- Пожалуйста...Укуси меня...

Тэхён сидит на ступеньках лестницы, которая ведет на второй этаж. Грызет ноготь на большом пальце и встревоженно смотрит на дверь. Рассвет наступил почти час назад, а его вампира еще нет. Чонгук никогда так не задерживался. Ким ничего не знает о его делах, и это напрягает. А еще и этот звонок днем… Он очень разозлил Чона, Тэхён это чувствовал. Но не смог задать свои вопросы, потому что вампир отвлек его сексом. И у него это замечательно получилось. Ким сразу же уснул, полностью измотанный. И вот сейчас сидит и ждет, терзая зубами бедный ноготь, в левой руке крутит часы Чонгука и смотрит на них каждую минуту, нервно стучит ногой по мраморному полу. Входная дверь открывается, и заходит Чонгук. Тэхён срывается с места, подлетает к вампиру и сразу же прыгает на него, крепко сжимает руками и ногами, чувствует как ладони поддерживают его под ягодицы. — Боже, Чонгук, — шепчет Ким в чужие губы. — Я так волновался. Ты где был? — Малыш… Чонгук не успевает ничего сказать, потому что Тэхён уже целует его, сильно и быстро. Чон сразу же отвечает, прикрывая глаза, наслаждаясь сладкими губами. Ким в поцелуе открывает глаза и застывает в руках вампира. Перед ним стоят четыре незнакомых вампира, пятый, Хосок, прикрывает дверь. Он разрывает поцелуй, сердце начинает биться сильнее, и он чувствует, что лицо начинает гореть от растерянности и смущения. Потому что все, кроме Хосока, рассматривают развернувшуюся картину с интересом и удивлением. Чонгук понял причину ступора Тэхёна, и облизал губы. Ким попытался освободиться от его объятий, но вампир только сильнее сжал пальцы. — Эм, извините, — прошептал Тэхён, не зная куда себя деть, и пряча взгляд. Посмотрел в глаза Чону, так же пытаясь осторожно освободиться, но вампир не отпускал. — Извини, Чонгук. Я не думал, что ты не один. Чон усмехнулся, наблюдая за Кимом. Его напряжение и чувство неловкости накрывало, вероятно, всех вампиров в холле. — Ничего страшного, малыш, — прошептал Чонгук, прекрасно зная, что его все слышат. — Мне нравится, что ты меня так встречаешь. Ким попытался выдавить из себя улыбку, глазами бегая от вампиров перед ним к лицу Чонгука. Но получилось плохо, он чувствовал, что его уши горят, что неудивительно под такими пристальными и изучающими взглядами. — Отпусти меня, — прошептал Тэхён. Чонгук поджал губы и выпустил Кима из своих рук. Он спиной закрыл его от взглядов других вампиров, обнял за талию, притянув к себе. — Все хорошо, не переживай, — тихо сказал Чон, смотря в красивые глаза. — Это мои друзья, их бояться не надо. Иди в спальню, мы недолго поговорим, и я приду. И малыш, — Чонгук наклонился к самому уху, которое изрядно покраснело, и прошептал: — Набери воду в джакузи, я очень хочу расслабиться, с тобой. Чон не думал, что люди могут еще больше покраснеть, но Тэхён ему доказал обратное. Ким бросил ошарашенный взгляд на вампиров, которые прятали ухмылки, и перевел уже пылающие гневом карие глаза на Чонгука. — Я тебя в этом джакузи и утоплю, — прошипел Ким. — Попытаешься, — с усмешкой протянул Чон, прикасаясь губами к нежной щеке. — Очень сильно. Тэхён медленно отходит от вампира и уже разворачивается к лестнице, как его останавливает незнакомый голос. — Чонгук, ты не хочешь познакомить нас со своим прекрасным другом? Чон оборачивается и смотрит на Сокджина, который с огромным интересом рассматривает Кима. Темные глаза сканируют Тэхёна с головы до пят, взгляд прожигающий и любопытный. Чонгуку не нравится такой интерес к его малышу, он настораживает, потому что обычно безразличный и молчаливый вампир сейчас глаз не сводит с Тэхёна. И Чон чувствует, что Ким снова напрягается и теряется, бегая взглядом от Чонгука к Сокджину и обратно. — Конечно, — кивает Чонгук, не сводя взгляда с Сокджина. — Это Ким Тэхён. Тэхён, познакомься. Это Ким Намджун и Ким Сокджин, мои друзья из Испании. Старший вампир с легкой улыбкой чуть склонил голову, Тэхён ответил тем же. — Очень приятно познакомиться, — тихо сказал Сокджин, так же не сводя глаз с Кима. — М-мне тоже, — ответил Тэхён и сглотнул. Было прекрасно видно, что его нервирует и пугает такое внимание от незнакомого вампира, но то, что Чон назвал их друзьями, успокаивало. Навряд ли он бы привел в свой дом вампиров, которым не доверял. — Это Мин Юнги, мой старый друг. — Это ты старый, а я еще молодой, — усмехнулся Мин, и перевел взгляд на Кима. — Привет, Тэхён. — Здравствуй, — чуть улыбнулся Тэхён. — А это Пак Чимин, мой лучший друг и заместитель, второй после меня в моей линии. Ты может помнишь его, он был со мной на том складе. Тэхён кивнул и прищурил глаза, смотря на красивого вампира. — Конечно, помню. Это же он меня вырубил одним ударом. Трое вампиров обернулись на Пака