Начать все заново

Он больно схватил её за плечи, поднял на уровне своих глаз и впечатал в стену. — Ты просто невыносимая! — шипел Барти. — А ты невменяемый психопат! — не успокаивалась Гермиона, хотя и находилась в весьма плачевном положении. Бартемиус был примерно на полторы головы выше девушки, так что сейчас она была как тряпичная кукла в его руках, и любое оскорбление в адрес мужчины может стать для неё последним, учитывая, что он много лет провёл под империусом сидя дома и его ментальное здоровье оставляет желать лучшего. — Сука! — Кобель! — Стерва! — Маньяк! Они оба тяжело дышали, сверля друг друга глазами, но никто из них не захотел уступить другому. — Упрямая коза! — А ты просто гадкий! — Сука! — Ты повторяешься, неужели на этом твой словарный запас иссяк? — поддела его Грейнджер. Барти приблизился ближе к её лицу, максимально сокращая расстояние и ещё сильнее сжимая плечи девушки. Точно останутся синяки. — Я припомню тебе абсолютно каждое сказанное слово на тренировке, и ты взвоешь через пару часов, можешь в этом не сомневаться. — прошипел пожиратель. Гермиона уже хотела что-то ответить, но не успела, потому что рядом с ними появился домовик. — М-мистер Крауч и м-мисс Грейнджер, — домовик заикался, — хозяин просит в-вас прекратить ссору и с-спуститься на обед. — произнес он, бледнея от страха под яростным взглядом мужчины. — Хорошо, мы скоро спустимся. — выплюнул он домовику, и тот исчез в эту же секунду. Гермиона посмотрела на пожирателя и поняла, что у него до сих пор идет кровь из носа. Она аккуратно подняла руку и большим пальцем вытерла свежую кровь. Барти широко распахнул глаза, резко отпустил её и отстранился. — Это что ещё за выкрутасы, Грейнджер? — Просто решила напомнить, что ты до сих пор истекаешь кровью, вот и всё. Барти скорчил недовольное лицо. — Как мило с твоей стороны. Лип! , — перед ними снова появился домовик, — Проведи это недоразумение в свою комнату, и проследи чтобы она привела себя в порядок. — домовик активно закивал головой, и потянул Гермиону за подол мантии. — Хорошо, сэр. Пойдемте, мисс Грейнджер, ваши вещи уже в комнате. Перед тем как разойтись, они кинули друг другу гневные взгляды и направились в разные стороны. Слишком много поворотов и коридоров пришлось пройти, чтобы наконец добраться до комнаты, которую ей выделил Волдеморт. По пути встречались разные картины, и Гермионе очень сильно хотелось их рассмотреть, но Лип не давал ей этого сделать, постоянно подгоняя. Зайдя в комнату, она удивилась. Ей казалось, что ее поселят в какую-нибудь кладовку, но комната, в которой она будет жить, оказалось просто шикарной. Помещение было в светлых тонах и воистину огромное. Примерно как три ее гостиные в маггловском мире. Напротив кровати стоял туалетный столик, где по идее должна находиться косметика, но Гермиона ей не пользуется. Слева от столика, в самом углу стоял книжный шкаф, а с правой стороны стоял шкаф для одежды. Заглянув внутрь, она поняла что домовик, или несколько домовиков, разобрали её вещи, и они уже аккуратно висели на вешалках. Затем она заметила балкон и вышла туда. Перед ней открылся вид на сад, который почему-то был таким же темным, как и само поместье. Хотя, это даже и не удивительно. Лорд, очевидно, хочет всем показать кто тут проживает. К сожалению, Гермиона не смогла толком рассмотреть свою комнату, потому что Лип начал заметно нервничать и дергать себя за уши, говоря при этом, какой он плохой, раз не сможет вовремя спустить девушку к обеду. Чтобы хоть как-то успокоить его, гриффиндорка вышла с балкона, заперла дверь и поставила заглушку. Гермиона подошла к шкафу со своими вещами, чтобы выбрать что-нибудь поприличней. Как она и ожидала, кроме маггловских вещей у нее ничего не было. Она остановила свой выбор на черных, в меру широких штанах, и такой же черной водолазке. На самом деле это были единственные две вещи такого цвета, потому что обычно она носит либо что-то яркое, либо что-то нейтрального цвета. Слишком по-маггловски, но что поделаешь? Лип уже с ума начал сходить, поэтому волосы она решила просто завязать резинкой в низкий хвост. Когда она уже была готова выходить, домовик облегчённо вздохнул и протянул ей мантию. Мантию пожирателя смерти. — Хозяин просит вас прийти в ней. — пояснил он. — Хорошо, спасибо, Лип. — девушка накинула мантию и прошла к зеркалу, чтобы полюбоваться. Непривычно было видеть себя в мантии пожирателя, но в целом, выглядела она не плохо. — М-мисс Грейнджер, — подал голос Лип.