охотник не выдержал - открыл глаза. И замер. За спиной Люцифера раскинулись огромные белоснежные крылья, окутанные рассеянным свечением, от которого приходилось щуриться. Сэм всегда думал, что крылья Люцифера сгорели, когда его низвергли с Небес. Или, на крайний случай, что крылья почернели в Аду. Сейчас же перед охотником предстали чистые крылья, полные света и свободы, которая чувствовалась в каждом движении, в каждом отблеске перьев, в каждом звуке; тишина в клетке звенела от белоснежных перьев, и постепенно разливался запах озона, мяты и зеленого чая. От Габриэля пахло бы карамелью, - отстранено подумал вдруг человек, делая вперед несколько шагов и протягивая руку прежде, чем успел подумать, что он собрался делать. Люцифер не двинулся с места. Сэм знал, что крылья ангелов - теплые, ему Дин рассказывал, размахивая черным пером перед носом. Крылья - это отражение Благодати ангелов, при этом цвет крыльев может варьироваться. Так, у Кастиэля - пепельные крылья, но это вовсе не означает, что он сам такой же, - его крылья обгорели в Аду за те сорок лет, пока он искал Дина. У Майкла крылья соколиные, и Сэму цвет не нравится, хоть сами крылья он не видел ни разу. Он знает, что у Захарии крылья серые, и в этом нет ничего удивительного, как и в том, что этот ангел всего лишь выполнял приказания, словно солдат (кем он, по сути, и являлся). У Рафаэля крылья медного оттенка, и Винчестеру это напоминает ржавые трубы, отчего хочется плеваться. Крылья Люцифера на ощупь как лед, и руку обожгло холодом, а в нос ударил мягкий запах свежести. Сэм проводил по перьям ладонями и, стараясь как можно дольше задерживать перья в пальцах, зарывался в пух руками. Глаза привыкли к свечению, и вскоре Винчестер смог видеть контуры крыльев, очерченные серебряными линиями. Крылья не двигались, не отвечали на прикосновения, чего следовало ожидать, если верить восторженному рассказу Дина. В них не было ничего, что напоминало бы о силе вообще - просто белоснежный холодный пух и чувство свободы. - Они мертвые, да? - спросил почему-то Сэм. Тишина и тяжелый взгляд Майкла довольно красноречиво ответили на заданный вопрос. Майкл смотрел из своего угла на них, и на его лице отразилась боль, - его стараниями, его руками безупречные некогда крылья потеряли всю свою живучесть. Когда-то перья ловили каждое направление ветра, и Люцифер летал выше и лучше всех. Выше и лучше Майкла. Люциферу до этого не было никакого дела, и за это старший брат его ненавидел. - Можно я возьму перо? - попросил Сэм, не видя причин для отказа. Люцифер, видимо, этих причин тоже не видел. Винчестер потянул одно среднее по длине перо (чтобы уместилось во внутреннем кармане куртки), и то легко и без препятствий отделилось от общей массы, сохранив свечение и удивительный запах. - Они мертвые потому, Сэм, - впервые за долгое время заговорил Люцифер, - что они - отражение Благодати или души. А ты прекрасно знаешь, что происходит, когда тебя предают те, кого ты больше всего любил и кому ты больше всего верил. Сэм прекрасно понимает. Сэм знает. И Люцифер знает тоже. Если бы у Сэма были крылья, они висели бы за спиной точно таким же мертвым грузом.