Твои шрамы - моя паника

      Наверное, быть одиноким не так уж и плохо в современном мире, где социофобия и интровертность стали обычным явлением среди всех слоёв населения и возрастных групп. Наверное, для кого-то это даже лучше, чем быть в кругу семьи и друзей, ведь можно не надевать маску вечно счастливого человека, который никогда не устаёт и всегда рад общению с кем-либо, у которого ничего не болит и не скребёт на душе. Для кого-то это является персональным адом, в котором невозможно жить. Для кого-то, но не для Тэхёна.       Его друзья – книги и музыка, заполняющие собой пустое пространство в одиноком сердце и сознании парня. Возможно, в двадцать два уже пора задуматься о будущем: карьера, семья, дети и счастливая старость среди самых близких. И Тэхён действительно был бы рад думать об этом, если бы не психические расстройства, преследующие его на протяжении тринадцати лет.       Он замкнут в себе, паникует при любом взгляде в его сторону, даже самом ласковом и мирном, не ладит с окружающим миром и с собой. Его мозг стал его главным врагом, который проецирует на взрослую версию Тэхёна детские страхи и воспоминания, слова родителей и школьных задир.       Но это не мешает Киму учиться на заочном отделении университета. Он, хоть и болен расстройствами, которые мешают ему контактировать с людьми, совсем не обделён умом и навыками. Его знаниям завидовали многие, кого парень когда-то называл хотя бы приятелями, потому что Тэхён старался быть всесторонне развитым человеком.       И весь мирок Кима, полный различных книг и яркого воображения, прятался в собственной квартире на седьмом этаже небогатого района, откуда юноша мог наблюдать за людьми. Все они всегда куда-то спешили, торопились и старались не опоздать, бежали к своим рутинным делам.       Только один Тэхён был заперт в своей клетке уже много лет. Он смотрел на офисных рабочих, которые надеялись вовремя приехать на нелюбимую работу, музыкантов, беззаботно играющих на улицах, художников, рисующих в ближайшем парке свои пейзажи, и не понимал, почему все они не могут тоже оставаться в своих уютных домах, работать дистанционно и наслаждаться спокойствием. Эти люди сами куда-то бегут, а по вечерам рассказывают друзьям и семьям, как устали. Глупо. Они просто не пробовали работать из дома, Тэхён уверен.       Его телефон оповещает о новом сообщении в мессенджере характерным звуком, отвлекая юношу от созерцания просыпающегося города и по-прежнему спешащих работников. Ким неохотно снимает блокировку с устройства, закатывая глаза от очередного гневного сообщения начальника, требующего перенести сроки сдачи проекта на неделю ближе. Тэхён отказал ему ещё два дня назад, потому что к этому времени точно не успеет ничего сделать, ведь к матери в соседний город проект за него не съездит. Теперь же мужчина постоянно пишет ему, обещая, что заплатит меньше. Киму на это плевать.       Деньги у юноши всегда водились, пусть даже это и мелкие копейки. В пятнадцать он пошёл на первую работу в какой-то невзрачный магазинчик промоутером, чтобы не слушать пропитанные ядом слова родителей, направленные в адрес его тела и знаний. Тэхён, возможно, не был худышкой, но и толстым его назвать нельзя было никогда. Самооценка медленно поползла вниз.       В девятнадцать, когда стал совершеннолетним, устроился в кафе официантом. Социофобия, постепенно развивающаяся и укрепляющаяся в неустойчивой психике парня, не дала ему долго проработать там, и спустя полгода Тэхён уволился. Скорее, убежал оттуда, сверкая пятками.       В двадцать впервые стал работать в интернете графическим дизайнером. Сначала заработок был небольшим, но его вполне хватало на продукты домой и мелкие вещи, необходимые для нормального существования каждого человека. Мама тогда успокоилась, видя, как сын старается, чтобы угодить им с мужем. Отец же всё ещё считал, что Тэхён делал недостаточно. Крики и скандалы дома заставили сбежать от семьи в собственное жильё. Маленькое, невзрачное, но своё, безопасное.       Теперь у Кима есть квартира в одном из спальных районов города. Ничего необычного: две комнаты, кухня, ванная и балкон. Парню большего и не нужно. Ему достаточно того, что есть свой угол, крыша над головой, еда и одиночество.       Когда-то Тэхён был экстравертом, обожал шумные компании и громкие посиделки с друзьями под баночку светлого пива любимой фирмы. Ему был приятен гомон и крики людей. Когда-то это было обыденной частью его жизни, по которой парень иногда скучает. Теперь же он всегда дома в гордом одиночестве.       Тэхён почти не сидит в интернете, потому что светские новости его не волнуют, а ждать сообщение в социальной сети попросту не от кого. Кому нужен запертый в себе и четырёх стенах собственной квартиры социофоб с психическими отклонениями? Правильно — никому, кроме одного единственного друга, который сейчас уехал за город, и интернета там не найти.       Расстраивается ли от этого Ким? Нет, потому что быть в одиночестве намного проще. Когда ты один, никто не сделает тебе больно, не предаст, не разнесёт по всей округе сплетни из твоей скромной интровертной жизни и не скажет, что твоя фигура – круг, которому не суждено вылиться во что-то приятное глазу.       Тэхён всё же отвечает начальнику, что выполнить проект раньше он никак не успеет по личным обстоятельствам, и выходит, раздражённо закрывая глаза и выдыхая сквозь стиснутые зубы. Его всегда раздражали такие люди, как этот тип. Они наглые, не умеющие слушать и слышать окружающих, и им всё прощается. Проще говоря, это детки богатых родителей, получившие всё в жизни лишь по знакомству, а теперь командующие обычным офисным планктоном.       Ким бредёт по коридорчику в сторону кухни, надеясь, что какая-то еда да завалялась в холодильнике или на полочках. В его квартире вы не найдёте ни одного зеркала и отражающей поверхности. Даже кухонная техника у него вся матовая, что уж говорить про предметы обычного быта. Для Тэхёна видеть себя в отражении чего-либо – дискомфорт и ненависть к собственному телу, который позже отразится на нём кровавыми полосами и шрамами, украшающими ненавистные места уродливыми рубцами.       Обратиться к психологу – выйти из зоны комфорта, которую Ким себе обустроил с огромным трудом, когда сбежал из отчего дома. Он пытался, правда пытался, даже вытерпел три сеанса по полтора часа каждый, но только увидел усталость в глазах врача от очередного, загнавшего себя в рамки общества, пациента. После этого было решено, что людям рассказывать о своих проблемах – бред, поэтому кактус, мирно растущий на подоконнике в плошке чёрного матового цвета, стал единственным слушателем длинных ночных монологов. Спасибо любимому светлому пиву за открытость и честность перед молчаливым наблюдателем внутреннего разрушения одного неприметного человека.       Возможно, Тэхёну не так уж плохо. Если подумать, то в мире есть люди, которые каждый день борются с голодом и дефицитом воды, а он развёл сырость из-за того, что ему не нравится его тело. Именно так Ким каждый новый день заставлял себя встать с кровати и начать хоть что-то делать. Ему же не хуже, чем всем остальным, так почему же он позволяет себе раскисать и становиться уязвимым перед этим жестоким миром?       Наверное, Тэхёну всё же нужно было обратиться к психиатру, когда оставлять на себе шрамы и порезы, чтобы почувствовать, что ты жив, стало ежедневной необходимостью. Зависимостью. Только этот обычный ритуал – то немногое, что действительно привязывало Кима к реальности, заставляло осознавать, что его сердце всё ещё бьётся, а лёгкие раскрываются от глубоких вздохов.       И Тэхён совсем не паникует, когда осознаёт, что до сессии осталось не так уж и много. Да, он изучает самостоятельно всю программу, отчитывается регулярно преподавателям, пишет рефераты и курсовые работы, но в университете не появляется. Ким бывает там только для того, чтобы сдать экзамены и понять, что в ближайшее время ему не придётся вновь видеть никого из знакомых лиц, кроме Намджуна. Намджуна можно, он приятный и милый.       Ложь. Тэхёна кроет так, что все наркотики мира позавидуют. Его руки онемели, и парень вообще с трудом осознаёт, что он всё ещё в своём теле, голова кружится до вертолётов перед глазами и тошноты, словно застрявшей в середине горла, а сердце колотится. Страх и паника появляются следом, напоминая, что стоит ему выйти из дома – его убьют, расчленят и выбросят куда-нибудь в реку, которой нет ни на одной карте.       Панические атаки – обычное дело. Ким привык. Он рефлекторно глубже дышит, старается совладать со своим телом и вцепляется ногтями правой руки в запястье левой, будто пытаясь содрать кожу до мышц, а потом и до костей. Полосы расцветают красными бутонами, как и медленно, но верно, отступает паника. Ему легче, потому что больно. Легче, потому что чувствует, что жив и может ощущать хоть что-нибудь, даже если это мифическое «что-нибудь» заключается в осознанном причинении себе боли.       Тэхён привык к трясущимся рукам, бегающим по всей комнате глазам, громкому сбитому дыханию и суматошно бьющемуся сердцу. Это пройдёт, когда затуманенное сознание на малую часть очистится и уступит место ясным мыслям. Ким знает, но каждый раз испытывать подобное трудно. Словно впервые, как десять лет назад, столкнулся с панической атакой, – «паничкой» в народе – когда мальчик из школы, учащийся на год старше, догнал после занятий в тёмном переулке и попытался залезть своими мерзкими руками в штаны. Тэхёну тогда сказали, что он должен быть рад, что хоть кто-то обратил внимание на его жалкую персону. Самооценка быстрее поползла вниз.       Наверное, Тэхён всё ещё не отходит от панической атаки, когда заходит в инстаграм и отвечает на запрос о переписке одного из, как ему кажется, одногруппников. Он даже не смотрит на фото профиля и его название, потому что лишь расплывчато видит: imjeon_23: «Привет»       Киму бы сейчас с той же радостью написать короткое приветствие и поинтересоваться, для чего паренёк ему пишет, только телефон выскальзывает из влажных ладоней и стремительно летит на пол, а Тэхён застыл как каменное изваяние начала шестнадцатого века не в силах наклониться за ним. Мышцы будто парализованы, и в мозгу лишь мысль о том, что стоит ответить этому незнакомцу, и он обязательно использует, унизит, заставит давиться слезами в одиночестве на полу этой злосчастной кухни.       Заново. Навязчивые мысли вертятся по кругу, создавая перед глазами яркие блики. От них голова кружится сильнее, начинает болеть, а к горлу подкатывает тошнота. Он не хочет общаться. Ему нужно только унизить, высмеять перед всеми, показать, насколько ты жалкий и ничтожный. Кто захочет общаться с тобой, парень? Запомни, что ты никому не сдался и задаром, с чего бы твоей ничтожной персоной заинтересовался хоть кто-то? Внутренний голос звучит громче.       Тэхён не выдерживает. Он кричит. Кричит так, что соседям наверняка слышно, но их это мало волнует. Кричит так, что приходится уши ладонями закрывать, а глаза зажмуривать, чтобы треклятые слёзы не затуманивали взор своим призрачным присутствием. Кричит до охрипшего голоса и стиснутых в кулаках каштановых кудрей. Пальцы непроизвольно оттягивают волосы, пытаясь вырвать. Боль. Снова она, заставляющая понимать, что ты всё ещё не умер, чего Киму очень бы хотелось последние несколько лет.       Ким присаживается на корточки, так и не открывая глаз. Смотреть перед собой страшно, пугающе до чёртиков, будто там, перед беспомощным человеком, варящемся в своём собственном адском котле, может стоять мифический кто-то, способный облегчить его участь.       Тэхён дышит глубоко, рвано, так, будто ему перекрывали доступ к кислороду несколько десятков секунд, а теперь дали спокойно вдохнуть. Его ладонь наощупь находит телефон, и карие глаза распахиваются от звука новых уведомлений. Всё тот же инстаграм. imjeon_23: «Ничего, что я на «ты»?» imjeon_23: «Это Чон Чонгук, твой преподаватель корейского языка. Ты должен был отправить мне работу вчера днём, но я её так и не получил. Что-то случилось? imjeon_23: «Тэхён, ты не отвечал на сообщения ни в одной из программ для нашего обычного общения, не отвечаешь и тут. Я могу услышать объяснение?»       Точно. Реферат по корейскому языку, который Ким просто забыл отправить. Из-за очередного приёма таблеток Тэхён уснул в семь вечера, не сдав работу преподавателю Чону. Парень спит крепко, поэтому ни одного оповещения он не слышал и не видел, а утром как всегда просто смахнул их, не вчитываясь. Дурак.       Ким всё же находит в себе силы сглотнуть слюну и сесть на стул, придумывая на ходу оправдание. С преподавателем Чоном у них были достаточно хорошие отношения, потому что Тэхён – примерный студент, сдающий в срок все работы и задания, а мужчина в принципе тёплый в общении. Иногда Ким даже задерживался, чтобы просто поболтать о чём-то со старшим, потому что он действительно слушал и слышал.       Парень всё же принимает запрос, начиная набирать сообщение всё ещё трясущимися пальцами. Он едва попадает по буквам, но упорно печатает текст:

kimtae:

«Здравствуйте, мистер Чон. Простите, что не отправил Вам работу и не отвечал. Я не смог это сделать по причине плохого самочувствия. Реферат будет прислан через полчаса. Спасибо за Ваше беспокойство.»

