Красный вальс

— Нет, — неожиданно даже для него упало на мраморный пол и эхом отлетело от высоких стен, путаясь среди колонн и зазвенело у Текно в ушах разбитым бокалом вина. Отравленного вина. — Нет? — жнец чуть вскинул брови и снисходительно улыбнулся, — Разве не за этим Вы умоляли меня прийти, кронпринц? -Я-я, — Текно отшатнулся от красного пятна разлитого алкоголя, ему померещились ошметки плоти и поломанные кости вместо осколков дорого хрусталя. — Не в этом ли был наш уговор, Ваше Высочество? — Герр Тодд невесомо провел кончиками пальцев по пузырьку с ядом и шагнул на встречу Текно, — разве Вы не ненавидите эту жизнь? Текноблейд с силой сжал руки в кулаки, надеясь, что ногтями он проткнет кожу до крови, лишь бы не сделать шаг назад лишь бы не показать слабость. Его тошнило: от страха, от волнения; все будто бы плыло перед глазами, плавилось как свеча, капало горячим воском ему на кожу и жгло так сильно, как не жжёт огонь преисподней. Он сглотнул ком в горле, но ком тревоги в груди от этого никуда не делся. Текно не мог справиться с осознанием. Это сама смерть сейчас перед ним, в парадном белом, его единственный друг. Он все же пришёл, спустя столько лет, наконец-то. Текно почему-то был странно счастлив. У него дрожали губы, он сжал челюсти до боли, кажется, даже обломал кусок эмали. Быть сильным. Быть смелым. Быть беспристрастным. Он сможет. Всё будет хорошо. Что бы демоны в его голове не говорили, все будет хорошо. Обязательно будет хорошо. — Ну что же Вы? — Герр Тодд ласково вытянул единственную белую прядку из тугой причёски Текно, — Вы боитесь меня? — Нет, — голос Текно непозволительно дрогнул, хрипло — от волнения у него пересохло в горле. Их разделяло кровавое море, девять кругов ада, бездна полная агонии и нечеловеческих криков. У Текно все расцветало красным перед глазами, прекрасным алым, терпкой вишней оседающим на языке. Их разделяли тысячи войн, падшие армии, стертые в забвении империи. Вязким ужасом красный растекался по его сознанию, с каждым вздохом, бездна звала его. Он не мог отказать бездне. — Вы желаете снова вызвать меня на дуэль, Ваше Высочество? — от тёплого тона жнеца сердце Текно больно сжалось. Дуэль. Ду-эль. Текнрблейд прокатил это слово в мыслях. Тягучее, гладкое, упругое. Дуэль. Он не был уверен нравилось оно ему или нет. Ему не понравилось, как его произнёс Герр Тодд. Или скорее ему не понравилось, что он вообще его сказал. — Нет, — уже лучше, увереннее, твёрже. Их разделяла маленькая лужица вина и разбитый бокал, тусклые осколки преломлённого света, калейдоскопом рассыпанные по мокрому полу. — Я хочу пригласить Вас на танец, — стеклянным звоном сорвалось с губ Текно, и битое стекло врезалось в его разум сотнями голосов проклинающих его, твердящих, что он никчёмный не разумный ребёнок, бесполезный, неблагодарный, тупой ублюдок не способный выполнить одной простой просьбы. Ему так больно, что хочется кричать, хочется плакать, хочется схватиться за голову и рвать на себе волосы, свернувшись клубочком на холодном полу. — На танец? — Герр Тодд заинтересованно наклонил голову — Вальс! — фальшиво радостно воскликнул Текно и легко вскинул руки, мантия всполохнула у него за спиной языком пламени, — станцуйте со мной вальс! Вы ведь умеете? Текноблейд неожиданно схватил жнеца за руку и утянул в центр комнаты, хрусталь хрустнул под подошвой. Текно не видел комнаты перед собой, он видел чёрный бархат, везде, только прекрасный чёрный бархат. Он улыбнулся, как улыбались дамы на балах