Граттаж

Лик - ошибка игрока в покер, из-за которой он теряет дeньги в определённых ситуациях. Асока вышла из штаб-квартиры департамента полиции Нью-Йорка и села на ступени. Достав термокружку, она пила свой анчан и задумчиво рассматривала суетящийся Нижний Манхэттен. Забавно, за её спиной на здании One Police Plaza огромными золотыми буквами весело искрилась на утреннем солнце фраза “Добро пожаловать”, но местечко оказалось далеко не из приятных. Да и вообще - какой дурак пишет “Добро пожаловать” перед входом в полицию?! Не удачнее ли было написать ту страшную фразу - Jedem das Seine (1) - что была на воротах Бухенвальда? Ведь обычные люди сюда приходили в поисках справедливости, а преступники, например, здесь теряли последнюю надежду - по крайней мере, Асоке хотелось в это верить. Циничней было бы только написать “Спасибо за визит” с другой стороны. Впрочем, может такая надпись и была, просто Асока её не заметила. Приехав на тридцать минут раньше положенного, она все равно опаздывала на свою стажировку больше, чем на час. Все потому, что, проносившись по этажам, так и не смогла найти ни чертового детектива Скайуокера, ни хоть каких-нибудь указателей - ни материальных, ни словесных. У неё создалось впечатление, что люди, работающие здесь, сами не особо в курсе локаций кабинетов и столов, потому что её четырежды - с ума сойти! - отправляли на разные этажи, пока она не уткнулась носом в пустой кабинет. Оказалось, что детектив Скайуокер ещё не появлялся, и никто не мог сориентировать Асоку, когда же он почтит департамент своим присутствием. Потому девушка пила чай и пыталась понять, а что, собственно, дальше? И, главное, куда? Домой или подождать ещё немного? Говорили, что к обеду он, возможно, и появится. Глаза немного зудели от недосыпа, ноги слегка дрожали от усталости, но Асока была полна энтузиазма, невзирая на то, что все пошло совсем не по плану. К подобным поворотам судьбы девушка всегда была готова - жизнь ведь была не сливовой карамелькой. Далеко не сливовой. - Потерялась? – прозвучал довольно приветливый голос над головой, и Асока, встрепенувшись, вскинула голову. Перед ней, зевая и улыбаясь одновременно, стоял мужчина. Весьма красивый, даже несмотря на шрам на щеке. Слегка хмурясь, он вопросительно смотрел на девушку, щуря голубые глаза. – Так о тебя и споткнуться можно, знаешь? Осторожнее. Там внутри есть удобные стулья для посетителей. Ладно, может и не совсем удобные, но все же. Что ты здесь забыла? - Я ищу детектива Скайуокера, - ответила Асока, понимая, что это звучит странно. Как она может искать детектива, если просто сидит, сложив руки на коленях, с видом, будто устроила импровизированный пикник на лестнице One Police Plaza? Просто она не успела позавтракать, потому и клевала ягоды голубики, которые успела купить у уличного торговца. Тот ещё торговал красивенными голубыми гортензиями, но на такую роскошь у неё, увы, денег уже не хватило. Да и они бы не особо смотрелись в её комнатушке. С другой стороны, она могла бы их подарить Рей, которая в последнее время выглядела как-то затравленно. – Угощайтесь, - девушка протянула незнакомцу свою голубику. Выглядел он таким же не успевшим позавтракать, как и она. Только, в отличие от Асоки, которая ела, как птичка, пары ягод ему было мало, но, тем не менее, он зачерпнул целую горсть, продолжая смотреть на неё. - А я тебя повсюду ищу, вот такой каламбур, - рассмеялся он, подавляя очередной зевок, бывший результатом ночного дежурства. Скользнул по её голым коленкам заинтересованным взглядом. - Забавно. Ну, вот и нашлись. Поднимайся, Шпилька, не будем терять времени. - Меня Асока зовут, - девушка склонила голову, хлопнув накрашенными синей тушью ресницами и пытаясь понять, это Рей ее так прорекламировала странно? – Асока Тано. - Правда? Мне этого не сообщили, прости. Асока. Приятно познакомиться. Энакин Скайуокер. – прозвучало неразборчиво, так как он жевал голубику на ходу. Девушка поспешила за ним следом. Её баскетбольные кроссовки, чьи хромированные бока отливали синевой, издали забавный пищащий звук, заставив обернуться нескольких человек. А, может, причина была в ином. В её коротком джинсовом платье. Покрашенных в яркий цвет волосах, которые она собирала в две гульки, оставляя свисать по бокам белые от природы пряди. Её внешний вид слишком выбивался из тоскливых серых стен. - Я никогда тебя не видел. - Ну, конечно, я не так давно и приехала, - пожала худенькими плечиками девушка, едва поспевая за широкими шагами мужчины. Выбросив остатки своего скудного завтрака, Асока двигалась свободнее, не переживая теперь, что руководитель её стажировки поскользнется и убьется на рассыпанных ею ягодах. Непредумышленное убийство не входило в планы Асоки. Вот это был бы профайл, конечно. - Тем ценнее, что ты здесь. Такая храбрость не по годам. Я восхищен, - продолжал отчего-то ею восторгаться Энакин, пропуская девушку вперед и закрывая за ней дверь кабинета. Небрежно бросая ключи на стол, он сначала опустил жалюзи, а потом сел напротив нее. Сложил руки на столе и улыбнулся. – Давай для начала поговорим без протокола, хорошо? - Что, простите? - Понимаешь, ты же не первая, кто дает показания против Семьи, а вдруг ты потом поменяешь их под давлением обстоятельств и страха? Мне надоело по сотне раз допрашивать и передопрашивать. Прокурор уже смеётся с меня, когда я говорю, что у меня есть свидетель. Поэтому давай так – ты точно уверена, что готова? Знаешь, что случилось с другой девушкой, которая посмела говорить против Кайло Рена? Нынешняя мафия куда более изящная: она просто села за лжесвидетельство, хотя – мы все это понимали – говорила правду. Энакин внимательно смотрел на девушку, в огромных распахнутых глазах которой – она так странно и непривычно красиво подводила их белыми стрелками – мелькнуло откровенное изумление. Он знал, что мог надавить на неё чуть сильнее, рассказав, что та девушка загадочным образом покончила с собой в тюрьме, но предпочел этого не делать, хоть и приказ, поступивший от правой руки Кайло Рена, был бескомпромиссен – чтобы протокол допроса не существовал ни в каком виде: ни рукописном, ни, тем более, печатном. Ведь капо весьма вспыльчиво относился к подобным выбрыкам обиженных шлюх. - Энакин, прости, - в дверь постучали, а потом всунулась растрепанная голова какого-то парня, - тут тебя ищет девушка. - Да я просто счастливчик сегодня, - пошутил мужчина. – Какая девушка? - Ну та, которую ты ждал. Лапочка Кайло Рена. Булавка, или как-то так. И тут вдруг до Асоки дошло. Поджав губы, она сощурилась. Детектив Скайуокер не знал, кто она, и принял её за проститутку, которая пришла давать показания против капо. Того самого жуткого чудовища, с которым заигрывала в очень опасные игры её лучшая подруга. - Пять минут, - Энакин мигом посерьезнел и изумленно уставился на сидящую перед ним девушку, которая крутила в руках термокружку и косилась на свое яркое отражение в стекле. – Что за игры? Кто ты такая? - Ну, судя по всему, Шпилька. Только Вам нужна была булавка, вот проблема. Перепутали, да? Ничего страшного. Бывает. – забавно, но её большие синие-синие глаза смеялись. Она выглядела скорее веселящейся, чем оскорбленной, хотя он, по сути, принял её за шлюху. – Я же сказала, меня зовут Асока Тано. Я – ваш стажер. - Кто? - Видимо, допрос таки состоится, да? – иронично протянула девушка, по глазам Энакина понимая: он ничего о ней не знал или успел позабыть. Это придавало энтузиазма намного меньше, чем то, что её приняли за проститутку, но Асока все равно улыбалась. Чем неувереннее она себя ощущала, тем ярче и красивее была её улыбка, чтобы никто не смог увидеть, как дрожит её душа. – Мистер Кеноби закрепил меня за вами на все лето, детектив Скайуокер. В качестве стажера. - Я