-нам пора идти, хозяин ждёт. Он снова начал трястись и заикаться. Молодец, Гермиона, довела домовика. Она мысленно начала себя винить за подобное поведение, и направилась следом за ним. Снова череда коридоров и поворотов, которые Грейнджер уже почти запомнила, благо не «болеет» топографическим кретинизмом, и вот они уже стоят около лестницы. Внизу доносились голоса Барти, Лорда и еще кого-то, кого она не смогла распознать. Но голос знакомый. Даже слишком. Войдя на кухню, она первым делом увидела, как Барти что-то предъявляет Хвосту прямо посередине кухни, Волдеморт стоит чуть поодаль с кружкой чая и явно наслаждается этой картиной, иногда заставляя Барти остудить свой пыл. За столом сидел профессор Снейп абсолютно тихо, и, сложив руки на груди, тоже наблюдал за всем происходящим. Мимо Гермионы проползла огромная змея, и девушка немного отпрянула в сторону, чтобы пропустить её. — О, мисс Грейнджер, вы уже тут? Проходи, не стесняйся. Хочешь чай? Или, может быть, попкорн? — спросил Лорд. Все четыре пары глаз посмотрели на неё. — Я пожалуй буду чай. — робко ответила девушка. — Лип! — перед Волдемортом появился домовик. — Налей нашей гостье чашку чая. Лип поклонился и исчез, а с его исчезновением в руках у Гермионы появилась черная кружка со змеей. Гермиона особо не удивилась, и немного отхлебнула содержимое, все так же находясь под пристальными взглядами мужчин. Хвост, видимо, решил воспользоваться ситуацией и по-быстрому улизнуть от Барти, но Крауч оказался быстрее. — А ну стоять, жертва неудачного аборта! — он перехватил Питера за ворот мантии и потянул на себя. В этот момент Лорд поманил девушку пальцем, чтобы она встала рядом с ним, и тоже наблюдала за этой перепалкой с лучшего ракурса. — Хватит истерить, истеричка! Все же обошлось! — голос Петтигрю окреп, но ненадолго, потому что в следующий же момент рука Барти ещё сильнее сжалась у него на вороте. — Ты кого истеричкой назвал, контуженный? — Крауч уже выходил из себя. Гермиона, которая уже стояла около Лорда, посмотрела на злого волшебника, который улыбался во все 32 зуба и мирно пил чай. Затем она посмотрела на Северуса, он всё также лениво наблюдал за этими двумя. — Ой, посмотрите-ка, у Барти снова проблемы с давлением! Сходи к врачу, а лучше к психологу! — выпалил Хвост. — Ты бы лучше так о своём здоровье беспокоился, крыса помойная, — шипел Крауч. — Я хотя бы сидел дома под империусом, а не находился в облике облезлой крысы в свинарнике Уизли! — Это всё было ради… В Питера прилетел круциатус откуда-то из-за спины Барти, и он упал на пол. Лорд огорченно вздохнул и посмотрел на дверной проём. — Люциус… Как неожиданно и как приятно снова видеть тебя здесь. О, ты пришёл с остальными, какая прелесть! Проходите и присаживайтесь за стол, только место по левую руку от меня не занимать! Оно для нашей новенькой! — сказал Волдеморт и направился к своему стулу во главе стола. И вот тут Гермиона снова начала нервничать. Сейчас с ней в одном помещении находилось слишком много пожирателей, и ей стало не по себе. Хвост немного оклемался и поднялся на ноги, а Барти взял салфетку, чтобы вытереть нос. Да, сейчас она точно находилась в весьма печальном положении. Справа от неё сидел Волдеморт, напротив-Барти, слева-Макнейр. Даже до выхода из кухни было далеко, так что в случае чего она просто не сможет убежать. Гриффиндорка стала мысленно взывать к Мэрлину и всем известным ей богам. Лорд усмехнулся. — В пределах этого дома Мерлина нет, так что он тебе не поможет. — сказал Волдеморт и посмотрел на бледнеющую девушку. — Ох черт, он же легимент. — снова подумала она, и тут же мысленно дала себе пощечину. — Чертов тут тоже нет. Не переживай, мы не собираемся тебя убивать. Пока что не собираемся. — произнес волшебник. Но это никак не успокоило Грейнджер. Барти хмыкнул. — Мой Лорд, мне кажется, что один черт у нас всё-таки есть, и он сидит напротив Снейпа. — Барти явно намекал на Хвоста. — Это ты меня назвал чертом?! — возмутился Питер. — Ещё и тугодум. — парировал Барти. — Да ты… Да я… Да я тебя… — Хвост начал задыхаться от возмущения такой наглости. — Так, попрошу решать все ваши разногласия не за столом, — вмешался