      Тэхён отправляет сообщение и направляется к аптечке, чтобы взять оттуда свои успокоительные таблетки. С ними проще справляться со всем этим дерьмом, которое преследует юношу. Ему всего двадцать два года, все сверстники тусуются на домашних вечеринках, в клубах или в своих компаниях, пьют и не думают ни о чём. Тогда почему же именно он, Ким Тэхён, сидит дома, избегает людей и зеркал? Почему в его карточке стоит столько диагнозов, и написано столько лекарств, сколько люди его возраста в глаза не видели?       Слёзы. Снова плачет из-за своего бессилия, беспомощности и несправедливости этой жизни. Тэхён рыдает навзрыд от того, что ему тоже хочется общаться с людьми, хочется долгими вечерами гулять где-нибудь в парке или танцевать в клубе, а не сидеть в четырёх стенах и надеяться, что доставщик пиццы не будет слишком долго находиться в поле его зрения.       Он устал. Устал просто существовать на белом свете, где до него есть дело только Намджуну и матери. Только вот женщине её ребёнок нужен лишь как бесплатная рабочая сила, потому что отца не стало полгода назад, и за домом теперь самой следить сложно. imjeon_23: «Надеюсь, что ты сейчас в порядке. Работу я жду, но если тебе всё ещё нехорошо, то просто напиши, и мы немного отложим срок сдачи). Поправляйся»

kimtae:

«Всё хорошо. Спасибо.»

      Очередная ложь, чтобы скрыть все руины, оставшиеся после многолетнего разрушения личности, чтобы никто не понял, что внутри уже ничего не осталось от того Тэхёна, которого все знали пять лет назад.

***

      Ким сжимает лямку рюкзака сильнее, когда поднимается по ступеням в корпус института, где будет проходить экзамен. Корейский язык. Перед ним юноша волновался сильнее всего, потому что… стыдно. Стыдно перед мистером Чоном за ту ситуацию с рефератом, за ложь, за то, что заставил почти незнакомого человека волноваться о себе. Тэхён лишь надеется, что преподаватель не станет расспрашивать об этой ситуации, потому что ему нечего сказать в своё оправдание.       Юноша поднимается по лестнице на третий этаж, глазами выискивая нужную аудиторию. Хотя Тэхён назвал бы её местом пыток его нервов на ближайший час, а то и больше. Он робко стучит костяшками по деревянной двери, приоткрывает её и просовывает голову в небольшой проём.       – Заходите.       Ким тихо проходит в аудиторию, неслышно закрывая за собой дверь, и кашляет для привлечения внимания, потому что преподаватель стоит спиной к нему. Чертовски крепкой, надо сказать, спиной. Белая ткань рубашки обтягивает напряжённые мышцы, показывает, как они перекатываются, когда Чон разгибается и начинает разворачиваться к студенту. Тэхён отчаянно надеется, что не будет отвлекаться на тело мужчины во время экзамена.       – А, это ты. Здравствуй, Тэхён.       – Здравствуйте, мистер Чон.       – Полагаю, ты пришёл, чтобы сдать экзамен.       – Да, мистер Чон.       – Присаживайся, я пока закончу раскладывать билеты.       Тэхён по-прежнему тихо проходит к стулу, который стоит напротив места преподавателя, попутно снимая с плеч рюкзак. Он усердно готовился к этому предмету, вызубрил даже то, что по его специальности не нужно было, а ещё помолился, не мыл голову, спал на конспектах, показывал в окно зачётную книжку с криком: «Халява, приди!» и вошёл в аудиторию с левой ноги. Да, он точно полностью готов к сдаче корейского языка.       – Как себя чувствуешь?       Ким, чуть вздрагивает на своём месте, потому что голос мужчины немного хриплый, видимо, после долгого молчания, глубокий и такой… необычный. Юноша часто обращал внимание на мелочи в людях, поэтому пропустить такой тембр он не мог. Это и стало вечной проблемой одного студента, который залипал теперь на голос своего препода. Тэхён, понимая, что затягивает с ответом, немного прокашливается и тихо отвечает:       – Нормально, спасибо.       Ложь. Ким чувствует себя так, будто по нему проехало три машины, упало пять самосвалов и раздавило десятью домами. Ему откровенно плохо, только говорить об этом парень никому не собирается. Его лицо неестественного бледного цвета, руки немного дрожат, глаза красные, потому что Тэхён не спал почти всю ночь. Будь проклят этот начальник с его сроками сдачи.       – Хорошо. Тогда тяни билет.       Ким кивает и тянет руку к бумажкам, разложенным на столе перед ним. Он немного думает, какую лучше вытянуть, хотя уверен, что ответы знает на каждый из вопросов, которые могут попасться. Юноша тянет самый дальний от него билет и почти подносит к себе, но тонкая бумажка предательски выпадает из трясущихся рук. Мистер Чон немного хмурится, явно замечая состояние студента, но ничего не говорит и подаёт листик обратно юноше. Тэхён бормочет негромкое «Спасибо» и глазами пробегает по билету, после читая его вслух.       – У тебя есть время на подготовку, но, если хочешь, можешь ответить сразу.       Ким немного думает, взвешивая в своей усталой голове варианты и возможные последствия необдуманного решения, после чего произносит:       – Я готов.       – Хорошо. Отвечай на вопросы в таком порядке, в каком тебе будет удобно.       В билете три вопроса, и на каждый Тэхён знает ответ. Он впервые так уверен в своём экзамене, поэтому начинает с самого первого. Юноша старается как можно подробнее изложить свои мысли, чтобы преподаватель мог понять, что студент действительно готовился. Для него этот экзамен так важен, что Ким не замечает, как от одного вопроса переходит к другому, а потом к третьему. Он выкладывается по максимуму, лишь иногда обращая внимание на преподавателя.       Мужчина не перебивает. Его брови сдвинуты у переносицы, руки сложены на груди, в левой ладони находится ручка, кончик которой расположен на нижней губе мистера Чона. Он наблюдает за дрожащими ладошками парня, за его произношением и ходом мыслей. Наблюдает, приходя к выводу, что студент готовился, и валить его незачем.       – Достаточно, Тэхён. Я тебя понял. Давай зачётку.       Ким мгновенно замолкает, нагибается за рюкзаком, в котором лежит зачётная книжка, и теряет равновесие. Голова внезапно закружилась, в глазах потемнело, а воздух будто отказался поступать в лёгкие. Кровь прилила к мозгу, и тело начало падать. Тэхён пытается подставить руки, чтобы смягчить приземление, но они предательски согнулись, отказываясь удерживать вес парня. Он бы упал, если бы не чужие ладони, вовремя подхватившие юношу под рёбрами.       – Парень, ты в порядке?       Голос Чона напряжённый, немного нервный. Не каждый день у него на экзамене всякие Ким Тэхёны падают со стульев, потому что… А почему? Ведь просто так здоровый человек навряд ли ни с того ни с сего потеряет равновесие после наклона.       Преподаватель сводит брови на переносице, поднимая студента и усаживая его обратно на стул. У юноши перед глазами полный расфокус и вертолёты среди звёздочек, в ушах стоит звон, а в голове полный беспорядок. Он не видит мужчину, который пытается что-то у него узнать, не видит записей на доске, да ничего не видит! Тэхён лишь пытается дышать не так громко, чтобы его паника не вылилась рекой перед незнакомым человеком. Неудобно же.       – Эй, ты в порядке?       Глаза наконец-то ловят фокус, и звон в ушах превращается в человеческую речь. Видимо, к нему уже обращались до этого, потому что мужчина щёлкает пальцами, пытаясь привлечь чужое внимание к своей персоне. Довольно встревоженной, надо сказать, персоне.       Ким прокашливается, мысленно надеясь и молясь, что голос не будет дрожать, надламливаться, срываться и прочее, что может привести к очередному позору юноши. Тем более перед тем из немногих преподавателей, кто хорошо относится к нему, такому тихому и замкнутому в собственном мирке человеку.       – Д-да, спасибо, мистер Чон.       Мужчина лишь кивает и протягивает руку, ожидая, пока в неё положат зачётную книжку. Тэхён достаёт её из рюкзака приятного нежно-голубого цвета и вкладывает в чужую ладонь, очень стараясь не задеть кожу. Нет, Ким не брезгливый. Просто он не любит касаться кого-то так же, как не любит, когда касаются без разрешения его самого.       Мистер Чон садится на своё место, быстро выводя в зачётке своё имя, оценку и ставя подпись, после закрывая книжку и отдавая её студенту, до сих пор не проронив ни слова. Он лишь бросил хмурый взгляд на Тэхёна, силясь понять, что происходит с этим парнем.       Мужчина не дурак, хоть и может таковым показаться на первый неопытный взгляд. Чон не раз замечал, как Ким берётся за голову одной рукой, прикрывая глаза, а второй опирается на ближайшую твёрдую поверхность, чтобы не упасть. Видел, с каким аппетитом парень смотрел на булочки с корицей в столовой, но лишь поджимал губы и брал себе какой-то явно не очень вкусный салат из сплошной зелени. Наблюдал, как друг отчитывал Тэхёна всякий раз, как тот после двух кругов по двору университета в перерывах между парами неизвестного Чону парня, чуть ли не падал в обморок. И теперь лично удостоверился, что с Кимом не всё в порядке, потому что рука, которой он забирает протянутую ему зачётку, дрожит достаточно сильно, чтобы это не осталось незамеченным старшим.       – Тебя подвезти до дома?       Тэхён так и замирает: рюкзак на одной лямке свисает с левого плеча, в правой ладони зажата зачётная книжка в синей обложке с рисунком котика, взгляд напуганный, а всё тело немного трясёт. Он сглатывает, ускоренно работая шестерёнками в порядком уставшем от этой жизни мозгу. Раскрывать кому-то своё место жительства Ким не горел желанием, но и вечным затворником быть нельзя. Где-то в душе истерично орёт и бьётся о грудную клетку интроверт-социофоб. Он призывает парня отказаться, ведь и одному ему неплохо. И Тэхён с ним соглашается, осторожно заглядывая в чужие глаза:       – Не стоит, мистер Чон. Я сам доберусь. Спасибо за предложение, но правда не стоит.       Ким разворачивается, пытаясь совладать с собой и хоть немного дышать, потому что всю фразу он выпалил так быстро, как только умел. Юноша надеется, что преподаватель понял смысл, и повторять ему не придётся. Тэхён только сделал шаг, стараясь уйти как можно быстро в свою зону комфорта, как услышал тихий вздох за своей спиной. Он аккуратно обернулся, обнаруживая мужчину, стоящим позади него. Чон опирался поясницей на стол, вытянув ноги и скрестив их, как и руки, а в левой ладони зажата дужка очков.       – Тэхён, буду с тобой честным. Я знаю, что ты живёшь достаточно далеко от университета, а в метро сейчас час-пик, потому что экзамен сегодня поздно нам поставили. Если ты, конечно, и правда не хочешь, то я не буду настаивать больше.       Мужчина смотрел на Кима, ожидая от него какой-то реакции, а Тэхён… А что Тэхён? Ему плохо только от мысли о том, чтобы оказаться в непосредственной близости с человеком, а тут нужно будет ехать какое-то время в закрытом пространстве. Просто набор фобий юноши.       – Н-не стоит всё же. Спасибо. До свидания, мистер Чон.       Тэхён пулей вылетает из кабинета, а после и университета, так и не узнав о том, что наушники, выпавшие из кармана, когда он весьма грациозно наклонился, попали в руки Чона, провожающего его хмурым взглядом.

