Голоса цикад
Словно в даль уходят.
Миновало в пути
И меж тихих ветвей
Дремлет в сумраке лето.
Ничем не примечателен путь наш, среди невыносимой жары летней поры, звуков жизни и длинного пути, что несёт в себе сотни неожиданных встреч.
Они были странниками — самураями без крыши над головой, что совсем позабыли каково это жить в четырех стенах и уж тем более служить кому либо.
Их скитание вечно… но даже так бывают моменты когда нужно хотя бы немного отдохнуть, собраться с силами и только тогда отправиться в новые странствия.
Хотя Инадзума — страна Электро Архонта была совсем маленькая в сравнении с материком, достопримечательностей здесь хоть отбавляй. То тут то там, воины всегда найдут себе чем заняться в пути, и уж тем более сложить очередное хокку.
Именно из него и начинается сей рассказ под палящим солнцем, что никого не пощадит…
— Снова занимаешься поэзией, Казуха?
Это был мужчина.
Старый друг лежащего в траве мальца, что не по годам был умен и уже давно мастер клинка, раз заслужил благословление богов точно также как и спрашивающий его парень.
В свою очередь хоть его друг и был на немного лет старше, разницу в их силе можно было заметить издалека. Однако, это нисколько не отменяло их безграничную дружбу и соперничество друг с другом.
— А мы снова встречаемся в пути подобно кораблям в море?
И то верно.
Блондин невинно почесал свои волосы, пока котик ласково игрался с длинным хвостиком, вынудив юного Кадзуху слегка засмеяться.
— Не бери в голову. Мы же странники и ветер всегда благоволит нашим встречам.
Он поднимается на свои две, всматриваясь в друга который замешкался с ответом. В любом случае куда не гляди, но Казуха был умнее его, так что он только повел невинно плечами, забирая кошечку с плеча на колени.
— В прошлый раз мы встречались в…
— …В горном храме — дополнил его мысль юнец.
— Точно! Кажется я тогда знатно перебрал на празднестве, даже толком не припомню, что я там говорил.
— И именно поэтому ветра привели тебя ко мне? — ещё больше рассмеялся юнец, задирая тем самым друга.
Он свел брови, вздохнул, да встал на свои две, склоняя голову, чтобы посмотреть на юного самурая.
А ведь некогда его клан был легендарным, и что в итоге мы имеем?
Последний член клана Каэдэхара — последняя нить великой истории, что скорее всего канет в лету из-за безмятежной жизни этой оборванной ото всех нити.
Он прикрывает глаза. Вздыхает с тяжелым грузом на плечах.
— Казуха, тебе же придётся где-то рано или поздно осесть. Хотя… не мне это говорить уж точно. В любом случае, пока попутешествуем как в старые добрые? Проведешь меня там до ближайшей пристани, а там я уже сам потопаю с моей миленькой госпожой~.
— М-мяу!
Нет слов.
Эти двое намного безмятежнее нежели юноша, что смотрел на них с особой теплотой.
Осесть, да?
Для того кто в пути уже несколько лет, такое слово хуже любого ранения.
Так что Казуха, как и в прочие моменты отбросил подобные предложения на будущее. Все же он молод и полон энергии, а значит путь надо продолжать всегда!
И только когда он оборвется, только тогда он с чистой душой сможет осознать, что его путь окончен.
Но не будет тогда слишком поздно…?
Их дорога проходила прямиком через глубокие леса Инадзумских краев.
Это не были стандартного окраса леса.
Здесь доминировали синие, фиолетовые и подобные им цвета в более мягкой палитре, что удивляли не только путников, но и самих жителей данных краев.
Будто сама Баал — Архонт, что бережет си земли, разукрасила местность в палитре своего элемента, не оставляя ни улочки на более приземленные цвета.
В любом случае путники шли безмятежно ведь не впервые проходили по данной местности, и привыкли к её красотам не понаслышке.
Однако, как только они углублялись все дальше в леса, тем чаще они слышали на небосводе раскаты благословления богини.
Гром, что знаменовал приход проливного дождя.
— Кажется нам совсем не повезло. — спрятал один из путников своего небольшого белого питомца, рыская глазками то туда то сюда, чтобы хоть где-то укрыться от дождя.
Второй путник тоже начал всматриваться в местность, не сбавляя ходу в ногах, и о боги, им действительно скорее повезло нежели казалось сперва!
Вдали прорисовывался дом.
Типичное инадзумское строение, разве, что более обширное будто бы самый настоящий особняк великих персон! Даже как-то неловко будет вот так просто постучатся к ним и попросится в гости до тех пор, пока дождь не прекратится.
— Туда! — была не была, им надо быстрее укрыться от дождя, что уже начал падать небольшими капельками на их лица, вынудив со всех ног бежать от стихийного бедствия!