не просил стажера. - Я просила учителя. Лучшего. И меня направили к Вам. - Льстить, значит, ты умеешь, - расхохотался Энакин, пытаясь припомнить, говорил ли ему Оби-Ван, что к нему приставят зеленую – или, в данном случае, лазурную – девчонку? Что-то подобное он смутно припоминал, но точно вспомнить не мог. Блядь, как же это не вовремя-то, как не вовремя. – Ладно, разберемся позже. Мне нужно допросить Шпильку. - Булавку, - поправила девушка, - Шпильки они острее, знаете. А можно я тоже посижу? «Этого ещё не хватало», - мысленно закатил глаза Энакин, пытаясь представить, как это будет выглядеть – он, один из лучших детективов округа, пытается уговорить шлюху не особо повышать голос на Семью. Вроде, конечно, никаких проблем от подобных не было, но мешали они, как заноза. Как булавка. Как…шпилька? Боже, она ещё была здесь?! - Стажер, принеси-ка мне кофе. А потом подожди где-нибудь. За пределами моего кабинета. Ясно? Он ожидал, что девушка обиженно сверкнет глазами, но она лишь улыбнулась. Не напуганно. Не скромно. Как-то насмешливо. - Заплатите за услугу-то? – забавно растягивая слова, полюбопытствовала она. Энакин бросил на нее свирепый взгляд и подумал, что не так уж и ошибся. Не в плане шлюхи, нет, а в том, что назвал её Шпилькой. Пофыркивая, девушка вышла, пропуская проститутку, которая, наполняя пространство вокруг себя слишком сладкими духами, вошла в кабинет. Асока округлила глаза и послала еще одну ухмылочку Энакину. Может, конечно, у неё и были яркий макияж да короткая юбка, но, черт побери, он, что, правда, спутал её и девицу старше неё на десять лет, на лице которой аж было вытатуировано «купите меня»? Если что Асока и поняла за короткое время, проведённое с детективом Скайуокером, так это то, что помимо наличия статуса великолепного детектива, он был ещё и жутким сексистом, для которого, по сути, любая девочка в юбке короче и ярче нужного была продажной. Выполнив весьма «сложное» задание без малейшего неудовольствия, Асока, не зная, чем себя занять, вернулась на улицу и, допивая свой уже остывший чай, которым перебила усталость и голод, подставила лицо под солнце. Её не расстроило, что детектив Скайуокер не запомнил её имени – она была в этом уверена, но зато отправил уже за кофе. Она и не рассчитывала, что ей постелят ковровую дорожку и нальют бокальчик прохладного просекко за то, что она – какое счастье – почтила сей округ своим присутствием. Она знала, что ей придется не просто пахать, как проклятой, но и сносить вот это вот все – принеси кофе, подай ручку, приклей стикер на доску, подмети за мной золотую пыль. Стажеры были расходным материалом, и все, чего ей хотелось – это не уважительного отношения там или великой дружбы. Знаний. Пусть детектив Скайуокер поделится с ней опытом. Покажет место преступления, где она будет учиться анализировать и становиться профайлером, ведь по сути она кроме родителей Рей и мертвых-то никогда не видела. Потому делать тому мужчине кофе было скорее даже ожидаемо, чем грустно. Лишь бы он её не выгонял с допросов, ведь проститутки были девушками в зоне риска, и они чаще всего становились жертвами серийных убийц или маньяков, потому-то ей и хотелось остаться. Энакин же, закончив не только свои специфические переговоры, но и успев связаться с Оби-Ваном, смотрел в спину сидящей на лестнице девушки. Вся такая, словно из синего состоящая. Какая-то немного странная, выбивающаяся за рамки, привлекающая внимание. Возможно, красивая, если смыть дурацкий макияж. Излишне худая. Именно красные от недосыпа глаза и худоба сыграли с Энакином злую шутку, и он принял уставшую девчонку, проплясавшую небось на какой-нибудь дискотеке всю ночь, где в этом самом голубом и была Dancing queen, за проститутку заебанную – во всех смыслах – после ночной смены. Он и сам, невыспавшийся, совсем забыл, что собирался допрашивать лапочку капо, а те всегда были из другой Лиги. Но Асока Тано привлекла его внимание сейчас не синим. Лишь именем. Не своим. А той, которая за нее просила. Рей Палпатин. Та сука из ФБР, которую он люто ненавидел. Пока он разгребал последствия её неуместного появления – Энакин так и не закрыл ещё дело об убийстве парочки regime, проверивших Рей слишком плохо пару лет назад – та, кажется, была на полпути к тому, чтобы вытравить лапочек из постели капо. Если она высоко вознесется, им всем будет полный пиздец. Ему ли не знать. Она сжигала за собой все. Не только мосты. Но и людей - их сердца, души, эмоции, чувства. А что дальше - сожжет целую семью, а потом, любуясь, нарисует это и продаст? Поэтому странная девушка была хорошим совпадением. Кажется, Асока Тано стала его каре в этой партии, хоть в покере и не существовало карты синей масти. Разве что Джокер, но она была слишком юна. - Ну что, Шпилька, готова начать? – присев рядом, спросил Энакин. - Да, - кивнула девушка, удивляясь. Мужчина, прогнавший её, выглядел тем, кто сменил гнев на милость. Неужели у неё будет стажировка? - Что ж, тогда добро пожаловать в академию Скайуокера, Асока Тано. Он усмехнулся и скользнул по ней изучающим взглядом. От девушки не укрылось, что на секунду дольше обычного интереса он остановился на её коленях. И в эту минуту Асоке стало жарко. О. Боже. Чему её интересно, кроме расследований, обучат еще в этой академии? 1 - каждому свое. *** Овербет – ставка, размер которой превышает текущий размер банка. - Мистер Кардо, скажите, а мы что, теперь должны работать бесплатно? - хрипловатый капризный голосок оцарапал и без того нерадужное настроение мужчины, и тот, устало подписывая документы на барной стойке, развернулся. Перед ним в красной кожаной юбке и белой майке стояла очередная девица Кайло. Та, которая работала в паре с Пейдж, и имя которой он напрочь забыл, поскольку его друг был ею очень недоволен в последний раз, так ему ещё и здорово досталось за плохой выбор, потому что это было “soffrendo” (1). Хотя для Кайло в последние пару недель все было soffrendo. С момента, как появилась та сука, его ничего не устраивало - ни шлюхи, ни дела, ни даже завтрак. Словом, правда, ничего. Особенно обозленный он был всю эту неделю. И если все окружающие считали, что капо “слегка не в настроении”, потому что на кону было крупное дело с новым рынком для сбыта наркотиков, то Кардо подозревал, что все дело в отсутствии времени на поиск Каприза из-за колоссальной загруженности. Не Вермееровского, а того, длинноногого. Что та девка интересно вытворяла с ним в постели, если Кайло так бесился? Или дело было в том, что ничего, и кувыркалась она только с его душой? Что там происходило? - Что ты несешь? - грубовато спросил он, оглядываясь вокруг. Сделка, к счастью, благодаря Кайло, которому не было равных в договоренностях, прошла успешно, и сегодня они все отдохнут на вечеринке здесь, в одном из шикарных отелей в пригороде Нью-Йорка, которым владела Семья. Не отдохнет лишь он, заебанный подготовкой и желающий после изнуряющих деньков больше отоспаться, нежели повеселиться. Но было бы неплохо, чтобы Кайло развлекся, потому что тот, того и гляди, позабыв о правилах, со злости возьмет и утопит кого-нибудь в том бассейне. Потому появление лапочки так рано могло быть на руку. Она могла слегка принять гнев на себя ещё до вечеринки. Только бы понять, куда подевался сам Кайло? - Ходят слухи, что у капо новая любовница. - Боже, ты ещё включи здесь ревность, - закатил глаза Кардо, - не цепляйся ко мне с дурацкими вопросами, иди, найди его и работай. Желательно бы тебе быть сегодня очень послушной. Он увидел, как в глазах у девушки мелькнул страх. О, да, она все правильно поняла. Когда Кайло был не в духе, то...