Дровосек

- Подай планшет, хочу новости посмотреть. - Мы читаем криминальные новости и никогда не знаем, что происходит с этими людьми. Чем они живут, что ими управляло и подталкивало на это? Неужели всеми ими двигало неблагополучие? Да нет, не только. Но мы образно подбираем мотивы или узнаем их позже, если они, конечно, были. Вероятно, они и сами не знают, скрывают от себя или только догадываются, почему это делают на самом деле. Тяжелое детство, поломанная психика, жестокие родители, патологии мозга... Каков психологический портрет? Тут его нет и смысла тоже нет. Это своеобразная сказка и так совпало... 1. Она заперла тяжелую входную дверь снаружи и вышла со двора на улицу в начале двенадцатого ночи. Включила сигнализацию и быстро заперла калитку. Она сделала один шаг к чему-то большому, к тому, что лежало за пределами маленького мира, похожего на золотую клетку. Она глубоко вздохнула и улыбнулась, закрывая глаза. Этот воздух олицетворение дыхания, свободного и легкого дыхания. Где-то вдалеке была слышна нота, слышен чей-то высокий голос. Hark. Она шла знакомой дорогой. Она пошла туда, где бывала каждую ночь. Главная улица по времени занимала 10 минут, встретилось несколько прохожих в пальто. Они не увидят ее, они прячут свои маски от ветра за слоем шарфов, которым она решила дышать. Потом 8 минут мост. Внизу под ним уже виднелись кончики деревьев. 20 минут дороги. Там параллельно линии фонарей простирается глубокий лес. Он практически у дома при этом немного вдали от города. Идеальное тихое место. К тому времени, как она дойдет, теплое дыхание будет все еще быстрым, но уже не от нервов, не от звона в ушах, который пробирается вглубь черепной коробки. Не от припадков, не от ощущений какого-то хаоса, а от быстрого шага. Она притронулась ко лбу уже по привычке, как будто проверяя эту боль, но ничего не услышала и дыхание замедлилось. Все нормально, она дошла. Раздался звук. Hark how the bells. Она знала в каком направлении идти дальше. Там была узкая тропинка, которая выводила в сторону поселка. Первые 10 метров казались очень светлыми, но только из-за стоящих неподалеку фонарей было видно каждое дерево и негде спрятаться. Пройти еще немного и мрак поглотит уже намертво. Шаг за шагом. Снег скрипел под белой подошвой, но скользко не было. В канун праздников самое время побывать здесь, это лучший день для подарков, а иногда и за несколько дней. Такой день она и выбрала, оставалось всего ничего. Даже ничего не видя, она шла не вслепую. Она знала, где находится каждый куст, каждый пень, мимо которых она проходила тысячи раз. Силуэт она заметила очень быстро, потому что в такое время мало какие движения могут изменить установленный порядок в это время, а ветра не было, лишь звон. Sweet silver bells. Сладкий вкус во рту, глаза округлились, а вместо слегка искривленного рта появилась улыбка Моны Лизы. All seem to say. Throw cares away. Звук стал более ярким. В этот момент нельзя совершать движений, в работе остаются только глаза. Что? Как это? Глаза в этой черноте подвели? Силуэт пропал! Звук утих, никакого движения больше не было. Внезапно за спиной она услышала голос. - Совсем темно. Да? Это был мягкий, но уверенный голос, через который можно было распознать надменную улыбку. Судя по звуку мужчина был очень высоким. Она не оборачивалась и замерла, как статуя в саду у фонтана, как кошка, затаившись в кустах, но без кустов. Потому что кошка имела все шансы поменять позиции и сама стать добычей. - Таинственный лес, - спокойно произнесла она. - В моем лесу осень. И я один на один с ним. - Песню поешь? - спросила девушка, медленно поворачиваясь к нему лицом. Это был очень высокий человек, лет 30. - Вроде того. Но здесь действительно темно и мы тут вдвоем. А я люблю гулять один. - А если кто-то нападет на тебя? - По зубам получит. Но сегодня у меня хорошее настроение, Рождество все-таки. - А что, если тебя кто-то укусит? Тут водятся дикие животные. - Тогда надо знать куда кусать. Но ты можешь. - Я могу тебя укусить? - Да. Кусай, не мелочись. - Это будет странно. - Тогда я пошел домой. Парень пошел по тропинке вперед обойдя, девушку. А она все так же стояла неподвижно и уже знала, что будет делать дальше. Когда он оказался в 50 метрах от нее, она начала очень быстро бежать и запрыгнула ему на спину, крепко ухватившись руками за шею. 2. Hark how the bells. Осторожный шаг. Второй шаг. Третий, четвертый, потом что-то более уверенное и в то же время запутанное. Сердце обезумело от перенасыщения кислородом, виски стали пульсировать. Она бежала, она неслась как зверь. Как зверь, потому что вокруг и внутри был мрак. Ни одного фонаря, ни одного проблеска света. Ветки цеплялись за куртку, когти деревьев хватали и