Ангел с черными крыльями

5. Спустя какое-то время послышался звонок, и Юри открыл дверь, пропустив гостя. В тесноте маленькой прихожей фон Бирнхайм казался еще выше, да и его черный костюм с металлическими украшениями выглядел слишком чуждо для того уютного мирка, в котором Юри привык жить. Никто из приятелей омеги так не одевался. Если бы не страх неизвестности, Юри стало бы смешно от того, как забавно смотрелись гостевые тапочки с пушистыми помпонами в сочетании с этим нарядом рокового мужчины. - Заходите, чувствуйте себя как дома, - Юри смущенно пригласил альфу в комнату.- Вы больше любите черный чай или зеленый? - Черный. Хотя, если есть кофе, то лучше кофе. И перестань мне "выкать", Юрио. А то никто не поверит, что у нас роман и мы решили жениться. Роман? Жениться? Юри показалось, что он ослышался, но он заварил себе чаю, а Вольфгангу кофе, поставил на столик чашки и тарелки с бутербродами и нарезанными фруктами, и сел на диван, забившись в уголок, как можно дальше от альфы, который, наоборот, развалился, будто у себя дома. - То есть, ты правда хочешь на мне жениться? - неуверенно спросил Юри, поправив сползающую шаль. - Я... я просто не понимаю, зачем. Спасибо, что ты помог мне сохранить место на работе... но этого мне вполне хватит, я справлюсь как-нибудь. - Справится он! Мы тут не знаем, что завтра будет. Принца Ясуо вчера нашли мертвым в его собственных покоях. Жаль, из него, может, был бы вменяемый император, а теперь одни сумасшедшие грызутся за трон, как стая гиен. Но это всё политика и лирика, - Вольфганг нахмурился. - Дело идет к тому, что нужно выживать. Желательно не в одиночку. А твой драгоценный Рю - болван и трус. Ты уже знаешь, что он изо всех сил пытается делать вид, будто никакого романа у вас и не было? - Как? - Юри побледнел. Ему всегда казалось, что Рю не скрывает их отношений. Но, с другой стороны... их видели вместе со школьных лет, попробуй пойми, дружба это или любовь. Хотя, теперь - уже ни то, ни другое. - Да вот так. Он разыгрывает страстную любовь к этой своей бизнес-леди, а когда спрашивают о тебе, говорит: "я серьезный занятой человек, будущий семьянин, у меня нет времени на детскую дружбу". А раньше у него на всё время находилось! Юри поджал губы. - Это дело прошлое и касается только меня. Ошибся я один, но я умею отвечать за свои поступки. Ему было неприятно, что о Рюи, да и о любви, закончившейся так обидно и жалко, говорят в таком тоне. Правда, Вольфганг обо всем говорил слегка издевательски, будто давая понять, что никого и ничего не воспринимает всерьез. - Да понял я, имеем мы то, что имеет нас. В стране бардак, ты один без всякой помощи, а у меня, если честно, своя засада. Можешь себе представить, что такое в наше время быть военным. Того и гляди, пристрелят во время очередного переворота. А если такое случится, следующим наследником состояния Бирнхаймов станет Мамору, муж моей бедной покойной кузины. Как представлю себе, что мой предок и породитель всё отпишет этой сволочи... Не-ет, не дождутся! Да их удар хватит, когда я скажу, что у меня есть беременный жених, - Вольфганг договорил и начал пить кофе, жадно, будто весь день бродил по пустыне без глотка жидкости. - Ты хочешь, чтобы все думали, будто я жду ребенка от тебя? - Все уже так думают, - казалось, альфа был невероятно доволен замешательством Юри. - Пойми, Мамору женился на Элиз ради денег и связей, он никогда ее не любил... да что там не любил, он и его семейка просто-напросто угробили ее, а я в то время был далеко! - Вольфганг сжал кулаки. - Он свое еще получит, но если я не успею... за счет Бирнхаймов эта крыса жить не будет. Юри вздохнул. - Вольфганг, поймите и вы, я не игрушка и не оружие в чужих интригах. Я обычный человек, я хочу спокойно жить и