с возвращением.

закат. небо в яркий оранжевый цвет. в светлых глазах с узкими зрачками отражается солнце, делая радужку практически сияющей. время. оно, кажется, совсем остановилось, как только парень взошёл на ступенчатую дорожку прямиком вверх. старый бетон шепчет под подошвой обуви историю этого места, но умалчивает о тех секретах, что слетели из уст разных людей в его присутствии. «с возвращением» — шелестят деревья, склоняя над его головой коридор из сочной кроны своих листьев. но кита и без слов знает, что всё здесь скучало по нему. природа этого места сама тянулась в его сторону, от чего слабая улыбка постепенно расползалась по его лицу. кажется, его не могли не любить. невозможно игнорировать того, кто был избран богиней и ее подданными. храм все также величественно приветствует своего хранителя, коим именем можно позволить спустя годы назвать киту. юноша замечает: только сейчас последние лучи света сопровождают его до самого входа, пробиваясь между густыми ветками. теперь потемнеет быстро, придется зажигать свечи. деревянные половицы не скрипят под его ногами, хотя им возрасту это положено. шинске не против таких звуков, которые многим бы резали уши сквозь тишину. но, как бывает после его долгого ухода, весь храм молчит, ожидая, когда шинске наполнит его своим присутствием в каждой комнате. или же просто готовится к тому, что сейчас станет слишком шумно, тепло и неуместно романтично для такого священного места, давно переставшего быть священным. шаг. еще шаг. и еще один. за порогом оказывается именно та картина, которую парень представлял по дороге сюда. две спящих лисицы, чьи лица он готов покрыть своими поцелуями. две души, которые нуждаются в его заботе. атсуму. осаму. оба неожиданно быстро открывают свои глаза, и кита с жалостью понимает, что опять произнес их имена вслух. тревожить их в такой момент совершенно не хотелось. но, кажется, они оба не до конца поняли, что случилось. сонные духи, что пытаются разобраться — сон это или реальность. все-таки не сон. кита видит их насквозь, а чистую городскую одежду не очень хочется пачкать лишний раз. он двигается на опережение. встает на колени и с самой счастливой улыбкой притягивает к себе обоих за шею. наслаждается чужими ладонями, что укладываются с легкой жадностью ему на спину и сжимают мягкую ткань. кита благодарит храм за его спокойствие. иначе он с трудом бы смог расслышать чужое мурчание вперемешку с хрипотцой. никто не поверит, что лисы могут вести себя, как коты. как самые любвеобильные, но не желающие говорить об этом открыто, существа в мире. по крайней мере, в этом. близнецы лишь на мгновение, но одновременно, задумываются о том, что их человек был выбран, будто бы, не прекрасной аматэрасу, которая закончила свой дневной обход по небу, а её братом — цукуёми. а, может, он выбран сразу двумя? серебристые волосы и светлые глаза. духи переглядываются за спиной киты и кратко улыбаются. пожалуй, это совершенно не важно. ведь их человек совершенен. — добро пожаловать домой, — выдыхает куда-то на ухо осаму, совсем не обращая внимания на скривившееся лицо своего брата. он знает, что они договаривались по-другому. просто не сдержался. — мы скучали, — все же выдает следом атсуму. не хочется дополнять этот чудесный момент, которого они так ждали, лишними перепалками. он уступит. «но только на этот раз» говорит его красноречивый взгляд в сторону русоволосого. и недовольный взмах хвостом закрепляет эти слова. оба замирают в молчании. полном. иногда у них возникает чувство, будто кита слишком хорошо слышит их мысли, поэтому ожидает конца таких недо-разборок. знают, что он не будет вмешиваться — любопытно посмотреть, чья же в этот раз окажется взяла. знают, что он все равно недоволен их поведением. думают, что сейчас точно такой же момент. не догадываются, что у шинске в голове не таймер ожидания, а пчелиный рой мыслей, который он, почти впервые за свою жизнь, не может сформулировать в один нужный поток слов. но он не теряется. медленно вдыхает запах лисов, что стал единым целым за это время, но позволял различать отдельные нотки каждого. затем отстраняется, всего лишь на пару сантиметров (просто не сможет на большее), прикрывает глаза и прижимается к чужим лбам своим. легонько бодается, будто бы позволяя им почувствовать физически его присутствие целиком. повторяет, что он рядом. за что сразу получает множество касаний губ к своему лицу. невольно зажмуривается, ощущая себя незаслуженно самым счастливым человеком в мире. но вполне желанно. уже не удивляется, что с этой парочкой стал в какой-то степени эгоистом. жадным до тактильных ощущений, до их внимания. будто бы сам становится, сам того не замечая, третьим лисом. не догадываясь, что он стал им, как только они встретились.