и взглянул на Герр Тодда с такой жгучей ненавистью и обидой, что тот вздрогнул от неожиданности. Представьте себе: сама смерть, тот кого ненавидит все живое и мёртвое, бесчувственный судья и палач, тот от чье присутствие накрывает людей животной паникой, вздрогнул под взглядом Текно. Сладкое удовольствие растеклось по его венам, этот маленький момент власти, эта редкая похвала от бесов, Текно пил это, дышал этим, упивался наслаждением, забыв, что ему нужен воздух вообще-то. — Я поведу, — не дождавшись ответа сказал он и положил руку на талию жнецу, тот не сопротивлялся, только тихо хмыкнул и покорно опустил свою ладонь на плечо Текно. Их пальцы судорожно переплелись, Текноблейд думал, что сейчас он переломает себе все кости, но этого не случилось. Даже сквозь шёлковые перчатки Текно чувствовал леденящий холод кожи Герр Тодда. Совсем немного, издевательски мало. Он закрыл глаза, и мягкий чёрный сменился острым красным. Текно уткнулся лбом в его грудь и глубоко вздохнул, задержал дыхание на пару секунд, надеясь, молясь, что это хоть немного успокоит голоса. Он нервно выдохнул. Распахнул глаза и резко отстранился. — Нет, — у него невольно дернулся уголок губ, Текно бросил небрежный взгляд на жнеца, и грубее, чем того хотел почти скомандовал, — так не пойдёт, снимите эти отвратительные перчатки сейчас же. Герр Тодд посмотрел на него, как на избалованного ребёнка. Конечно избалованного, кронпринц в конце концов, по правильному его капризы вообще должны исполнять ещё до того, как он о них подумает. Ну да, только вот прав у Текно, кажется, было меньше, чем у простого крестьянского мальчишки. Угнетающая ироничная реальность. И Герр Тодд это все прекрасно знает, потому что взгляд этот не осуждающий, малость раздраженный, конечно, но вовсе не похожий на те взгляды придворных, которые он ловил временами, стоило только о чем-то их попросить. Но даже от этого Текно тошно. Перчатки жнец снимал отвратительно медленно, будто дразнился, испытывая терпения Текноблейда (которого не было). — Ещё что-то, Ваше Высочество? — спросил Герр Тодд и аккуратно убрал перчатки в карман, Текно бы хотелось, чтобы он выбросил их к черту, но своих мыслей не озвучил. — Нет, — ответил он, шагнув вперёд и снова взяв жнеца за руку, теперь уже не так дёргано. Холод его кожи обжигал, Текно нравилось думать, что однажды его собственная кожа покроется инеем от таких прикосновений, что узорами она треснет как фарфоровая эмаль и осыплется пылью, оголяя кости и мышцы, если их не проморозит. И как потом будет гнить оставшаяся части руки, чернеть, отмирать. Текно сжал руку жнеца сильнее и утянул его в танец. — У нас ведь нет музыки, — вдруг заметил Герр Тодд. Текноблейд поморщился. Ему не нужен ещё один шум, за которым не слышно своих же мыслей. — Я не хочу музыку. Поговорите со мной. — О чем? — О том почему вы не выполняете обещания. Текно чувствовал себя ребёнком. По правде говоря, он им и был, особенно рядом с существом, которое старше него на целую вселённую. Глупый маленький мальчик пытается казаться взрослым. Он чувствовал, как миллионы глаз смотрят на него из темноты, внимательно, осуждающе, он знал, они ждут, когда он оступиться, ошибётся и тогда его сознание снова взорвётся диким хохотом бесов. Молодой кронпринц, жалкий обидчивый мальчишка. Какое право он имеет так разговаривать с кем-то, кто настолько выше него. И это будущий император? Не может забыть детские обиды. Никчёмный ребёнок. Лучше бы он не рождался. Текно сжал руку Герр Тодда