***
Екатерина, по отцу Тюдор, находилась в своей комнате после утренней мессы в церквушки недалеко от поместья. Она читала книгу, сидя в кресле возле, распахнутого настежь, окна, а ещё время от времени махала рукой из-за жары. В комнате, буквально пару месяцев назад, зашторенной полностью и согревающейся камином, было как никогда жарко. Так и хотелось вылить на себя холодной, нет, ледяной воды, но положение такого не одобряет. Она не простая деревенская девчонка, что станет из-за одной только жары обливаться и ходить потом в полностью мокром наряде и ставкой же причёской. Нет, Екатерина — Тюдор. Ланкастер. В ней течет кровь английских и французских королей, она не простая девчонка. Она — Алая Роза, принцесса во всем, кроме титула. Именно этого жалкого титула, а так же признания со стороны половины народа страны и не хватало ей, чтобы стать той, кем Екатерина является на самом деле. И всё из-за Йорков, этой чертовой Белой Розы. Ох, какая же сладкая это мечта: сначала взять в свои руки эту розочку, такую нежную и, на первый взгляд, невинную. Аккуратно коснуться пальцами лепестков, вдохнуть аромат, а после резко оторвать всё и кинуть на ветер. Так бы она и поступила со всеми Йорками, только вместо лепестков — их головы, а вместо ветра — пики, перед воротами столицы. А пока она только простая девушка, не так давно вышедшая из возраста девушки, и опаленная наследница Тюдоров. — Где ты, несносная девчонка?! —вырвал из раздумий строгий и довольно жёсткий для женщины голос. Брюнетка, быстро поправила свои волосы, заплетенные в косу, и вскочила с кресла, откладывая в сторону книгу. После услышала вновь: «Где ты?! Высеку, безмозглая!» и подбежала к двери, чтобы её открыть: — Я тут, тётушка! Милая девушка впустила к себе родственницу, а после скромно последовала за ней вглубь покоев. Катерина сложила руки на животе и опустила голову, боясь поднять взгляд на Мэри по браку Фродженалл, Леди с твердом и порой жестоким нравом. Сорокалетняя дама оценивающие оглядела все пространство взглядом, а после повернулась к дочке сестры и не по-доброму улыбнулась, чуть наклонив голову в право. Не надо смотреть Мэри в глаза, чтобы понять к чему ведёт такая внезапная доброта с её стороны — Екатерина хорошо знала это и остерегалась. Но что может сделать маленький котенок против опытного льва, с которым было суждено оказаться в одной клетке? Ничего, лев просто разорвет котенка, оставив от него лишь кусочки плоти и клочки шерсти. Именно так можно было описать отношения Екатерины и Мэри. Сейчас этот лев стоял перед Екатериной, будто-бы возвышаясь, а она стояла боясь пошевелиться. — Вот и пришло наше время, Екатерина, — Фродженалл довольна и наверняка счастлива, раз говорит про время. «Пришло наше время». Тюдор все поняла сразу и почувствовала, как что-то теплое разливается по её телу и даже заставило открыто улыбаться при тётушке. Может это счастье? Её время пришло. Неужели это значит, что настал момент её мести? И как же ей предстоит ударить по Йоркам? — Что я должна делать? — всколыхнула радостью близнец Генриха, в ожидании смотря на тетю Мэри. — Только пройти к алтарю и сказать твердое и уверенное: «Да», — ответила женщина, вызывая недоумение в глазах у родственницы, — Ох, какая же ты ещё глупенькая, — слишком мягко для неё, — Присядем? Мэри Фродженалл присела на односпальную кровать, похлопала по месту рядом с собой, приглашая брюнетку присесть с ней. Немного поразмыслив, Тюдор все же присела рядом и внимательно слушала каждое слово. — Екатерина, ты вступила в такой замечательный возраст. Ты стала старше как умом, так и телом, — Мэри решила зайти издалека, — В твоей прекрасной головке появляются первые здравые мысли, способные спасти тебя и всех нас. А плоть приобретает характерные ей черты. Скажи мне… — она взяла Екатерину за руки и наклонилась к ней, — Ты же уже кровила? Сама не зная почему, Катерина смутилась