он был не в духе, да. - Это не ревность, просто она сказала Паоле, что работает бесплатно. - Блядь, что? - мужчина едва не уронил чашку с кофе. И челюсть. В эту самую чашку. - Девушка в черном из казино. “Ах ты ж стерва”, - вдруг сообразив о ком речь, против воли восхитился Кардо. Какая дрянь, боже. Она не просто пыталась соблазнить его друга, она ещё и вела себя так, будто была выше всех. - Иди работай, - отчеканил Кардо, думая, что той Рей нужно вырвать язык и желательно раскаленными щипцами, ибо говорила она не просто лишнее, но и опасное. Не хватало ещё, чтобы эту чушь услышал Кайло. Но, кажется, сегодня фарт отвернулся от Кардо, и привычное ультрачерное сыграло против него. Отрикошетило по самое не хочу. Поскольку не успел Кардо подумать, как лучший друг, пропавший из виду, вдруг оказался здесь. Рядом. И смотрел он вслед девице очень заинтересованным взглядом. Сейчас он был, как охотник, учуявший жертву. Жаль, только, кажется, секс его волновал меньше слов, что уже упали не в ту почву. - Кто это у нас работает бесплатно? Cavolo, Кардо, ты отбираешь у лапочек их гонорары? - он косо усмехнулся, делая вид, что шутит, но в глазах - дьявол бы побрал ту суку - у него загорелся голод. Голод по тому, чтобы чертовы слова оказались правдой. - Та дурочка играет не по правилам или обиделась, что ты ей не заплатил за бездарный спектакль в казино, - имитируя беззаботность, отмахнулся Кардо, но глаза Кайло продолжали гореть. - Блядь, не ведись на это, ты же знаешь, она пытается просто не сдохнуть. - Спасибо за твой бесценный совет, а то же я - scemo (2), который поверил в большую и, главное, бескорыстную любовь. Что бы я без тебя делал, а, Кардо? - его голос стал опасно ядовитым. - Мисс Палпатин пытается понравиться, и меня эти попытки развлекают, не более. Она так сильно хочет доказать, что не шлюха, а, по факту, все равно окажется подо мной. Cazzo, какая ирония. “Оказаться-то окажется, но в каком статусе - вот вопрос. Ты её ещё вроде не затащил в постель, а она уже ведет себя, как Синьора. Кто под кем пока оказался?” - скептично подумал Кардо, но благоразумно промолчал. Ему не нравилось то, что приводило Кайло в неописуемый восторг. - Я хочу знать дословно, что она сказала Паоле. В конце концов, мы оба понимаем, что послание было адресовано мне, поэтому не стой столбом - займись делом. - Хорошо, распоряжусь, чтобы её завтра расспросили, и отчитаюсь. - нехотя протянул Кардо, думая, что, вообще-то, подручным при Кайло быть порой достаточно сложно. - Ты не понял. Дело личное и срочное. Я хочу знать сейчас. Сегодня. И… Кардо, мне не нравится, как много болтает Паола. - приказ Кайло был так ясен, что мужчина понял, почему друг отправляет его. Болтливость была похуже нежелательной беременности. - Она сейчас на постоянной основе обслуживает Сноука, а нам нужны информаторы. - Так пусть с ним scopa (3) кто-нибудь ещё, - тут же вспылил Кайло. - Zaccola (4), которая может возбудить ублюдка - это уже такой штучный и редкий товар, что мы вдруг стали ими дорожить, или Паола неплохо в твоей постели заменяет жену, пока та в Италии? - он сузил свои полыхающие злостью глаза. Кардо возмущенно махнул рукой. Были границы, которые он не пересекал. Святость его брака была непоколебима, как бы хороши не были шлюхи. - Реши проблему. Ещё не хватало, чтобы лапочки трепались о том, о чем недопустимо трепаться за спиной. - А что делать с ней? С той, второй, что тоже треплется. Ей можно просто потому, что тебе весело? - Ей нельзя, и я с этим разберусь сам, - и резко развернувшись, он направился к одному из столиков у бассейна. Без стакана, зато с кипой бумаг. Работал он всегда много. Никто так преданно не служил Семье, на самом деле, как их капо. Отдавая все долгу, во имя которого ему милостиво позволили остаться в живых. От его рождения ведь было столько проблем, что убить младенца было проще, но Семье нужен был наследник. А, возможно, милосерднее было бы пристрелить. “Нет, Кайло, ты не разберешься с ней, потому что она тебе понравилась. Не разберешься, потому что повелся на “бесплатно”, как юнец”, - мрачно подумал Кардо, бросая все и отправляясь в казино. Ему стало жутко. Если Кайло спокойно закрывал глаза на вот такие косяки девушки, то что будет, если она таки раздвинет ноги? Он рехнётся и положит к тем ногам весь мир? Сняв пиджак, Кайло сел за стол. Не отрывая взгляда от бумаг, - чтобы не дай боже не начать думать об услышанном, - он слегка ослабил галстук и стал неспешно возиться с запонками, чтобы закатать рукава. Было довольно жарко, и помять рубашку Кайло не боялся - костюм на вечер был в одном из номеров. В том, куда он не увел лапочку. Почему-то. Потому что была та, кто готова была работать бесплатно. “Cazzo, che sciocchezza (5)”, - выругался Кайло, стараясь убедить себя в том, что это возмущение имеет отношение лишь к написанному. - Вам помочь, мистер Рен? - лапочка, уже успев снять майку и позволяя оценить белый верх купальника и упругую грудь, была тут как тут, чтобы помочь ему с запонками. Присев на подлокотник его стула, она игриво занялась делом, глупо хихикая, а Кайло посмотрел на её лицо. И увидел то, что всегда было. Страх. Никакого желания, кроме наживы. И бесконечный страх. - Спасибо, Пейдж. - буркнул он, сам закатывая рукава. - Я - Эдда, - обиженно протянула девица. Кайло, только запомнивший имя Пейдж, чертыхнулся, чем вызвал у лапочки приступ паники. - Но имя Пейдж мне тоже всегда нравилось, или если вам больше нравится она, я… - Неважно, - отмахнулся Кайло, но девица неправильно поняла его жест и тут же наклонилась, чтобы начать целовать. - Развлечемся, мистер Рен? - замурлыкала она. - Вечеринка начнется ещё так нескоро. Она целовала его, ловко ослабляя узел галстука и шепча, что в номере им будет намного удобнее. При этом пальцы её дрожали. Явно не от страсти. Кайло, не слушая, снова и снова думал о тех словах, что услышал. Бесплатно. Она, видимо, рехнулась. Ничего не бывало бесплатно, но при этом девушка, и правда, не взяла серьги. Забрала, конечно, чуть больше. Немного его уважения. Но все же… могло ли быть, что она… “Che palle, даже не думай, она просто пытается выжить и скажет, что угодно”. Но сердце так глупо стучало от радости. За то, во что верить было нельзя. А что было делать, если хотелось? Он ведь так давно не получал даже обычную беседу за просто так. Все сделки, договоренности, шантажи, угрозы и переговоры. И вдруг - такая щедрость. Бесплатно. В мире, где даже пулю в лоб нужно было оплатить, это звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. Рей была шулершей, и это был ее очередной роял флеш. И он так злился за то, что она играла с этими его заветными желаниями, заставляя наиболее остро ощущать несбыточность банального. Кайло ненавидел в себе эти тупые слабости, которые не мог вытравить, так что сейчас его аж потряхивало. “Зря ты играешь против меня, девочка, я же знаю, что ты врешь, знаю, что у тебя schifoso (6) карты” Он так сильно думал о ней, что позабыл о девице, уже переместившейся к нему на колени. Автоматически засунул палец под шнурок купальника, думая о том, как же лень двигаться и подниматься в номер. Может щелкнуть пальцами и заставить всех уйти, пока лапочка его будет развлекать? В конце концов, вечеринка - это тоже работа, и там он не особо расслабится, а вся прошлая неделя давила на плечи, тогда как лежащие на них ладони сулили - весьма недешевую - передышку. - Ну, где там твоя напарница? - недовольно протянул он, потянувшись к завязкам купальника и ловя себя, cazzo, на очень неудобной и опасной мысли, что ему хотелось бы бесплатного, но эмоционального секса. Не отточенных, отработанных инструкций, а такого, чтобы у партнерши пылали глаза. Как у той девушки, когда она аж губу закусывала в ожидании его следующего соприкосновения пальцев с её чувствительным телом. Как у Рей. Он понимал, что ничего бы настоящего не было, но та хоть