Лорд. — Давайте лучше наконец пообедаем. Лип! На столе появились тарелки с едой и все принялись трапезничать. Гермиона только сейчас поняла какая она голодная, потому что с утра в Хогвартсе никто даже не удосужился накормить учеников. Она набрала в ложку немного супа и поднесла к носу, чтобы убедиться, что её не хотят отравить. Суп как суп, никакого яда она не почувствовала. А может быть тут какой-нибудь сильный яд, который нельзя распознать просто… Она тут же резко одумалась, и перестала размышлять на эту тему. Справа от нее сидит темный волшебник, с легкостью читающий мысли, и он уже в упор смотрел на девушку. — Грейнджер, прошу тебя, расслабься. Если бы мы захотели тебя убить, то это будет более элегантно. — пронесся голос Волдеморта в голове девушки. Она бросила быстрый взгляд на мага и всё-таки начала есть. Всё это время они провели в тишине, разбавляемой только легким соприкосновением столовых приборов с тарелками. Гермиона неоднократно ловила на себе неодобрительные взгляды Снейпа, и презрительные Эвана Розье. Остальные же иногда с интересом наблюдали за ней, кроме Барти Крауча-младшего, который смотрел только в свою тарелку. Лорд также старался не обращать на нее внимания. Гермиона чувствовала себя не в своей тарелке. Она чувствовала себя предательницей, потому что в тихушку перешла на сторону врага, который пытался убить ее лучшего друга. Однако сегодняшний день заставил Грейнджер немного усомниться в словах Дамблдора, а именно когда он еще на первом курсе рассказывал маленькому «золотому трио» об опасности пожирателей смерти. Он говорил, что Тот-Чье-Имя-Нельзя-Называть жуткий монстр без каких-либо моральных ценностей и что с ним шутки плохи. Остальные же его последователи ничем не отличаются от своего господина. Однако сейчас, сидя в одной комнате с «монстрами», мир Грейнджер немного, но повернулся с ног на голову. Если уж сам Лорд Волдеморт пару минут назад стоял с кружкой чая и улыбался, то, что уж говорить про остальных. Конечно, не стоит исключать тот факт, что возможно это всё просто «спектакль», но учитывая ментальное состояние каждого из здесь сидящих, только Снейп и Малфой смог бы так долго притворяться. Гермиона почти не притронулась к еде, так как очень нервничала, что даже кусок в горло не лез. Когда все покончили с обедом и отложили столовые приборы, все тарелки испарились со стола. — Итак, господа пожиратели, — прервал тишину хозяин дома. — Во-первых, хочу представить вам нашу новенькую. Для тех, кто не в курсе, ее зовут Гермиона Грейнджер-лучшая подружка «золотого мальчика» и того рыжего недоразумения. Сердце Гермионы пропустило удар. Ей показалось, что сейчас в неё прилетит авада, потому что примерно четверть собравшихся пожирателей скорчили недовольные гримасы, четверть просто удосужили её презрительным взглядом, а остальные беззлобно покосились на неё. В числе последних были Снейп, Люциус, Барти, Хвост и Эйвери. — Эван, я прошу тебя засунуть свои мысли настолько глубоко, насколько это только возможно. Эта девочка неприкосновенна. Я очень надеюсь, что вы ее не тронете. — продолжил Лорд. Все кивнули, а у Гермионы, кажется, кровь в венах застыла. Она не знала даже как выглядит этот Эван, но поняла, что от него лучше держаться подальше. — Во-вторых, — продолжал волшебник, — мне нужно вернуть всех сидящих в Азкабане пожирателей. Кто хочет поучаствовать в этом? — Вопрос был больше риторическим и не подразумевал ответа. Он уже сам все решил и сейчас просто назовет имена людей, кого отправит вытаскивать своих последователей. — Никто? Какая жалость. Ну, тогда я сам выберу, — Гермиона почувствовала неладное. — Бартемиус, Гермиона, Эйвери, вы займетесь этим делом лично. Люциус даст вам план Азкабана, от вас требуется только хорошо продумать набег, и взять с собой оборотней. — А сколько у нас на это времени? — спросила Грейнджер. Все перевели взгляд с Лорда на девушку и сейчас пребывали в шоке. Гермиона увидела их реакцию и поняла, что сделала что-то не так. Лорд лишь усмехнулся. — Ну, скажем, два дня. — ответил Волдеморт. Гермиона изогнула бровь. — Два? Тут нужно как минимум пять чтобы полностью продумать все действия и самим не загреметь за решётку, мой Лорд. — кажется она уже зашла за все рамки дозволенного, но отступать было некуда. — Что такого может произойти в Азкабане, если ты хочешь целых