вырастить ребенка. - Жить спокойно - в каком-то часе езды от логова Орхидей? Да в Хрустале в любую минуту может случиться что угодно. И я готов поспорить, твои родители сейчас если не уехали куда подальше, то по крайней мере пакуют чемоданы, и ни один из них не думает о том, чтобы поинтересоваться, не нужна ли помощь родному сыну. Я, хотя бы, могу защищать тебя, пока жив. А если не станет меня, у тебя останутся деньги, с которыми можно добраться до Шнееланда. Юри молча пил чай. Да, Вольфганг в чем-то был прав. Поодиночке они сталкивались каждый со своими трудностями и оставались наедине с подкрадывающимися бедами. Но много ли они могли сделать вдвоем, такие разные, чужие друг другу? - Я не знаю... - наконец сказал он. Думать о том, что ребенка придется растить в распадающейся на части стране, было невыносимо. Юри всё это время старался надеяться на лучшее. Но эта надежда таяла и таяла. А покинуть страну он не мог себе позволить - даже в отпуск он ездил не очень далеко, и на эти небольшие путешествия приходилось копить весь год. И ему уже не раз повторяли всё то, что сегодня сказал Бирнхайм: отцу-одиночке придется трудно, кто знает, какие опасности могут подстерегать людей в столице и ближайших городках. - Я тебя не обижу, - настойчиво убеждал Вольфганг. - Не бойся меня, что ты со мной говоришь, как с наследным принцем... не надо церемоний. Да, я грубый волчара с чугунной армейской башкой, но тебя - не обижу ни за что. Не брошу, что бы ни случилось. У твоего малыша будет всё. Ему не придется ничего бояться. На миг альфа взглянул на него совсем по-другому, с несмелой надеждой. - Наверное, у меня нет выбора, - обреченно согласился Юри. Да, он тоже побаивался фон Бирнхайма и не решался с ним спорить. И... может, правда, для малыша так будет лучше? Всё-таки у двоих отцов лучше получится защитить и уберечь, чем у одного. - Значит, решили, - Вольфганг держался всё так же спокойно. - Тогда я поеду, а на выходных мы обвенчаемся в храме. Сбросишь мне номер своей карточки, я тебе переведу деньги на свадебный наряд и прочее, ну, я не знаю, купишь всё, чего душа желает. - Куда ты поедешь на ночь глядя? - возразил Юри. - Мало ли, что сейчас творится на дорогах. Оставайся. - Я не хочу тебя стеснять, - быстро сказал Вольфганг. - Подумаешь, лишний час в дороге, я привык водить по ночам и недосыпать. - Но если без этого можно обойтись, зачем рисковать здоровьем. Ванная направо, халат я тебе сейчас найду. - Ты золотой человек, у тебя для нежданных гостей всегда всё готово, - хмыкнул альфа. - Привычка, - Юри пожал плечами. - Я с семнадцати лет живу один, так что, когда я учился, мы с ребятами вечеринки с ночевкой устраивали в основном у меня. Жаль, многие из наших разъехались кто куда. Но, бывает, приезжают. Я и держу кое-что про запас. Он почти беззаботно говорил о мелочах, хоть всё еще казалось странным, что Волк Бирнхайм вот так вдруг позвал его замуж, остается у него ночевать... в воображении Юри быт вроде кровати для гостей, постели с пестрым рисунком и домашней одежды никак не увязывался с таким диковатым альфой. Даже будущий брак представлялся Юри таким, как, например, у старших Ниида: разное жилье, у каждого супруга свои заботы, отдых порознь. Что же еще может держать вместе совершенно разных людей? Родителей Рюи объединял бизнес, Юри и Вольфганг собирались связать свои жизни, чтобы просто уцелеть. ...