А может тебе не нравятся песни про любовь?

— LET’S FALL IN LOVE FOR THE NIGHT AND FORGET IN THE MORNING!* — Ньют, я тебя по-человечески прошу, выключи музыку, ты меня сбиваешь с расчётов. Если тебе так хочется слушать музыку, используй наушники, это не так трудно. — Оо, Германн, тебе не нравится, как я пою? Или тебе не нравится песня? Ну, ты что, она же такая классная, вслушайся в мелодию, тянет же танцевать! — Просто выключи музыку и отстань, пожалуйста, пока я не кинул в тебя мел. — А может тебе не нравятся песни про любовь? Оо, дорогой, в этом всё дело? Да ладно тебе, песен про любовь больше, чем всех остальных, неужели ты лишил себя столького количество хорошего музла? Ох, ты многое теряешь, Готтлиб. — Заткнись и выключи музыку, — Германн бросает кусок мела, тот пылит в воздухе и летит в надоедливого учёного. Ньют без особых усилий уворачивается. — Мазила, хаха! Ну, давай же, давай потанцуем! — Гейзлер пропевает слова песни, покачивая бёдрами, и решительно направляется в сторону собеседника, пересекая разделительную линию, — don’t waste your eyes on jealous guys, fuck that noooiise,** — Ньют выхаживает вокруг Германна, чем ещё больше испытывает его терпение, но последний и понятия не имеет, что сделать с этим оборванцем, — I know better than to call you miiine,*** — биолог допевает, останавливаясь перед самим математиком, берёт его лицо в свои ладони и смотрит в глаза, улыбаясь, — ну, вот, ничего же криминального не случилось, песня закончилась, я больше не горланю, видишь — всё, как ты хотел. Доволен? — его ухмылку было видно за километр. — Как же ты мне надоел, Гейзлер! — Германн разворачивает своего коллегу и передвигает его на противоположную половину помещения, — если вытворишь такое ещё раз, в мусорку полетят и твоя колонка, и ты, вместе с твоими песенками и танцами, понял, шутник хренов? — Ой-ой-ой, мамочка злится! Прости, я больше так не буду, — кажется, Готтлиб пытался испепелить взглядом, но получалось у него плохо, — просто признай, что это весело! Тебе не приносит это удовольствие? — Мне приносит удовольствие моя работа, от которой ты меня настойчиво пытаешься отвлечь. Я больше не намерен с тобой разговаривать! — Охохо, ну раз так! — доктор разворачивается на пятках, идёт к своему рабочему столу, выключает колонку, надевает наушники, — хорошо, я тебя больше не потревожу. В лаборатории, наконец-то, тишина. Лишь звуки мела о деревянную доску, шаги и клацание кайдзю. Через какое-то время биологу требуется уйти за необходимыми приборами для изучения. Готтлиб, пользуясь случаем, подходит к телефону своего напарника и лишь вздыхает, видя запрос пароля на экране. Перебирать все комбинации цифр математику было, к сожалению, некогда. Открывается дверь. — А как та песня называлась?