***

      – Намджун, когда ты уже вернёшься? У меня тут позор перед Чоном, а ты пропадаешь в своей глуши. Бросил меня на произвол судьбы. Негодяй.       Тэхён оставляет уже невесть какое сообщение на голосовой почте лучшего друга, мысленно умоляя его вернуться домой как можно скорее. У него тут, вообще-то, трагедия вселенских масштабов, а единственного близкого человека рядом нет. Да и все оставленные сообщения он послушает минимум через неделю. И то, это если Тэ повезёт. При худшем (для младшего, конечно же) раскладе событий, всё его нытьё дойдёт до адресата почти через месяц.       Ким надувает губы, блокирует телефон и бросает его куда-то в одеяло, которое лежит непонятным клубком на постели. Его, по-хорошему, нужно постелить нормально на кровать, так, как ему и положено лежать по назначению, но Тэхёну слишком лень делать это. У него тут стыд и позор перед Чоном, ему не до домашних дел и войн с пододеяльником.       Парень бьёт ногами по матрасу, вспоминая и прокручивая в сотый раз в своей голове недопадение перед одним из самых нормальных преподавателей во всём университете. Стыд накрывает его с головой, заставляя щёки, уши и шею полыхать красным. А вместе с ними и желудок, который заливается тем же цветом при очередном рассматривании ситуации.       Тэхён просто не позавтракал, а перед этим не поужинал, съев за день только йогурт и какие-то фрукты. Для молодого организма это не еда, а издевательство в самом чистом его виде. Головокружение и прочие симптомы уже не сигнализировали, а истошно орали об истощении и проблемах, но Ким это упорно игнорировал.       Цифра на весах едва ли достигала пятидесяти, а кахексия* уже махала ручкой в ожидании нового несчастного парнишки. Тело Тэхёна больше похоже на ходячий скелет, но ему дела до этого нет. Он снова игнорирует порыв съесть стейк или что-нибудь с мясом, направляясь к холодильнику, который заполнен всякой зеленью. Ким всё ещё неидеален.

***

      Чон стоит уже десять минут около своей машины, крутя в руках запутанные наушники и наблюдая за студентом. Ким сидит на лавочке, листая что-то в телефоне и изредка улыбаясь. Его правая рука подпирает голову, пока левая меняет картинки на экране смартфона. И мужчина просто не знает, как подступиться к этому ребёнку.       Преподаватель старше на добрых восемь лет, и это явно не придаёт его образу невинности ангела. Но и молча наблюдать за тем, как паренёк медленно угасает на глазах, он тоже не может. Чон помнит, каким Тэхён пришёл подавать документы в институт. Немного взбалмошный, в яркой голубой футболке, с фенечками на руках, потрёпанных жизнью чёрных Vans’ах и белых джинсах. И эти его кудри на голове вкупе с необычной улыбкой. Всё, Чон пропал. Он молча опекал мальчишку, иногда договариваясь с преподавателями, студентами и профессорами, чтобы помогли Киму. А потом начал замечать что-то, чего не видел в других.       Тэхён стремительно угасал. Сначала перестал общаться с одногруппниками, отвечая на их вопросы односложно или слишком обтекаемо, чтобы что-то понять. Потом сменил яркие футболки на серые и чёрные толстовки. А в середине первого курса и вовсе перешёл на заочное обучение. Стал затворником.       Сейчас Ким вновь сидит один, ожидая начала какого-то экзамена. Стаканчик с кофе, стоящий неподалёку, видимо, уже остыл, потому что Тэхён, сделав небольшой глоток, немного мотнул головой и отставил его обратно от себя.       Чон глубоко вдыхает, собираясь с мыслями и силами (ну и немного молясь, да), прежде чем отрывается от автомобиля и подходит к Киму. Мужчина аккуратно касается чужого плеча, и Ким вздрагивает, рассеянно оборачиваясь на старшего. Пару секунд уходит на осмысления, прежде чем парень немного улыбается.       – Здравствуйте, мистер Чон. Могу помочь?       Мужчина запускает правую ладонь в карман пиджака, сжимая в кулаке несчастные наушники, которые всё никак не может отдать младшему уже два дня. Неловко ему отчего-то каждый раз, когда видит Тэхёна.       – Привет. Ты выронил у меня в кабинете свои наушники, так что вот. Возвращаю.       Чон всё же вытягивает провода из кармана и протягивает их Киму. А тот алеет щеками, которые мужчине хочется тискать, неловко улыбаясь и забирая утерянное сокровище. Тэхён без музыки не может, поэтому возвращение любимой и необходимой вещи – приятная новость.       – С-спасибо, мистер Чон.       – Не за что. Не теряй больше.       – Хорошо.       Тэхён неловко улыбнулся, пряча в карман наушники и стараясь не смотреть вслед преподавателю, который, кивнув напоследок, ушёл в сторону корпуса. Краска с лица юноши не желает уходить, несмотря на холодный ветер и не очень тёплую погоду.

***

      – Чимин-а, как пригласить студента на свидание, если я его препод и на восемь лет старше?       Пак подавился чаем, услышав вопрос из динамиков телефона. Он мог ждать чего угодно от своего лучшего друга, но никак не попыток завязать служебный роман с человеком, у которого он ведёт корейский язык. Чимин кашляет, слыша в трубке смех Чона.       – Радость моя, когда тебя потянуло на младших? Тридцатник стукнул, мозги поехали?       – Ты просто его не видел. Он такой красивый.       – Чонгук, он младше на восемь лет!       – И?       Чимин выдыхает, массируя большим и указательным пальцами переносицу, зажмуривая глаза. Он вспоминает прошлых пассий друга, которые были один хуже другого. Один изменил, второй денег захотел, третий сбежал с каким-то упырём. И так далее по списку, как говорится.       – Как зовут?       – Ким Тэхён.       У Пака рот открывается от шока, потому что:       – Подожди, это не тот Ким Тэхён, который лучший друг Намджуна, который мой брат?       – Я откуда знаю? Сейчас отправлю тебе его фото, и ты мне скажешь.       Чон сбрасывает звонок, заходит в мессенджер и скидывает другу фотографию Тэхёна. Единственную, которую смог найти на сайте, на котором они занимаются с ним. Она явно старая, потому что на ней Ким с другим цветом волос, скромно улыбающийся и не потухший, как сейчас.       Чимин читает сообщение мгновенно. Он знает этого паренька, хоть и не общался с ним достаточно тесно, чтобы узнать друг друга до уровня друзей. Пак часто видел Тэхёна с Намджуном у них дома за какими-то бумажками по учёбе и знал, что тот учится у Чона, но никак не предполагал, что Ким покорит сердце неприступной горы Чон Чонгука.       Чимин пишет другу что-то из разряда: «Да, это точно он!», в голове начиная готовить план их сближения.

***

      – Намджун-и, ты же любишь своего младшего братика?       Ким вернулся домой раньше времени, потому что погода за городом сделалась ужасной, и сразу попался в руки Чимину, который начал его упрашивать пригласить к ним Тэхёна. Джун искренне не понимал, зачем его младшему брату здесь Тэ, если они даже не общались толком, но и послать Чимина язык не поворачивался.       – Люблю, конечно, но всё же ума не приложу, почему тебе так захотелось пригласить его к нам.       – Надо, что тут не ясно?       Намджун закатывает глаза, трепля по волосам парнишку и кивая. Сейчас он хочет отдохнуть и прослушать сообщения с голосовой почты, а не наблюдать за нытьём Чимина.       – Ладно, сейчас напишу ему.       – Спасибо, лучший братик на свете.       – Подлиза мелкая.       Чимин, довольно улыбаясь, уходит из комнаты старшего, наконец-то оставляя его в покое и отправляя Чону сообщение, что начал приводить свой план в реальность. Слишком долго он ждал, чтобы свести неприступного друга с кем-нибудь действительно хорошим, а не с лицемерной подстилкой на два раза.

***

      Тэхён приходит в четверг. Намджун затащил его в гости со словами:       – Да весело будет. Посидим вчетвером: я, ты, Чимин-и и его друг. Познакомишься с человеком, наконец-то, а не с очередным учебником.       Ким всё ещё не понимает, почему согласился на это, а не остался дома решать задачи по экономике. В его голове истерично бьётся мысль о том, чтобы уйти отсюда, потому что будет новый человек, с которым нужно будет общаться, а он не переносит это. Здравая часть рассудка подсказывает, что отступать уже некуда, потому что парень стоит на лестничной клетке перед дверью квартиры Намджуна и Чимина, которые его ждут. Невежливо обещать и не прийти.       Тэхён выдыхает и нажимает на звонок. Его ладони вспотели, левая нога нервно стучит по полу, а в горле пересохло. Он всегда ненавидел это ожидание, пока хозяева дойдут до двери и отомкнут её, пропуская человека в квартиру. Ненавидел, даже если это его друзья.       Спустя минуту замок щёлкает, и дверь открывается. Намджун улыбается своей фирменной улыбкой, от которой на его щеках появляются милые ямочки. Тэхён любит в них тыкать при встрече, в чём не отказывает себе и в этот раз. Это уже стало их негласным ритуалом приветствия, нравящимся обоим.       – Привет, Тэ. Заходи, мы только тебя ждём.       Джун отходит, запуская друга внутрь и крепко обнимая за плечи. Они не виделись две недели и успели сильно соскучиться, поэтому Тэхён, пробурчав тихое «Привет, хён», обнимает в ответ, немного расслабляясь и избавляясь от стресса.       – Где Чимин? Обычно он вылетает меня встречать.       Пак всегда открывает дверь перед Кимом, после чего долго обнимает и отправляет в комнату брата. Парень уже так привык к этому, что теперь было странно от вида Намджуна, запускающего его домой.       – Он со своим другом. Разувайся, и пошли.       Тэхён кивает, быстро стягивает с себя кеды чёрного цвета и направляется в сторону зала, откуда доносится звонкий смех Пака. Он всегда смеялся заливисто, заражая окружающих хорошим настроением. И хоть они не были близкими друзьями, Чимин всегда был рад видеть Кима у них дома.       – Хён, я ждал тебя, чтобы ты открыл дверь, а ты…       Тэхён замирает на пороге зала, глазами упираясь в мужчину на диване. Мистер Чон собственной персоной. Ким не ожидал увидеть тут своего преподавателя корейского, которому сначала забыл отправить реферат, потом чуть не упал на экзамене, а потом вообще забыл наушники в аудитории. Мысленно он в истерике и панике.       – З-здравствуйте, м-мистер Чон.       – Тэ! Ты пришёл! Прости, не мог открыть дверь, потому что Чонгук – настырная наглая задница.       – Эй! Я твой хён!       Намджун опирается плечом о стену, складывая руки на груди и со спокойной улыбкой наблюдая за друзьями. В последнее время собираться втроём было сложно, но сегодня Тэхён даже без проблем согласился прийти и посидеть вместе.       Ким отмирает, когда на него поднимаются шесть глаз. Джун смотрит как на младшего брата, Чимин с озорством, а Чонгук… Чёрт его пойми, как он смотрит, но точно не как обычно в университете. Его взгляд теплее и нежнее, намного аккуратнее, будто Чон боится спугнуть парнишку. Тэхёну от этого становится не по себе, поэтому он опускает взгляд вниз. Пол, кстати, красивый. Чёрный. Как его мысли.       – Чего встал в проходе? Садись, Тэ, а ты, Чонгук, подвинься!       Чимин подмигивает Чону, когда поворачивается к нему, чтобы руками немного подвинуть его в сторону и освободить место для самого младшего в их компании. Тэхён мнётся, пальцами перебирая край белой свободной футболки, прежде чем кивнуть и расположиться между Чонгуком и Паком.       – Я пойду принесу пиво.       Намджун окидывает всех взглядом, пару секунд выжидая, не изменит ли кто выбор напитка, и слышит тихий голос:       – Я буду вино, хён.       Тэхён вновь алеет щеками, когда старший кивает и скрывается в кухне, а Чонгук смотрит на него, не отрывая взгляда, пробегается глазами по всему парню с ног до головы и неожиданно кладёт правую руку на спинку дивана позади Кима. Этакий жест: «Как хочешь, но ты мой.»       Чимин лишь окидывает их шальным взглядом, ярко улыбаясь и подмигивая младшему. Всё же он – главная сваха всего факультета, и ещё ни один человек не ушёл от него без второй половинки, даже те, кто утверждали, что мама родила их целыми.       Ким же в ответ смотрит на него, как на предателя, потому что Пак точно знал, по кому сходил с ума последние пару месяцев Тэхён. Знал и слишком нагло этим воспользовался. Младший обещает себе отомстить засранцу.       – Выпивка.       Намджун ставит на журнальный столик три бутылки пива и бокал, следом принося и бутылку красного вина. Пока Чимин с Чонгуком открывают свои стекляшки, Ким наливает Тэхёну, слыша в ответ тихое «Благодарю». Парни чокаются, кто-то говорит: «За нас красивых», кто-то добавляет «И цветастых», намекая на ориентацию всей компании, и под негромкий смех выпивают.