Из ванной слышался плеск воды и голос Вольфганга, напевавшего какую-то простую песенку. Юри убирал со стола, стелил постели, цепляясь за привычные дела, будто за единственную связь с реальностью, пытаясь не думать, что будет дальше. И, когда уже почти закончил, остановился, почувствовав легкую судорогу и биение внутри. На миг дыхание перехватило. Омега глубоко вдохнул и выдохнул, пытаясь успокоиться. К действительности его вернул неожиданно обеспокоенный голос Вольфганга: - С тобой всё в порядке, Юри-чан? - В порядке. Это... это маленький шевелится. Альфа приблизился к Юри, слегка приобняв, и коснулся его живота своей грубоватой ладонью со шрамами на пальцах. - Слушай, вот это бьется, да? Спортсменом будет. Ты уже решил, как его назовешь? - А может, это будет она. Маленькая бета, - Юри осторожно уклонился от темы. Конечно, он перебирал имена в уме, но то было слишком сокровенное, чтобы с кем-нибудь делиться. - Не знаю. - Неужели ты не делал скрин-обследование? - Вольфганг не убирал ладонь, прислушиваясь с любопытством. - Не хочу. Пусть будет сюрприз, - омега смутился. - Ничего, если я еще чуть-чуть подержу руку? - Только чуть-чуть. Ему же нужно привыкнуть, что я не один. Да и мне тоже. Юри не ждал, что эти невинные прикосновения окажутся так приятны. Его смущал этот мальчишеский интерес. Он просто не знал, чего ждать. 6. Юри долго ворочался в постели. Спать и так было не очень удобно, то мутило, то мешал живот, то ныли ноги. А тут еще - мысли о том, как всё дальше будет. Если Вольфгангу нужен этот брак как способ разрушить планы родных, он точно захочет, чтобы Юри переехал в его дом, принимал в гостях его родных и знакомых. Когда чувства Рюи казались нерушимыми и незыблемыми, омега тоже представлял себе, что переедет к мужу, будет учиться тому, чего не знает об управлении особняком, будет присутствовать на вечерах в кругу семьи и больших приемах. Но в ту пору верилось в лучшее: многие люди знакомы с детства, неизвестные еще мелочи подскажет супруг, время будет, как-то всё устроится и наладится. Теперь же... Он выходит замуж за человека, о котором так мало знает, и то по большей части из слухов и домыслов. Прежние знакомые, естественно, начнут удивляться, когда успел завязаться такой странный роман. Ведь многие догадывались, что Юри встречается с наследником Ниида. Бирнхаймы будут в ярости, в их глазах этот брак не просто невыгодная партия, а еще и помеха - если верить Вольфгангу, муж его покойной кузины больше всего любит деньги, а в людях видит только пешек в игре. Об участии Вольфганга в заговоре Юри даже подумать боялся. Он не разбирался в политике. Думал: это дело для людей богатых, с детства готовившихся управлять, учившихся в лучших университетах страны, владеющих собственными предприятиями. Для тех, кто умеет и любит вершить судьбы. А для простых парней вроде него достаточно соблюдать законы, честно платить все налоги и качественно выполнять свою работу. У него горели глаза, когда он шил, он был доволен своей судьбой, к чему ему высокие материи? В браке с Вольфгангом так не будет. Окажется Волк на вершине, Юри займет место рядом с ним. Упадет - Юри полетит следом. Как Вольфганг может так спокойно спать, ничего не опасаясь? Но, слыша за ширмой размеренное сонное дыхание, омега не заметил, как сам провалился в сон, и очнулся, когда почувствовал, что в глаза бьет заполнивший комнату яркий солнечный свет. В выходные Юри позволял себе подольше понежиться в постели. Однако, если дома гость, нужно подняться, разогреть завтрак. Поставить в духовку уже готовый мясной рулет - дело минутное. Альфа заворочался на кровати. - Не спишь? Доброе утро, Юри. - М... доброе, - сонно пробормотал парень. - Я сейчас встану, завтрак разогрею. - Забей. С утра я прежде всего чашку-другую кофе выпиваю, потом уже всё остальное, - из-за ширмы показалась растрепанная макушка. - Ты лежи, зачем тебе вокруг меня вертеться. Когда Юри оставался ночевать у Рюи, тот любил, чтобы наутро парень похлопотал, позаботился о нем, приготовил омлет с овощами, принес чашечку чая. Рюи всегда с восторгом говорил: "Ты у меня чудо, ты не такой, как все эти избалованные