Не баян, а классика

      Софи со всех ног неслась в больницу святого Патрика, прижимая к груди несколько помятых бумаг. Она сильно опаздывала. Впрочем, как всегда.       Пятница, короткий рабочий день, куча закрытых наспех дедлайнов и напрочь забытая медкомиссия — вот и всё, чем Софи могла похвастаться за сегодня. На листах с гнутыми уголками стояли отметки всех пройденных специалистов, кроме злосчастного хирурга, попасть на приём к которому было сложнее, чем выпросить похвалу у Роуз Миллер. Последняя, кстати, обещала Престон очень серьёзный и очень неприятный разговор, если медкомиссия не будет закрыта сегодняшним числом.       «Сегодня же у доктора Четвуда приёмный день? Я ведь не напутала? Могу же я уговорить его принять меня после всех без записи? Меня, в конце концов, даже осматривать не нужно. Просто заключение и подпись, делов-то на одну минуту». — Вертелось в голове Софи.       Приёмная больницы промелькнула перед глазами девушки одной размытой картинкой: она шла к ресепшену настолько быстро, что даже не заметила, были ли ещё пациенты помимо неё.       — Здравствуйте. — Престон легонько хлопнула по стойке бумагами, чтобы побыстрее привлечь внимание скучающей работницы больницы. — Вы не знаете, доктор Четвуд ещё здесь?       Девушка подняла голову и выразительно скосила глаза на настенные часы справа. Те немилостиво показывали 19:15.       — Ушёл больше часа назад. — Она даже ободряюще улыбнулась, увидев проступивший ужас на лице Софи. — У Вас что-то срочное? Нужна экстренная помощь?       «Теперь точно будет нужна, только не сейчас, а в понедельник. Миллер меня убьёт. Нет, сперва отчитает, потом уволит и в конце убьёт».       — Мисс? — чуть громче обратилась к ней девушка.       — Нет, со мной всё в порядке. А… — она спросила больше по привычке, но тут же ухватилась за имя друга, как за спасательный круг. — Доктор Эванс тоже ушёл?       — Доктор Эванс ещё у себя. Но приём окончен, если Вы…       — Всё в порядке, у нас… — Престон замялась, пытаясь подобрать официальное обозначение своих внезапных набегов к нему. — У меня визит по договоренности. Спасибо за помощь!       Софи юркнула в коридор до того, как девушка с ресепшена успела задать очередной вопрос. Один поворот направо, пара этажей на лифте и прямо по длинному коридору до однотипной двери с табличкой «Др. М. Эванс, хирург-травматолог». Только оказавшись перед ней, она поймала себя на мысли, что её последний визит к Митчу был несколько… Неоднозначным, зато очень горячим. С тех пор у них не было времени обсудить произошедшее и, видят высшие силы, сейчас тоже было не до него.       Девушка тревожно переступила с ноги на ногу и одёрнула одежду: после третьего по счёту будильника было не до тщательного выбора гардероба, так что она надела то, что было на ближайших полках. Зауженные джинсы, боди с длинным рукавом и кардиган смотрелись неплохо, но совсем уж скромно. Впрочем так, как и подобало маленькой тихоне вроде неё.       «В этот раз я ему даже кофе не принесла. Прости, Митч, сегодня в меню только мои проблемы».       Она тихо постучалась и открыла дверь раньше, чем доктор Эванс предложил войти. Хорошее воспитание, знание этикета и присущая ей стеснительность бунтовали внутри против такого кощунства, но маячащий в голове образ Миллер, как дамоклов меч, придавал ей небывалой наглости.       Её саркастичный друг сидел за своим рабочим столом и скрупулезно заполнял какие-то документы. Левая рука опиралась на все пять пальцев, помогая глазам не потерять нужную строку на разложенных листах бумаги, а правая выписывала дорогущей перьевой ручкой невероятно красивые для медика буквы. Немного бестактное появление Софи в кабинете, казалось, совершенно не удивило врача.       — Престон, — из уст травматолога её фамилия прозвучала как диагноз.       — Привет, Митч. — Софи тихо прикрыла за собой дверь и навалилась на неё спиной. — Ты должен меня спасти.       В округлившихся холодных голубых глазах сверкнула неподдельная тревога. Доктор тут же привстал из-за стола и пробежался взглядом по запыхавшейся подруге: немного ссутулившаяся от нервного напряжения, с быстро вздымающейся грудью от активной ходьбы, но в целом — живая и даже без видимых переломов.       Девушка буквально почувствовала на себе изучающие, сугубо профессиональные прикосновения врача. Ей не раз доводилось видеть, как быстро и грамотно Митч действует в экстренных ситуациях, сохраняя при этом чуткость и деликатность настоящего специалиста. Вот и сейчас он «ощупал» взглядом каждую её часть тела, прежде чем чуточку успокоиться.       — Не смотри на меня так. — Она смущенно отвела глаза в сторону. — Сегодня я не катастрофа. Ну, почти.       — Как, так? — уже спокойней уточнил травматолог и грузно сел обратно в кресло. Даже под привычной маской саркастичного врача виднелась сильная усталость.       — Ну, знаешь. — Софи все же нашла в себе силы оторваться от двери и подойти к массивному белому столу. — Словно щупаешь.       — Женщина, — его низкий, гортанный смех звучал чертовски сексуально, — щупать людей — моя работа.       «Не хотелось бы думать, что ты «щупаешь» других пациенток также возбуждающе. Или просто вы так действуете на меня, доктор Эванс?»       — Так что за проблема? — Он опёрся локтями на стол и сложил пальцы домиком. — Ты кого-то сбила на велосипеде и теперь держишь бедолагу в подвале?       — Хотелось бы, но нет. Я не успела на приём к хирургу, а мне нужно закрыть медкомиссию сегодня. — Девушка положила перед ним документы и покорно сцепила пальцы, ожидая вердикта.       Митч бегло просмотрел бумаги и улыбнулся уголком рта. Конечно же, он сразу заметил, что на прохождение довольно скромного и формального списка врачей давалось больше недели. Судя по датам, девушка обежала всех специалистов за один день, а после попросту забыла про последнего.       — Только не говори, что ты хочешь получить отметку хирурга у хирурга-травматолога. Я, конечно, бесподобен, но это разные должности.       «Вообще-то это было бы прекрасно. Но ты слишком правильный, мистер-этому-городу-нужен-герой».       — Что? Нет, ни в коем случае! — Она искренне попыталась изобразить удивление, но по немому укору в глазах Митча стало понятно, что актриса из неё так себе.       — Я рад, что у тебя хорошие показатели, но ты пренебрежительно относишься к своему здоровью, Софи. Когда ты в последний раз обследовалась нормально? Два, три года назад? А если бы не это, — он постучал пальцами по её документам, — то приползла бы, только когда что-то начнёт отваливаться или гнить?       — О боги. — Она закатила глаза, предчувствуя очередную тираду о здоровье. — Митч, я пройду любые обследования, какие захочешь, если ты придумаешь, как мне закрыть медкомиссию. — На всякий случай Софи опустила голову и состроила самый жалостливый взгляд, на какой только была способна. — Начальница меня съест живьем.       — Если бы ты пришла на пару часов раньше, я бы провёл тебя к нему без очереди по очень… — Он игриво изогнул бровь, словно намекая на неоднозначность их взаимоотношений. — Очень большой дружбе.       «Когда-нибудь я научусь отличать его серьёзный тон от сарказма и шутки от флирта».       — Значит, мне конец, — понуро заключила Софи и присела на край стола.       — Не вешай нос, Престон, это всё сплошная формальность. — Митч попытался деликатно вытащить свои документы из-под её пятой точки, но в итоге пришлось дернуть с силой. — Подпись за него я ставить не буду, но если ты придешь за документами перед работой в понедельник, я обещаю что-нибудь придумать к тому моменту и спасти тебя в восьмой раз.       — Правда? — с лёгким недоверием переспросила девушка.       — Если это единственное, что нужно для твоего спасения, то я даже свой супергеройский костюм доставать не буду, — усмехнулся он и помассировал уставшие веки пальцами. — Когда я тебя обманывал, катастрофа?       Он действительно никогда не обманывал и вообще не делал ничего, что могло бы навредить ей. Да, между ними бывали тяжёлые и очень нужные для самой Софи разговоры о жизни, ужасно неприятные перевязки и не менее гадкие уколы витаминов в её многострадальный зад, однако на этом список отрицательного заканчивался. Девушка широко улыбнулась и прикусила нижнюю губу, не зная, как выразить благодарность.       — Спасибо, — тихо сказала она и взяла Митча за руку. — Что бы я без вас с Бренди делала.       — Вы только посмотрите!. Я ей помогаю, а она думает о собаке. Ты точно общаешься со мной из-за неё. — Он охотно сплёл свои пальцы с её и добавил уже более серьёзным тоном. — Это всё мелочи, Престон. Ты любишь себя накручивать где не надо. Относись проще к таким моментам, нервные клетки…       — Да-да, не восстанавливаются, — закончила она за него, сжимая руку сильнее.       Пальцы Эванса всегда были для неё чем-то особенным. Длинные, крепкие, красивые и на порядок холодней её. Не к месту вспомнился эпизод недельной давности, когда они с силой впивались в её бедра, а позже зажимали рот, не давая кричать от удовольствия. По телу тут же разлилось приятное тепло и спонтанное желание близости. Месяцем раньше она бы ни за что не сделала того, что пришло ей на ум, но жизнь уже начала учить её новым импульсивным поступкам, которые зачастую были правильнее обдуманных решений.       — Престон, у тебя все на лбу написано, — ехидно заметил травматолог и потянул её на себя.       Кресло врача даже не скрипнуло, когда она забралась на колени Митча и поцеловала его. В этот раз он словно был готов к подобной выходке, а может, и вовсе ждал. Руки Эванса охотно обвились вокруг талии Софи и прижали к себе с силой, пока та бесстыдно углубляла поцелуй. Даже сидя боком, она чувствовала, как быстро он начинает реагировать на неё всем телом. Было чертовски приятно срастаться с ним нервами именно здесь, в его кабинете, где по уставу этого, конечно же, нельзя было делать.       С каждой секундой их прикосновения становились всё более жадными и несдержанными: Митч скользил руками по её спине, словно пытаясь найти края боди, пока Софи пальцами исследовала его торс под хирургической рубашкой. Она никогда не видела его без одежды, и перспектива исправить это возбуждала ещё сильнее.       — Всё-всё, женщина. — Он с усмешкой попытался остановить девушку, когда та потянула его за край рубашки. — Я верю, что ты мне очень благодарна, но второй раз такой трюк не пройдет. Ты вообще хоть раз подумала, что в больнице всегда кто-то есть?       — Нет, — честно созналась она и уткнулась носом в его шею, на которой оставались отголоски тяжёлого парфюма. — Нормальные врачи уходят после шести, как Четвуд.       — Твоё счастье, что я задержался. — Митч в очередной раз поймал её губы. — Слезай давай. Если подождешь десять минут, то я готов буду выслушать всю твою признательность за чашкой кофе у меня дома.       — Ничего не могу с собой поделать, мне нравится как ты…       Даже сквозь рваные поцелуи и сбитое дыхание нельзя было не услышать грузные шаги приближающегося человека. На размышления не было времени: стоило дверной ручке щелкнуть, как Софи резко юркнула под стол. Как, зачем, почему — она не имела ни малейшего понятия. Достаточно было просто встать, сделать шаг в сторону и, возможно, этого хватило бы, чтобы миновать некрасивой ситуации. Но было слишком поздно. Она уже сидела под столом в кабинете Митча, видя перед своим носом очень красноречивый контур, проступающий через его свободные хирургические штаны.       — Джереми. — По голосу травматолога было понятно, что он удивлён его появлением не меньше притихшей снизу Престон. — Соблазнился сверхурочными?       — Чёрта с два. — Девушка понятия не имела, кто такой этот Джереми, но, судя по гулким шагам, он был большим парнем. — Я не дам ортопедии свести меня в гроб раньше, чем лет через тридцать. — Послышался смешок, вздох и обескураживающий вопрос: — А ты чего тут сидишь? Рабочий день закончился полтора часа назад.       «Он тут сидит, потому что не может стоять с таким… О нет, Соф, не надо так пялиться!»       — Задержался с бумагами, — уклончиво ответил Эванс и, собрав документы Софи, аккуратно отложил их в сторону лицом вниз.       — Брэнди тебя не простит, — Джереми сделал паузу, оперся на скрипнувший стул для пациентов и продолжил: — Я вот, почему зашел. Помнишь, месяца три назад к тебе на каталке привезли женщину с переломом из гольф-клуба? Ну та, которой подруга по корту случайно приложила по ноге клюшкой прямо до перелома со смещением. Я потом её вел после тебя. Всё хотел обсудить, да времени не было. А сейчас вот решил зайти, пока ты не занят чем-то экстренным. Так вот, я думаю…       О чём там думал Джереми Софи не слушала. Её единственной заботой сейчас было найти хоть чуточку удобное положение, чтобы не отсидеть ноги к концу неожиданного разговора двух врачей. Воздавая почести своим старым эластичным джинсам, девушка тихонько подобрала под себя одну ногу и следом — вторую. Если за двумя мужскими голосами её возню не было слышно, то Митч, едва не упиравшийся в неё коленями, сел поглубже.       «Придётся тебе потерпеть, мне тут, между прочим, значительно хуже».       Софи упёрлась лбом в колено друга и мысленно отчитала себя за очередную глупую ситуацию. Настолько глупую, что это даже развеселило её и вынудило сцедить смешок в напряженное бедро травматолога. Он закономерно не отреагировал на это, зато Престон пошла на поводу у возникшего веселья и оценила положение дел с другого ракурса: исходная проблема обещала решиться без её участия, доктор Эванс всё ещё был рад ей до тесноты в штанах, а проём под столом был вполне себе просторным для временного пребывания.       Затянувшийся разговор с коллегой о каком-то исключительном медицинском случае очевидно не возбуждал Митча, и он стал терять запал на глазах Софи. Необъяснимым образом она сочла это печальным в сложившейся пикантной обстановке и прямым призывом к действиям. Престон ничуть не смутилась, когда доктор оказал ожидаемое сопротивление, стоило её пальцам лечь на его бедра и скользнуть выше.       «Это безумие. Это безумие. Это безумие!»       Это было определенно крутым безумием. Тихоня-Софи предательски молчала, давая волю куда более стервозной и безбашенной части её характера. Не отдавая себе отчёт в действиях, девушка потянула за шнурок хирургических штанов Эванса и отодвинула ткань ниже вместе с бельем.       Выдержка Митча по праву заслуживала особой похвалы. Он не дрогнул ни телом, ни голосом, когда Престон бесстыдно подалась вперёд и коснулась языком его члена.       «Конец рабочего дня, а он пахнет, словно только что вышел из душа. Были планы на вечер или ты такой чистюля по жизни, Митч?»       —… так и я о том же. Ну не может такого быть на ровном месте. Если предположить артроз… — продолжал упоённо вещать Джереми, упершись руками в стул так, что Софи буквально слышала его где-то над собственной головой.       Было неудобно, душно и очень горячо. Софи никогда не относила себя к мастерицам оральных ласк, но вся щекотливость ситуации придала ей небывалого вдохновения и желание доставить Эвансу острых ощущения. Она самозабвенно сосала у него под столом, стыдливо сравнивая себя с начинающей актрисой фильмов для взрослых, сюжет к которому был спланирован за минуту до начала съемок.       