***

      Алкоголь расслабил компанию, поэтому через полчаса все переместились на пол, где прохладнее. Чимин оживлённо рассказывал о своём ухажёре-женихе, который на третью годовщину отношений подарил ему тонкое золотое колечко. Намджун перебивал брата, говоря, что не одобрит их брак, пока Паку не исполнится хотя бы двадцать один. Подняли философский вопрос и о фамилиях братьев. Ким сначала сказал, что они от разных отцов, а потом передумал и добавил, что Чимин приёмный. Младший отбрил его фразой: «Меня хотя бы хотели», после чего словил подушку, отправленную в полёт прямо ему в голову.       Чонгук что-то рассказывал о том, как проводил время со своим старшим братом – Чонхёном. Говорил, что они были очень дружны в детстве, поэтому он всю жизнь хотел быть похожим на хёна, пока тот не сказал ему, что младший должен быть похожим только на себя. Никому же не нравится быть копией.       И лишь Тэхён всё время молчал, попивая мирно себе своё вино. Ему нечего было рассказывать. Его детство – ад с криками и побоями, травлей и унижениями. Его жизнь – борьба за каждый вдох. Борьба с самим собой, своими демонами, которые прячутся внутри души. Рассказать об этом человеку – стать уязвимым, довериться и поверить, заведомо зная, что искренность предадут и растопчут. Ничего нового.       – Эй, Ким Тэхён! Ты чего на одной точке завис?       Парень выныривает из своих воспоминаний, рассеянно уставившись на друзей. Намджун держит его за руку, Чимин смотрит в чужие глаза с плохо скрытым беспокойством, а Чонгук… Чон держит младшего за плечи, приобнимая и немного притягивая его к себе ближе. Над макушкой слышно тихое: «Тише, всё в порядке» красивым голосом, и только после этого Ким замечает, что дрожит от воспоминаний. Слишком болезненно он до сих пор воспринимает любое напоминание о семье, а особенно – о детстве, про которое и был разговор.       Тэхён приходит в себя и трясёт головой, пытаясь согнать наваждение. Это всё давно осталось в прошлом, нечего доставать этот ящик Пандоры из самых глубоких и тёмных уголков своего сознания.       – Ты в порядке?       – Я… Д-да. Да, всё хорошо, Джун-а. Не о чем волноваться.       Ким натягивает улыбку, искренне надеясь, что никто не станет лезть к нему с расспросами по поводу произошедшего. Друзья у него тоже не дураки, поэтому сразу отодвигаются, переключаясь на какую-то новую тему, но всё же иногда смотря в сторону Тэхёна с особой обеспокоенностью. И лишь Чон не убирает руку с его плеча, иногда поглаживая кожу через ткань тонкой футболки большим пальцем. Киму было бы приятно даже, если бы не паника, мгновенно захлестнувшая мозг.       Тэхён ненавидит, когда к нему кто-то прикасается. Ненавидел с самого детства, что позже привело к формированию такой реакции организма на любой телесный контакт с другим человеком. Тем более с тем, на кого он ловил краш достаточное время.       Ким кладёт руку на свою грудь, когда понимает, что начинает задыхаться, наклоняется вперёд и опирается на другую. В его глазах темнеет так стремительно, что паника накрывает ещё сильнее. Ему рано умирать. Он же ещё столько дел не сделал, но сейчас сидит в чужой квартире, приглушённо слышит взволнованные голоса друзей и пытается дышать. Его голова кружится, и приступ тошноты сдавливает горло, в разы усложняя и без того сложную задачу – дышать как можно глубже. Ким разбирает на фоне: «Не отходи от него!» и вцепляется своими ногтями в собственную грудную клетку. Он пытается разодрать кожу, расчистить путь воздуху, но чужая сильная ладонь и чёткое: «Не смей вредить себе» немного усмиряют пыл до тех пор, пока юноше не начинает казаться, что его предплечье чешется. Тэхён чешет его, чешет, чешет, словно пытается содрать кожу, стараясь вырвать запястье из стальной хватки мужчины. Ким абсолютно не реагирует на слова друзей, ожидая появления необходимой в этот момент боли. Он вновь и вновь проводит ногтями по красной коже, начиная пускать себе кровь, пока на тонком запястье вновь не появляется чужая ладонь. Тэхён поднимает глаза, находя перед собой сосредоточенного Чонгука.       – Смотри на меня. Не смей отводить взгляд, понял?       Ким на автомате кивает, немного присмирев и перестав расчёсывать руку, когда царапины начинают обрабатывать. Намджун как можно аккуратнее льёт перекись на кровоточащие раны, после забинтовывая предплечье и относя аптечку обратно в ванную. Чимин успокаивающе гладит младшего по волосам, пока тот испуганно смотрит на старших стеклянным взглядом. И он абсолютно ничего не делает, когда Чон притягивает его за плечи к себе и… обнимает. Сначала Тэхён напрягается всем телом, готовится к новой панической атаке, но, когда ощущает тёплую большую ладонь на своей спине и негромкое: «Тише, маленький, всё закончилось. Тебя никто не тронет здесь», расслабляется и позволяет себе уткнуться лбом в чужое плечо, руками робко обвивая талию мужчины. Ким всё ещё немного напряжён, его тело больше напоминает камень, нежели человека, но в его голове не происходит апокалипсис, которого парень ждал даже от простого прикосновения. Паника не приходит даже тогда, когда его со спины обнимает Чимин, а Намджун гладит по кудрям. В этот момент Тэхёну становится на самую малость легче, хотя небольшое волнение и страх никуда не пропадают.       – Хочешь воды?       Чон заглядывает ему в глаза, ладонью левой руки всё ещё поглаживая спину парня, сидящего перед ним на коленях, а правой заправляя за ухо непослушные волосы младшего. Ким сейчас выглядит таким маленьким, что его только любить, кормить и никогда не обижать. Сердце Чонгука готово остановиться.       Тэхён отрывается от чужого плеча, покрасневшими от непроизвольно выступивших слёз глазами смотря на старшего и кивая, после вновь прижимаясь к телу мужчины и слушая его приятный голос, который говорит:       – Чимин-и, принеси стакан воды, пожалуйста.       – Намджун, таблетки.       Тэхён говорит тихо и слабо, но старший его слышит, кивает и скрывается в комнате, пока Пак несёт воду. Чонгук отодвигает от себя Кима, придерживая стакан и помогая ему пить. Младший делает небольшие глотки, отодвигаясь от Чона, когда вновь ощущает нарастающую панику.       – Атаракс же, да?       Ким кивает, будто растеряв все силы говорить, и Чимин за него кричит на всю квартиру «да». Намджун приносит сразу выдавленную таблетку другу, который запивает лекарство водой и отодвигается ото всех ближе к дивану, не поднимая от пола глаз. Он ощущает на себе чужие взгляды, но сейчас это мало волнует Тэхёна. Ему бы в себя прийти после такого. Не каждый день испытываешь приступы такой силы, да ещё и перед друзьями, которым старательно ничего не рассказывал об этой проблеме. Наверное, парню стыдно, но сейчас все эмоции ощущаются притупленно, сердце всё ещё быстро бьётся, а дыхание не приходит в норму. Перед Кимом все друзья полукругом стоят, смотрят на него и волнуются, только Тэхён глаза поднять не решается, обнимает себя руками за колени и хлюпает носом, поджимая губы от стыда перед парнями. Его с головой накрывает неловкость, и он понятия не имеет, как объяснять старшим вот этот концерт, который в любую минуту мог обернуться летальным исходом для него. Ким сидит, рассматривает тот же чёрный пол, пока не слышит:       – Я отвезу его домой.       Тэхён робко смотрит из-под полуопущенных ресниц на Чонгука, который встаёт и протягивает ему руку, безмолвно спрашивая младшего, согласен ли он на это. Ким думает, что снова столкнётся с панической атакой, что Чону придётся бороться с ней и не давать мальчику покалечить самого себя. А потом думает, что на метро ехать до дома уже поздно, долго и слишком одиноко. У него впервые за много лет есть шанс возвращаться в свою одинокую квартирку на седьмом этаже не в сопровождении песен NF, а вместе с человеком. Живым и настоящим человеком! С тем, для кого Тэхён не является пустым местом с серой каёмкой. С ним даже поговорить можно! Такие мысли вызывают на лице Кима еле уловимую улыбку, и он аккуратно берётся за чужую ладонь, убеждая себя, что это всё из-за воздействия таблеток. Чон улыбается в ответ парню, сжимая немного его пальцы и помогая подняться. Всё же сейчас не май, и сидеть на полу холодно.       Тэхён встаёт и немного шатается от небольшого головокружения. Чонгук реагирует быстро, левой рукой придерживая парня за талию, а правую ладонь устраивая между лопаток, немного хмуря брови от довольно чётко ощущающихся позвонков младшего. Ким же хватается за плечи старшего, лишь через пару секунд осознавая, в каком положении они застыли. Ещё полминуты уходит на осознание произошедшего, и юноша отодвигает от себя чужие руки, опуская голову и заправляя за ухо упавшую прядь. Чимин сзади негромко присвистывает, после произнося: «У-ля-ля» и получая затрещину от Намджуна, который не хочет смущать друзей пуще прежнего. Оба и так стоят с красными щеками и ушами, не смотрят друг на друга и перебирают пальцы. Как дети, правда.       – Эм… Ну, м-мы пойдём, да. Пойдём.       Тэхён смотрит на братьев, взглядами умоляя ничего больше не говорить такого при Чоне. Лучше уж он потом сам выслушает все шутки, подколы и стёбы старших, чем вместе с ним краснеть будет ещё и его преподаватель. Самый лучший, надо сказать, преподаватель, который только встречался Киму за всю его учебную жизнь.       Пак обнимает на прощание друзей, шепча Тэхёну на ухо: «Напиши, когда будешь дома, Тэ». Младший кивает, немного сильнее стискивая в руках Чимина, без слов благодаря за то, что он не шутит и не задаёт лишних вопросов по поводу всего что произошло сегодня. Позже они это обязательно обсудят, но сейчас не время и не место. Намджун лишь треплет кудри Кима, когда отходит его брат, и подмигивает, совсем не обращая внимания на заалевшие щёки Тэхёна. Бедный парень сейчас сгорит от смущения из-за двух своих хёнов.       Чон открывает перед младшим дверь, галантно пропуская его вперёд. Ким думал, что краснеть дальше уже некуда, но он очень ошибался, потому что ему кажется, что всё его тело сейчас горит алым пламенем от смущения и неловкости всей ситуации. Он практически шепчет «Спасибо» и ждёт Чонгука, пока тот скажет что-то братьям. Тэхён не вслушивается даже тогда, когда слышит заразительный смех Чимина, лишь начинает улыбаться с сомкнутыми губами. Парень никому не показывает свою настоящую яркую улыбку, потому что она не такая: некрасивая, непривлекательная, необычная. Квадратная. Так говорил отец каждый раз, после того как видел её на лице сына. Есть силы смеяться, значит ты не устал, слишком мало работал, ты – жалкий бездельник, поэтому заслуживаешь наказания. Ким вспоминает, прокручивает все этим моменты в голове и вздрагивает, когда его талии касается ладонь мужчины.       – Ты чего застыл? Спускайся. Машина на лестничной клетке десятого этажа не появится.       Тэхён кивает и идёт следом за Чоном, погружаясь дальше в размышления о былом. Вот он идёт в первый класс. Отец тогда ещё выпивал редко, холил и лелеял свою семью, тщательно оберегая их от многих проблем и беря их на себя. Мальчик стоит перед дверями школы, слушая последние наставления родителей. Ему страшно, потому что это новый коллектив, дети, учителя и старшеклассники. Мужчина подбадривающе треплет Тэхёна по кудрявым, как у жены, волосам, мама целует в лоб, и малыш заходит в здание.       Вот Ким уже во втором классе средней школы. На его теле всё чаще появляются синяки, но только там, где никто не сможет это заметить, поэтому он по-прежнему ходит в любимых ярких футболках. Дома юноша старается появляться реже, чтобы не попадаться под горячую руку родителям, которые точно будут ругаться. Это уже стало ежедневной рутиной семейства. Он сбегает от реальности в мир музыки и Рэя Брэдбери, переставая реагировать на слова отца.       Вот Тэхён выходит из подъезда вслед за своим преподавателем, который предложил отвезти его домой от их общих друзей. Он останавливается перед белым BMW X5, который приветственно мигает огнями. Чонгук открывает переднюю пассажирскую дверь, запуская Кима в машину. Тот лишь кивает в знак благодарности, рассматривая салон, выполненный в коричневых цветах. Но взгляд юноши приковывает к себе большая стеклянная крыша, сквозь которую он видит многочисленные звёзды на тёмном небе. И он даже не реагирует, когда хлопает соседняя дверь, нажимается кнопка запуска двигателя, и машина начинает словно мурчать, как котёнок, пуская по телу мурашки. Тэхён отрывается от рассматривания неба сквозь стекло крыши лишь тогда, когда BMW отъезжает от подъезда. Он переводит взгляд на водителя и зависает.       На Чоне чёрная водолазка, обтягивающая мышцы рук и пресса, и такого же цвета джинсы, плотно облегающие бёдра. И Ким, возможно, даже залип бы на это, если бы не вид из окна авто на ночной город. Яркие огни многоэтажек проносятся мимо под льющуюся из динамиков «Ghost» – Jacob Lee, другие машины то остаются позади, то обгоняют авто Чонгука, а их фары красными и белыми цветами проносятся перед глазами в сумбурном потоке. В парках ещё есть люди, некоторые из них идут мимо по дорожкам, а Тэхён рассматривает. Он не может запомнить эту картину навечно, но может запомнить её на несколько лет.       Чонгук же сосредоточен на дороге, и только изредка водитель позволяет себе отвлекаться на пассажира, который смотрит в окно и ничего не замечает вокруг. Тэхён выглядит здесь так правильно, как никто другой, кто ездил в этой машине до него. В большом кроссовере Ким выглядит маленьким, таким, каким его видит Чон постоянно сквозь все маски, которые парень носит. И видеть младшего здесь, в авто старшего, до одури приятно, и улыбка сама собой лезет на лицо, но вместо этого он спрашивает адрес доставки пассажира. Тэхён отвечает уже автоматически, не переставая наблюдать за бурлящей жизнью бетонных джунглей огромного города. Его это слишком завораживает, чтобы позволить себе увести взгляд.       Ким отрывается от своего интересного занятия, когда видит знакомый район. Значит, до его дома ехать осталось всего около десяти минут, если ничего не произойдёт по пути. Парень совсем не хочет возвращаться в свою одинокую обитель, где человеческим теплом не пахнет уже давно. Для Тэхёна эта квартира – убежище, но в то же время это и его персональный ад, в котором он варится в своих мыслях. И даже кактус, наклейка на плошке которого гласит «Майк», не может оживить мёртвую обстановку жилища Кима. Этому месту уже не помочь. Оно сплошь пропитано болью и отчаянием.       – Тэхён.       Голос Чонгука немного хриплый от молчания, но это не скрывает его напряжённости, которая заставляет волноваться самого юношу. В салоне уже выключена музыка, поэтому ничего не мешает младшему услышать эту самую отвратительную ноту.       – Да?       – Понимаю, что я тебе никто, и ты не обязан, но, пожалуйста, расскажи, что это было сегодня.       Ким знал, что рано или поздно тема дойдёт до этого. Он вообще надеялся, что говорить кроме «Спасибо» и «До свидания» ничего не понадобится, но в глубине души чувствовал, что этого разговора не избежать. Тэхён должен объяснить, что с ним происходит. Надоело врать.       – Это была паническая атака.       Удивление старшего выражают высоко поднятые брови, которые словно намекают, что такого он не ожидал услышать. Ким не кажется тем человеком, который страдает от подобного, но внешность обманчива. Сейчас Чон открывает для себя новую сторону Тэхёна: честную, слабую и беззащитную.       – Да, я знаю, что не похож на того, кто живёт с этим ужасом, но уже десять лет я пытаюсь бороться. Пока один – ноль в пользу атак.       Ким вновь робко улыбается, когда видит озадаченность на лице старшего. А Чонгук старается понять, как такой с виду слабый парень столько лет сражается с этим… недугом. Для него загадка, почему за такое время Тэхён всё ещё не опустил руки, не сдался, а продолжает упорно избавляться от этого.       – Что за таблетку тебе давал Намджун?       – Это чтобы устранить волнение, панику, тахикардию, асфиксию и прочее, что сопровождает атаку. Она начинает действовать только через пятнадцать минут, поэтому какое-то время приходится сидеть в таком состоянии.       Чонгук замолкает, сводя брови на переносице и сосредотачиваясь на дороге. И его совсем не волнует, что район спальный, и тут они навряд ли наткнутся на уличных гонщиков, которые не обращают должного внимания на других участников дорожного движения. Машина сворачивает с главной дороги в дворы.       Свой подъезд Тэхён замечает через пару минут, сообщает об этом старшему и вновь замолкает. Ему впервые за долгое время не хочется сбежать от людей в свой замкнутый мирок, где место есть только ему и Майку, которого нужно полить. Ким повторяет в своей голове некоторые моменты этого вечера, и ему становится… легко, что ли. Он сам не понимает это чувство, которое появляется где-то под рёбрами, но оно однозначно хорошее, иначе от него не было бы столько тепла. И это не то тепло, которое мы получаем от костра, а другое. Оно неосязаемое, совсем хрупкое, такое, которым не поделишься с другими просто так. И это ощущение слишком необычное для Тэхёна, который привык лишь к пустоте, съедающей всю радость, как чёрная дыра.       Когда машина останавливается рядом с подъездом, градус неловкости почему-то стремительно повышается, и это заставляет щёки и уши Тэхёна вновь вспыхнуть красным. Он старательно уводит взгляд и уже собирается открыть дверь, но его прерывает чужой голос:       – Знаю, что это не моё дело, и оно никак не должно меня касаться, но что с тобой происходит?       Ким в непонимании, о чём говорит старший, вздёргивает бровь и смотрит на лицо Чонгука. Тот лишь глубоко вдыхает и массирует переносицу, прежде чем на выдохе продолжить свою мысль.       – Я видел тебя, когда ты подавал документы в институт, видел, каким ты был. Но что случилось? Теперь ты на заочном обучении, носишь в основном чёрную или серую одежду, у тебя панические атаки, головокружения от обычного наклона и трясущиеся руки. И я уверен, что знаю ещё не всё. Что с тобой?       Тэхён теряется от всего, что на его бедную голову разом вывалил преподаватель. Ким прекрасно знал, что его поведение может казаться людям странным, необычным, но он и не подозревал, что его проблемы стали настолько очевидны. Парень хотел бы всё объяснить, рассказать и попросить помощи, но горло сдавливает от слёз. Они льются из глаз бурным потоком, пугая Чона, мешают говорить, показывают слабость. Тэхён всхлипывает, когда старший отстёгивает их ремни безопасности и притягивает младшего к себе. Ким утыкается в мужское плечо лбом, закрывает лицо ладонями и позволяет себе показать хоть кому-то эту свою ранимую сторону. Он плачет так, что грубое сердце Чонгука сжимается, потому что ласковые поглаживания по спине и голове не помогают успокоить парня. А тот только лепечет что-то себе под нос, совсем тихо и неразборчиво. Чону удаётся только понять одну фразу:       – О-они во в-всём виноваты.       – Кто «они», Тэхён?       Ким отрывается от чужого плеча, набирает побольше воздуха в лёгкие, прежде чем, утерев с щёк слёзы, поделиться с мужчиной частью своей жизни.       – Родители. О-они всю жизнь г-говорили, ч-что я у-урод, к-который ничего не до-обьётся в э-этой жизни. Из-за н-них у м-меня появилось дисморфофобическое н-нервное расстройство.       – О Господи.       Чонгук поражённо смотрит на Тэхёна, по щекам которого всё ещё стекают слёзы, руки парня мелко трясутся, а глаза нервно бегают из стороны в сторону, пытаясь найти что-то, на чём можно сосредоточить своё внимание.       – Прости… Я не должен был спрашивать.       Чон смотрит перед собой, его голос дрожит от потрясения и недоумения, ведь в голове не укладывается, что такой с виду маленький (и неважно, что Ким совсем немного меньше самого Чонгука) и хрупкий человечек каждый день несёт на своих плечах такой тяжёлый груз. Для мужчины остаётся огромной загадкой, как Тэхён ещё не сломался под весом своих проблем. Чон мысленно ставит себе напоминание прочитать о болезни младшего, когда приедет домой.       – Всё в порядке, честно. В-вам не о чем беспокоиться.       Кривая улыбка разбивает сердце старшего, потому что чужие губы дрожат, голос тихий, из глаз всё ещё катятся слёзы, но мальчик перед ним всё равно умудряется улыбаться, уверяя, что у него всё нормально, даже если прекрасно осознаёт, что это огромная ложь. Ким будто пытается убедить в этом не столько старшего, сколько себя, потому что ему верить в это нужнее, чтобы не сдаться опять.       – Н-ну, я пойду, м-мистер Чон.       – Чонгук. Для тебя я Чонгук. И можешь обращаться ко мне на «ты».       – До свидания, Чонгук.       Тэхён вновь утирает тыльной стороной ладони мокрые дорожки, застывающие на щеках, и покидает салон, на прощание даря старшему самую искреннюю за последние несколько лет улыбку, надеясь, что тот не станет трепаться ни с кем о состоянии ученика.       Чон лишь улыбается в ответ, провожает взглядом Кима до подъезда и покидает чужой двор, направляясь к себе домой. Этот вечер совершенно точно перевернул многое в его голове вверх дном, показывая, что на свете есть человек, которому он в состоянии помочь.       Окей гугл, дисморфофобическое нервное расстройство.