пять дней разрабатывать план побега моих последователей? — поинтересовался Лорд. Некоторые пожиратели, кажется, даже не дышали. А у кого-то, возможно, прихватило сердечко от такой наглости со стороны гриффиндорки. — Ну смотрите: во-первых, нужно досконально изучить всё входы и выходы на разных этажах. Во-вторых, нужно ознакомиться с местоположением каждой камеры и заключённого, который в ней обитает. В-третьих, нужно узнать обо всех возможных щитах вокруг тюрьмы. И в-четвертых, нужно узнать, сколько авроров на каждом этаже и во сколько они дежурят. Чтобы сделать все идеально, потребуется плюс-минус пять дней. И ещё надо объяснить оборотням, по какому принципу мы будем действовать, чтобы всё прошло гладко. — четко проговорила Гермиона, параллельно пытаясь скрыть дрожь в голосе от наступающего страха перед Лордом. В комнате повисла гробовая тишина, и никто не решался её нарушить. Волдеморт сидел, глядя на неё, и, наверное, думал, когда и чем её лучше убить. — Хорошо, — после достаточно долгой паузы сказал он. — у вас есть пять дней. Но не больше. А теперь, Люциус, передай план Азкабана Грейнджер и расскажи мне про министра. Малфой дрожащими руками отдал большой свиток Гермионе и начал докладывать на министра. В общем и целом, всё собрание прошло монотонно и скучно, так что гриффиндорка чуть не уснула. По окончании, Лорд со всеми попрощался и двинулся к выходу. — Ах да, чуть не забыл, — сказал он почти выйдя из кухни. — если что-то пойдет не так, Грейнджер, то отдуваться придется тебе. Нагайна! С этими словами он окончательно покинул помещение, а Гермиону бросило в дрожь. Не успела она опомниться, как кто-то обхватил ее запястье, одним рывком поднял со стула и повел прочь. Это был Барти. Ну конечно, кто же ещё. За ними шел ещё один мужчина, наверное, тот самый Эйвери. — Ты что творишь, маленькое недоразумение?! — шипел Крауч пока вел ее в неизвестном направлении. — Да ладно тебе, Барти, она выбила нам больше времени на подготовку и при этом не получила круциатус! Ей нужно памятник поставить. — заступился за девочку Эйвери. Барти недовольно фыркнул, но ничего не ответил. Барти тащил за собой Гермиону по коридорам, а следом за ними плелся Эйвери. Грейнджер еле успевала за быстрыми и широкими шагами мужчины, поэтому он иногда нервно дергал её за руку, призывая идти быстрее. Вскоре эта так называемая пытка закончилась, и они вошли в комнату, которая была похожа на спальню Гермионы, только темного цвета. Крауч закрыл за ними дверь и поставил заглушку. Девушка потирала запястье, на котором сто процентов останутся синяки от мертвой хватки мужчины, в другой руке держа увесистый пергамент с планом здания Азкабана. Эйвери решил расположиться в кресле около балкончика, а хозяин комнаты спиной обрушился на кровать. — Вот скажи, Грейнджер, какого Мордреда ты свалилась на наши головы? — бесился Барти. — Да ладно тебе, Крауч, девочка молодец. Оспорить приказ Лорда и при этом не получить пиздюлей — это надо уметь. Полностью оправдываешь свой факультет. Грейнджер молчала. Она стояла посередине комнаты с большим свертком и не знала как ей себя вести. Вроде бы всего пару дней назад они были заклятыми врагами, а сейчас им предстоит совместное дело. Так она ещё в какой-то степени и Лорда ослушалась. Удивительно, что её не грохнули прямо за столом. Слабоумие и отвага как говорится. Гермиона увидела, что перед Эйвери стоит кофейный столик, и подошла ближе, чтобы разложить бумаги. Крауч так и продолжал лежать на кровати, что-то бубня себе под нос. — Не ворчи как бабка старая, Барти! — сказал сидящий в кресле пожиратель. — Сам ты старый. — огрызнулся тот. — Да не такой уж я и старый, я в самом расцвете сил. А ты как считаешь, Грейнджер? — Я считаю что вам надо взглянуть на это. — обреченно вздохнула девушка, когда раскрыла пергамент и увидела огромное количество коридоров, этажей и камер, которые были плохо нарисованы. — Пиздец. — только и смог выдавить из себя Эйвери, когда увидел эту картину. — Не выражайся при девушке! — буркнул Барти. — Да какой «не выражайся»? Ты просто посмотри на это! Это же грёбаный лабиринт! Так ещё и хреново начерченный! — возмущался пожиратель. Барти тяжело вздохнул, поднялся с кровати и подошел к своим напарникам. — Пиздец. — сказал Крауч. — Вот и я о том же! Мы тут до утра будем только разбирать где какой