Так, они добежали до входа, должно запыхавшись. Стука в дверь более чем хватило чтобы та отворилась перед ними.
Путники смиренно ожидали, не пикнули и ни слова, пока дверь открывала небольшая старушка, которая миловидно улыбнулась двумя юнцам, любезно заводя их в дом без лишних слов.
— Очень благодарим вас! — воскликнул гордо высокий, пока Кадзуха в свою очередь всматривался в промокшую ткань, кое как хмурясь, но после только стягивая доспех с плеча.
— Бедняжки. Стихия застала вас врасплох. Можете оставаться здесь до утра, у меня как раз есть свободные комнаты. — старушка говорит совсем тихо, идя вглубь обширных коридоров, тем самым ведя молодых людей за собой.
— У вас очень большой дом, вы одна живете?
— Да… совсем одна, но бывают сюда заглядывают такие же путники, как и вы. Я угощаю их в добрый путь, даю ночлег, чтобы они отдохнули как следует, и как матушка отправляю в добрую дорогу. Хах… вот так и проходит моя старость.
Парни посмотрели друг на друга, следуя за старушкой подобно хвостикам, и поняли, что она была действительно очень хорошим человеком.
Все же не каждый решит приютить в своем доме неизвестно кого, а она… не первый раз делала подобное, так что это помогло расслабиться ронинам, пока их не привели в гостиную комнату.
— Я приготовила поесть, так что можете налетать, а я пока принесу сменную одежду в ваши комнаты. Не стесняйтесь, чувствуйте себя как дома.
Так они собственно и поступили.
На небольших столиках была аккуратно разложена свежоприготовленная еда, а в желудках обоих как раз была бездонная яма. Хоть еды у путников было в мешочках достаточно, но поесть настоящей, домашней еды было совсем высшая в мире роскошь.
Первым за дело взялся напарник, естественно в обе щеки уплетая бабушкину стряпню.
— Хэй, не ешь так быстро, это же не прилично.
— Мы же сейчас в комнате одни, меня никто не осудит кроме тебя!
— В любом случае тебе стоит вести себя более сдержанным. Как никак, но старушка приютила нас чисто по воле случая.
— М… стоит отдать ей должное, еда просто восхитительная!!!
Так, Казуха просто на просто тяжело вздыхает не в силах понять своего друга. Хотя этот вид его довольного лица с едой за обе щеки более чем веселили юного самурая, вынудив и самого приступить к должной трапезе, что действительно была просто восхитительной.
Будто маленькое напоминание об прошлой жизни…
Через несколько минут они вдоволь наелись.
Град за окном так и не желал прекращаться, а значит старушка была на все сто процентов права. Они действительно застрянут здесь на всю ночь…
Из уст Казухи доносится лишь протяжный вздох. Не любил он пользоваться чужой добротой вот настолько, но видимо придётся, раз бабулька даже приготовила для них комнаты и сменную одежду, чтобы в дальнейшем пути они не заболели.
Парни делают ей должный поклон, бабушка совсем засмущавшись машет им рукой, высказывая, что это её банальный долг, и что благодарить её за это не стоит, но все же приятно было до яркого покраснения.
Смутившая бабулька мгновенно оставила их, указав на их комнаты в конце обширного коридора.
— Ну-с доброй ночи, Казуха-кун. Если вдруг увидишь призрака я по соседству.
Он саркастично посмеялся ему в спину.
Призраки? Ещё бы кого вспомнил! Хотя, а вдруг в этом большом доме действительно есть призраки путников, что попали в сладкую западню людской доброты!
Белокурый помотал головой, снимая с себя все остальные вещи, надевая на обнаженную основу мягкое спальное кимоно.
Такого банально быть не может, но некое чувство нереальности происходящего все ещё витала в воздухе.
Неужели его глаз бога пытается сообщить об опасности?
Из уст доносится очередной вздох, и Казуха тяжело распускает свои растрёпанные волосы, нисколько не понимая, как подобные мысли вообще полезли ему в голову.
В любом случае, ронин ложится отдыхать под сопровождение музыки природы в лице дождя.
Даже если на душе не спокойно…
Проходит пару минут. Казуха хоть и закрыл глаза, чтобы поддаться глубокому сну, но сон то к нему нисколько не приходил. Его рассуждение сегодня особенно раздражает, к чему он даже закрылся от вселенной подушкой, моля богов дать ему отдохнуть.
Алые глаза снова закрылись, шум дождя стал для него колыбельной в которую он то и дело вслушивался, пока по ушам не ударил новый звук…
Сперва он не придал ему значения, но когда звук стал более четким, Казуха с порывом ветра мгновенно поднялся с мягкой основы своего спального ложа, смотря по сторонам.
Неужели здесь действительно есть призраки…?