барышни и омеги, которые вертятся возле Тэдео. Тем только и подавай, чтобы вокруг них плясал альфа вместе с десятком человек прислуги. А ты такой домашний, уютный...". Уютный. Попросту удобный. Не требующий ничего, разве что немного внимания и тепла. От воспоминаний комок застрял в горле. Сейчас всё воспринималось по-другому. Наверное, это беременность... иногда так бывает, ни с того ни с сего захочется рыдать над грустной сценой в книге или фильме, или себя так станет жалко, что хоть вой. А потом одернешь себя: справлюсь, переживу, я сильный, я ни на кого не должен полагаться. Хотя, да. Раньше Юри многого не замечал. Ему казалось милым, что Рюи в восторге от его простоты и непритязательности. Нравилось заботиться о любимом. Не важно было, насколько сильно Рюи любит комфорт и чтобы вокруг его удобства вращался целый мир. Юри было нетрудно отойти в сторону, приспособиться, обойти острые углы. Так просто повелось с детства: Рюи - звезда, Юри - в его тени. - Эй-эй, что ты там носом шмыгаешь? - пробормотал Вольфганг, но с такой забавной интонацией, что ничего обидного в вопросе Юри не почувствовал. - Тебе плохо? Может, хочется чего-то? - Н-не обращай внимания, - Юри глубоко вздохнул, переводя дыхание. - Так случается, доктор говорил, это нормально. Перепады настроения. Я тебе сделаю кофе. Но потом всё-таки позавтракай. У тебя нелегкая работа, тебе силы нужны. А потом они сидели на кухне. Юри готовил себе салат, Вольфганг, одетый в тесноватый для него халат, пил кофе, взял с блюдца вафельную трубочку и держал ее в пальцах, как сигарету - наверное, он дома привык курить с утра, но при беременном омеге сдерживался. - Ты ведь не против ко мне переехать после свадьбы, Юри-чан? Я живу отдельно от родственников, их физиономии утренний чай тебе портить не будут. Конечно, на паре-тройке сборищ поприсутствовать придется, но честное слово, мы свалим пораньше. Ты же в о-очень интересном положении и тебе нужен отдых, - говорил Вольфганг. - Всё будет в порядке. Я не дам тебя в обиду. "Волк в кукольном домике", - подумал Юри. - "А я для него кто? Добыча?". - Как скажешь, - Юри кивнул. Конечно же, фон Бирнхайм привык распоряжаться другими и командовать, ничьего мнения он спрашивать не будет. - По контракту твоя собственность остается при тебе, кроме того, у тебя будет личный счет, созданный до брака. Тоже только для тебя и ребенка. Что бы ни случилось со мной, на тебе это отразиться не должно. И даже если потом, когда всё уладится, ты решишь, что быть замужем за мной тебе не нравится, ты сможешь уйти состоятельным человеком. Тебе не придется хвататься за любую работу, - Вольфганг смачно захрустел трубочкой, доел и точно так же зажал в пальцах другую. - Мы еще не поженились, а ты рассуждаешь, что мне делать, если я останусь вдовцом или захочу с тобой развестись, - мрачно пробормотал Юри. Даже хороший, солнечный денек и привычная, любимая яркая обстановка его не радовали. - Случаи разные бывают. Запишешь мне номер карточки, помнишь, я вчера просил. Контракт составит мой адвокат, просмотришь, скажешь. Если возражений не будет, он же и официальную запись составит. Храм для венчания - на твое усмотрение, мне как-то всё равно. "Он и на службе так же приказы раздает?", - подумал Юри и неразборчиво пробормотал: - Угум. Как скажешь. - Вот и славно, Юри-чан. Конечно, славно. Он так доволен - обзаводится удобной ширмой! Такой омега Вольфгангу и нужен - который не будет требовать, настаивать, спрашивать, лезть в его дела, мешать встречаться неизвестно с какими людьми и неизвестно ради каких целей. Кто-то, кому не хватит силы воли разбираться в его отношениях с родней и вмешиваться. Но что же, Юри был готов довольствоваться гарантией, что будущее ребенка обеспечено в любом случае.