Другая сторона жизни

      Надо отметить, что место для стоянки действительно было выбрано очень правильно: опушка леса, на которую немыслимым образом почти на самую середину выбралось большое дерево с пушистой кроной. Вдоль опушки пробегал быстрый ручеек, неся с собой прохладу и легкий ветер. Они расположились в тени листвы, но на небольшом расстоянии от ствола, чтобы избежать атаки насекомых и для того чтобы иметь лучший угол обзора. - Костер лучше не разжигать, я уверенна, что в лесу мы найдем свежие ягоды, а здешнюю рыбу можно есть сырой, – сказала Хоук - Рыба? Пфф, – капризно фыркнул эльф, ему показалось, что девушка издевается. Но вместо, каких либо комментариев, она бросила на него быстрый взгляд, отвернулась и, не обращаясь ни к кому конкретно, объявила: - Я на разведку, – и бесшумно ускользнула в лес. - Фенрис, один Создатель знает, как я устала! Я так больше не могу! – взвыла Бетани, когда старшая сестра скрылась в буйной Орлесианской растительности. И усевшись на большую, сухую ветку, валявшуюся рядом, продолжила причитания: – Хватит уже ее мучить! Поговорите, поругайтесь или помиритесь, в конце концов! Вы словно чужие эти несколько дней, а она очень переживает, поверь мне! - Бетани, надеюсь, ты понимаешь, что покинув это треклятое судно, она подвергает нас смертельной опасности? Весь Тедас ищет нас, чтобы отомстить, разорвать на части или предать праведному суду? Когда я был рабом, я тоже был в бегах, но я не был преступником, мои портреты не были развешаны на всех улицах всего материка! А ее развешаны. Не твои, не мои, а ее! - Я понимаю, я все понимаю! – кинула младшая Хоук, и ее глаза сразу стали влажными, - Создатель свидетель, я не могу потерять ее. Кроме нее у меня никого нет… - Как и у меня, Бетани, – сказал тише эльф, он давно был безразличен к чужим слезам, но эта девушка давно стала ему роднее собственной сестры. – Объясни мне, почему мы тут? Что стоит такого риска? – эльф старался говорить мягко, успокаивающим тоном, в глубине души он уже трижды жалел о том, что сорвался на нее. - Андрасте милосердная! Фенрис, боюсь, в этом моя вина… - начала было робко рассказывать волшебница, но мужчина прервал ее, не дав продолжить, - Бетани, пожалуйста, не преувеличивай. Я знаю, как ты стремилась к свободе… но чтобы разом потерять все?! Пойми, чтобы это не было, ни одна брошенная тобой фраза всуе не смогла бы вынудить Хоук сойтина берег, тем более в Орлее! - Фенрис, если бы это было правдой, - хлюпнув носом, продолжила она. – Я уверенна, что Мариан далеко не все рассказала тебе о моем пребывании в круге… - эльф послушно кивнул, понимая, что действительно был не очень осведомлен жизнью младшей сестры своей возлюбленной. Его кивок она расценила, как возможность высказаться и продолжила, опустив глаза: - Иногда мы совершаем очень странные поступки, ты со мной согласен? Ты невероятно прав, сказав, что я жаждала свободы. А еще я была совершенно убеждена, что все маги заслуживают ее, понимаешь? – какая-то часть бывшего раба, вздрогнула от отвращения, вновь осознав, кем, в сущности, является сестра Хоук, но долгие годы тренировок, оставили его лицо непроницаемым и он снова кивнул. – Он тоже считал так же. Вначале я думала, что мои желания невежественны и эгоистичны, что можно жить и в круге, как завещала нам Андрасте. Но я помнила запах свободы, так остро… Создатель, смилуйся надо мной… А он был так убедителен, так красноречив… - отступница, бормоча сквозь слезы, старалась убедить тевинтерца, в том какой «ОН» был замечательный, эльф начал догадываться, кто же есть такой загадочный «ОН». Хотя, если говорить честно, Фенрис просто старался не верить первой мысли, что приблудилась в его голове. Но язык оказался смелее его самого, и он выплюнул ненавистное слово: - Одержимый. - Умоляю, не говори так, – вытирая слезы, твердо буркнула Бетани. - Как?! Правдиво?! – неожиданно взорвался он, – Что, Vishante kaffar, он наговорил тебе?! – мысленно лириумный призрак уже столько раз вырывал