играла бы лучше. Ведь спала бы не за побрякушки, а за свою жизнь, потому - старалась бы очень сильно. - Я не люблю ждать. Заметив свою вторую любовницу - наверное, вот её-то и звали Пейдж, - мужчина вскинул руку, чтобы все же щелкнуть пальцами и всех прогнать, но так и застыл. Потому что на террасе возникла другая девушка. Та, о которой он думал, и её появление стало ответом на его желания. Не на все. Её очередное черное платье сегодня было приталено, но юбка не облегала, а свободно струилась. Эта длина по колено, отсутствие вырезов и разрезов и строгость линий подсказывали капо, что мисс Палпатин явилась к нему прямо с работы. К счастью, она была не в шелке, и потому её вид не заводил с полоборота, но Кайло все равно ощутил прилив возбуждения. То ли дело было в черных очках и красной - неизменно, красной - помаде. То ли в том, что, не взирая на строгую прическу, из неё выбивалась пара соблазнительно закрученных локонов. То ли в черной и все-таки шелковой косынке на шее, которой девушка - он был уверен - скрыла ту пару засосов, что он успел оставить на бледной коже, подчеркнув свое право на неё. Эта косынка отозвалась в нем. Его любовница, ощущая, что капо возбужден, довольно что-то пролепетала, но реакции его тела были результатом простого появления Рей, а никак не того, что девица целовала его в щеку, потому что он предпочитал другие поцелуи. Рей, двигающаяся по краю бассейна легко и изящно, завидев капо, который, видимо, весьма неплохо проводил время и собирался раздеть свою очередную подружку, внутри вздрогнула. Впервые не от страха. “Вот ублюдок, а?”, - зло подумала она, краем глаза улавливая, что с другой стороны бассейна к нему, покачивая бедрами, туго обтянутыми розовой юбкой, приближалась ещё одна девица. Что ж, ей следовало приехать чуть попозже, как раз бы подоспела к сексу втроем. Её раздражало не то, что этот кретин развлекался с очередной любовницей, а лишь то, что она шла к нему, словно наперегонки с той второй шлюхой. Будто соревнование, кто первее пересечет черту и станет участницей menage a trois, как это поэтично называл Кайло. Она хотела замедлить шаг и дать девице дойти первой, но тут вскинутая рука мужчины сделала короткий взмах, и идущая к нему шлюха послушно замерла. Любовница, что сидела на нем, удивленно вскинула голову и развернулась. Завидев Рей, она вздрогнула, чем несказанно удивила Кайло, который уже успел полностью сосредоточиться на девушке в черном. - Простите, Синьора, - растерянно пробормотала она и, не получив от Кайло приказа остаться, тут же слетела с него. Мужчина, усаживаясь поудобнее и поправляя галстук, задумчиво поглядел на любовницу. А, забавно. Прозвучало ведь не эхом банальных разборок между девицами, нет. Сеньорой в семьях могли называть лишь женщину капо. И если девица, с которой Рей не разговаривала, назвала её именно так, значит, среди всех его любовниц уже окрепла уверенность в том, что она появилась. Его женщина. “Что же ты там наплела такого, а, кисонька?”- лениво любуясь её грацией пантеры, подумал Кайло. - Лапочка, принеси кофе, - небрежно махнул он. - Ну, здравствуй, Рей. Присаживайся. Матчу? - тоном, не сулящим ничего хорошего, предложил Кайло. Женщина. Его женщина. Мадонна. Синьора. Как высоко и амбициозно она играла. На самом опасном из его желаний. Как она посмела? - Да, предпочитаю холодную. С апельсиновым соком. Спасибо. - весьма сухо бросила девушка, присаживаясь - к обоюдному неудовольствию - на стул напротив. Её место ведь было у него на коленях. Но это была новая партия. С какой картой она пришла? Что, кроме оружия, прятала под свободной юбкой? - Погоди, - Кайло поманил лапочку к себе, и та, наклонившись, выслушала его приказ, брошенный тихим голосом, и, кивнув, ретировалась. Косясь с любопытством на Сеньору, которая задумчиво барабанила пальцами по стеклянному столику. Как Паола и сказала - роскошная. Да, с такой капо небось был учтив, потому-то девиц, вроде неё - пригодных для грязных развлечений - и оставляли. Она небось ему в постели не позволяла все те жуткие вещи, хотя… косынка-то на шее была. Служила ли она просто украшением - вот в чем загадка. - Чем обязан, мисс Палпатин? - почти любезно полюбопытствовал Кайло. А сам смотрел лишь на шелковый шарф и думал - продуманная стерва. Ведь поняла, что шелк его возбуждает, и надела его, как реверанс, как отсылку к тому вечеру, когда между ними так полыхало. Его одновременно бесили и восхищали её попытки манипуляций. - Мистер Рен, мне нужно попасть в Ваш дом. - Ммм, в любое время, кисонька, в любое время. - ухмыльнулся мужчина, закуривая и выпуская дым через ноздри. Он всегда так делал, когда очень сердился. Все было замечательно, кроме черты с “его женщиной”, которую она переступила. Это было слишком личным. Cazzo, слишком. - Только надень более открытое платье, а то весь твой строгий вид меня не заводит. Рей, глаз которой он не видел, слегка повернула голову в сторону все той же замершей девицы, и на её губах мелькнуло подобие ухмылки. Да-да, какой внешний вид его устроил бы, она поняла. Как и отметила нечто большее, чем вульгарный намек на секс, который не мог оскорбить. Он сказал “в любое время”. Он. Кайло Рен. Мужчина, который отель купил - вот этот самый - ради того, чтобы таскать в него шлюх и не пускать их в свой дом. Ошибочный ход или блеф? - Мистер Рен, на мне сегодня есть белье, - коротко проинформировала девушка, что означало, что сейчас они будут говорить о скучных делах. Игривости не было. Сегодня мисс Палпатин не включалась. Пыталась подчеркнуть свой профессионализм, или ей не понравилась лапочка на коленях? - Потрясающая новость. Красивое? Черное? Кружевное? - он откинулся на спинку стула и ухмыльнулся. - Шелковое, - снимая очки и глядя ему в глаза без малейшего намека на смущение, выстрелила в его фантазию Рей. Таки считала его. Стерва. Ах, какая же стерва. За что ещё и была жива. Потому что возбуждала до мурашек. - В прошлый раз шелк был опрометчивым решением. - что ж, ему тоже было чем поделиться, он ведь замечал её потрясающие реакции. - Работаю над ошибками, - сухо заметила Рей, тряхнув головой, и аромат цитрусовых снова защекотал ноздри Кайло. Сегодня он особо остро улавливал ноты лайма - манящие свежестью, но горьковатые. - Итак, Ваш дом. Я должна увидеть место, где висела картина, я не могу вести расследование без банальных следственных процедур, потому… - Забудь. - Простите? - Картина висела в моей спальне. Туда ты не попадешь, - он нахмурился, стряхивая пепел. Резко проводя черту. Она могла играться в Сеньору, но его постель была лишь его. Он никого не впускал туда. - Ты не убийство расследуешь и не банальную кражу, лапонька. Тебе не нужен осмотр, тебе нужен статус, а его ты не получишь. Мы знаем, что преступления, вроде этого, совершаются не в стенах дома, а за его пределами. Ищи там, а если тебе так хочется очутиться подо мной, то можем не оттягивать. Этот стеклянный столик тебя выдержит. Прозвучало совсем не игриво и не очень-то любезно. У него даже глаза не вспыхнули. Они смотрели на неё без какого-либо выражения. Девушка внутри сжалась. Он был очень зол. Как в ту секунду, когда она так глупо погладила его волосы. И хоть Рей пугалась, когда Кайло начинал рычать, частично она и торжествовала, понимая, что попала в очередной триггер. Как бы опасно это ни было. Потому что начинала понимать, что ему на самом деле нужно. Но это совсем не означало, увы, что ему сейчас не сорвет крышу, и он не отымеет её, нагнув над этим стеклянным столиком. Так жестко, что ей не понравится. К счастью, от необходимости ответа её избавила шлюха, что принесла напитки. И пока Кайло продолжал всверливаться взглядом в её душу, Рей посмотрела на кантуччини, что лежали на тарелочке с чашкой матча-оранж. Поскольку