***

      Чонгук очень рад, что сегодня воскресенье, и ему никуда не надо идти, поэтому он позволил себе не спать до раннего утра, зачитываясь статьями про болезнь Тэхёна. Каждая последующая была хуже предыдущей, и понять, где пишут правду, а где врут, было сложно. Чон лишь вынес для себя, что Киму нужная колоссальная поддержка, хороший психиатр и цель. Хотя бы маленькая, но такая, к которой он точно захочет идти. На этом было принято решение сблизиться с младшим, даже если старшему придётся увязнуть во всём этом по самые уши. Он знает, что готов, потому что спасти чью-то жизнь намного сложнее, чем молча наблюдать со стороны за замком, превращающимся в руины в чужой душе.       Чон встаёт с кровати лишь когда на часах стрелка перешла уже за полдень. Его голова гудит от мыслей, которые неугомонным роем носятся в ней. И ни за одну не получается толком ухватиться, поэтому мужчина поднимается и идёт на кухню, чтобы выпить чёрный чай с чабрецом и мятой, подаренный Чимином на какой-то праздник. Наверное, это был день учителя, Чонгук не помнит, потому что отмечали они сорока двухградусным чаем, от которого голова на следующий день раскалывалась на две части. Пока напиток заваривается, мужчина заходит в инстаграм, после в личные сообщения, и заходит в диалог с kimtae. Его терзают сомнения: стоит ли писать студенту? Может, ему вообще не интересен Чонгук, а он тут уже выстроил наполеоновские планы на лечение младшего. А может, у него есть девушка или парень, которые уже помогают мальчику бороться с его внутренними демонами. Мужчина трясёт головой в разные стороны, прогоняя надоедливые мысли, и пишет сообщение, надеясь, что Ким уже проснулся. imjeon_23: «Привет, Тэхён. Не отвлекаю?» Чонгук нажимает на «отправить», выдыхает и приступает к завтраку: чай и печенье. Он привык по утрам почти не есть, потому что любит спать до последнего будильника, а потом на ходу залезать ногой в штанину и жевать кое-как сделанный бутерброд. При этом преподаватель всё равно каждый день приходит вовремя. И даже в выходные, когда можно завтракать без спешки, Чон всё равно не может заставить себя нормально поесть. Слишком отвык от этого. Оповещение из социальной сети заставляет оторваться его от еды.

kimtae:

«Привет, Чонгук :). Не отвлекаешь. Что-то случилось?»

      Чон немного умирает от осознания того, что этот парнишка ещё вчера вечером лил слёзы, уткнувшись в его плечо, сидя в его машине, позволяя видеть себя таким слабым только ему одному, а сегодня уже пишет сообщение с улыбающимся смайликом и, видимо, хорошим настроением. imjeon_23: «Нет, всё нормально. Хотел спросить, может, ты не против встретиться со мной, погулять?»       Впервые Чонгук так ждёт ответа на своё сообщение. Ни один его парень не вызывал в нём такое количество эмоций в минуту, что и потерять голову недолго. У него были серьёзные отношения, одни даже дошли до предложения, но измена жениха поставила жирную точку во всех влюблённостях Чона. Он запретил себе чувствовать к кому-то то самое, что заставляло не спать ночами и чувствовать бабочек в животе. Запретил до тех пор, пока не увидел Тэхёна. И всё, понеслась жизнь по кочкам.

kimtae:

«Сегодня?»

imjeon_23: «Если тебе удобно»       В это время Тэхён лежит на своей кровати и пищит в подушку, несдержанно избивая матрас ногами. Его сердце стучит так, будто вновь вот-вот случится паническая атака, а дыхание спирает в волнении. Ким планировал сегодня посвятить всего себя работе, потому что через три дня у него подходит срок сдачи проекта, за который он получит кругленькую сумму, но решает, что этим займётся завтра, а сегодня можно позволить себе покинуть свой одинокий мирок.

kimtae:

«Да, я согласен. Где и во сколько встретимся?»

imjeon_23: «Я заеду за тобой около семи вечера. Хорошо?»

kimtae:

«Хорошо»

      Тэхён заливается румянцем, прежде чем отправить ещё одно сообщение, заставляющее смущаться больше прежнего.

kimtae:

«Буду ждать :)»

      И это совсем не он пищит на всю квартиру, когда в диалоге высвечивается: imjeon_23: «Я тоже :)»       Тэхён быстро переходит между чатами и пишет Чимину, который сразу появляется в онлайне, когда получает сообщение от Кима.

kimtae:

«Чонгук пригласил меня погулять! :)»

jimipark2: «Ого! Уже выбрал, что наденешь?»

kimtae:

«Нет. Сейчас займусь этим»

jimipark2: «Мне приехать и помочь?»

kimtae:

«Нет, спасибо, хён. Я сам справлюсь»

jimipark2: «Там сегодня тепло»

kimtae:

«Я понял»