его еще бьющееся сердце, что эта картина перестала казаться ему не сладостной, а скорее необходимой. Этот безумец успел сломать столько чужих жизней, что даже любовь к Хоукам сейчас не смогла бы удержать его. Как эльф мечтал, чтобы Ваэль достал свой лук и одним точным выстрелом решил все проблемы. Или, как он в тайне надеялся, Мариан в порыве ярости сама убьет его. Ну, или совсем худой конец, его пришибет какой-нибудь особенно удачливый храмовник. А теперь Фенрис, все больше зверея, твердо решил, что сам прирежет его. И пусть Мариан прикончит его потом, но эта смерть не будет напрасной, ведь умирая, он будет знать, что эта бешеная собака больше ни кого не укусит… - Дыханье Создателя, Фенрис! – за спиной раздался знакомый и очень не довольный голос. – Что ты наговорил Бетани? Почему она плачет? – хмурилась старшая сестра, до белизны сжав губы. - Сис, нет! Он ни чего не сказал, это все я! – магесса вступилась за эльфа, вскочив с насиженного места. - Ну понятное дело, - девушка, поиграла желваками, уставившись на обоих, - значит так, я не успела просмотреть и половину периметра. Ты! - она указала подбородком на сверлившего ее глазами эльфа, - идешь и проверяешь территорию. На северной стороне тропинка, на нее не иди, там ловушки от волков. И захвати это, - она всучила ему почти чистый лист бумаги, с только начатым картографированием местности и резко добавила, - не обсуждается. Мужчина, тихо выругался на тевинтерском и, развернувшись, быстрым шагом удалился в лес. Когда он скрылся в зарослях, она сменила гнев на милость и обняла сестру. Обе девушки присели на импровизированное кресло, ведь в ногах правды нет. - Бет, пожалуйста, перестань реагировать на него. Чтобы он там тебе не наговорил, он уже пожалел о своих словах! Поверь мне. Плетется сейчас по лесу, злится сам на себя и очень переживает, что обидел тебя! - Мариан, он не обижал меня… - девушка, набрала полную грудь воздуха и протараторила, - Я начала ему рассказывать про круг и про свободу… про нас с Андресом и он психанул, - сестра говорила еще какие-то глупости, а старшая Хоук закрыла ладонями рот, чтобы не вырвалось лишнее. В душе она дала ей пару воспитательных подзатыльников, но на деле лишь выдавила из себя: - Ладно. Об одном прошу: ты, пожалуйста, в будущем его имя поменьше произноси, - ведь объяснить самой доброй девочке, что одно только упоминание об отступнике действовало на оппонента сильнее любого заклинания, было бы напрасной тратой времени. - Я и не упоминала, - тихо сказала магесса. Разбойница подняла одну бровь и про себя еще больше попеняла друга за учиненный хаос в Киркволле. Оба мужчины ненавидели друг друга так люто, что исправить это не смогла даже знаменитая Хоуковская дипломатия. - Судя по всему, мы до сих пор чувствуем друг друга, да? – Мариан, кивнула в пустоту, так как сестра и не ждала ответа. Все и так было понятно. - Что будем с этим делать? Любая заварушка и мы вдвоем опять потерям концентрацию? Они вдвоем вспомнили, как чуть не погибли, когда спасали задницу Изабеллы от Кастильона. Пиратка взяла с него слово, что он не будет преследовать ее, но слово работорговца не стоит и клочка веревки. В общем, теперь этот мерзкий тип не причинит никому вреда. Но еще обе девушки знали, что чувствуют боль друг друга, как свою. Конечно, они знали, что за кровавый ритуал придется платить, и теперь жаловаться было некому. - Бетани, я не знаю, - честно призналась она, - Мерриль обещала, что это ненадолго, а мы с тобой уже пару месяцев веселимся. Еще и эта тошнота, ты ее ощущаешь? - Постоянно, сис! Я думала, что когда мы покинем судно, она закончится, но видимо это еще один побочный эффект. - Только прошу тебя, не рассказывай Фенрису. – Мариан, повернулась к сестре и продолжила, - он и так считает меня ненормальной, которая хочет всех угробить. Не хватало, чтобы он знал еще и об этом. - Конечно, могла бы и не просить, - сестры тяжело вздохнули.       