Я ненавижу персики, они полны камней. Я люблю бананы, у них - то нет костей.

POV: Джек Уолтон 26.04.1973 7:32 Вот настал новый день. Я сладко потянулся в мягкой двухместной кровати, которую моя жена со мной выбирала, когда переезжали в этот дом. Голова повернулась влево. Моя любимая Розмари всё ёще спит. Ей не надо так рано на работу, как мне. Вот и славно — пусть отдыхает. Её начальница вчера так сильно гоняла её с письменной работой, что я даже удивился, как она нашла в себе силы дойти обратно домой? В который раз поражаюсь выдержкой и терпением этой прекрасной женщины. Я встал с кровати настолько тихо, насколько мог, но Роззи всё равно проснулась. Чёртовы скрипучие половицы. Сонно зевнув, она открыла свои глаза. Такие завораживающие, глубокие они смотрят с лаской и обожанием на этот мир. И на меня. И на моих с ней детей. В своей голове я не нашёл лучше идеи, чем поприветствовать её:  — Доброго утречка, Роззи!  — Доброго, Джек… — так же сонно протянула она. Она устала. И я это знаю. Розмари даже этого не скрывала. Всё с тем же голосом моя овечка сбивчиво проговорила:  — Так…мне надо…пригото — *зевок* — вить…детям завтрак…  — Не надо, я сам им приготовлю.  — Джек, мне не трудно… — говорит любовь всей моей жизни. Она не договаривает свою реплику до конца. Я нежно кладу свои руки на её плечи и медленно опускаю её обратно на кровать.  — Поверь, тебе не стоит напрягаться ради такой мелочи. Ну сжёг я кухню один раз — с кем не бывает? — мою улыбку надо было видеть.  — Острим с утра пораньше, значит? — Роззи послушно ложиться на кровать. Я пожал плечами. Применив мою суперспособность одеваться за короткий срок времени, я пошёл будить своих детей. Их у нас с Роззи было трое: София (13) — самый взрослый ребенок у нас в семье, Эдвард (10) — второй по старшинству и Молли (8) — самая младшенькая из списка. Трое моих ангелочков. Как же я их люблю. Софи проснулась сама, что меня несказанно обрадовало. Я всё ещё помню, когда приходилось будить её в школу в течении больше одного часа. Однако быстро же дети растут. C Эдом и Молли всё прошло чуть сложнее, но они всё-таки встали с кровати и пошли умываться. Да, да, да, тащите мне премию «отец года». Отправившись на кухню с идеей приготовить вафли, я наткнулся на Розмари, готовящую горячий шоколад. На ней было надето милое голубое платье. Я, кстати, подарил его ей на День Рождения. По радио играла наша с ней любимая песня. Роззи легонько отбивала ногой по полу в такт, бодро подпевая:  — Я ненавижу персики, Они полны камней. Я охотно подхватываю:  — Я люблю бананы, У них — то нет костей. Она поворачивается ко мне. Поняв, что её засекли, неловко улыбается и предлагает мне шоколад. Я принимаю напиток. Мы молча сидим и наслаждаемся горячими какао — бобами. Решив нарушить заводную мелодию из радио своим голосом, моя овечка не громко говорит:  — Ты не против сходить куда — нибудь сегодня вечером? Только ты и я… Её рука оказывается поверх моей. Роззи медленно приблизилась ко мне. Ощущение её горячего дыхания на моих губах было со мной весь день.  — Нет, не против…-Розмари закрывает глаза от моего томного шёпота. В реальности прошла минута. В моём времени — вечность. Она нежно соприкасает свои губы с моими. Я чувствую бабочек в животе. Их так много. Такое ощущение было у меня, когда я в первый раз увидел её идущюю в универ. Мы оба были молоды. Я был простым ботаником со своими мечтами, целями, тараканами в голове. Она была самой Афродитой, спустившейся с небес с целью изучить наш мир. В тот день я был пьян после день Рождения Феликса. История вышла зашибись. Залезав к ней в комнату через окно и пытавшись пригласить её на свидание, я не знал, что было у меня в голове. А хотя нет, знаю. У меня в голове были крепкий алкоголь и безбашеная любовь. Тогда я думал, что после всего, она откажет мне. Итог: мы с ней женаты уже пятнадцать лет и у нас есть трое замечательных детей Нас прерывает Софи, пришедшая сюда за горячим шоколадом. Мы отстраняемся друг от друга. София, стараясь не смотреть в нашу сторону, берет свою чашку с напитком и уходит собирать вещи в школу. Я принимаюсь готовить вафли, Розмари идёт помогать собираться Эдду и Молли. Меня немного расстроило предвкушение долгой и муторной работы с бумагами. " — Ты не против сходить куда — нибудь сегодня вечером? Только ты и я…» — всплыло в моей голове. Я мнгновено приободрился, найдя себе стимул дожить до сегодняшнего вечера. Дети готовы, шоколад выпит, вафли съедены, идти можно. Трое ангелов поспешили на автобусную остановку, а я с ещё одним поехал на машине. В машине мы вместе подпевали в такт радио:  — Я ненавижу персики, Они полны камней. Я люблю бананы, У них — то нет костей. Вроде бы глупо: взрослые серьёзные люди распевают детские песенки. «Вам нельзя петь эту хрень, она для детей!». «Это же бессмысленно». Но нам всё равно. Пусть и глупо. Пусть и бессмысленно. Но с ней я буду петь эту хрень хоть танцуя в костюме жёлтого обоссаного кролика. Вот мы подъехали к зданию модельного агенства. Ей уже пора идти. Печально. Я пою ей вслед.  — Я ненавижу персики, Они полны камней. И Роззи поёт мне на прощание:  — Я люблю бананы, У них — то нет костей