      И Ким молчит о том, что ему понятно, что Чимин хочет, чтобы он поехал в футболке или какой-нибудь лёгкой блузке. Не говорит и о том, что никогда не станет этого делать. Нет, не из вредности, а из чувства стыда, которое преследует его всякий раз, когда Тэхён надевает подобное в многолюдные места. Стыд за своё толстое тело, на которое без слёз не взглянешь, стыд за уродство, которое невозможно спрятать за такой одеждой, стыд за себя. Поэтому парень вытягивает из шкафа все вещи с длинным рукавом. По такому поводу даже светлая одежда, давно валяющаяся в самых глубинах полок, показывается на свет. Футболки сразу вернулись на свои места вместе с просвечивающими блузками. Теперь остались только рубашки, свитера и светлые джинсы. Тэхён меряет несколько образов по очереди, один за другим отправляя обратно в шкаф. Нравится ему только один: светло-голубая лёгкая рубашка, которую Ким носит в основном летом, белые джинсы и кеды. Парень гладит вещи и отправляется на кухню, чтобы съесть какой-нибудь салат из зелени. Невкусно, но не калорийно, а значит, фигуре не повредит.       В восемнадцать пятьдесят Тэхён получает сообщение, которое гласит, что Чон ждёт у подъезда, поэтому парень быстро натягивает обувь, закрывает квартиру и спускается вниз, нервно выдыхая уже перед самой металлической дверью. Там его ждёт человек, которому Ким начинает доверять и, что самое для него страшное, привязываться. Парень делает глубокий вдох и выдох, после чего выходит на улицу и глазами ищет знакомую машину, а когда находит – замирает, потому что не может человек выглядеть так божественно. На Чоне расстёгнутая чёрная кофта, под ней футболка того же цвета, на ногах голубые джинсы с дырками на коленях и кроссовки. Тоже, кстати, чёрные. Он копается в телефоне, что-то печатает и не замечает Кима, который сегодня был похож на маленькое плюшевое облачко. Оборачивается мужчина только после тихого кашля справа от себя. Оборачивается и забывает сказать банальное «привет», потому что настолько невинный образ младшего отнимает всякий дар речи. И вместо приветствий он выдаёт:       – Можно тебя обнять? Ты слишком милый.       И действительно ведь ждёт ответ, искренне надеясь, что это не вызовет в Тэхёне приступ паники. Ему правда хотелось бы обнять этого мальчика, спрятать в своих широких ладонях от всех проблем их мира, которые преследуют его ежеминутно, но он не станет этого делать, если Ким будет против. Только вот мужчина совсем не ожидает, что младший сам подойдёт и робко обнимет, сначала напрягаясь всем телом и надеясь, что паническая атака не станет в этот раз ему мешать наслаждаться жизнью, а после расслабляясь, когда чужие руки обвивают талию. Небольшое удушье и головокружение настигают его вместе с учащённым пульсом и дыханием, но они не перерастают во что-то большее, когда над головой раздаётся: «Расслабься, маленький, всё хорошо.» И Ким верит. Он глубоко вдыхает, успокаивая вмиг напрягшиеся нервы, отдаётся ощущению тёплых ладоней на спине, даёт отпор своим демонам. И это срабатывает. Через семь минут – Чонгук считал – Тэхён отрывается от него и робко улыбается, одними глазами благодаря за то, что помог преодолеть себя. Не в первый, кстати, раз.       – Эм… Куда поедем?       – Если ты не против, то у меня уже намечен план.       Тэхён в ответ кивает и смущённо улыбается, когда Чон открывает перед ним дверь переднего пассажирского сидения, а после пристёгивает ремень безопасности, оставляя на тыльной стороне чужой ладони поцелуй, закрывает дверь и направляется к водительскому месту. Щёки и уши Кима в который раз пылают из-за этого несносного мужчины, решившего добить бедное сердечко парня. Оно и так уже не выдерживает всей этой милоты.       – Ты прекрасно выглядишь, Тэхён. Прости, что не сказал сразу, просто был очарован тобой.       Ким надеялся, что краснеть ему уже некуда, но Чонгук доказывает обратное каждую их встречу. В ответ на комплимент младший говорит тихое «Благодарю», заправляет за ушко спавшую на лицо прядь кудрявых волос и отворачивается к окну, чтобы хоть немного остудить алое, как спелый помидор, лицо. Из небольшой щели, образовавшейся из-за опущенного стекла, ветер проникает в салон, прогоняя жару, оставшуюся после знойного дня. Это расслабляет, и Тэхён лишь краем сознания замечает тихую мелодию, которая льётся из динамиков вслед за закончившейся песней. Незнакомые ноты совсем пролетают мимо ушей, когда парень замечает в окне деревья, растущие в его любимом парке, где он бывает редко. На лице растягивается улыбка. Та самая, необычная, квадратная, и её Ким показывает Чонгуку, не задумавшись ни на минуту. А тот надеется, что его сердце выдержит такую дозу всего самого милого, что только существует в этой вселенной. Кажется, что оно вот-вот откажется биться, потому что нечестно, Ким Тэхён, так нагло воровать чужие сердца своей очаровательностью.       – Я здесь не был уже несколько месяцев.       Чонгук на это согласно мычит, выискивая глазами свободное место на ближайшей к месту их прогулки парковке. Такое находится рядом с кафе, в котором любят сидеть и провожать закат влюблённые парочки. Мужчина ставит в голове галочку напротив графы «сходить сюда с Тэхёном».       Ким, выходя из машины, осматривается в таком знакомом до боли месте. Он тут не в первый, второй и даже не в десятый раз. Тэхён чувствует себя так, будто вернулся в спокойную гавань после долгого бурного путешествия по бурлящим морям. Здесь он чувствует то самое желанное расслабление и избавление от всех проблем, которые тяжёлым грузом легли на его хрупкие плечи. В это кафе он любил ходить с Намджуном после школы. Старший отвлекал Тэхёна сладкими пирожными и долгими разговорами ни о чём от всего, что происходило за закрытыми дверьми квартиры семьи Ким.       Младший выходит из машины и оглядывается, надеясь увидеть знакомую фигуру в толпе влюблённых парочек. Он неосознанно хватается за ладонь Чона, подошедшего узнать, кого так рьяно пытается выловить глазами Тэхён. Чонгук немного сжимает чужие тонкие пальцы и наклоняется к чужому уху, чтобы прошептать:       – Кого ищешь?       Ким немного дёргается от неожиданности, наконец-то осознавая, что всё это время – и неважно, что прошло не больше минуты – он держал своего преподавателя за руку. Парень заливается краской и пытается осторожно освободиться от аккуратной хватки на своей ладони, но мужчина вновь несильно сжимает её и также тихо произносит:       – Не беспокойся. Если тебе так комфортно, то можем ходить и за руки.       Тэхён опускает голову, кусает нижнюю губу и говорит негромкое «спасибо», вызывая на лице старшего ласковую улыбку. Юноша сплетает их пальцы в замок, смущённо смотря снизу вверх на Чонгука и ожидая, не оттолкнёт ли он его, но мужчина свободной рукой треплет его по волосам и снова спрашивает, кого младший ищет. Ким открывает рот, чтобы объяснить всё Чонгуку, но слышит до боли знакомое:       – Тэхён! Мальчик мой!       Парень разворачивается в сторону одного из столиков, от которого отходит женщина. Она не очень высокого роста, худощавого телосложения, её волосы уже поседели от возраста, но это только придаёт ей какого-то особенного шарма. Женщина раскрывает руки для объятий, когда подходит ближе, и Ким незамедлительно свободной рукой обвивает её за талию, с улыбкой на лице принимая ласковые поглаживания по спине.       – Милый, ты опять похудел. Снова ничего не ешь сутками, да?       Тэхён освобождается от чужих тонких рук, подходя ближе к Чону и надеясь, что он не станет задавать лишних вопросов из-за фразы, брошенной женщиной. Она же тем временем внимательно изучает своими зелёными глазами мужчину, который бережно держит ладонь Кима в своей, поглаживая большим пальцем тыльную сторону и стараясь таким образом успокоить мальчишку, тело которого немного потряхивает от эмоций.       – Я ем, тётушка Ли. Просто работа, учёба, скоро сессия.       – Какие у тебя работа и учёба интересные. Красивые, кстати, они у тебя.       – Тётушка Ли!       Женщина задорно подмигивает Чону, который на это хрипло смеётся и косит взгляд в сторону Тэхёна, чьи щёки в который раз залил румянец. Он сильнее сжимает чужую ладонь, когда тётушка Ли начинает хихикать вместе с Чонгуком, смотря на чужое алое лицо. И Ким совсем теряется, когда мужчина шепчет ему на ухо:       – Расслабься. Этот вечер сегодня твой.       Парень благодарно кивает и переступает с ноги на ногу, подбирая слова, чтобы объяснить всё женщине, у которой в глазах задорные огоньки, а на лице хитрая улыбка играет. Спустя минуту Тэхён всё же откашливается и произносит не слишком уверенное:       – Тётушка Ли, это мой преподаватель, мистер Чон.       – Можно просто Чонгук. Приятно познакомиться.       Мужчина кланяется в знак уважения к женщине, и та лишь отмахивается на это и говорит, что она ещё не слишком стара, чтобы ей так кланялись.       – Я Минджи, но все называют меня тётушка Ли. Можешь обращаться, как тебе хочется.       Компания перемещается за столик, и женщина ненадолго отлучается, чтобы предупредить администратора, что пока не будет принимать заказы. Чонгук и Тэхён в это время изучают меню, останавливаясь на капучино для Кима и латте для Чона. Молодой парень сообщает, что скоро им принесут их напитки, и они устраиваются удобнее в креслах.       – Я любил раньше сидеть здесь с Намджуном после школы. Тётушка Ли была подругой мамы до… некоторых событий. Она до сих пор приглядывает за мной, даже иногда приезжает в гости и привозит с собой домашнюю еду.       У Тэхёна от воспоминаний в груди теплеет, и на лице появляется мягкая улыбка. Эта женщина не раз спасала его от голодной смерти, заставляя есть через силу. Ким даже представить себе не может, что она ощущала, когда ей приходилось заставлять есть парня через «не могу» и слёзы на его лице. Он уверен, что её сердце не раз сжималось при виде этой сцены, но бросить умирать этого ребёнка Минджи не могла.       Чонгук, севший рядом с Тэхёном, накрывает лежавшую на столе чужую ладонь и нежно поглаживает её. Чон понимает, что за приятными воспоминаниями кроется что-то, что заставляет Кима бояться своего прошлого. Они справятся с этим вместе.       – А вот и я. Тэхён, детка, что с тобой случилось? Тебя полгода здесь не было, а раньше вы с Джун-и почти каждый день здесь сидели.       Ким облизывает губы, прикусывая нижнюю, и думает о том, как рассказать всё Минджи, но не дать знать о проблемах Чонгуку. Эта задача оказывается сложнее, чем парень предполагал, но всё же он подбирает слова и неуверенно говорит:       – После похорон мне временно пришлось переехать к матери.       Минджи понимает, о каких похоронах идёт речь, и неодобрительно качает головой после упоминания Сонги, потому что последняя такая поездка к женщине закончилась тем, что Ли пришлось записывать Кима к психиатру.       Чонгук же абсолютно не понимает, кто у Тэхёна умер, но единственное, что точно ясно, это то, что умер родной ему человек, но парень говорит про это с неким облегчением, судя по интонации. Чон лишь продолжает слушать рассказ младшего, пытаясь понять что-нибудь.       – Я знаю, тётушка Ли, что это было глупо, но она была так убита, а я… я её единственный ребёнок. Оставить маму одну в доме, где всё это произошло, было преступлением.       Голос Тэхёна задрожал, в глазах скопились слёзы, но он отчаянно надеялся, что женщина сможет его понять, потому что именно она заменяла ему мать последние пару лет. В её взгляде плещется только бескрайнее переживание за парня, которого сейчас за плечи приобнимает Чонгук. Мужчина подвинул кресло ближе к юноше, чтобы было удобнее, и Ким разместил голову на его плече. Чон оставил невесомый поцелуй на чужой макушке, шепча, что всё будет хорошо.       – Не волнуйся, Тэхён. Я всё понимаю.       Парень слабо улыбнулся, набрал больше воздуха в лёгкие и сел прямо, ощущая медленно растущую панику и стараясь глубже дышать. Ему трудно с кем-то находиться долго в тесном телесном контакте, поэтому он немного виновато смотрит на старшего, который одними губами произносит «всё в порядке» и убирает свою руку с чужого плеча. Тэхён кивает, выражая благодарность, и облизывает губы, сглатывая скопившуюся слюну.       – Она снова начала говорить про учёбу и работу, потом это всё переросло в скандал, и я… ушёл. Ночевал у дядюшки Хан, а утром вернулся домой.       – Сонги больше ничего такого не делала?       – Конечно, делала. После этой поездки я из дома неделю не выходил. Она винит меня в том, что папа сделал.       Тэхён низко опускает голову, сжимая в ладонях принесённый официантом стаканчик с кофе, и делает небольшой глоток, морщась от температуры напитка. Перед глазами проносятся картинки матери, которая бросает в него посуду: чашка за чашкой, тарелка за тарелкой. Ким уворачивается, постепенно доходя до двери и слыша позади лишь звук разбитой кухонной утвари. Он не ощущает прежней боли от такого отношения к себе, теперь ему просто наплевать. Мать для Тэхёна теперь существует только из-за их кровной связи, но парень никогда не позвонит ей, чтобы спросить, как у неё дела. Сонги тоже не спешит связываться с сыном, только если того не требует ситуация, и Киму от этого легче. Ему не нужно постоянно думать о том, как там женщина, как её здоровье и огород, а умрёт – он только погрустит пару часов и забудет это всё, как страшный сон.       Из мыслей Тэхёна выводят лёгкие ненавязчивые поглаживания его ладоней – парень пропустил тот момент, когда стаканчик с кофе оказался на столе, а чужие руки завладели его. Чонгук сидит перед Кимом на корточках и слабо улыбается, стараясь разглядеть что-то в шоколадных глазах юноши, но там абсолютное ничего. Чон впервые видит человека, который настолько устал от этой жизни, что может отключиться во время диалога и уйти в себя. И когда Тэхён немного сильнее цепляется за чужие ладони, Чонгук видит перед собой не студента или друга, а простого мальчика, которого с самого детства упорно ломали, пытаясь подчинить стандартам прогнившего общества. Этот взгляд, полный усталости и боли, заставляет мужское сердце сжаться, когда младший наклоняется, аккуратно забирает одну ладонь из чужой и обнимает старшего за шею, шепча «спасибо», за которым кроется благодарность за то, что Чон не дал Тэхёну уйти в свои мысли полностью, погрязнуть и утонуть в этом бесконечном мраке. Ким отстраняется через пару секунд, говоря громче:       – Мы пойдём уже. У нас планы были. Спасибо, тётушка Ли, был рад увидеться. Постараюсь зайти к Вам как можно скорее.       Женщина на прощание обнимает Кима, вставая на носочки, чтобы было удобнее, и тихо говорит:       – Такого мужчину терять нельзя, детка, так что действуй.       Тэхён что-то возмущённо бормочет себе под нос, светя своими ярко-красными щеками и смущённым взглядом, пока Минджи по-матерински обнимает Чона.       – Береги его. Он у меня один.       – Обещаю.       Чонгук вновь берёт Кима за руку, успокаивающе поглаживая тыльную сторону его ладони большим пальцем, и они, окончательно попрощавшись с улыбающейся женщиной, идут в сторону парка, куда собирались с самого начала.       Тэхён вертит головой в разные стороны, рассматривая зелёные кроны деревьев, голубое небо с редкими облаками и слабыми оранжевыми оттенками, которые появляются перед закатом, восторженно разглядывает птиц, сидящих на низких ветках и улетающих, когда люди подходят к ним слишком близко. Ким смотрит на природу, не замечая, что Чонгук смотрит только на него, не обращая внимания ни на что другое до тех пор, пока младший не оборачивается к нему, светя своей яркой солнечной улыбкой. Чон лишь надеется, что его сердце не остановится от вида этого парня, который трогательно сжимает его ладонь, улыбается широко и смотрит так живо, что самому невольно хочется жить.       – Чонгук, там продают вкусное мороженое, может, если ты, конечно, не против, купим?       Тэхён опускает немного голову, закусывает нижнюю губу и водит носком кеда по асфальтированной дорожке, по которой они шли в сторону прилавка с любимой сладостью Кима. Чонгук отвисает через несколько секунд, мягко улыбаясь, кивая и трепля чужие волосы, создавая на кудрявой макушке полный беспорядок.       – Конечно, если хочешь, то вперёд.       Парень робко улыбается и, перехватив удобнее чужую ладонь своей, отправляется в сторону прилавка с мороженым, ведя за собой Чона по извилистым тропинкам. Тэхён всё ещё смущён всем происходящим, ведь он впервые на самом настоящем свидании с тем, кого действительно способен впустить в его с Майком мирок. Только не говорите об этом кактусу, иначе он не переживёт этой новости и засохнет от шока. Голова Кима немного кружится, когда на талии появляется чужая рука, а его собственную тянут немного назад.       – Не спеши так и смотри под ноги.       Чонгук демонстративно указывает пальцем на небольшую лягушку, на которую собирался наступить младший, даже не заметив бедное земноводное. Тэхён поджимает губы, когда старший оборачивается к нему и смотрит чуть строже, но продолжает улыбаться, стараясь превратить ситуацию в шуточное поучение.       – Прости.       Выходит тише, чем Киму хотелось бы, но спасибо, что вообще выходит, потому что молчание было бы куда более неловким, нежели это нелепое извинение. И это совсем не парень смущается, когда Чонгук переводит на него удивлённый взгляд. Он явно не ожидал этого.       – Ты не должен извиняться, Тэхён. А если так хочется, то проси прощения у лягушки, но я сомневаюсь, что она тебе ответит.       Парень улыбается на реплику старшего, обходя застывшее на месте земноводное и утягивая Чона за собой в сторону прилавка с мороженым. Мужчина смотрит на такого свободного и увлечённого младшего с неприкрытой нежностью во взгляде, ведь как можно устоять перед этими горящими глазами, розовыми щеками и скромной улыбкой? Правильно – никак. Это слишком сложная задача, с которой Чонгук не справляется. Да и не хочет, если честно. Сейчас он держит за руку Тэхёна, который уже выбирает желанный вкус мороженого из всех представленных в меню, висящем на окошке прилавка. И Чон ни за что не оторвался бы от младшего, если бы не слова, брошенные какой-то девицей, которая стоит сзади них в очереди.       – Парень, куда тебе мороженое? Хочешь нас всех своим жиром затопить?       Тэхён мрачнеет на глазах, отводя взгляд на асфальт и утягивая Чонгука подальше от прилавка. Только старший не намерен так просто прощать чужое хамство. Он сильнее стискивает чужую ладонь в своей, разворачивается и узнаёт в девушке одну из студенток. Чон ухмыляется и напрочь игнорирует тэхёново "Не надо, Чонгук, пошли отсюда".       –Ёна, что за хамство? Немедленно извинись перед ним.       Девушка отвлекается от своих разговоров с подругами и бледнеет моментально. В её глазах неподдельная паника появляется, когда она понимает, что перед ней стоит преподаватель, держит за руку Тэхёна и не отрывает глаз от неё самой.       – Я непонятно выразился?       – М-мистер Чон, здравствуйте.       – Ёна, мы долго ждать будем, пока ты соизволишь принести извинения Тэхёну за свои слова?       – Боюсь, что извиняться за своё мнение я не буду.       Ким старательно разглядывает асфальт под ногами, сильнее сжимая мужскую ладонь в своей и надеясь, что эта ситуация не будет раздута дальше. Тэхён и без того уже сгорает от стыда и смущения. Его щёки окрашиваются в ярко-красный, когда Чонгук понижает голос и отвечает на фразу девушки.       – Оскорбление личности не может быть мнением. И то, что его тело не подходит под твои стандарты красоты, не даёт тебе право унижать и высмеивать человека. Для тебя он толстый, но для меня – идеальный. Надеюсь, что я доступно объяснил тебе. Встретимся на зачёте. Советую подготовиться получше.       Чон утягивает Тэхёна в сторону выхода из парка, даже не оборачиваясь на застывшую Ёну, в глазах которой читалось полное недоумение. Мужчина просто не считает нужным тратить свои нервы на кого-то, кто всё равно останется таким же, как и Перси в "Зелёной миле" Стивена Кинга. В разы полезнее и приятнее будет сейчас обнять притихшего Тэхёна, который просто плетётся за старшим, не поднимая на него взгляд, уткнуться в его волосы носом и успокоить, показать, что слова девушки – пыль, на которую не стоит обращать внимания. И Чонгук абсолютно не замечает, как действительно прижимает к себе чужое дрогнувшее тельце, аккуратно поглаживая по спине, чтобы юноша перестал трястись так, словно он осина на ветру. Тэхён лишь цепляется пальцами за воротник его кофты, судорожно втягивая ртом воздух и пытаясь привести мысли в порядок, даже если он относительный.       "– Она права: ты урод. Никому не нужен, даже собственной матери, толстый, мешающийся всем и каждому."

