Тихая Любовь

      Со дня когда я встретила семью Эбботов, после того как мой отец спрятал меня в чулане и сказал сидеть тихо, а сам пошел в аптеку и не вернулся, прошло 112 дней. И каждый день проходил как сущая пытка в мире, где нельзя издавать звуки громче, чем шорох листьев с которыми играет ветер. Мой отец был давним другом Ли, в самый первый день как только прибыли эти твари мой отец наказал мне, что если с ним что-то случится то я должна буду без промидления собрать все самое необходимое и направиться в сторону его дома. Я не знаю на какой день сожрали моего отца, но знаю точно что когда это произошло я хотела закричать, несмотря на то, что они реагируют только на звук. Я хотела оказаться рядом, я не хотела продолжать свою никчемную жизнь без семьи. Моя мать вместе с неродившимся братом умерли, когда мне было десять лет. И вот прошло пять лет, и моя судьба повторилась.       Сидев рядом с Маркусом я испытывала страх. Но страх не за себя, не за свою шкуру. А за него. Эвелин сказала, что капкан не задел кости, но смотря на его окровавленную голень и видя при этом как кровь течет без остановки из раны, в которой было видно красное мясо, хотелось только одного - благодарить все неземные силы, чтобы все было хорошо и он хотя бы мог ходить. Его похожий на свиной, когда ее режут, крик, отражался даже спустя десять минут после его издавания в ушах с такой силой и мольбой, что хотелось вырвать все, что отвечает за слух, хотелось оглохнуть и никогда больше этого не слышать.       Когда я зажала его рот своей грязной ладонью и посмотрела в его глаза, говоря при этом чтобы он кричал как-то потише, понимая что это полнейший бред, но так-же понимая что они нас услышат, я начала реветь и принимать всю ту боль что он ощущал в тот момент. И они нас услышали. Из его глаз текли слезы а из-за рта издавались крики, просто неземные. Я начала открывать капкан, но у меня ничего не получалось. Я хотела отдать все, что у меня есть, только ради того, чтобы он перестал кричать. И нет, я хотела этого не потому что понимала, что из-за его криков нас могли убить, а из-за того, что я просто не могла слышать как он кричит. Я не могла принимать того, что ему сейчас до смерти как больно, а я не могу ничем помочь. Я не могла видеть в этих карих глазах, которые очень редко улыбались, которые при солнечном свете становились сказочно красивыми, которые я хотела видеть рядом, не хотела видеть слезы и боль. Я пыталась помочь, но у меня ничего не выходило. Тогда я решила просто обнять его, не знаю зачем, но я это сделала. Крики естественно не прекратились как по щелчку, а просто стали менее часто издаваться. В ту же секунду раздался выстрел, затем я, сама того не понимая как, повернулась на звук и увидела что из головы чудовища, на месте которой теперь была каша из плоти, плескала кровь. А дальше все было как в тумане, не зная как, я освободила его ногу из капкана, и помогая ему встать, быстрым шагом направилась в здание, помогая ему идти. Затем я отключилась.       Как оказалось после, я потеряла сознание. С кем не бывает.        Очнулась я от криков. От его криков. Эвелин промывала ему рану. Эмметт, мужчина который "спас" нас, сказал, что я могу не беспокоиться насчет монстров ведь Эвелин и Маркус сейчас находились в звукопоглощающим сейфе, а мы сами в бункере у которого бетонные стены шириной в пять метров. На самом деле это меня сильно не успокаивало.       Он лежал на чем то, похожем на кровать, и смотрел на Риган, которая пытается наладить или найти хоть что-то в наушниках. Очень жалкая попытка как всегда не увенчалась успехом, ведь мы сейчас как-бы находились во-первых в бункере, а во-вторых на земле, на которую напали монстры, и я не уверена, что остались люди на радиовышке ради того, чтобы людям в апокалипсис не было скучно.       Мы остались наедине. Эмметт ушел наверх, Риган тоже куда-то ушла после того, как она поймала сигнал, до сих пор непонятно как это произошло, Эвелин ушла кормить младенца. Я стояла возле стены, оперевшись на нее всем своим весом, а он, видимо спал, повернувшись в противоположную сторону от меня. Я разглядывала его не скрывая этого, да и чего скрывать, он все равно повернут лицом к стене и не сможет различить на каком месте его тела находятся сейчас мои глаза. Если конечно он не умеет смотреть затылком. Сначала взгляд мой упал всё на ту же ногу, но уже забинтованную, сквозь бинты виднелась уже свежая, только что просачившая, кровь. Видимо повязку нужно будет скоро менять. Перед глазами появилась все та же картина. Крик. Капкан. И его, смотрящие прямо на меня карие глаза. По спине пробежали мурашки и я сглотнула, помотав головой. Хватит. Это уже все прошло, это нужно забыть. Но больно до сих пор. Мои глаза прошлись вверх по ногам и остановились в самом конце тела. На голове. На волосах. На кудрявых, темно коричневых, очень мягких волосах.       —Прекрати так громко дышать, прошу тебя, - тишину нарушил мужской, почти сломавшийся голос, нахмурив брови я хотела ответить, но он меня опередил. - И разглядывать меня хватит.       —Что... Как ты понял это?       —То есть я прав? - я услышала смешок, и развернувшись с небольшим стоном от боли он устремил свои глаза на меня. - Ты меня разглядывала?       —Еще раз спрошу, как ты это понял? - то, что я была растеряна это было однозначно.       —Ты тяжело дышала из-за того что твое сердце ускорило ритм, а сердце твое могло ускориться в такой мрачной комнате только из-за двух причин, - он подпер свою голову рукой продолжая смотреть на меня, но уже не в глаза, а изучая меня, мне стало неловко. - Первая, тебе стало страшно, - он снова посмотрел мне в глаза. - Или...       Затем тишина и только безупречно красивые глаза сощуриваются и на мужских губах появляется легкая ухмылка.       —Или? - я нарушила молчания, подталкивая его продолжить незаконченное предложение.       —Или ты смотрела на человека, в которого ты влюблена.       —Вот как, - я еле заметно качнула головой и отвела глаза в сторону. - И... Откуда же такие познания?       —Не поверишь, но я попросил какую-нибудь книгу у Риган и она дала мне первую попавшуюся книгу под ее руку, как оказалось,  это была психология.       Опять тишина и настолько тихая, что я могла услышать как он дышит. Продолжалась тишина с минуту, после этого я услышала как Маркус начал подниматься с кровати, я сразу же отреагировала и подлетела к нему, заставляя его лечь обратно, но так получилось, что я споткнулась об свою же ногу и упала прямо на него. Он успел поймать и я оказалась сверху. К лицу сразу же прилипла краска.       —Извини, я такая неуклюжая, - я старалась не смотреть на него, но выходило не очень потому что он ловил мой взгляд пытаясь заглянуть мне в глаза, когда я попыталась слезть с него у меня опять не получилось ничего, потому что он держал меня крепко. - Маркус... отпусти.       —Зачем? - в один миг он приблизился к моему лицу и эти слова он произнес шепотом, говоря прямо в губы. - Ответь на один вопрос. Только честно.       Ничего не отвечая, я дала ему понять что вопрос можно задавать, я слегка кивнула.       —Так ты разглядывала меня или нет?       С каким-то затуманенным сознанием я посмотрела на его губы и сразу же отвела взгляд, продолжая смотреть в глаза в которых хотелось утонуть. В этих глазах я искала выход, и он был, но он был очень далеко, чтобы до него добраться нужно было пройти дюжину испытаний. Не физических. Моральных. Я прошептала едва различимое "Да" и в этот момент и мир и время и звуки, вообще все, остановилось. Его мягкие, но с трещинами губы с непонятно откуда взявшимся вкусом крови накрыли мои и его руки значительно ослабли, но не отпуская меня, а плавно поднимаясь к волосам, обнимая. Если до этого у меня было ощущение того, что он надо мной доминирует из-за крепко сжатых его рук, которые не давали мне пошевелится, то теперь все было по другому. Сейчас он обнимал меня, показывая то, что я ему дорога и нужна, что он боится меня потерять и хочет быть рядом со мной и в трудность и в горе и в радость. Мои руки, которые были возле его головы, начали плавно залезать в его кудрявые волосы и я медленно, потому что боялась ошибиться, ведь это был мой первый поцелуй, начала отвечать. Не знала я, был ли это и его первый поцелуй, но знала точно, что для обоих он очень многое стоит. Секунда. И после моего ответа он замер, но я продолжила медленно и нежно целовать, а потом время начало идти и жизнь расцвела, но только не для меня. Он отстранился. Медленно с досадой открывая глаза, я хотела себя проклянуть и уже придумывала что я отвечу на его: "Почему ты ответила, мы ведь друзья". А почему ты поцеловал? Гормоны. И все.       Но открыв глаза я снова встретилась с его взглядом и он не спешил задавать мне вопросы. А просто смотрел из под ресниц слегка сморщив нос, но не от отвращения. Это было что-то другое. Не вытерпев больше мучений я наклонилась к нему накрыв своими губами его и запуская руки глубже в волосы, немного сжимая их. Несмотря на мои остережения, он ответил. Не знаю сколько времени это безумие продолжалось, но продолжалось оно точно до того момента, когда я решила поставить поудобнее ногу, которая затекла, и сразу пожалела об этом. В мои губы издали стон, который означал не блаженство, а боль. Я забыла о ноге. Сразу же после звука я немедленно отстранилась и поднявшись начала извиняться.       —Прекрати пожалуйста, - он сказал это немного крихтя и держась за забинтованную ногу, бинт которой начал намокать от крови.       —Не прекращу, это из-за меня.       Вот и поговорили, а затем снова тишина. Но нарушил ее уже он.       —Почему ты ответила? - видимо нога отпустила и он сказал это медленно поворачивая голову на меня, сведя к переносице брови и улыбнувшись.       —А почему ты поцеловал?       —Я первый спросил, - я посмотрела на него, улыбка на его лице все так же была, в глазах были уже другие эмоции. Это был первый раз, когда он мне так ответил, обычно он отвечал на мой вопрос, несмотря на то, что я задавала его позже чем он.       —Подумай хорошенько, почему люди отвечают на поцелуй людей?       —Это либо страсть, либо любовь       —Больше не читай психологию, она из тебя философа делает, - закатив глаза, но вернувшись после этого к нему глазами сказала я.       —Не буду, - он рассмеялся, но через некоторое время перестал и все с той же улыбкой и некоторой туманностью произнес:       —Я поцеловал тебя, потому что люблю тебя.