Переписанная история

- Так, чем всё закончилось-то? – шепчет Ацуши, держа в руках стопку папок над столом Акико. - Какой ты нетерпеливый – ухмыляется девушка – в общем, Шин Тоё прикрывал собой настоящего убийцу! На допросе он во всём сознался… - не успела закончить предложение Йосано, как вдруг Накаджима снова её перебивает. - Как звали настоящего убийцу!? – папки упали на стол, издав тихий шлепок. - Татсуя Мацумото – ответил блондин, упираясь плечом в косяк двери. – Если тебе интересен мотив, то тут всё до безумия банально – личные счёты с жертвой. Предательство на предательстве, Татсуя думал, что мы примем, Шина за убийцу и вообще не рассчитывал, что мы доберёмся до хижины. – Куникида задумчиво посмотрел в окно, скрестив руки на груди – и всё это было год назад. -Погодите, а откуда вы знаете, что происходило с Куникидой, когда он был дома? И о сне? – недоумевал Ацуши. - Скажем, так – отвечал на вопрос детектив – иногда я приходил к Йосано, чтобы ну выговориться… - Я была для него личным психологом, пока они не начали встречаться – Акико растянула улыбку от уха до уха, смотря на идеалиста. Доппо отвернулся, наливаясь розовой краской, щёки горят, а нога начал нервно отстукивать ритм по белому кафелю. - Я же просил не рассказывать! - Да, ладно тебе, об этом знают только Я и Ацуши – она задумалась на минуту, перевела взгляд на парнишку, затем спросила. – Кстати, а где Дазай? - Он сказал, что в архиве старые дела перебирает, убирается – пожал плечами парень. - Осаму нельзя заставить убираться просто так – возразила девушка.       Куникида вышел из кабинета, желая самому поглядеть на эту картину. Дёргает за ручку двери с потёртой от времени таблички с надписью «Архив» и застаёт, сидящего на столе шатена, он читал какую-то папку и даже не заметил, как к нему подошёл напарник. Идеалист заглядывает в документы, но не успевает ничего рассмотреть, как папка перед его носом хлопнула, и карие глаза посмотрели на любимого. Дазай откладывает папку в сторону и приближается к лицу, а точнее к губам, которые так и манили их поцеловать. Куникида опередил его, целует сухие потрескавшиеся губы, наклоняется ниже, уложив партнёра спиной на стол. Осаму обхватывает руками шею любимого и закидывает ноги на талию. - Не документы ты тут собрался перебирать, верно? – полушёпотом спрашивает Доппо. - ...угу... - бормочет Дазай. - Так, притормози – Куникида отстраняется и застёгивает рубашку – разошёлся. - Ну-у-у, Доппо – жалостно протягивает Дазай – когда нам ещё выпадет шанс вот так провести время вместе? - Я сегодня вечером свободен, поэтому думаю, что могу пригласить тебя к себе сегодня на ужин, фильм посмотрим, неделька тихая выдалась – за весь день Куникида наконец-то улыбнулся, смотря на Дазая. - Это наверно единственный раз, когда твой «Идеал» с графиками мне и вправду нравится – с улыбкой говорит шатен, зачёсывая светлую прядь длинных волос за ухо. - Да пошёл ты – Доппо отворачивается, выставив голову в профиль. Он не обижался, понимает позицию партнёра по поводу его идеалов. ***       Куникида последний раз смотрит на себя в зеркало, зачёсывая пробор чёлки назад. Белая рубашка, светлые брюки и тихий вечер. Всё было бы прекрасно, если бы не опаздывающий уже на полчаса Дазай. Звонок в дверь, щелчок и перед ним стоит Осаму и улыбается, будто ничего не произошло. Осаму рассказал довольно короткую историю о том, как он долго выбирал в чём прийти.       Они заходят в зал, где на маленьком столике возле дивана стоял столик с бутылкой вина и фруктами: яблоки и виноград. Карие глазки искорками засверкали, когда увидели всё это. Шатен садится на колени идеалиста, закинув руку за шею, делает глоток из бокала. Прижимается щекой к виску и оставляет там тёплый след от поцелуя, продолжает улыбаться и тихо хихикать, когда Доппо целует шею, подбородок и щечку. После ещё несколько выпитых бокалов Доппо подхватывает на руки Осаму и несёт в спальню. Они осыпали друг друга поцелуями, а хмельной рассудок отодвинул здравый смысл на задний план. Через несколько минут из комнаты можно было услышать ритмичные стоны, которые сопровождались мычанием. Частое дыхание, растрёпанные в разные стороны волосы, засосы и смятая простыня. С Дазаем ему трудно, но и расслабиться очень даже легко.       Сколько уже прошло никто не помнит, Доппо помнит, как громко партнёр стонал, прошёлся ногтями по широкой спине и оставил на ней несколько красных дорожек. Помнит, как извивался шатен, тяжело дышал, слегка приоткрыв рот, и кусал губы в страстном поцелуе. Чёлка из светлых прядей сползла на глаза, а серо-зелёные глаза закрывались от удовольствия. Бинты болтаются на руках и самом теле, оголяя шрамы, смотреть на них больно, но Куникида пообещал себе, что он сделает всё возможное, лишь бы удержать этого идиота рядом с собой. Подушечки пальцев впиваются в мягкую кожу на бёдрах, а движения стали более размашистыми. Через два часа они рухнули на мягкие подушки, затем душ, сменили постельное бельё, переоделись, ну как переоделись, детектив взял верх рубашки, в которой обычно спал идеалист.        Дазай укладывается рядом с Доппо, проводя худыми пальцами по губам, и легонько щёлкает по носу. Куникида краснеет, переворачивается на спину и, закинув руки за голову, смотрит на потолок, словно о чём-то задумался. Осаму кладёт голову на подушку и рукой проводит по груди партнёра, вырисовывая невидимые узоры.       Куникида сжимает его руку, оставляет на тыльной стороне тёплый поцелуй и оба засыпают, крепко обняв друг друга. Ему нравится Дазай. Он любит его карие глубокие глаза, которые ассоциируются с горячим шоколадом. Готов терпеть его выходки, вытаскивать из любых трудных жизненных ситуаций, сделать всё, лишь бы не упустить человека, который искренни дарит любовь. Его смех, улыбка и объятия – прекрасно, но даже этих трёх пунктов мало, чтобы соответствовать одному листочку из блокнота. Не идеальный Дазай для идеального Куникиды. ***        Утром Дазай проснулся, на удивление самому себе, первее блондина. Гладит по щеке, указательным пальцем проводит по горбинке носа и слышит недовольное мычание. Осаму тихо смеётся, подпирает щёку рукой и наблюдает за Доппо и его попытками раскрыть оба глаза. - Доброе утро, Куникидушка - шепчет кареглазый. - Доброе - громкий зевок - рано ты проснулся, повод? - Нет, просто - Дазай затаскивает под одеяло. Шуршание, тихие смешки и поцелуи. Это всё, что им сейчас нужно.