Еле касаясь

Его губы скользят по его щеке, руки нежно ласкают шею, на которой находится ошейник — символ их порабощения, тяжёлым грузом лежащий на плечах, он еле видно улыбается. Кейджи чувствует себя прекрасно. Прямо сейчас он не вспоминает их — призраков прошлого, что незримой тенью следовали за ним, куда бы он не пошёл, сейчас перед ним лишь утончённое лицо Кая, его улыбка, его нежные руки, что взъерошивают его волосы на затылке. Кейджи чувствует дуновения ветра, коего здесь быть не должно, но ведь прямо сейчас это не имеет никакого значения, он греется в лучах солнца и улыбается, по-настоящему улыбается. Что-то ворочается в глубине его сознания, но Кейджи не обращает на это совершенно никакого внимания. Он не чувствует тяжести во всём теле из-за недосыпа, у него больше не болит голова, он сыт, здоров и счастлив. Его руки постепенно спускаются вниз, к его широким плечам, чуть оттягивая их, они не сводят друг от друга внимательные взгляды. Кейджи никогда не видел его таким… свободным. От своей миссии, от смертельной игры, от всего. Интересно, чувствует ли Кай бабочек в животе? И чувствовал ли когда-нибудь? Постепенно Кай приближает своё лицо к нему. Кейджи немного прикрывает глаза, следя за тем, что он будет делать дальше. Кай, вздохнув, просто прикладывает свою щеку к его и обвивает руками шею Кейджи. Его длинные пальцы скользят сквозь его обесцвеченные волосы, еле ощутимо касаясь головы. И снова то чувство. Чувство неправильности. Умерли те прекрасные бабочки, лёгкий ветерок, приносивший чувство свежести в тёплый летний день, превратился в ураган, сметающий всё на своём пути, погасло яркое солнце, и на смену ему пришла гроза, объятия превратились в удушение. Они стояли вдвоём, обнявшись, посреди кошмара, и Кейджи, наконец, вспомнил то, что так тщательно пытался забыть. Кай Сато был мёртв.