Солнце в зеркалах

— Доброе утро, сынок, — немного устало поприветствовала сына Коë, потрепав сонного подростка по ярко-рыжей макушке. — Доброе, — усаживаясь за стол, Чуя с щенячьими глазками смотрит на свою вторую маму, что лишь закатывает глаза. — Сам, — непреклонно отвечает женщина, крутясь перед зеркалом. — Я не хочу опаздывать, у нас там есть Дазай, который без присмотра может устроить Армагеддон. Фукудзава-сама уехал по делам, а мне смотреть за ними. Благо, Изуми помогает, да и Ацуши-кун. — Ты стала часто упоминать этого Дазая, — возмутилась Озаки. — Мне начать ревновать, дорогая Акико? — Мое сердце принадлежит только тебе, любовь моя, — игриво отозвалась Йосано. — Да и он не в моем вкусе. Шатен, карие глаза, наглец каких поискать. А мне нравятся исключительно леди, чье имя Кое, а фамилия Озаки. — Поэтому так долго крутишься у зеркала: меня рассматриваешь? — хмыкнула женщина, получая довольный кивок от пары. Чуя лениво вздохнул, делая себе скорый перекус. Глядеть на то, как флиртуют его приемные мамы, у которых по его скромным подсчетам намечался сотый медовый месяц, не хотелось. Он бегло взглянул на зеркало, сразу отводя взгляд. Соулмейта ты видишь в зеркале, что немного усложняет жизнь. Но, как говорили встретившие своё счастье, это того стоило, в чем Накахара сильно сомневался. Его пара была не «счастьем», хоть в живую они еще ни разу не виделись. Да что там, он даже не знал его имени! Весь укутанный в бинты, как мумия и с дурацкой улыбочкой на лице — этот тип жутко раздражал его.  — Мумия бинтованная, — сквозь зубы сцедил он, прищуривая голубые глаза. На завтрак спустилась его сестренка, тоже, как и он, кровная сирота, что Кое и Акико удочерили. Изуми была очень красивой, но истинную пару ещё не встретила и, как партизан на допросе, отмалчивалась. — Что ты там бормочешь? — полюбопытствовала девочка, забирая один из его бутербродов и зелёный, лоюбимый его чай.  — Я же любя, — невинно улыбается она. — Кстати, Чуя, милый! — неожиданно обратилась к нему Акико, улыбаясь, как в лучшем случае маньяк-потрошитель. — Да, мам? — вот здесь рыжик струхнул не на шутку: идеи Акико могли плохо закончиться. Все же у неё темное прошлое, а диагноз не пропьешь.  — Мне Дазай написал, он сейчас в центре города. Куникида категорически отказался ехать за ним, а кошелек он посеял при очередной попытке утопления, — она неловко улыбнулась. — Можешь забрать его, мы же не зря тебе мотоцикл подарили. Только смотри, чтобы он с него не сиганул, он ещё тот фрукт., поверь на слово. Про этого упыря он уже не мало наслушался и от мамы, и от дядюшки Мори, что был соулмейтом Фукудзавы и другом Кое. Особенно когда этот, как они выражались, долбаёб, пытался умереть. Чуе было его жаль, сколько старается, но скорее всего и его детей, и внуков, и даже правнуков переживет. — Ладно, отвезу. Скидывай адрес, — подумав, с тяжелым вздохом соглашается парень, выжимая кислую улыбку. Наградой стала счастливая улыбка женской части семьи.  — Обещаю вечером что-нибудь приготовить съестное, — пообещала Кое, дав ему минуты три на сборы и нежным материнским пинком и криком: «Да помогут тебе ками», отправила его к самоубийце. Адрес был совсем недалеко от дома, так что парень вскоре был на месте назначения. Хмыкнув, он приметил очередное зеркало, как ни странно прямо на улице, и подошел поближе. Соулмейт был красивым. Шатен, глаза приятного шоколадного цвета, и Чуя, как герой дешевой мелодрамы, утопал в них. На щеках не было ни румянца, ни даже лёгкого загара или изъяна. Белоснежные бинты обмотаны вокруг предплечий м шеи, намекают очень, причем, не прозрачно, что под ними. Пальто бежевое, под ним чёрный жилет и брюки.  — Ты всё же красивый, — тихо шепчет Накахара и вздрагивает, когда осознает, что это нихера не отражение, а живой человек.  — Спасибо, солнце, — усмехается «счастье». — Я Дазай Осаму, а ты кем будешь, мой соулмейт?  — Чуя Накахара. Садись, меня попросили отвезти тебя в агенство. — Может сбежим и устроим свидание? Все же мы будем с тобой и в горе и в радости, — ехидно предложил Осаму, и, как ни странно, Чуя лишь вздохнул. — Адрес, — лишь спрашивает он и получает шокированно-радостную улыбку шатена. Он точно не ожидал, что его солнце, которое он часами разглядывал в зеркале, так легко согласится.  — Только как удивится Акико, узнав, что ты мой соулмейт. Просто ахренеет, — мечтательно протянул Чуя.  — Ух, какое ты у меня мстительное солнце, Чиби, — пользуясь положением, Дазай лишь сильнее прижимается к спине парня, что слегка краснеет, но уже совсем не тяжело, а облегченно вздыхает.