печенье принесли лишь ей, в этом был определенный намек. Интересно, с чем оно? С изюмом? С ядом? Со стеклом? А, может, с цукатами? Стекло с цукатами красных апельсинов. Было бы вкусно. Осторожно взяв печенье, Рей забросила его в рот и тут же закашлялась, впервые за три встречи утратив невозмутимость, когда совершенно не собиралась этого делать. Потому что вкус груши тут же наполнил рот и ранил каждый рецептор. Сглотнув, Рей посмотрела на мужчину, который невозмутимо курил. Словно ничего не случилось. Он снова это делал. Угрожал ей. Теперь без единого слова. Просто напоминал, что обещал однажды закопать её под грушей, и сделал намек, что к цели своего путешествия она стала чуть ближе. Ей стало привычно страшно. Девушка ощутила себя совершенно незащищенной. Где она ошиблась? - Почему моя Синьора недовольна? - сладко улыбаясь - а ведь красивая у него все-таки улыбка… - прорычал Кайло. Голос его аж вибрировал от гнева. И Рей, невзирая на страх, должна же была вроде обрадоваться, что этой своей вспышкой и угрозой Кайло Рен с головой выдавал, что задет, а значит, то, с какой бережностью он в тот вечер уронил “моя женщина” по отношению к кому-то абстрактному и несуществующему, ей не почудилось. Он не просто верил, нет, жаждал. Всемогущий капо, правда, был лишь человеком. Но вместо этого она застыла. Моя Синьора. Как же это сексуально прозвучало, дьявол. Его Синьора. Дьявол. “Повтори это, повтори ещё раз”, - подумала Рей, ошеломленная своей реакцией. Синьора. Это слово было противозаконно использовать. И она не должна была хотеть этого, однако все внутри аж замерло. Кайло же отпил кофе, запивая горьким вкусом слово, которое надел на неё. Слово, которое шло этой девушке, пытающейся играть на равных, больше, чем “лапонька”. То, что изначально возникло - абсолютно случайно, рефлекторно - в его голове, когда он увидел её впервые. Его Синьора. Слово - лишь слово, вовсе не статус - которое, наверное, защищало девушку от того, что он её не убил. Маленький, едва ощутимый шанс, что, она, возможно, могла бы подойти. “Слово, которое она осквернила в попытке запрыгнуть повыше”, - жестко напомнил себе Кайло, возвращая мысли в привычное, холодное русло. У него не будет сеньоры. Он сам так решил. Шел по стопам отца. Наследовал. Только его наследовать было некому. - Ты заигралась, - коротко сказал Кайло, и вдруг Рей передернуло. Вот это уже звучало не угрозой. Точкой. Такой лаконичной и безжалостной, что она вдруг поняла - это конец. - Я лишь поставила болтливую девку на место, - резко ответила девушка. - А у неё не хватило ума сделать правильный вывод. Что с них взять, мистер Рен, с этих шлюх, которые усвоили, как доставить удовольствие, но забылись? Сегодня они за деньги расскажут, как Вас удовлетворить, а завтра их купят, чтобы они перерезали Вам шею в процессе. Не всех девушек же обыскивают, да? Она немного склонила голову. Кайло сузил глаза. Они оба знали, что у неё есть оружие при себе. Её не обыскали. Cazzata! - Правила Семьи святы, мистер Рен, и я следовала лишь им. Напомнила, что молчание - это главное достоинство. Она же услышала лишь то, на что я не претендую. - На что ты тогда претендуешь, а, кисонька? Шлюхой ведь тебе тоже быть не понравилось, так чего ты хочешь? Он понимал, что девушка частично лжет ему. Закрыть рот продажной девице можно было и так, чтобы её не приняли за его женщину, но звучало ох, как ладно. Хорошо она пела о правилах Семьи. Да только Кайло услышал главное. Она. Не. Хотела. Быть. Сеньорой. Даже в игре. К счастью. И огромному сожалению. - Я это озвучивала ранее, и ничего не изменилось. Консильери. - Рей ощутила, как опасность отходит от нее, и немного выдохнула. Знала, что Кайло не так уж и поверил, но решил продолжить. - Ведь все складывается, особенно теперь, когда Ваш прошлый консильери так случайно умер. Какая жалость. - Серьезная утрата, - согласился Кайло. - К сожалению, не смог посетить поминки, но выслал букет белых фрезий. В знак уважения и благодарности за верную службу. - Утонченный выбор, - прокомментировала Рей с неосторожной злостью. Кайло рассмеялся. Он знал, что у этой красивой женщины в черном весь дом уставлен букетами белых фрезий. И сейчас он превращал её любимые цветы в очередную угрозу и символ смерти, а её дом - в склеп. Отбирал у неё все, что ей нравилось. - Быть консильери у меня на службе непросто. - он откинулся на стуле. Она у него на службе. Звучало достаточно красноречиво. Любопытно, какой будет её присяга на верность, и как она простонет её ему на ухо? Они оба знали, что её запрос очень продуман. Ведь консильери были единственными людьми, которые подчинялись напрямую капо и больше никому. Ни его подручный, ни кто-либо ещё не могли иметь над ней власти, если она сможет заслужить этот статус. Интересно, почему никто не додумался - особенно среди женатых мужчин - придумать, что официальная любовница - не продажная шлюха, а именно та, кто мог и советы давать, и внебрачных детей рожать - могла бы тоже быть консильери. По вопросам секса, например. Звучало же. - Я очень способная, - тут же томно вздохнула Рей, и Кайло покачал головой: - Давай проверим. Есть одно дело. В моем кабинете пустует место. Ты срубила мою Яблоню, и теперь мне нужно кое-что другое. Что-нибудь золотистое, что согревало бы меня. - Плед купить не пробовали? - не удержалась Рей. Две любовницы. И две угрозы жизни. Встреча шла не так, как ей хотелось. И те слова. “Моя Синьора”. Он расшатывал её. Очень расшатывал. - Могу подарить. Как раз вчера купила, и как раз золотистый. - В самый раз, кисонька, прекрасная идея. Но если только вместе с тобой. Нет? Не хочешь? Тогда пойдем другим путем. Хочу Мону Лизу. - Господи, надеюсь австрийскую? - округлила глаза Рей. Он ведь сказал “золотистое”, и Яблоня II была кисти Климта. Это скорее указывало на Портрет Адели Блох-Бауэр, который называли австрийской Моной Лизой. Хотя этот безумец мог хотеть и Джоконду, а никак не Золотую Адель. С него станется. Вопрос был другим. Какова её роль в этом его желании? - Угу. Золотые девушки - это очень по мне, - он скользнул по её неприступному черному, как бы подчеркивая, что эта броня не по нему. - Так вот, Галерея Нового Искусства не прочь продать этот подарок Климта (7) в частные руки. Но есть проблема. На неё претендую не только я, но ещё и Прайд. - Что значительно повышает цену? - догадалась Рей. - Да, и твое дело - остановить этот рост. - Всего-то. - хмыкнула девушка, понимая, что задача сложная. Нужно сделать так, чтобы Прайд - ценитель прекрасного не хуже этого чудовища - отказался от покупки, и тогда Кайло бы мог диктовать свои условия Галерее. И свою цену. - Я готов заплатить не больше двадцати миллионов, - сразу добавил он, и девушка присвистнула. Чертовски немного. Чтобы так занизить цену, ей не только Прайда нужно спугнуть, но и придумать что-то для музея. Ублюдок! Рей задумалась и снова забарабанила пальцами по стеклянной столешнице. Не играла. Правда, было видно, как она методично откидывает в голове варианты, прежде чем дать ему ответ, и Кайло не торопил. Он наблюдал за ней и думал - боже, как это сексуально. Её ум, который работал на него. Ум, который девушка могла обернуть и против него. Это стоило помнить. Потянувшись, он накрыл пальцы тяжелой ладонью. - Не делай так. Che palle. Раздражает. - приказал он, но руку не убрал. Рей посмотрела ему в глаза. Это был опасный момент. Его прикосновения на неё плохо влияли, и Кайло запросто мог ощутить, как учащенно забился ее пульс, однако руку одергивать было никак нельзя - это стало бы таким же сигналом, как и удары ее сердца в минуту - явно больше, чем сто двадцать. Поэтому девушка решила пойти другим путем. Мягко высвободив руку, она тем не менее не убрала её, а провела пальцами по его