этаж находится, а нам ещё и изобрести план побега этих бедолаг надо! — возмущался второй пожиратель. Гермиона стояла на коленях перед этой схемой и потирала переносицу. План здания был действительно отвратительный. Настолько, что по нему было даже не понять, где начинается и заканчивается этаж. То ли это Лорд приказал Люциусу испортить этот чертеж, то ли у Люциуса было не достаточно полномочий, чтобы сделать качественную копию плана тюрьмы, и он решил сам это нарисовать. По памяти. Это было уже не важно, потому что на проработку идеального набега на Азкабан у ребят было пять дней, и отсчет уже пошёл. — Какой план, босс? — спросил Барти, который разместился за спиной Гермионы и наблюдал за ней сверху. — Не умереть, разбирая эти каракули. — ответила Грейнджер. Эйвери усмехнулся, а Барти обреченно вздохнул. — А вообще, мне нужен лист бумаги, карандаш и цветные маркеры. Попробуем накидать хотя бы примерный эскиз здания, а дальше будем думать что да как. — сказала Гермиона. — А что это ты раскомандовалась, Грейнджер? — раздраженно спросил Крауч. — Не ты ли пару минут назад назвал меня боссом, Крауч? И раз уж на то пошло, то в случае неудачи это я сильно отхвачу от Лорда, а не вы, так что будь добр и делай что тебе говорят. — в такт ему ответила Гермиона, не отрывая взгляд от полученной схемы. — Я не собираюсь слушаться маленькую наглую девчонку! — взъелся Барти. — Ну в таком случае на, сам разбирайся с этим! — Вот и буду! — Давай-давай! — Грейнджер, тебе того случая в коридоре было мало? Я тебя на люстру подвешу, и буду использовать как пиньяту! — Ой как страшно. — Не ерничай мне тут! Довольный представлением Эйвери наблюдал за своими напарниками. Это зрелище его изрядно забавляло. — Да как у тебя вообще язык повернулся так назвать меня, дьяволица! — Да ты тоже хорош! — Так, девочки, успокойтесь, меня на всех хватит. — произнес Эйвери с самодовольной улыбкой. У него получилось прекратить ссору двух слишком гордых волшебников и обратить внимание на себя. — Ты вообще на чьей стороне? — поинтересовался Крауч. — На своей, разумеется. А так, я считаю, вам следует поделить между собой обязанности. — А вы что будете делать? — спросила раскрасневшаяся от раздражения Гермиона. — А я уже слишком стар для этого дерьма. А именно для этих ваших разборок. — ответил Эйвери. — Ты десять минут назад утверждал, что в самом расцвете сил! — не успокаивался Крауч. — Давайте так: вы сейчас решите между собой кто из вас главный, а я спокойно посижу в кресле и выпью огневиски. — на самом деле мужчине просто хотелось по дольше понаблюдать за их спорами. Он столько новых слов взял себе на заметку, что в случае словесной перепалки с кем-либо сможет быстро заткнуть ему рот. — Я не собираюсь тут с тобой возиться, маленькая бестия, просто признай что я тут главный! — продолжал Барти. — Тебе что, мама в детстве не говорила что девушкам надо уступать? Крауч тут же помрачнел и впился в бедную девочку взглядом. Если бы Барти мог сжигать одним только взглядом, то Гермиона уже стала бы второй Жанной Д’Арк. Тут даже Эйвери расширил глаза и уже готовился разнимать их. Барти опасно сощурил глаза, но ничего не сделал. Затем он глубоко вдохнул и вроде бы успокоился. — Хорошо, ты главная. Но! Я так говорю не потому что ты меня переспорила, а из-за уважения к моей покойной матери. — прошипел он. Гермиона сглотнула. Она что, только что резанула по живому? Не успела гриффиндорка опомниться, как перед ней уже лежал большой лист бумаги и два карандаша. Барти отошел и плюхнулся на кровать, а Эйвери застыл в кресле. Грейнджер положила чистый лист бумаги на пол, и рядом с ним постелила те каракули, которые Люциус и Лорд называют схемой Азкабана. — Мистер Эйвери, может быть вы поможете мне перерисовать… это? — спросила Грейнджер, намекая на помощь. — А, да, конечно, я попробую перерисовать верхние этажи. — быстро среагировал тот, взял карандаш и лег на пол. Барти привстал на локтях, чтобы посмотреть, что они делают. — Смотри Эйвери, ты же не разогнёшься потом. Возраст как-никак. — съязвил он и лег обратно. — Ой-ой-ой, да я ещё тебя переживу, мальчик! — Ну да, конечно.