сильнее. Ему казалось, что он сейчас упадёт, вот так вот, просто упадёт и все. Даже не в объятия жнеца, просто на пол. И все. Какой жалкий конец. Но Текно не упал. Ему нельзя, не сейчас. Сейчас нужно танцевать, сам же этого хотел, идиот. Танцует он, правда, все же как-то по-армейски, будто это не вальс, а строевая подготовка, с нечеловеческой точностью выполняет все эти мудрёные танцевальные элементы. Герр Тодд танцует так как это и было задумано. Текно и не сомневался. Герр Тодд все умеет и все знает, возможно что-то даже он сам и придумал. Бессмертная сущность в конце концов. — Я выполняю обещания, Ваше Высочество, — коротко ответил жнец. Текно недовольно фыркнул. — Что-то не так? Всё не так. Абсолютно все. Но жаловаться нельзя, он мужчина, он солдат, он будущий правитель. Эмоции и их появления — не его привилегия. Да и объяснить, что не так он не сможет точно, точно ведь беспомощно разрыдается. Бесполезный. Никчёмный. Умри, умри, умри. Сделай хоть что-то полезное для империи, паразит. Плакать нельзя. — Нет, — тихо ответил Техно, не отрывая взгляда от тонкой вышивки на лацканах пиджака. Красивая, как узоры инея на окнах. Узоры тут же стекли кровавыми пятнами и Текно тряхнул головой, чтобы прогнать наваждение, но это не помогло. Но видеть одежду Герр Тодда заляпанной красным так завораживает, и он снова не смог оторвать взгляда. — Осторожнее, мой принц, — заботливо с упрёком сквозь толщу бормотания, — ваша корона упадёт. Текно снова фыркнул и мотнул головой сильнее, чтобы корона точно свалилась. Она это сделала, громко звякнула об пол, чуть подскочив, укатилась в сторону. — Мне не нужна корона, — объяснил Текно, поймав на себе озадаченный взгляд жнеца. — Чего же Вы тогда желаете? — Свободы. — Тогда почему Вы всегда отказываетесь, когда я преподношу вам в дар её абсолютное проявление? — Мне не нужны подачки. — Вам ли говорить об этом, — почти прошептал Герр Тодд, наклонившись к уху Текно. Дыхание у него тоже холодное. Текноблейд пристыженно покраснел. Совесем немного, этого не будет заметно на его…тусклой выбеленной коже…да… — Вы думаете, что мне так были нужны сотни мёртвых животных, Ваше Высочество? — Текно чувствовал в голосе жнеца улыбку и лёгкий жар на своих щеках и кончиках ушей, его сердце облило горячие-холодным, хотелось забиться в угол и завернуться в штору, чтобы никто его не видел. Слова Герр Тодда бьют больнее любого из голосов, даже маленькой ноткой осуждения. Текно хотел исчезнуть. Но не мог. Они танцуют, и если он убежит прямо сейчас, то будет выглядеть дико грубо и глупо. Герр Тодд не сжимает руку Текно, так как тот сжимает его. Он, кажется, ожидает такого исхода. — Вы не приходили, когда я звал, — у Текно не выходит скрыть обиду в голосе, как бы он не старался придать ему безразличия и монотонности, — что мне было делать? — Повеситься, — довольно ответил Герр Тодд и его рука слегка скользнула вверх по плечу ближе к шее Текно. Тот еле подавил желание ударить жнеца. С размаху так, вообще не по-джентльменски, не благородно, сломать ему нос. Воображение Текно тут же нарисовало красивую картинку того, как Герр Тодд размажет кровь по лицу, пытаясь стереть её тыльной стороной ладони. Ему так идёт истекать кровью. Голоса довольно заурчалит от этих мыслей. И Текно утонул в этом, теряясь в случайных идеях о том, как он хочет схватить жнеца за лацканы пиджака с их красивой вышивкой и бесцеремонно впечатать его в ближайшую колонну. Его дыхание сбилось совсем не от танца, а от того, что мысль о том, чтобы