Мариан не могла вспомнить, что делали с ней после битвы с Мередит, а вот Бетани напротив, вспоминала это часто, потому что теперь их жизни были связаны не только кровными узами, но и магией крови. Невидимая, но ощутимая нить сплелась, когда Мерриль вытаскивала Хоук из небытия.       Чтобы победить полоумную храмовницу, девушке пришлось попрощаться со своей жизнью. Или вернее сказать, пришлось бы распрощаться, если не помощь ее друзей. Так вышло, что оскверненный лириумный меч Рыцаря-Командора Ордена Храмовников нанес не только физический урон, но и так же методично отбирал у защитницы силы и волю к жизни. Последним воспоминанием Хоук то, как она на трясущихся ногах уходила с внутреннего дворика казематов. Сознание покинуло девушку, стоило ей вернуться в шлюпку. Дальнейшее ей уже поведали ее соратники, каждый исходя из своего темперамента и восприятия ситуации. Мариан вынесла из их сумбурных и противоречивых рассказов следующее: Фенрис донес девушку на руках до ее особняка через потайной вход в клоаке. В городе на тот момент творился сущий ад, и на улицах было появляться даже здоровому бойцу весьма опасно. Когда эльф принес Хоук, миновав подвал, то увидел, что Бодан забаррикадировал дверь и окна первого этажа, а значит решение перестраховаться было единственно верным. Оставаться дома так же было бы полным безумием, поэтому он принял предложение Изабеллы убраться из этого города. Хозяйственный гном, Орана и Бетани забрали кое-какие вещи, и тем же путем вышли на пристань. Пиратка, надо отдать ей должное, к тому моменту уже отшвартовывала судно, что означало ее безупречное командование и нехилый авторитет перед своими людьми. Драма разыгралась на корабле, потому что Хоук сутки не приходила в себя, зелья здоровья не приносили результатов, а Андреса она собственноручно выгнала после взрыва церкви. И где болтался отступник, по вине которого Защитница Киркволла лежала без сознания, было не известно. Младшая сестра, потратив всю силу и способности, обреченно рыдала, прощаясь с сестрой, благополучно умирающей у нее на руках. После долгого совещания было принято предложение Мерриль, которая вытащила Хоук из костлявых рук смерти. Но за магию крови пришлось платить. Звонкой монетой в этот раз послужила Бетани, потому что фактически долийка забрала часть ее жизни, чтобы вытащить Мариан. Но на этом их злоключения не закончились. Спустя некоторое время сестры поняли, что Мерриль связала их чувства и эмоции тугим узлом. Хрупкая эльфийка, хлопая глазами, обещала все исправить, но только главная проблема заключалась в том, что она не знала, как разорвать эту связь, не убив ни одну из них. А самое печальное в этой ситуации было отсутствие времени на решение этой загадки у семьи Хоук, ведь они были вынуждены спешно сойти с корабля из-за участившихся приступов Фенриса. Вдобавок, по злой иронии, рассказать эльфу всю ситуацию Хоук не решилась, зная его отношение к магии в целом и Мерриль в частности. Они договорились, что обязательно встретятся, когда долийка найдет способ разорвать связь. Хотя Хоук в тайне надеялась, что ей удастся сделать это самостоятельно. Она была отличным бойцом, играючи девушка расширяла свой болевой порок, тем более умело оставляя свои эмоции позади себя. Поэтому ей удалось научиться контролировать поначалу невыносимые чужие импульсы, ловко отличая их от своих собственных. Но, к сожалению, она не могла того же сказать о Бетани. Бедняжка старалась из всех сил, дыхательная гимнастика, конечно, давала результаты, но медленно. А впереди их ждал переход по глубинным тропам через Морозные Горы в Ферелден, что означало неминуемые стычки с порождениями тьмы.       Из мирно шумящих листвой зарослей вышел Фенрис, он тряхнул головой и с нее слетела листва и паутина. Он взглянул на женщин и уверенной походкой направился к ним. - Я нашел твою пещеру. Держи карту. И Хоук, куда ты решила нас завести? - Мы идем на нашу родину. В Ферелден, - воодушевленно ответила разбойница. - Замечательно. Всегда только об этом и мечтал, - мотая головой, буркнул эльф.