кисти, задумчиво огибая выступающие вены. Красивые руки. Сильные. Не запачканные кровью. Потому что капо, как часть высокой мафии (8), не мог убивать лично. Душа у него была черной, отдающей любые приказы, но руки - чистыми, однако это не значило, что они не могли сделать больно. Ломать пальцы ему, наверное, можно было. Или он мог позвать того своего цепного пса, и тот бы с удовольствием - Рей не сомневалась - сделал это вместо него, а Кайло сидел бы и наслаждался процессом. - Вы думаете об этом, мистер Рен? - тихо спросила она, глядя ему в глаза. - Думаете сейчас о том, чтобы их сломать - мои пальцы? Вы бы хотели этого? Сделать мне больно? Кайло, не спешащий одергивать руку и думающий совсем о другом, понимал, к чему она клонит. В прошлый раз она взбесила его тем, что погладила по волосам, но, нет, на прикосновение к рукам триггера не было. Лишь ощущение, что ему это нравится. Не заводило. Не возбуждало. Не сердило. Просто нравилось. И не потому, что к нему не прикасались, совсем наоборот. Он был тактильным и любил прикосновения, потому нежность Рей не потрясла его. Шлюхи тоже умели гладить ладонь. Они много что умели гладить. Но… Просто ему нравилось, что это делает именно она. Была в этом прикосновении некая интимность. - Боль учит осторожности, мисс Палпатин, а осторожность помогает людям не предавать Семью, - заметил он. - Боль учит лишь страху, мистер Рен, а люди могут быть преданными не только, когда дрожат от ужаса за свою жизнь или жизнь близких, - задумчиво протянула Рей, и её красивые пальцы переместились чуть выше, на запястье. Мужчина отметил, что сейчас девушка не пыталась прощупать его пульс, а просто поглаживала. Едва ощутимо. Чувственно. Cagna (9). - Есть и другой путь. Более надежный. - Какой же? - насмешливо уточнил Кайло. - Ну, Вам же было сейчас приятно, правда? - убирая руку, заметила Рей. Что она хотела этим сказать? Если тебе приятно, значит я привязала тебя к себе, или что она открыта к тому, чтобы быть преданной Семье и ему совершенно без угроз? Это обеспокоило Кайло. Слишком близко, чтобы захотеть проверить. Поднявшись, он неспешно обошел стол, заставив Рей настороженно замереть. А потом девушка ощутила, как он наклонился и поцеловал её в шею, слегка оттянув косынку. - И что бы я делал без твоих бесценных советов, кисонька? Может мне взять тебя… как консильери по налаживанию связей с людьми, работающими на нужды Семьи, а? - он присел, и их глаза оказались на одном уровне. Сейчас её запах изменился. Стал слаще. Желаннее. Маняще. Ох, cazzo, какая красивая. Diablo. - Глядишь, и мне не придется отдавать приказы и сжигать чужие семьи. Не нужно будет похищать чужих детей или опускаться до шантажа, - его рука, в контраст словам, скользнула по щеке, по плечу, по локтю. Весь его маршрут за ним следовали мурашки по коже Рей. - Ты будешь просто ходить в их дома и поглаживать по ладошке, и они будут верно мне служить, да, лапонька? Такая революция. Это было жутко - столь ласковые касания на фоне столь острых слов. - И будешь делать это совершенно бесплатно, естественно, ты же образец бескорыстия. - Нет, мистер Рен, как специалист я стою дорого и говорила не о Семье, - она резко перевернула руку и сделала так, чтобы его пальцы оказались на ее пульсе. - Я говорила о нас. О своей преданности вне рабочих рамок. Она бесценна, а потому - не продается. Он видел, насколько её зрачки расширены от их близости. Ощущал, как потяжелело дыхание девушки, и этот пульс, так любезно подставленный под его пальцы, бился аритмично, рвано, быстро. Его прикосновения возбуждали её. Она получала удовольствие. - Просто коснитесь меня нежнее. - выдохнула Рей, не сводя с него внимательного взгляда и понимая, что они сейчас впервые настолько глаза в глаза. Даже вдох был и тот один на двоих. Ощущать его пальцы на пульсе было более интимно и волнующе, чем ладони под платьем, как в прошлый раз. “Осторожнее, Рей, осторожнее”. - Какая нежная кожа, - удерживая - очень мягко - её запястье, протянул Кайло. Провел пальцем от локтя до кисти. Чуть наклонился. Поцеловал в область запястья. Её пульс взорвал его мир, разнося в клочья всю его натуру. Потому что это сыграть было невозможно. Это не оргазм симулировать. - Che sensibilità. Cosa vuoi, eh? Perché stai cercando così tanto di farmi impazzire? Quindi vuoi sopravvivere o lo senti anche tu? Perché non ti ho ucciso. Sì, mia signora? (10). Он нарочно сказал то, что в конце она могла понять. И это слово отозвалось в ней. Она дернулась и застыла в миллиметре от поцелуя. - Si, - просто выдохнула девушка, закрывая глаза. Чертов ублюдок. Он же видел, как на неё влиял его отрывистый итальянский и заговорил на нем длинными фразами лишь для того, чтобы она рехнулась. Этот язык мог разрушить даже самые строгие, холодные и очень расчетливые стены. - Ты даже не представляешь, что я могу с тобой сделать, - протянул Кайло, наклоняясь и касаясь губами её виска. Чуть ниже. Ещё ниже. Скользя по скуле. Не прикасаясь к губам. - La tua vita è nelle mie mani (11). Но сейчас в его руках был лишь её безумный пульс. Она не могла не знать, что, что бы он ни выбрал - убить её или затащить в постель - ничего Рей не выиграет, кроме боли. Он был очень жесток. Хуже других капо, потому что отлично надрессирован с самого детства. Насилие было для него нормой, а боль - методом коммуникации. Удовольствие бы получил только он. В любом из вариантов. И Кайло был уверен, что девушка не могла этого не знать и все же подставляла свое лицо под поцелуи и шептала “si”. Погружая их обоих в такую сладкую ложь, от которой аж тянуло под ложечкой. Будто они просто были мужчиной и женщиной. Немного чокнутыми. Немного перегревшимися на солнце. Немного… влюбленными. Рей слышала голос Кайло, который на итальянском звучал для неё рокотом средиземного моря, омывающим его Сицилию - место, где родилась жестокость, которая прорезалась в тех далеких словах, но не переносилась на поцелуи. Это море ласкало её. Успокаивало. Лгало. И она цепенела, зная, что если продолжить - то она захлебнётся. Он утопит её. Наиграется и утопит. Разве не это он обещал? Кайло её не пожалеет. Что ж, и ей не было смысла испытывать сожаление. - Я подумаю, подходит ли мне такой вариант присяги на верность, - отстранился Кайло, так и не поцеловав её. Поднявшись, вернулся на свое место, наблюдая за тем, как Рей поправляет косынку. - Но что с “Моной Лизой”? Накатило вдохновение? - Я могу быть независимым экспертом для семьи Прайдов и подтвердить, что картина - копия. Не так редко это и бывает, правда, мистер Рен? - Ммм, опасная идея, если они узнают, что это неправда. Я не буду спасать твою голову, если ты не справишься. Прайд может быть очень жесток. “Да ладно? Правда? Я не встречала человека, который был бы более жесток и страшен, чем ты”, - скептично подумала Рей. - Справлюсь, и картина будет Ваша, - уверенно протянула девушка. Она знала, как тонка грань. Теперь он заставлял её делать рейз, но выхода не было. - Но да, мои услуги стоят очень дорого. - Я готов заплатить, - тут же кивнул Кайло. Это был более привычный формат для него. Цена. Она назовет цену, наконец, и он сможет ею пользоваться. - Мой любимый художник - Рафаэль. Но я люблю не его картины, а рисунки. Черный мел на пожелтевшей от времени бумаге - это так красиво. Однажды я делала для Метрополитена выставку именно его рисунков, и это было моим лучшим проектом, однако, увы, Альбертина (12) на захотела идти со мной на переговоры, и “Мадонна с гранатом” так и осталась в их закрытой коллекции. - она так это сказала. Зло. Не было сомнений, что Рей просила не о том, чтобы он оплатил ей полет в Вену. За Мону Лизу она хотела Мадонну. Что ж, было время, когда и он хотел Мадонну (13). И заплатил больше, чем за что-либо. - Хм. - Кайло