      "– Ты нужен Чонгуку. Он знает, что ты красив. Не слушай её, это ложь."

      "– Ёна говорила правду. Куда тебе мороженое, круг на ножках? Ты слишком много ешь!"

      "– Анорексия уже машет тебе, остановись! Одумайся! Хватит изводить себя! Ты скоро умрёшь!"

      Тэхён спорит сам с собой в своей голове, пытаясь понять, к чему ему действительно нужно прислушаться, а что является лишь плодом его прогрессирующей болезни. Это непосильная задача, когда перед глазами всё ещё мелькает ухмыляющееся лицо девушки, а на спине отчётливо ощущаются большие мужские ладони. Ким не выдерживает этой борьбы с самим собой и шепчет так сломленно и отчаянно, что у Чонгука в душе что-то обрывается.       –Хватит, пожалуйста. Хватит.       Чон сильнее прижимает мальчишку к себе, одной ладонью стирая с его щёк слёзы, которые он не смог удержать. Ему не хочется вот так портить их свидание, один из немногих светлых моментов в его жизни, но чужие ядовитые слова проникают всё глубже в сознание, мешая сосредоточиться на чём-то позитивном.       – Отвези меня домой.       Мужчина кивает и, обнимая младшего за плечи, ведёт его к машине, не отпуская от себя ни на секунду. Чужое тело дрожит словно от холода, но это буря в его душе разрастается до таких масштабов, что Тэхёну самому страшно от этого становится. Он боится оставаться сейчас один, но и показывать кому-то своё отчаяние Ким не намерен.       Чонгук помогает парню улечься на заднем сидении и накрывает своей кофтой, оставляя прикосновение губ на чужой ладони. Тэхён на это не реагирует. Он смотрит перед собой, даже когда они трогаются с места и по салону разливается тихая мелодия песни. Кажется, это Stop The Hate - HeroWilson, Briann Louis. Ким не помнит точно, но шевелит губами, повторяя слова вслед за вокалистом. "И в девять лет ... Мальчик режет линии. На его руках ... Потому что он хочет умереть. И это не ложь. Это реальная жизнь."

***

      Ким не помнит, как прощается с Чонгуком, как поднимается на свой этаж и попадает в квартиру. Ему неизвестно, почему в его руках оказывается нож, а сам он находит себя на полу залитой кровью ванной. На его руках неглубокие кровавые линии протянулись от запястья к локтю, но боль почти не ощущается. Тэхён не знает, почему сейчас он лежит на кровати с перебинтованными предплечьями и жгутами выше локтей, а над ним суетятся врачи. Он не понимает ничего, когда ему задают какие-то вопросы. Ким слышит всё так, словно его удерживают под слоем воды. Единственное, что юноша действительно может понять, это то, что Чонгук сейчас здесь. Мужчина что-то говорит, смотрит обеспокоенно, и чувство вины колет Тэхёна в самую душу. Он собирает последние силы, какие только остались в его теле, чтобы произнести тихое:       – Прости.       Дальше только темнота.

***

      Ким открывает глаза уже не в своей комнате. В помещении царит приятная глазу темнота, а тишину разрезает писк кардиомонитора. Тэхён смотрит в потолок, даже не пытаясь двигаться. Он абсолютно не чувствует своих рук, ощущает только бинты, туго замотанные выше локтей. Всё его тело словно набили ватой и отняли желание как-то шевелиться. Ему и лежать неплохо, вообще-то. Ким поворачивает голову влево, когда слышит чужой тихий кашель. Рядом с постелью стоит стул, на котором сидит Чонгук и внимательно смотрит на младшего. Под его глазами залегли тени, а взгляд наполнился болью. Это заставляет чувствовать себя виноватым.       – Как ты?       Этот с виду простой вопрос погружает Тэхёна в размышления. Ему самому бы знать, как он, а не его физическая оболочка. Он разрушен, сломан, уничтожен и стёрт с лица Земли. У него не осталось сил для борьбы с тем грузом, который ежедневно падает на плечи и не хочет уменьшаться. Тэхён думает об этом, допуская в свою душу небольшую радость. Чонгук здесь. Он пришёл, не оставил, сидел и переживал. Ким винит себя за это.       – Прости.       Игнорировать вопрос кажется сейчас самым разумным решением, потому что младший просто не готов говорить обо всём этом. Ему нужно осмыслить то, что произошло, потому что до больниц порезы не доводили его ни разу. Всё когда-то бывает впервые.       – Позже это обсудим. Хочешь пить?       Кима хватает только на короткий кивок. Чонгук наливает в стакан из графина воды и, придерживая чужую голову, помогает пить. Он весь напряжён, явно долго не спал и изводил себя мыслями о том, почему Тэхён это сделал с собой. Но сейчас Чон не требует объяснений, не кричит и не ругает. Он просто остаётся рядом, помогает, проникает глубже в чужое сознание.       – Спасибо.       – Потом благодарить будешь, когда всё обсудим.       – Как ты оказался в моей квартире?       Голос тихий и слабый, хриплый от долгого молчания. Сколько Тэхён вообще тут провёл? Явно достаточно много, чтобы его вещи оказались уже в палате, а сам он лежал в больничном халате с завязками на спине. Всё тело затекло.       – Ты забыл в машине телефон. Я написал Чимину, он сказал номер твоей квартиры. Ты долго не открывал, и это меня насторожило. У тебя дверь была не заперта. Когда я зашёл, то увидел кровь, которая вытекала из ванной. Дальше, думаю, ты сам способен понять, что произошло.       Тэхён закрывает глаза, ощущая на своей ладони чужую. Чонгук волновался, переживал, не ругал и спокойно всё объяснил ему. Ким ощущает себя глупым ребёнком, который вычудил что-то непоправимое, и родитель теперь рассказывает все вытекающие из его действий. Смотреть на Чона страшно, но Тэхён решается поднять веки и видит чужую нежную улыбку, смешанную с болью в глазах.       – Спасибо, что очнулся. Ты почти сутки не приходил в себя.       – Извини меня.       Чонгук качает головой, всё ещё сжимая в своей ладони чужую холодную. В его груди успокаиваются волнения, и буря затихает, когда в палате раздаётся чужое еле слышное дыхание.       – Очнись снова, малыш, прошу.

***

      Кима забирают домой Чонгук, Чимин и Намджун. Братья очень испугались, когда узнали о том, что их друг сделал с собой. Они приезжали вместе с Чоном после пар и развлекали Тэхёна, чтобы тот не смел грустить и делать всё ещё хуже. Только мужчина видел, что младшему это не особо помогает. Он всё ещё редко говорил, много молчал и о чём-то думал, становился собой только после того, как друзья покидали палату, а Чонгук ложился рядом на постели и целовал всё лицо. Это действительно забирало часть душевной боли, которую стало невозможно сдерживать после случившегося. И сейчас Тэхён снова лежит на чужом плече, только уже на диване своей квартиры, ощущая поглаживания по спине.       – Малыш, я хочу кое-что попробовать, но только если ты разрешишь.       Ким задирает голову, смотрит на чужое лицо и неуверенно кивает, когда понимает, что чужие глаза направлены на его губы. Он чуть сильнее хватается за рубашку мужчины, когда дыхание Чона ощущается слишком обжигающе. Вцепляется в ткань, когда губы прижимаются к чужим без всякого подтекста. Простое касание, наполненное безграничной нежностью, но такое важное, что внутри всё сжимается. Чонгук целует аккуратно, сжимая талию парня и не позволяя себе забываться. Он гладит пальцами чужие бока, когда отрывает и оставляет поцелуй на кончике чужого носа. Там, кстати, очаровательная милая родинка.       – Тэхён-и, расскажешь, что тогда произошло?       Мужчина старался не давить. Всё время, пока младший провёл в больнице, он не задавал этот вопрос, только наблюдал и следил за состоянием Кима, хотя желание узнать правду распирало изнутри.       Тэхён прячет голову в изгибе чужой шеи, что-то пыхтя и елозя на месте. Ему сложно объяснить, что стало последней каплей для срыва, потому что сам понять этого не может. Слишком трудно рассказать всё, что лежит на душе, но он набирает побольше воздуха и открывает рот.       – Я... Эм... Та девушка. Она сказала... правду? Не знаю. Её слова выбили меня из колеи, потому что в последний раз оскорбления такого... рода я слышал от матери. Девушка права, потому что я действительно толстый. Это преследует меня с детства, но теперь... Люди всегда говорят и говорили, что мне не следует есть столько сладкого, поэтому я не ел его уже несколько лет. Может, десять, а может и больше, не помню. И наше свидание... Оно было испорчено моими слезами, прости, я не хотел.       Чонгук поражённо застывает, потому что голос Тэхёна сквозит ненавистью к себе и смиренностью со всем, что с ним происходит. И это ненормально, потому что Чон отчётливо ощущает чужие рёбра даже сквозь ткань свободной футболки, а талию Кима спокойно обхватывает одной рукой. Мужчине даже страшно представить цифры на весах, если младший на них встанет. Он отвисает, когда чужие ладошки сползают с его груди.       – Прости, я зря это сказал. Ничего страшного, если ты не захочешь больше общаться, ведь никому не нужно возиться с таким, как... я.       Ким хочет встать, когда Чонгук прижимает его обратно к себе и зарывается пальцами в волосы. Старший собирается с мыслями, чтобы правильно донести до Тэхёна то, что крутится в его голове сейчас.       – Ты – глупый ребёнок, потому что я не откажусь от тебя. Запомни, что твоя фигура шикарна, и для меня очень важно, чтобы это было в твоей голове. Люди глупы, если не замечают то, насколько ты чудесный и светлый человек. Да, со своими проблемами, но всё ещё самый лучший в моей жизни. Малыш, свет мой, не обращай на них внимание, потому что действительно важно то, что ты нравишься мне.       Тэхён на секунду замирает в чужих руках, чтобы в следующую секунду обнять мужчину за шею и потянуться к чужим губам. Чонгук не отказывает, целует ласково, делясь с младшим своими спокойствием. И он совсем не ожидает того, что Ким оторвётся от его губ и прошепчет:       –Ты тоже нравишься... Мне... Мне нравишься, да.       Чон тихо смеётся, оставляя на чужом лице россыпь поцелуев и стискивая талию парня сильнее. Он обязательно будет рядом даже тогда, когда Тэхён вновь попытается покончить с этой жизнью. Мужчина поможет ему с окончанием учёбы и лечением всех расстройств, которые накопились в чужой кудрявой голове. Чонгук придержит его за талию, когда Ким споткнётся на последней ступеньке перед алтарём, успокоит, когда скажет взаимное "да", и младший заплачет. Чон обязательно будет рядом, а сейчас он сцеловывает с чужих губ улыбку, заведомо зная, что всё у них будет хорошо.

И он никогда не скажет, что каждый шрам Тэхёна – его паника