от этого вопроса. Но глаза тетки, что так и блуждали по ней, ища ответ, заставили быстро ответить и на миг отвести взгляд в сторону окна. — Да. — Давно? — и ещё один вопрос сбивающий с толку. — Два раза. — Отлично, милая, — тётка резко встала и направилась к двери, — Вспомни-ка французский, а мне пора. Дверь почти закрылась, но Екатерина вскочила и откликнула Мэри в желании узнать, что задумала эта женщина. — Узнаешь, Екатерина, узнаешь, — и покинула её. Не спокойно стало на душе у Екатерины после визита тетки к ней. От «несносной девчонки» до «милая» — Мэри точно что-то задумала. Но что?***
Екатерина хоть и воспитывалась в строгости, но вольнолюбивый и властный характер хотел свободы. Именно прогулки в полдень по лесу стали её отдушиной. В нём ей было уютно и спокойно. Не было никакой тётушки Мэри с её вечными недовольствами в сторону девушку, но были лишь птицы, что успокаивающее напевали свои песни, и ручеёк журчащий неподалёку. Здесь она была на свободе и могла делать все, что хотела, даже прилечь на мокрую от дождя траву, закрыть глаза и заснуть под старым дубом. Именно здесь Екатерина чувствовала себя в безопасности, как в материнских объятиях, которые редко ощущает.***
1462 год. Леди Стаффорд обернулась на весёлый смех позади себя и улыбнулась, а после присела и раскрыла руки для объятий. Как казалось Бофорт, не прошло и секунды, как её маленькая дочь впала к ней в руки и крепко обняла её за шею. Пятилетняя Екатерина была рада видеть свою маму, которая не могла приезжать так часто, как ей хотелось бы или вовсе забрать её. — Екатерина, моя девочка, — проговорила девушка, совсем молодая, низкого роста, и вдохнула запах ребенка. Такой родной и греющий душу, — Как ты? Тетя Мэри тебя не обижает? — Ну… — дитя задумалось, сделав шаг назад, и подняв голову немного вверх, надувая губки, — Она говорит, что я не правильно всё делаю. А ещё она сказала, что я буду учить испанский! Зачем он мне нужен? А ещё она запрещает мне играть с мальчишками из Сеймуров, — жаловалась Екатерина Тюдор, время от времени топая ножкой. — Екатерина, когда ты вырастешь — всё поймёшь, — тяжело вздохнула Маргарет, беря в свои руки маленькие ладошки. — Но я уже взрослая! — воскликнула брюнетка. — Пока ты ещё очень мала, милая, — поцелуй в макушку.***
1470 год. Как же ей не хватает сейчас мамы. Когда же она уже приедет? Раньше она обязательно приезжала к ней в день её рождения или в Рождество, и даже пару раз привозила с собой Генриха. Были и простые визиты, но их было не так много. Сколько раз за всю жизнь она видела мать, не считая первых двух лет жизни? Раз тринадцать? А брата? Ещё меньше. Баловал её визитами только Джаспер, дядя по отцу. Почти каждый месяц он старался приезжать, дарить ей подарки, а после оставался с ней на пару дней. Потом он снова уезжала к Генриху, и она оставалась одна с тёткой. Но на это Рождество Екатерина надеялась, что соберётся вся семья: мама, брат, дядя и дядя Генри Стаффорд, новый муж Маргарет. Екатерина улыбнулась своим мыслям, и посмотрела на дорогу влево, именно оттуда доносился топот копыт. Брюнетка поднялась с травы, быстро отряхнулась и подошла к коню, готовому в любой момент ехать куда ему велят. И в последний раз погладя коня по шее, обернулась вновь в левую сторону.***
Ричард Глостер, или Глостерский, направлялся к себе в замок, после поездки по приказу брата-короля. Приказ был довольно простой: донести письмо, а так же переговорить с Лордами с севера. И когда все дела были сделаны, не теряя времени Герцог направился к себе. Путь в замок пролегал через Йоркшир, в лесу которого и состоится встреча, изменившая две судьбы.***