провести языком по острой скуле, слизывая солоноватую кровь с лица Герр Тодда и поддаваясь жажде прокусить ему щеку, оказалась настолько обескураживающе привлекательной, что затуманила взгляд. Чтобы это сделать Текно придётся встать на мысочки — Герр Тодд выше его почти на целую голову. — Я утоплю эту страну в крови, если вы пожелаете, — почти задыхаясь от эмоций с улыбкой сказал Текнрблейд. Это то, что хотят голоса, они хотят крови — не он. Верно? Верно же? Это все ради его друга, единственного друга, не чтобы потешить эго Текно бесконечной властью. — Тогда я точно буду слишком занят, чтобы навестить Вас, — ласково заметил жнец. — Тогда я уничтожу все живое на этом свете, — пообещал Текно. — И тогда у меня не будет причины появляться здесь, — мягко парировал Герр Тодд. Текно снова хочет его ударить. Но вместо этого он только рассерженно утыкнулся в его плечо и почти прорычал: — Я Вас ненавижу. А как же он? Как же Текноблейд? Их дружба? Их уговор? Этого недостаточно, чтобы прийти? Герр Тодд ведь обещал, он ведь сказал, что они друзья. Неужели это была всего лишь ложь? Почему он так поступает с Текно, почему все так поступают с Текно? — Все меня ненавидят. Предатель, предатель, предатель! Текно стоило послушать голоса, они всегда были правы. Герр Тодду нет до него никакого дела, как и всем остальным, ему только интересно поиграться со смертным, как кошки играются с добычей перед тем, как убить. Текно ничего не может с этим сделать, ему придётся только ждать, когда он надоест жнецу и тогда… — Я убью Вас! — он задыхается словами, глотая всхлип. — Вы не можете убить смерть, Ваше Высочество, — тепло засмеялся Герр Тодд. Текно почувствовал, как его осторожно гладят по голове. Грубовато, неумело, как кто-то, кто знает о работе человеческих эмоций из не научных книжек и пьес. Но это было хоть что-то. Слишком искренне и неловко для издевки. Текноблейд позволил себе улыбнуться. Он резко останавливается, и Герр Тодд по инерции врезается в Текно. Они стоят так в тишине совсем немного. Текноблейду ужасно хочется обнять жнеца (на самом деле обнять хоть кого-то, но опции очень ограничены). Эмоции выматывающе режут его изнутри, ему хочется закрыть глаза и провалиться в небытие. — Вам не понравилось танцевать со мной, Ваше Высочество? — спрашивает Герр Тодд, а Текно ловит в его голоса нотку… Грусти? — Нет, — твёрдо выпаливает он. «Нет, мне понравилось» «Нет, мне не понравилось.» Что из этого он имел ввиду и что из этого услышал жнец? Текно не очень понимает и ему как-то очень все равно, потому что мысли вращаются только вокруг красного. Красного, красного, красного. Он ненавидит этот цвет больше всего на свете и тем не менее, что-то заставляет его снова возвращаться к нему. Красный для Текно. Кровь для бога крови. — Герр Тодд, — он споткнулся об собственные мысли, неужели он правда собирается попросить его об этом? Жнец сделал шаг назад, Текно не шагнул за ним несмотря на то, что очень хотел несмотря на то, что голоса приказывали ему это сделать. Он все так же крепко до побелевших костяшек, до сведенных мышц, сжимал его руку. Текноблейд не хотел отпускать его. Он не может приказать Герр Тодду остаться, умолять для него унизительно. Текно такой одиноко беспомощный. — Сколько Вы выпили перед тем, как решились разбавить вино ядом? — жнец поднял голову Текно за подбородок, совсем не жестоко, но так, что тот не мог сопротивляться. Их взгляды встретились. Глаза Текноблейда были налиты кровью — вина лопнувших капилляров. Кровь