-усмехнулся Крауч и обратно рухнул на кровать. Гермионе было не по себе. Она явно перешла сегодня все границы дозволенного, и это может плохо сказаться на их с Барти тренировках. Он может «случайно» кинуть в нее авадой и сказать что это несчастный случай, и ему ничего не сделают. И всё-таки, она хотела попросить у него прощения, когда останется с ним наедине. Такое поведение не по-гриффиндорски, и она чувствует свою вину. Тем не менее, гриффиндорка отрешилась на какое-то время от своих мыслей, и направила все свои силы и энергию для разбора недо-схемы тюрьмы. Она настолько увлеклась перерисовыванием, что потеряла счет времени и не услышала, как её зовут. — Грейнджер блять, сколько можно? Это я должен тебя игнорировать, а не ты меня! Поднимайся с пола быстро! — Барти говорил на повышенных тонах. Гермиона дернулась и подняла голову. На нее смотрела пара злых карих глаз. — Да твою ж на лево! — сказал Барти и самостоятельно поднял девушку. Как только Гермиона соприкоснулась ногами с полом, ее повело куда-то в сторону. Она не знает, сколько она так пролежала, но у нее занемело все тело, и если бы не сильная хватка мужчины, она бы упала. — Мы с тобой проспали все на свете! — Ты о чем? — спросила гриффиндорка. — Я о том, что ты пролежала в таком положении около десяти часов, а я всё это время спал! Мы прозевали ужин, так еще и Эйвери ушел! — бесился мужчина. — Десять часов? — О Мерлин, Гермиона, не заставляй меня общаться с тобой как с умственно отсталой и повторять одно и тоже по несколько раз! Мне и Хвоста с головой хватает! — Так а что ты бесишься то так? — она глянула на рисунок. — Вон, мы с Эйвери почти закончили со схемой Азкабана, так что завтра можно будет приступать к разработке основного плана. — Да я не об этом, Грейнджер! Я голодный, а мы не успели на ужин! — Вот в чем проблема оказывается. Пошли сейчас на кухню и попросим Липа нам что-нибудь приготовить. Барти покачал головой. — Ты не понимаешь, Лорд нас четвертует за это! Нам еще и утром прилетит за то что отсутствовали на ужине. — он поморщился. — Он ничего не узнает. — сказала Гермиона, и поняла что тоже очень голодна. По сути, она с утра ничего не ела, если не считать чая и тех жалких нескольких ложек супа. Барти посмотрел на нее как на ненормальную. — Ну а что? Нам теперь до утра сидеть голодными? Я так не думаю. Давай, веди меня на кухню, если что я сама что-нибудь приготовлю, раз ты так боишься. — Там сейчас должна дежурить стая оборотней. — Значит ты не голодный.-пожала плечами девушка и демонстративно легла на пол, как бы доделывая работу с планом Азкабана. Краучу не понравилась эта затея, но чувство голода было сильнее инстинкта самосохранения, поэтому он согласился. Пока они шли, как оказалось, по ночному дому, Гермиона недоумевала, почему Барти так боится таскать еду по ночам. Тем временем Крауч успел сотню раз себя проклясть за то, что поддался манипуляции юной волшебницы. Они уже почти спустились по лестнице вниз, как откуда-то из-за угла донесся громкий рык. В это мгновение Крауч схватил свою напарницу, перепрыгнул через перила и благополучно нырнул в кладовку под лестницей, на всякий случай, заперев дверь и поставив глушилку. В комнатушке было слишком мало места, так что Гермиона и Барти стояли впритык друг к другу. — Это Сивый и часть его стаи пришли. — пояснил он. — А почему мы прячемся? Нам же с ними еще работать. — недоумевала Гермиона. — Глупая девчонка! Ты не понимаешь что это оборотни? Они бешеные цепные псы, которые могут легко тебя разорвать в клочья, и меня на пару с тобой! — Так они же не на своей территории. — все еще не понимала девушка. — Они-старожилы этого дома. Раньше, наш Лорд использовал их больше для охраны, и каждую ночь они следили за тем, чтобы никто не шлялся по коридорам. — Но, зачем? — спросила Гермиона. — Многие пожиратели смерти любят засиживаться до утра с бутылкой какого-нибудь алкоголя, и потом на утро вообще не дееспособны. Так они ещё и другим спать мешают. — спокойно объяснил Крауч. — Почему ты раньше не сказал? Я бы придумала что-нибудь другое! — возмутилась Грейнджер. — Спорить с упрямой гриффиндоркой? Прости милая моя, но мои нервы мне дороже. Давай лучше думать, что нам сейчас делать. — Кто здесь? , — за дверью раздался грубый голос Фенрира Сивого. — Я чувствую, что тут кто-то есть. Гермиона почувствовала, как сердце Барти стало биться чаще. Казалось, еще немного и оно выпрыгнет из груди. — Значит так, как только он отходит от двери, мы быстро выскальзываем отсюда и тихо пробираемся в сторону