Из-за деревьев показался парень. «Наверняка ему нет и двадцати», — отметила Екатерина, а после поняла, что в открытую рассматривает его и засмущалась. Щеки всполыхнули алым пламенем. «А вдруг он женат?» — от подобной мысли ей ещё больше стало стыднее, — «какой позор…». Но всё равно взгляд своей не отводила — не могла. Он не был красив, как описывали прекрасных рыцарей в сказках. Молодой человек обладал, весьма интересными чертами лица: орлиный нос, пронзительные зелёные глаза, не слишком резко и мягко выражены скулы и черные волосы, немного кучерявые. Пусть он и не самый идеальный, но что-то в нём было. Екатерина не увидела знамени Йорков, и поэтому вздохнула со спокойной душой, а после отступила от коня, приближаясь к дороге, сама не осознавая того. Ланкастер остановилась и схватила одной рукой за концы белого платка, лежавшего на плечах. А Плантагенет заметил девушку и решил пойти к ней, чтобы узнать, что она делает в лесу одна. Ричард опустился на ноги и поправил плащ, который иногда путался, а после направилась к незнакомке. Глостер подходил быстро и уверенно, чем сначала испугал Катерину, заставляя её отходить назад, пока та чуть не встала в плотную к дереву. И он остановился. — Не бойся меня. Не с плохим намерением я пришёл, — сказал Йорк, снимая с себя перчатки. Екатерина лишь ещё раз его оглядела с ног до головы, но ничего не ответила. — Что делает прекрасная дева одна в лесу? — продолжил Ричард, после недолгой паузы. — Гуляю, — просто ответила Тюдор. — Гуляете? — приподнял брови в удивление Ричард, — Никогда не думал, что лес, в котором из любого куста может выскочить разбойник или, не приведи Господь, убийца, может быть безопасным местом для прогулки юной девушки. — Есть какой-то закон, запрещающий гулять там, где вздумает человек? — резко поинтересовалась черноволосая, решая всё-таки подойти к нему. Она не чувствовала опасности. — Нет, что вы? Зачем же переходить к нападению? — тихо подал смешок брат Короля, и вскоре получил в ответ добрую улыбку. Он улыбнулся в ответ, — Наверное, не лучшее знакомство. Екатерина сильнее улыбнулась и подала плечами: — Не знаю, у меня не так уж и много друзей. Только четыре подруги и брат. — Раньше я тоже был не очень общительным, — проговорил Ричард и посмотрел в голубые глаза, пронизывающий душу насквозь, — Вы всегда здесь гуляете? — Эм… — задумалась Тюдор-младшая. Говорить или нет? — Да, каждые два дня в полдень. Она теребила в руках платок, ещё раз обдумывая правильно ли она поступила, когда сказала о своих прогулках. Но долго побывать в царстве раздумий она не успела. — Как вас зовут? — спросил Ричард. — Екатерина Тюдор, — ответила Ланкастер, подойдя к коню.***
Екатерина Тюдор. «Она — Тюдор. Девчонка из рода Алой Розы, противников Белой Розы. Она его враг и враг его семьи» — подобные мысли были в голову у Герцога Глостерского, когда он посмотрел вновь на жизнерадостную Екатерину. Она совершенно не казалась ему опасной, а уж тем более злой и замышляющей недоброе против его семьи, против всех Йорков. Наоборот, Катерина открылась ему, как добрая и милая девушка, с которой он случайно встретился на дороге в лесу и сам же испугал её. А некоторые остроты только были отсылками к её корням, но их было не так уж и много. — А вас как, Лорд? — спросила уже брюнетка. — Пусть это будет секретом до нашей следующей встречи, — улыбнулся парень, пытаясь взять её руку в свои, но безуспешно.***
Екатерина не могла себе позволить легкомысленность и довериться первому встречному мужчине, поэтому не дала взять себя за руки, после чего забралась на коня. Теперь она непонимающе и опасаясь смотрела на Плантагенета. — Следующая встреча? Я не давала своего согласия на… — она не успела договорить. — Но и не дали отказа. Не так ли? Он был прав, но он же и не спросил её! Отвечать было нечего Екатерине, поэтому она просто кивнула и собралась уезжать, не спрося ни даты, ни места будущей встречи, надеясь что он про это забудет и они больше не встретятся.***
Ричард остался смотреть ей вслед, а когда молодая фигура скрылась за поворотом в поместье Фродженалл. А после улыбнулась и сказал в слух: — Мы ещё встретимся, Екатерина.