расползалась тонкими речками по белку, собиралась у радужки, обрамляла её неровным обручем. Текно сморгнул туман, и слеза драматично не скатилась по его щеке, остро царапая холодную кожу. Герр Тодд улыбался, так сладко и заботливо, как не улыбался ни один из родителей Текно. По крайней мере не для него. Текно моргнул ещё пару раз, просто, чтобы убедиться, что это не очередная галлюцинация. Он прекрасно знал, что это определить реальность не поможет, но все равно как-то обрадовался от того, что улыбка никуда не делась. И мелкие морщинки в уголках глаз и совсем не заметные ямочки на щеках, и несвойственная тревога в обычно пустых мёртвых глазах. — Эм… Пять? — Текно не помнил и не соображал, чтобы помнить, какая в конце концов разница. — Вы врете так же плохо, как и пьёте, — вопреки всему Герр Тодд руку не убирал, коснулся ладонью щеки Текно легонько-легонько, и погладил ее большим пальцем. Успокаивающе. Ужасно странный жест, правда. Текноблейд невольно прильнул к прикосновениям и непривычной нежности. — Скоро мне нужно будет идти, — спокойно сообщил жнец, чуть сжав руку Текно, как будто извиняясь. — Но Вы только пришли… — Текноблейд растерянно нахмурился. — Я знаю, Ваше Высочество, — Герр Тодд грустно (?) вздохнул, будто ему действительно было жаль уходить, будто бы он действительно хотел побыть с Текно, будто бы он скучал, — Но у меня всегда слишком много важных дел, которые не терпят отлагательств. — Мы не виделись четыре года, я думал Вы забыли про меня, — Текно отвел взгляд, и наконец-то заметил, что комнату больше не окутывал душный бархат. — Четыре года — всего лишь миг в вечности, которая ждёт Вас, — поучительно заметил Герр Тодд и поспешил добавить, — и я ничего не забываю. Текно боится вечности. Если точнее, то он боится вечности в абсолютном одиночестве, в котором он живёт сейчас. И если для жнеца четыре года лишь незримый миг в его нематериальном восприятии времени и пространства, то для Текноблейда это четыре жизни. Четыре долгие, пустые жизни. Он не надеется, что Герр Тодд поймёт, не надеется даже, что примет смертную причуду. Текно только интересно бывает ли ему когда-либо одиноко. По его скромным предположениям, то должно, хотя-бы иногда. Раз в четыре года, например. — Если Вам не нравится вечность, то Вам стоит лишь попросить, и я избавлю Вас от неё, — напомнил жнец, Текно поймал что-то особенное в его интонации, но не разобрал что именно. Грусть? Сожаление? Тревога? Может ли такое существо вообще испытывать чувства? Текно надеется, что может. — Герр Тодд, Вы… Потанцуете со мной ещё? — тихо попросил он, — совсем немного. — Вы знаете, я не могу Вам отказать. Позволите? Текно ответил коротким кивком и позволил жнецу положить руку на талию. Точно так же, как Герр Тодд бы позволил ему сорвать пуговицы рубашки (красивые пуговицы на самом деле) и словно оголодавший волк вцепиться зубами в шею, вырвать кусок плоти и напиться кровью. Текно думал о том, что кровь у него на вкус совсем не такая, как у людей и ему очень интересно было узнать прав ли он. Текно думал о том, что Герр Тодд скорее всего не чувствует боли и это расстраивало то ли его, то ли демонов. Тот факт, что, если Текноблейд проломит грудную клетку жнеца и раздавит его сердце тот не будет кричать и судорожно хвататься за чужие плечи или умолять о пощаде, ему будет все равно. А Текно боится безразличия немногим меньше одиночества и вечности. Герр Тодд касается его совсем невесомо, от этого сердце Текно замирает пока он осознает