Прежняя Софи точно не позволила бы себе ничего подобного. Даже будучи в отношениях с предыдущими партнерами она с трудом позволяла себе аналогичные вольности, но сейчас… Сейчас её заводила вся эта спонтанность и пошлость. Ей нравилось чувствовать Митча у себя во рту, теребить кончиком языка уздечку и брать его настолько глубоко, что нос касался ухоженного невесть для кого лобка доктора.       Никогда прежде собственное дыхание не казалось ей таким шумным. Пока мужчины говорили, точнее, говорил Джереми, а Митч очень реалистично изображал активное участие в диалоге, Софи боролась с сопением от прилагаемых усилий. Ужасно не хватало рук: опираясь на одну, второй девушке приходилось оттягивать норовившую сползти на место ткань, а сжатие компенсировать одними лишь губами.       «Клянусь, в следующий раз он просто не пустит меня в свой кабинет. Увидит и сразу выгонит».       — …в замешательстве. Понаблюдаю за ней ещё и, пожалуй, повторно отправлю сдавать анализы. — Судя по звуку Джереми отошел от стола. — Ты, кстати, неважно выглядишь, Митч. Завязывай с переработками, на тебе лица нет.       Софи так и замерла с членом во рту, боясь рассмеяться. Здравый смысл приказал долго жить, оставив ей лишь желание во что бы то ни стало заставить его кончить. Она отстранилась и снова подалась вперед, позволяя подрагивающей от напряжения плоти немного оттянуть её раскрасневшуюся щеку. На языке тут же скопилась смазка вперемешку со слюной, и проглотить её бесшумно стало непростой задачей. Престон пришлось выпустить его, чтобы протолкнуть вязкую жидкость в горло и снова вернуться к ритмичным движениям головой.       — Мигрень, — едва уловимая, вымученная пауза между словами правдоподобно подкрепила жалобу. — И кажется… — Травматолог выдвинул ящик возле себя лишь для того, чтобы изобразить мимолетный поиск таблеток и опустить руку под стол. — Закончились обезболивающие.       — Могу поискать у себя, вроде в кабинете оставался аспирин, — услужливо предложил ортопед.       Софи всё меньше слушала их разговор и всё больше сжимала губы при скольжении, стараясь не задеть при этом Митча зубами. Тело уже начало затекать от неудобной позы, в то время как между её собственных ног стало нарастать едва ли не болезненное желание. Некогда удобные джинсы стали злейшим врагом — плотная ткань убивала даже малейший шанс на ласку для самой себя. Она четко знала, что позже стребует с Эванса дополнительную порцию внимания, иначе просто сойдёт с ума или потратит месячную норму воды в душе.       — Не стоит, спасибо. — Рука Митча внезапно легла на затылок Софи и ощутимо надавила, вынуждая девушку раскрыть рот пошире и вобрать его до упора. — Покажи на следующей неделе снимки, анализы… — Возникшая заминка неиллюзорно намекала, что он на пределе. — Может, появится идея. И, если ты не против, я хочу побыстрее закончить здесь и добраться до дома.       — Да, было бы здорово. — Несмотря на согласие, Джереми не спешил покидать кабинет. — Хорошего вечера, Митч.       Возникла пауза, в которой Софи не слышала ровным счётом ничего, кроме шумящей крови в ушах. Она успела сделать ещё пару скованных движений, прежде чем на корень языка выплеснулась тёплая жидкость. Капля за каплей она скапливалась в щеках девушки под затухающую пульсацию Эванса на её припухших губах. Добившись, казалось бы, желаемого Престон замерла, не зная, что делать дальше.       Стоило двери хлопнуть, как Митч резко отодвинулся вместе с креслом, скрестил руки на краю стола и уронил на них голову. Только сейчас он смог позволить себе выругаться, отдышаться и посмотреть вниз. А там, послушно сложив ладони на коленях, сидела Софи с красноречиво надутыми щеками.       — Твою мать, Престон…