Спрашивал он себя оглядывая округу, вслушиваясь в то, что звук шел из стены. Подойдя по ближе, он начал четко услышал по-настоящему странное звучание.
Кто-то очень тяжело вздыхал и… умолял о помощи!
Катана немедленно подхватилась в воздухе, и открыв дверь, он поспешил к соседней комнате, которую собственно и подготовили для его друга.
Дверь распахнулась, и Казуха увидел страшное.
Мужчина давился воздухом, пока его тело обдавало некой неизвестной волной легкого покалыванья.
— Кажется, я съел, что-то не то… — ноги сводятся, он тяжело переворачивается на спину. Юноша мгновенно подошел к идиоту, который никогда не был разборчив в еде!
Как же хорошо, что не далеко был его мешок с вещами в котором как раз есть бамбуковая фляга с водой, так что он немедленно дает её придурку, но к сожалению, его жар совсем не проходит.
Он наоборот становится все более красным, и невыносимо привлекательным…
От таких мыслей, что внезапно появились в его разуме, Казуха мгновенно отвел от того голову. Черт! Это совсем не то, о чем нужно сейчас думать! — Кричал он вслед себе, пока вода во фляге совсем не закончилась, а сам друг подобрался к тому, что действительно было для него желанным.
Его голова внезапно уткнулась между ног Казухи, вынудив юного ронина пасть под массивным воином, что робко пробрался через ткани, и своим влажным языком облизывая миленький половой орган.
— Эй! Пп-перестань!
Кричал ему вслед Казуха будучи в не себе от всей этой ситуации. Его щеки залились ярким румянцем под стать его глазам, а сам он почувствовал себя в совсем невыносимом положении, пока в голову не ударил странный дурман.
Запах…
Ветер в комнате разносил какой-то дурман, что сводил на нет его выдержку, вынуждая поддаться их обоих на подобный разврат.
Его язык трепетно ласкает небольшой половой орган, заглатывая его до основания. Изредка он мимолетно целует его или делает небольшие посасывания, чтобы прочувствовать всеми фибрами как он начинает подниматься во рту, становясь все больше и больше.
Даже небольшие венки виднеются, видимо юному Казухе было совсем непривычно подобное, к чему его друг любезно прекратил обсасывать половой орган, вглядываясь в безумную картину.
Лицо Казухи было вне себя от похоти. Друг четко слышал, как тот умолял его перестать, а после выдавал лишь: еще и еще!
Ясное дело он понимал, что это совсем не правильно, но черт возьми как это приятно!
Наверное, он и в жизни не думал, что его друг способен на подобные развратные штучки, к чему он сладко облизнулся, совсем не зная, что же делать со своим состоянием, которое становилось хуже некуда. Но тут природа взяла вверх…
— Казуха… давай… — отцепляясь от юноши, да ложась на лопатки, он раскрывает ему свое непотребство в идеальном виде. Его пальцы левой руки уже давно ласкали пятую точку из которой сочилась странная липкая жидкость прозрачного цвета, а сам он был в не себе от ожидания чего-то большего, к чему его широко раскрытые ноги яро намекали только об одном: «Войди в меня, да побыстрей!»
— Ты наверное с ума сошел? — в шутку выдавал белокурый блондину до последнего не веря, что его габаритный знакомый хотел быть трахнутым своим лучшим другом. Это совсем не правильно, но его жалобный вид становится все более манящим. Ноги сами вынуждаются его податься к нему, вжимая половой орган к заветной пятой точке, что без старания приняла себя до основания.
Его тело окатило волной. Он действительно был на иголках даже от небольшого толчка, умоляя не прекращать ни при каких условиях.
Казуха послушно согласился, сглатывая на лету ком слюны, делая неспешные движения как с дамой, но нихрена у него не выйдет! Этот запах… он доносился от этого придурка, а теперь в полной близи это было банальной пыткой, вынуждая ускорить толчки в несколько раз, добираясь к самым заветным точкам его тела.
Он молвит его имя раз за разом, крепко обхватывая ногами, чтобы уж точно никуда от него не убежал. Так, обоюдные стоны разносятся по всем комнате, они не в силах противится этому желанию, что раз за разом окатывает их волной.
Хотя его толчки были совсем небрежными, его партнер видимо был на восьмом небе, к чему, когда мысли юнца были переполнены разными предложениями, он дивно подобрался к манящему соску, что твердо выпирал.
В движениях, Казуха все же склоняется к заветной эрогенной точке, и аккуратно обсасывает данную точку, слыша в ушах удивительный протяжный стон. Его друг был вне себя, он жалобно стонал не в силах противится всей этой ситуации.