неожиданные жесты заботы. Он почему-то все время этому удивляется, не смотря на то, что жнец ни разу не вёл себя иначе за то время, что они знают друг друга. — Вы чудесно танцуете, — как можно отрешёнее заметил Текно, признавшись себе в том, что ему ужасно нравится вот так вот кружиться по комнате, вдыхая голодный воздух полной грудью и слышать стук каблуков Герр Тодда по мрамору в абсолютной тишине, — Вы бывали на балах раньше? — Приходилось, не раз, но Вы знаете, только по работе, — он тихо засмеялся. — А Вы бы хотели прийти… Ну, просто так? — осторожно предложил Текно и тут же спохватился, — я могу вскрыть себе вены, если Вам нужен повод! — Не стоит так калечить себя, ради меня, — заверил жнец, — вы всегда можете просто глотнуть яда. — А я могу просто прислать Вам приглашение? Внесу Вас в список гостей, — он театрально поморщился, — яд невкусный. — Ох, Вы правда хотите пригласить меня…? — Боже, ну конечно! — раздражённо воскликнул Текно, — Вы меня совсем не слушаете? Через несколько месяцев состоится грандиозный бал во дворце, и я подумал, что… — В честь Вашего совершеннолетия? — уточнил Герр Тодд — Да, но это не важно. Я просто подумал, что это было бы здорово, если бы Вы смогли прийти, и… — Текноблейд замялся, не найдя достойного аргумента. — Я постараюсь прийти, — пообещал жнец и Текно пришлось приложить невероятные усилия чтобы не улыбнуться по-дурацки. — Вы можете надеть красное? — случайно вырвалось у Текно, когда он слишком потерялся в своих мыслях. — Почему красное? Вам не нравится белый? -… мне кажется Вам очень идёт красный, — совсем тихо выдавил из себя Текно и смущённо отвёл взгляд, боже, пожалуйста, пожалуйста, хоть бы Герр Тодд не умел читать мысли. — Вам он идёт больше. — ехм, спасибо… Я знаю. Он облегчённо вздохнул и прикрыл глаза. Они так ещё танцевали в тишине и Текно думал о том, что Герр Тодд обязательно придёт, обязательно в белом с совсем маленькими акцентами красного, как капли крови на лепестках белой розы. И что они сбегут сразу же после официальной части, потому что Текноблейд ненавидит людные места и по этикету им не положено танцевать вместе, а Текно очень-очень хочет три непозволительных танца подряд, а может быть больше, столько сколько получится, ему бы хотелось танцевать всю ночь, чтобы этой ночи хватило на предстоящую вечность. Текно плевать на этикет. Они бы сбежали в сад, оттуда будет тихо слышно музыку и не будет так душно, как в зале и звезды будут светить ярко-ярко. И он обязательно попросит Герр Тодда рассказать про какое-нибудь далекое место, о которого нет на картах, и о котором никто еще не слышал. Или про цивилизации на руинах, которых теперь стоит его страна и про древних героев и их подвиги, особенно про них. Конечно, жнец согласиться не сразу, но Тенко готов его уговаривать, только бы он никуда не ушел раньше времени. Правда, это было бы так чудесно. Прохладный воздух полный свежести и сладости самых прекрасных цветов, которые только существуют на свете и, и, и! Текно так еще танцевал в тишине, а потом обняв воздух упал на колени. Он сидел посреди пустой комнаты, до боли вцепившись в свои плечи и судорожно глотал воздух. Герр Тодд всегда уходит не попрощавшись. Возможно, профессиональная привычка, возможно, он все ещё плохо понимает человеческие обычаи. Текно хочется думать, что он не прощается, потому что хочет, чтобы их встреча не прекращалась. Он утешает себя этой ложью, пока одиночество сжирает его внутренности. Он снова совсем один.

Теперь можно плакать.