просили остановиться. Они были беспощадными судьями, которые пошли против нее. Она бежала и бежала. Она слышала вопли, стоны и смех. Она слышала, как что-то, нет, кто-то приближался. Это была разъяренная толпа. Они кричали. Начали зажигаться фонари. That is their song. На последнем самом глубоком вдохе, последнем прикосновении горячих век она увидела черты знакомого человека. Он быстро шел в ее сторону, пока они не столкнулись. Его руки задержали ее одичавшее дерганое тело. Он указал ей сторону. Он не шел тем путем, которым бы она бежала дальше. Они шли зигзагами, как извивалась змея. В этой комнате она уже была, прошел год с тех пор, как они встретились. Большую часть времени она смотрела, как лесник колет дрова, а после этого они немного разговаривали или смотрели вглубь леса, которую нереально было разглядеть шире, чем было позволено. Внутри его лачуги не было ничего, кроме подобия камина, стола и кровати. Он указал ей на постель, а сам лег на полу, там уже лежало тонкое одеяло. Он всегда предлагал кровать, а она никогда не ложилась в нее. Она расположилась на полу в метре от него, как обычно. Утром он колол дрова. Она смотрела на него через грязное от серых капель окно, оно пахло сыростью и старой древесиной. "Если надо я отлично заметаю следы", говорил, он ей каждый раз и каждый раз помогал это сделать. Но спустя год с первой встречи она снова услышала смех и звон. Hark how the bells. Тут ее зрение отпустило то, что было за окном и разум приказал побыстрее одеться. Надо уйти. Быстро! Ноги не слушались. Она подошла к дровосеку и не услышала ни слова. Голоса стали громче. Пар изо рта валил как из парохода, ее руки тряслись. Он взял охапку дров и унес их в сарай. А когда вернулся на место, то ее уже не было. Больше за ней никто не гнался. Дерево, дерево, дерево, их было бесчисленное количество, через которое не просматривался выход. Голоса не знали где она, как и она сама. Она успокоилась и к вечеру снова вернулась в лачугу. - Тебя здесь никто не найдет. - Я знаю, но я не могу здесь больше оставаться. Я начинаю слышать их все чаще. Дровосек сидел на пороге и курил. Было темно, ни одного фонаря, ни света, но он понял, что она потеряла контроль над собой и может совершить много ошибок. Она дрожала не от холода, как обычно, в этот раз это был настоящий страх. У нее незаметно дергалось веко. - Выдохни. На перекрестке, на краю частного сектора стоят фонари. Но до них минут 20. Сегодня туманно. Их свет рассеивается. И ударяется о темную стену леса. Совсем туда не проникает и скрывает все, что в него попадает. Тебе ничего не грозит. Hark how the bells. Она непроизвольно дернулась и растопыренными пальцами вцепилась в голову. Он никогда не выпускал изо рта сигарету, но в тот день он курил в два, а то и в три раза больше. ---------------------------------- "В городе М.. полицейскими была задержана подозреваемая в 7 убийствах..." "По версии следствия, убийства происходили на протяжении 3 лет..." "За прошедший год жертв обнаружено не было..." "На допросе до приезда адвокатов подозреваемая говорить отказывалась..." "Подозреваемая в семи убийствах оказалась дочерью Д..." "Подозреваемая была отпущена за недостатком улик. Следствие будет продолжено." "Ранее сообщалось, что в городе М. 6-го января, была задержана подозрительная личность, которая выбежала из леса на улицу Н..." 4. С каждым днем, месяцем и годом ощущений становилось все меньше и она искала любую отдачу, любой шорох, любое дуновение малейшего ветра, хотя бы сквозняка. С тех пор как вина девушки не была доказана и ее отпустили она не перестала навещать дровосека. Она ходила в лес каждый день и ни разу не была замечена в чем-то подозрительном, не считая странного пристрастия к походам в лес. Конечно же, за ней следили. Сутками напролет машина следовала по пятам. При этом не только полицейская, но и из личной охраны ее отца. Иногда она видела какого-то мужчину, с телом шкафа, иногда тощего длинного и крайне уставшего. И их было далеко не двое. Множество разных мужчин сменяли друг друга. Наблюдение ли, похожие одежды или обыкновенного типа паранойя преследовала ее каждый раз, как только она выходила за угол улицы, где стоял ее дом. У дровосека в лачуге всегда было холодно, а точнее, почти всегда. Он любил свежесть и тишину. Он уважал спокойствие и мягкий свет, которые не напоминали ему о его былых временах. Все же из-за боли через глубокие шрамы ему порой не удавалось прибегнуть к "медитации". Тридцать один день она заглядывала к нему и черт знает что они там делали. На 32 день она не пошла, как и на следующий и больше она к нему не приходила. - Когда-нибудь ты избавишься от меня. - Нет, ты не подходишь, - говорила она. - Кто знает, как все обернется.