Он даже крепко обнял голову юнца, чтобы он не смел прекращать данное действие. Казуха прекрасно понял своего партнера, так что впиваясь пальцами в его бедра, он незамедлительно усилил толчки, впиваясь зубами в затвердевший сосок.
Комната пропиталась жаром, их сознания уже давно не в этом мире.
Черт, они явно попали в западню из которой невозможно выйти, но… разве это так плохо?
— Казуха, не не… остана-влива.АХ! — сменил тот позу на более приближенную к той, что он читал в различных мемуарах. Теперь он видел каждый изгиб друга и то, как его руки жалобно тянусь по татами, со всей силы впиваясь когтями в неё.
— Я сейчас… — ронин закатывает глаза в удовольствии, и робко поворачивает своего друга на четвереньки. Алые глаза всматриваются в оголенную широкую спину, что робко насаживается на половой орган, неспешно изучая новую позицию. Он сладко облизывается, вздыхает не в силах набрать достаточно воздуха в легких, а после трепетно выжидает каждого толчка, что вынуждает все его тело дрожать.
Так, он склоняется перед ним, чувствуя, как Казуха прижался к нему сзади своими небольшими габаритами, а после совершил настоящую эротическую пакость!
Его небольшие зубы наряду с финальным толчком жадно впились в шею блондина. Он вжал свои миловидные клыки, вместе со своим половым органом, дабы тот принял все без остатка.
Друг в свою очередь издал финальный стон, вжавшись всем тело в пол, его нутро было полностью заполнено белой субстанцией, что горячо стекала вдоль бедер, соприкасаясь с тем, что он сам недавно дошел до своего пика, и так волной за волной, пытаясь всего секунду отдышаться от невероятного чувства.
Однако, он совсем теряет сознание, а ноги ели-ели держат его, но свершилось опять невиданное!
Казуха приподнялся, на удивление его небольшие, но сильные руки подбирают идиота за подбородок, и сладко целуют глупца, что стал сегодня с ним единым целым. Его маленький язык робко исследует его ротовую полость, заставляя напарника впасть в самое настоящее беспамятство.
Их первый поцелуй был трепетным, нежным нежели выше описанные действия. Так, друг подобрал ладошками его щеки, сладко вздыхая в обрамленные густой дорожкой слюны губами, и дивно улыбаясь на маленького негодника, которому даже учится целоваться не надо!
— Повторим? — игривости ему не занимать!
Спустя целую ночь.
Когда утреннее солнце начало играться с обширной листвой, двое ронинов проснулись посреди лесного поля, совсем обнаженные и без явного понятия того, что же произошло.
Тело напарника было все в укусах и отличительных засосах, а самого Казухи в крепких обозначеньях того, что его держали столь крепко, что можно было и руку сломать.
Они переглядываются друг на друга, и лишь под грудой распущенных длинных волос скрывают свое дивное смущение и совсем новые ощущения.
— Видимо мы попались на уловку кицунэ… Мда, уж горе нам как путешественникам. — тяжело вздыхает Каэдэхара, потирая свои обширные белые локоны, к которым после пристал его друг, заботливо заправляя прядь за ухо.
Казуха резко покрылся красной краской и отодвинулся от того на метр. Напарник в свою очередь широко улыбнулся, будто бы абсолютно рад произошедшему с ним.
— Каэдэхара, если бы у нас был бы шанс где-нибудь осесть, ты осел бы со мной?
Вопрос действительно заставил ронина врасплох.
Ему вспомнился вчерашний разговор, и он попросту отводит взгляд, даже толком не зная, что и сказать.
Ронины — скитальцы.
— Не бери в голову. — подобрал он свою миленькую котейку, приглаживая негодницу, что весь вечер где-то пропадала.
Он вновь беззаботно гладит её, дивясь как она ловко играется с его пушистыми локонами, а после резко кусает его за нос.
Он кричит, что есть сил, умаляя юного ронина спасти его.
И хотя Каэдэхара Казуха был в замешательстве от недавнего вопроса, он быстро идёт ему на помощь совсем позабыв об ответе на данный вопрос.
Если бы он тогда ответил четко и ясно.
Позабыл о своем вечном путешествии.
Та трагедия никогда бы не произошла.
У Казухи остался возлюбленный.
У кошки хозяин.
Но теперь ему уже ничего не изменить, даже вглядываясь в давно угасший камень души.
***
Послесловие
Что-до виновника сего торжества, то он чудно смотрел с обширной ветки древа на всю эту картину.
Честно говоря, он ожидал многого от данной парочки путешественников, но это… вынудило юного кицунэ жадно желать продолжения!
Он робко взмахивает своим хвостиком, оскалившись в адрес юного ронина, который стал его добычей номер один.
— Каэдэхара Казуха да? Не думалось мне, что среди людей есть подобные индивиды. Посмотрим, чего же ты стоишь на самом деле~.