покрутил зажигалкой, пытаясь скрыть улыбку. Ох уж этот великолепный рейз. Сколько смелости. - Будет ли она хорошо смотреться между гравюрами Хиросигэ и Утамаро? Он сказал это так уверенно, что Рей вдруг впервые задалась вопросом - а не был ли Кайло в её доме? Его слова были результатом отчета об обыске или намеком, что он был там. И видел её белые фрезии, японские гравюры мастеров, вдохновивших ван Гога, и упаковку со снотворным под подушкой. Если так, то ей конец. Он поймет, что она нервничает, и потеряет весь интерес. - Люблю фьюжен. - Альбертина…. - мужчина задумчиво прищурился. Вена. Холодный город оперы, величия и торта “Захер” - его любимого десерта. Где-то там, в “Демеле”, его делали по старинному рецепту Эдуарда Захера - сына того кондитера, который придумал этот мрачный, не всем подходящий, вкус. Рецепту, что ему подходил. Без лишней абрикосовой приторности, поскольку лишь демельский торт - единственный в мире - не имел средней прослойки конфитюра, за что Кайло любил именно его. Ведь лучше даже, чем в конфликтном “Захере” (13). Она, эта девушка, тоже была, как тот десерт. Сладость в ней была едва ощутима среди терпкости, и потому по-особому желанной, подчеркнутой. “Взять тебя, что ли, в Вену? Будем судьями в давно минувшей кондитерской войне, дегустируя Захер везде - от “Демеля” до постели, а?” - Что ж, её сложно ограбить, - пожал плечами Кайло, выталкивая дурацкие мысли из головы. Ему нужно было сосредоточиться на ином. - Вы - великий Кайло Рен, для которого же нет ничего невозможного, si? Форма расчета стала звучать вызовом. Cagata, она даже итальянский использовала против него, задирая его. И… лаская слух. Интересно, если научить её выговаривать пару особо нужных словечек, ему понравится? “Отлично я сэкономил”, - посмеялся про себя мужчина, который за хорошую игру был не прочь заплатить и больше. В конце концов, почему нет. Азарт всегда будоражил. - Вообще, мистер Рен, я пришла поздравить Вас лично с успешной сделкой. - резко сменила тему девушка, посчитав вопрос закрытым. - Ммм, будешь моей плюс один на вечеринке? “А ты разве не плюс два предпочитаешь?”, - со странной агрессией, идущей вразрез её хладнокровным решениям, подумала девушка. Компанию Кайло Рена на этот вечер она уже оценила. - Увы, остаться не смогу, Вы дали мне задание, но наденьте это, и мысленно я буду держать Вас за руку, - она порылась в сумочке, стоящей на полу, и оставила на столе небольшую коробочку. Черную. Перемотанную черной грубой веревкой. Cazzo. Продуманно. - Приятного Вам вечера. Я сообщу, когда картина будет готова к покупке. Она поднялась, обескуражив его тем, как резко закончила встречу. Так и не выпив матчу. И...оставив подарок. - Месяц, мисс Палпатин, - поднимаясь, бросил Кайло. - Простите? - Через месяц Вы получите свой рисунок, - он протянул руку и засунул палец между шелком косынки и её кожей. Рей, видевшая, как нечто подобное он делал с купальником шлюхи, застыла. - Сделка заключена. Ты получишь, что хочешь, но и я за это возьму с-в-о-е. Он не мог просто взять и отпустить её, не оставив последнее слово за собой. - Да, мистер Рен, Вы получите аферу и картину со скидкой. - Нет, кисонька, я возьму все, что захочу. Свободна. Он легко опустил руку. Девушка, ещё не надевшая очки, посмотрела на него вспыхнувшими от ярости глазами и очень упрямо покачала головой. - Ваше желание понятно и обоюдно, но, увы, меня не возбуждает, когда меня пытаются купить, - она поправила косынку. - Потому выбор за Вами. Чего Вы хотите, мистер Рен? Если за деньги секса не будет, как Вы поступите? Хотите насилия или все же попробуете другой путь? Я свободна в пятницу вечером. Люблю цветы цукини с рикоттой на ужин и Гави ди Гави к ним. И музыка Дебюсси мне нравится. Она улыбнулась. Они оба знали, что он не позовет её на свидание. Он мог позвать её только под грушу. Однажды ведь он её туда и отведет. Это они тоже знали. Как ни улыбайся, история без счастливого финала. Положит туда букет фрезий и уйдет. - Для цветов цукини ещё не сезон. - Значит, сломанные пальцы? - она опустила глаза и посмотрела на свои руки. Красивые. Хрупкие. Нежные. Которые не хотелось портить. - Очень жаль. Все же может быть по-другому. “Сagna testarda”, - восхищенно подумал Кайло, глядя ей вслед. Пусть лживая, а как держалась за свою тактику! Знала, что он не верит, и все равно продолжала дразнить его такими фразами. С другой стороны, что ей ещё оставалось? Каждый спасался, как умел. Проведя девушку взглядом, Кайло вернулся за столик и задумчиво покрутил коробочку в руках. Размотав черную веревку - забавный намек… - он открыл подарок со сдержанным любопытством. По фразе Рей он прекрасно понял, что там, и не ошибся. Внутри лежали платиновые квадратные запонки, строгости которым придавал оникс. Черное. Она ставила на черное. Потому что знала, чем все кончится. И все же ставила. Тонко, чтобы держать его за руку. Или под контролем? Хмыкнув, Кайло небрежно стряхнул свои запонки на пол и, откатав рукав, стал надевать подарок Рей, когда появился Кардо. Злой и хмурый. - А ты быстро, - удивился мужчина, делая вид, что не понимает, отчего друг хмур. Было нечто жуткое в том, как жизни, что длились двадцать-двадцать пять лет, обрывались за тридцать минут. - А ты в магазин ювелирный успел сбегать? - огрызнулся Кардо, уже знавший, кто здесь побывал, и, увидев довольного друга, аж похолодел. Что эта сука ему наговорила? Будто она и так мало наболтала, блядь. Не стоило ему уезжать, ох, не стоило. Эта ищейка выбрала лучшее время! - Это подарок. - Кайло понравился её ход. Он покупал шлюхам дорогие безделушки, Рей же поступила наоборот. Отказалась от всего, но оставила кое-что на память. Точное и символичное. Боже, какая женщина. Как она играла! - Интересно ж, от кого? - скептично поинтересовался Кардо, подумав, до чего та девушка продуманна. Черная коробка за версту пахла её дурманящими Кайло духами. Боже, до чего грамотно действовала. Хорошо и, увы, правильно, раз ещё была жива. Кайло, застегивающий вторую запонку, лишь вопросительно посмотрел на своего подручного. - Она сказала, что работает бесплатно, потому что, цитирую “мне нравится долго, грубо и с ним”. Я что-то пропустил? - Дальше, - отмахнулся Кайло и провел пальцем по ониксу. Холодный, как тот шелк. Она не держала его за руку, нет, но он словно касался того, будто выточеного из мрамора, тела. - Посоветовала Паоле молчать. Вы в чем-то даже похожи. Только она советы раздает, а ты действуешь. Хм. А, ну и сказала, что она здесь надолго. Ты доволен, да? Доволен, что она это говорит, правда? - Возможно, - не стал возражать Кайло, подтягивая пепельницу и снова закуривая. - Почему бы мне не развлечься? Я в последнее время работаю, как одержимый. - Потому что это плохо закончится. - Естественно. Для неё. Она слишком много знает и понимает. Кардо, знающий все оттенки в полутонах фраз Кайло, с удивлением понял, что он не блефует. Не хочет делать то, чем все закончится, но не блефует. - Нужно достать рисунок Рафаэля из Альбертины, - неожиданно сказал Кайло с такой небрежностью, будто информировал подручного о том, что забыл на вечеринку лед заказать. - “Мадонну с гранатом”. - А? - опешил Кардо. - Мисс Палпатин должна сделать для меня кое-какую работу, и это - цена. - Бесплатно, говоришь, работает? - присвистнул Кардо, прикидывая - только примерно - стоимость ебанного эскиза, или что там Рафаэль шкрябал пером? Или мелом? Что тогда было? Неважно, главное, что тянуло на три-четыре миллиона. Зашибись. - За такое бесплатно я бы сам у тебя на коленках посидел, честное слово. Это же… - Рисунок нужно достать. У тебя месяц. - Нереально. - Повтори это ещё раз, и я тебя пристрелю. Нет, серьезно. У тебя проеб на проебе. Ты знаешь, что она пришла с оружием? Какого