кухни. — шепотом сказала Гермиона. — Ты вообще с ума сошла? Я думал, что это я или Белла поехали умом, но ты нас переплюнула, по всей видимости! Мне интересно «как нам выбраться отсюда и пойти обратно в комнату», а не «как нам выйти отсюда и получить как минимум сотрясение мозга». — взъелся мужчина. — Во-первых, тебе не грозит сотрясение мозга потому что у тебя его нет… -Барти перебил свою подругу по несчастью. — С огнем играешь, девочка. — склонился он и прошептал ей прямо в ухо. — Не перебивай. Во-вторых, мы уже близки к победе и нам некуда отступать. Или ты испугался? Барти был не из трусливых, и Гермиона об этом знала. — Какая же ты упрямая, ты нам смертный приговор подписываешь! — Успокойся, или у тебя сердце остановится. Никто нам ничего не сделает. Мы с Невиллом и Симусом целый год ходили ночью на кухню в Хогвартсе, и ничего. Даже Филчу не попались ни разу, так что провернуть тут то же самое не составит труда. — Подожди, ты только что намекнула на то, что я старый?! Ты вообще берега попутала? — возмущался Крауч. Фенрир отошел от двери уже на приличное расстояние, так что Гермиона даже не стала дослушивать возмущения со стороны Барти. Она просто схватила его под локоть, сняла заглушку и открыла дверь. Осталось совсем немного, и они раздобудут себе хоть что-нибудь на ужин. У Крауча перехватило дыхание от такой наглости, но сейчас спорить с гриффиндоркой, которая уже наметила себе цель и идет к ней, было верхом безрассудства. Ему пришлось повиноваться ей, потому что быть пойманным Сивым было гораздо более унизительным, чем прогнуться под упертую девчонку. Гермиона действовала быстро и решительно, так что через пару минут они уже стояли на кухне, каким-то чудом преодолев самого грозного оборотня и не попавшись остальным таким же упырям. Не включая свет, Грейнджер смогла схватить несколько булочек со стола и бутылку сока. Барти тем временем напихал в карманы своего плаща какие-то фрукты и цепанул бокалы. Когда они уже были готовы возвращаться в комнату, в помещении резко включился свет. — Воруете? — прозвучал беззлобный голос одного из оборотней. Глаза ребят еще не привыкли к яркому свету, и им приходилось щуриться, чтобы хоть что-то увидеть. — Мда, а на вид приличные люди. — продолжал оборотень. — Кто там? — послышался голос приближающегося Фенрира. — Никого, я тут с домовиком общаюсь. — соврал мужчина. Сивый рыкнул и двинулся назад. — Струпьяр. — произнес Барти. — Барти, — в ответ поздоровался оборотень. — А что это за красавица рядом с тобой? — Я Гермиона Грейнджер, сэр. — ответила за Барти гриффиндорка. — Ой, какая вежливая девочка. Я Струпьяр, очень приятно, — он улыбнулся, немного оскалившись. — А вы тут зря времени не теряете, как я посмотрю. Решили нарушить правила нашего Лорда? Ммм, что же мне с вами сделать? — Отойти от дверного проема и дать нам уйти? — предложил Крауч. — Ну уж нет, друг мой. Вы тут значит, отрываетесь по полной программе, стоите ночью на кухне с булочками и соком в руках, а я что, левый? Я с вами хочу, между прочим. Барти театрально закатил глаза, а Гермиона тем временем откусила кусок от булки и вслушивалась, а то мало ли, вдруг сейчас Сивый со спины зайдет. Струпьяр подошел к столу, откуда Барти и Гермиона стащили еду, взял себе тарелку, ложку, хлопья и молоко. — Ну так что, мы так и будем стоять здесь или может быть двинемся в ваше «убежище». — спросил Струпьяр. Под убежищем он подразумевал комнату Барти, разумеется. Крауч тихо вздохнул, но не стал его останавливать. Перед тем как уйти, Гермиона стащила еще две булки. Оборотень выключил свет, Барти взял под локоть девушку и они аккуратно двинулись в сторону лестницы, чтобы пробраться на второй этаж. На удивление, дорога обратно прошла почти без приключений. Пару раз им пришлось спрятаться за поворотом, чтобы уйти из поля зрения какого-нибудь оборотня, и вот они втроем уже сидели у Барти и лопали свою «добычу». Струпьяр расположился на том же месте, где сидел Эйвери и уплетал хлопья, Крауч расхаживал по комнате, пил огневиски из своих заначек, ел украденные Грейнджер булочки и общался со Струпьяром. Гермиона сидела на кровати и сверху рассматривала нарисованную ей схему тюрьмы. Мозги у неё уже закипали, и ей безумно хотелось спать, однако засыпать в компании егеря и немного подвыпившего пожирателя смерти, который может быть желает