хера её не обыскивали, а? Или ты хочешь, чтобы она пристрелила меня, и место капо стало вакантным? - Что за чушь? - Время доказывать верность. У тебя месяц. - холоднее повторил Кайло. - Ты готов подставиться ради какой-то девки. - Она посмела бросить вызов и должна ответить за это. - Пока отвечаю только я, а трахать её будешь ты. Может я поговорю с ней? Пообещаю, что ты не будешь её душить, а она сделает скидочку, ведь она бесплатно работает. Договоримся там на “Ирисы” ван Гога, их проще украсть. - Ты - мой бухгалтер? - вскинул бровь Кайло, пытаясь сохранить спокойствие. - Нет? Прекрасно. Занимайся делом. - Кайло, опомнись. Ты не можешь проворачивать такие дела только потому, что какая-то девка тебя одурманила. Без шуток. - Она мне понравилась. - Что? - осекся Кардо. - Она. Мне. Понравилась. Да. Ты же хотел, чтобы я это сказал? Говорю. Что в этом ужасного? - Кайло пожал плечами, словно, правда, не видел никакой проблемы. - Я не имею права на симпатию? Плевать, что она из ФБР. Отцепись от меня, ясно? Я тоже хочу отдохнуть. - Я просто знаю, как ты одержим мечтой о своей женщине, - тихо выдохнул Кардо. Да ебать! Кайло не сказал, что хотел ту ищейку. Нет, блядь, она ему понравилась. Катастрофа, проклятие, какая катастрофа! - Но, поверь, это - не она. - Cazzato, да что ты держишь меня за cretino?! Да. Конечно, не она. Это просто партия в покер, и все. И хватит меня заебывать с таким обеспокоенным и недовольным лицом. Да, естественно, ты в курсе, как я хочу семью. Свою женщину, своего сына, естественно. Это преступление? У тебя есть семья, тебе же нравится? И я… merda! Да заебался давно слушать о чужих прекрасных детях. Но это ничего не значит, я не дурак и вижу ее уловки. И не значит, что я поверил, что это - она. Знаю, что нет. Я пытаюсь развлечься с девкой, которой хватает таланта делать вид, что она не умирает от страха. Если это стоит рисунка - хорошо, все равно платить мне. Как я это делаю своим одиночеством за то, чтобы, cavalo, вам всем со своими семьями спалось спокойно. Потому не мешай мне Кардо, не смей мне мешать. Иначе я приму меры. Кардо покачал головой. Он знал, почему Кайло бесновался, и понимал смысл последней фразы. Их Семью берегла жестокая репутация Кайло Рена. Человека, не жалеющего никого. Не садиста или маньяка, но безжалостного тогда, когда кто-то становился поперек интересов Семьи. Его слава держала на расстоянии не только врагов, но и абсолютно всех, кто имел здравый смысл. Включая женщин, которые могли бы быть ему интересны. И он знал, что Кайло не особо этим тяготится, потому что прекрасно знал свою цель, для которой был рожден, выдрессирован и поставлен во главе. Но то, что он тоже хотел семью за закрытой дверью, было его ахиллесовой пятой, о которой знал только Кардо, помнивший все, что случилось тем жутким летом на Сицилии семнадцать лет назад. Что будет, если это поймет ой, какая неглупая девушка? - Я не мешаю. Просто напоминаю. Ты говоришь, что не идиот, но при этом пытаешься сделать из меня кретина. Я видел, как ты на неё смотрел в казино. Только, знаешь, зачем было столько пафоса все эти годы, когда мы столько раз зависали на грани войны из-за того, что у тебя нет наследника, ведь твоя тонкая натура не хочет сына от шлюхи? Что ты сейчас делаешь? Или ты думаешь, что купить ребенка за пару миллионов не одно и то же, что приобрести его за пару безделушек, а? Ты же знаешь, что те, кто кричат, что все бесплатно, берут дороже всех вместе взятых, и….блядь, Кайло, это вообще был антиквариат. Он чертыхнулся, поскольку капо вдруг швырнул об пол пепельницу, и та от силы удара разлетелась на сотню кусочков. Кардо хотел было что-то добавить, но тут Кайло грохнул кулаком о стол.. - Радуйся, ублюдок, что мне нельзя пачкать руки, иначе бы твоя милая женушка была бы вдовой уже минуту как. Не зарывайся, Кардо. - Тетрис тебе, что ли, купить, - задумчиво протянул Кардо, - говорят, нервы успокаивает, хотя, о чем это я. Мы уже это проходили. По много раз, да? Кардо махнул одной из лапочек, и та принесла ему стакан с виски. Тетрис Кайло был достаточно амбициозным проектом. Пока кто-то забавлялся, складывая кирпичик за кирпичиком на экране, его друг, как кровь от крови сицилийской мафии, строил дома (16). И их же взрывал. Время от времени. Но то, конечно, не от дурного нрава. Кто ж виноват, что там все так нелепо вышло? - Я не пытаюсь перейти черту твоих границ, Бен, - вдруг заговорил с ним по-другому Кардо. Пытаясь достучаться. Сказать, что перед ним не подручный капо и не враг. Обращаясь по имени. - Просто напоминаю. - Что я - чудовище? - Что ты - человек, и на этом тебя можно поймать. Как… ну ты помнишь. - Очень отрезвляюще, grazie, - ядовито прокомментировал Кайло, забирая стакан у Кардо, из которого тот ещё не успел отпить, и в контраст словам делая большой глоток. - Я, кажется, запретил вспоминать ту историю? Мне ни о чем не нужно напоминать, потому что я ничего не забывал. Никогда. - он быстро допил, поднялся и покрутил головой. Настроения веселиться не было. - Ты куда собрался? - А ебись с этим сам, знаешь. Придумаешь, почему меня нет, ты же умнее всех. - и зло усмехаясь, Кайло покинул отель. С минуту размышлял, лениво поглаживая запонки, куда податься. Идей было миллион. От казино до совершенно шальной, вроде как позвать мисс Палпатин на ужин есть дурацкие цветы цукини и просто молчать. Ведь она бы поняла его. Точно бы поняла. Но это, конечно, было несусветной глупостью, потому он просто поехал домой, где, сидя под грушей, долго и задумчиво пил виски, мешая его с лимончеллой. Он знал, что выиграл сегодня партию у той девушки, но этого было мало. Ему хотелось победить полностью и забрать выигрыш только себе. Без сломанных пальцев, желательно. Им бы он нашел другое применение. 1 - хуево (итал.) 2 - идиот (итал.) 3 - трахается (итал.) 4 - шлюха (итал.) 5 - блядь, какая чушь (итал.) 6 - херовые (итал.) 7 - действительно, именно Густав Климт подарил свое полотно этой галерее. 8 - мы уже немного коснулись этого в отзывах, но для тех, кто не углублялся, повторюсь. В высокую мафию могут войти только те, чьи родственники уже два поколения напрямую не совершают преступлений (грабежей, вымогательств, похищений или убийств). По сути, эти внуки убийцы из мафии, но их руки чисты и они заказывают низшей мафии то, что нужно делать. 9 - сука (итал.) 10 - Какая чувствительность. Чего ты же ты хочешь, а? Почему так упорно пытаешься свести меня с ума? Так хочешь выжить, или ты тоже чувствуешь это? То, почему я не убил тебя. Да, моя Синьора? (итал.) 11 - твоя жизнь - в моих руках (итал.) 12 - Альбертина - венский художественный музей. 13 - игра слов. Ведь Мадонна - это не только Богоматерь у католиков, но ещё и “моя госпожа”, если переводить дословно. 14 - Кайло имеет в виду, что именно две эти кондитерские в Вене - “Демель” и “Захер” долгое время воевали за право на фирменное название торта, поскольку в Демеле рецепт был завершен окончательно сыном Захера. Спор был урегулирован в 65 году в пользу отеля. 15 - упрямая стерва (итал.) 16 - имеется в виду, что мафия на Сицилии очень поднялась именно на строительстве. Дорогие читатели, доброе, жаркое, страстное утречко Сами удивлены, что вышли сегодня, но...почему нет? Реверсные обязательства у нас закрыты, может, темпы могу вырасти, правда, меня пугает, что фик по объёмам глав такой... большой. Не хотелось бы по итогу написать историю на 500 страниц:) Я безумно - не знаю, как вы - рада, что Асока и Эни, наконец, впорхнули в сюжет. Ну, кто впорхнул, а кто втоптался, как слон в посудной лавке... Надеюсь, вы эту пару полюбите не меньше реверсных ребят. Что ж, принимаем ваши ставки: как думаете капо-то уже немного того? Нравится ему девушка? А что по Рей? Есть там хоть капля искренности?