ей смерти, не хотелось. Поэтому она стойко высидела до момента ухода Струпьяра. — Ну что ж, приятно было с вами поболтать. А особенно приятно было познакомиться с такой очаровательной особой как ты, Гермиона Грейнджер. — произнес Струпьяр, и на прощание поцеловал руку девушки. — Так, всё, иди, давай. Тебя там уже свои потеряли. — занервничал Крауч. — Ой-ёй, Барти, не ревнуй. — поддел его оборотень и мило улыбнулся. Крауч закрыл за ним дверь и снова поставил заглушку. Глаза девушки уже слипались, и она хотела уже пойти к себе в комнату, чтобы нормально выспаться, но нужно было закончить с наброском всего одной части северного крыла Азкабана, и обвести всю схему тюрьмы. Для этого, она взяла канделябр со свечами и поставила на безопасное расстояние от рисунка, чтобы ничего не сгорело. — О Мерлин, Грейнджер! Оставь до завтра ты этот чертеж. Ты уже с ног валишься! — Барти начал её отчитывать. Вероятней всего он просто хотел от нее поскорее избавиться и лечь спать. — Если ты хочешь чтобы я ушла, просто так и скажи. Могу у себя в комнате это все доделать. — пробубнила в ответ до жути уставшая Гермиона. Барти опустошил свой бокал, поставил его на тумбочку около кровати и двинулся к гриффиндорке. Гермиона дёрнулась, потому что подумала, что сейчас её попытаются убить. Но нет, вместо этого Крауч перекинул ее через плечо, аккуратно донес до кровати и так же аккуратно положил на подушку. Увидев на лице напарницы страх и недоумение, он поднял одну бровь. — Что ты так на меня смотришь? Насиловать не буду, воспитание не позволяет. Пытать или что-то в этом роде тоже делать не буду. Отыграюсь на тебе завтра, а сейчас лучше поспи и морально подготовься к тому что будет с утра. — пояснил мужчина и отошёл доделывать чертеж здания. Соприкоснувшись головой с подушкой, Гермиона уже почти уснула, но вспомнила, как недавно хотела извиниться перед Барти. — Прости меня, если я вдруг тебя сегодня обидела. Я правда не хотела. — с этими словами ее глаза закрылись и она мирно засопела. Барти оторвался от колоссальной работы, проделанной Эйвери и Гермионой, и с широко распахнутыми глазами посмотрел на уже спящую девушку. Раньше только Регулус просил у него прощения. И то, крайне редко. — Ничего страшного. — прошептал он и принялся заканчивать схему Азкабана. В комнате царила тишина. Крауч уже пятнадцать минут пытался отреставрировать на бумаге это несчастное северное крыло. Пожиратель тысячу раз удивился усидчивости Эйвери и Гермионы, потому что эти двое за такой достаточно короткий промежуток времени восстановили практически всё, в то время как ему хватило и пятнадцати минут, чтобы начать проклинать Люциуса с его навыками художника. Причем ладно Грейнджер-она отличница и одна из лучших на потоке. Её работы действительно качественные и их было приятно проверять. Но Эйвери… Тишину прервал робкий и тихий стук в дверь. Крауч посмотрел на дверь, затем на спящую Гермиону, а потом снова на дверь. Когда он вставал с пола из лежащего положения, у него прохрустели все кости. Хорошо, что Гермиону этот хруст не разбудил. Барти чувствовал, что она снова намекнула бы на то, что он «старый». Поморщившись от неприятных ощущений, мужчина подошел к двери и аккуратно открыл её, чтобы не разбудить Гермиону. На пороге стоял взволнованный Хвост. Чтобы не побеспокоить сон гриффиндорки, Крауч вышел к Питеру и запер дверь на все возможные запирающие и заглушающие чары. — Чего тебе? — небрежно спросил Барти. — Т-там… внизу. — заикаясь начал Хвост. — Кто-то… Нужна твоя помощь. С-срочно. — Сначала скажи, что конкретно от меня требуется, а я сам решу: спускаться мне вниз или нет! — рявкнул Крауч в ответ. — Нужно помочь замести следы… Эйвери нашли мёртвым. Кто-то…р-расчленил его, и развесил на заборе, — произнёс бледный как смерть Хвост.-Никто не решается его оттуда снять, поэтому я пришел к тебе… — Кто еще об этом знает? — спросил Крауч, переваривая слова своего собеседника. — Только ты, я и пара оборотней. — ответил тот. Барти задумался, но все же решил спуститься вместе с Хвостом. — Нужно будет утром рассказать об этом нашему Лорду. — Разумеется! — воскликнул Петтигрю. Перед тем как уйти, Барти снова наколдовал несколько запирающих чар, чтобы никто не смог пробраться в его комнату и причинить вред беззащитной Гермионе. Следующий день обещает быть очень «веселым».