и удивленно хлопали глазами. Чимин поджал губы и кинул осторожный взгляд на Чонгука, который смотрел на него с усмешкой. — Что я могу сказать в свое оправдание, — улыбнулся Чимин и развел руки в стороны. — Ты очень громко орал. — Хм, ну да, — фыркнул Тэхён. — Но я рад наконец нормально познакомиться с тобой. — Спасибо, — улыбнулся Ким, потому что начал немного расслабляться. — Я тоже. — Ну, а Хосока ты уже знаешь. — Привет, — слегка помахал Тэхён. — Привет, — ярко улыбнулся Хосок. — Ну, я пойду, не буду мешать, — сказал Тэхён, спиной пятясь к лестнице. — До встречи, Тэхён, — сказал Сокджин с улыбкой, на что Ким облизал губы и кивнул. Затем развернулся и стал быстро подниматься на третий этаж. Сокджин провожает его взглядом, пока парень не скрылся из вида. Потом поворачивается и ловит напряженный и твердый взгляд от Чонгука. Сокджин смерил его взглядом, будто видит впервые и оценивает. — Ну что, — говорит Сокджин, — пошли разговаривать. Думаю, все устали, и хотят спать. Чонгук смотрел так же пристально, затем кивнул и направился к своему кабинету. Ему эти взгляды непонятны, сильно злят и напрягают. Он обязательно задаст пару вопросов чете Ким, и если ответы ему не понравятся, общение может стать не таким уж и дружеским. Вампиры зашли в кабинет. После встречи с Бернаром все поехали к Чонгуку домой, потому что солнце уже встало, а до отеля было еще полчаса пути. Дом Чона был ближе, поэтому вся компания решила, что лучше провести день здесь. — Так, обсуждать особо нечего, — начал Чонгук, откинувшись на своем кресле в кабинете, и сцепив руки на затылке. — Запрос получен, ответ на него известен всем. Отправляем сейчас сообщения нашим союзникам, назначаем встречу в моем ресторане на десять вечера. Там все объясняем. И на встречу уже едем все вместе. Пусть Арман увидит, сколько вампиров могут выступить против него. Их может быть еще больше, это только те, кого мы успели подключить. Если дело обернется хуже, то надо еще найти вампиров. — К вечеру я получу имена, которые получилось узнать, — сказал Юнги, сидя в кресле напротив Чона. — Тех вампиров, кто будет на стороне Бернара. — Отлично, — кивнул Чонгук. — Чимин? — Да? — ответил вампир, стоя за спиной своего Мастера. — Найди место для встречи с Бернаром. — Что лучше выбрать? — спросил Пак. — Людное место, чтобы сдерживать вампиров? Или пустынное, чтобы никто не пострадал при драке. Все вампиры молчали, обдумывая перспективы. — Думаю, лучше пустынное, — спокойно сказал Намджун, который сидел на диване, закинув ногу на ногу. — Армана не остановят люди, а еще и могут стать случайными жертвами. — Или не случайными, — задумчиво протянул Чонгук. — Да, Чимин, что-нибудь отдаленное и пустынное, но не вонючее. — Понял, — усмехнулся Пак. — Вот и все, — подвел итог Чонгук и посмотрел на Юнги. — Ты можешь занять ту комнату, в которой был в прошлый раз. Мин кинул быстрый взгляд за спину Чонгука, и лишь кивнул. — Для вас, — сказал Чон, переводя взгляд на старшего вампира, — тоже подготовили комнату на втором этаже. Если хотите перекусить, вас проводят к комнатам доноров. — В этом нет необходимости, — сказал Намджун. — Мы поели перед встречей. — Отлично, — кивнул Чон. — Тогда встретимся вечером в этом кабинете после заката. Думаю, все устали. — Чонгук, — позвал Сокджин, который весь разговор молчал, стоял возле окна и выглядывал из-за закрытых штор на улицу. — Мы можем поговорить? Пусть твои друзья выйдут. Чон облизал верхние зубы и кивнул. Пак и Мин молча покинули кабинет. Сокджин поправил штору, подошел к дивану и сел вплотную к Намджуну, так же закинув ногу на ногу. Старший обнял его за плечи. Чонгук развернулся к ним на своем кресле и внимательно смотрел на вампиров. Он уже знал тему разговора, только не понимал причину такой заинтересованности. — Я хочу, чтобы ты честно ответил на мои вопросы, — сказал Сокджин, не сводя взгляда с черных глаз. Чонгук дернул бровью в удивлении. — Смотря что за вопросы. Может, я не захочу на них отвечать. — Поверь, это в твоих же интересах, — серьезно сказал Сокджин. Чон посмотрел на старшего вампира, тот встретил этот взгляд, лицо расслаблено и спокойно. Он молчал, давая возможность говорить своему «второму». Чонгук провел большим пальцем по подбородку, сложил руки на груди. — Ну, давай попробуем. — Ты давно знаешь Тэхёна? — Неделю. — Если я предположу, что вы любовники, я буду прав? — Да. — Ты пил его кровь? — Да. — Она отличается от любой другой крови, которую ты пробовал? Этот вопрос был неожиданным, мышцы спины застыли в напряжении. Он переводил взгляд с одного вампира на другого. Оба были спокойны, в глазах интерес и дружелюбие. Чонгук поджал губы, снова смотря только на Сокджина. — Ты не отвечаешь, — кивнул Ким. — И это тоже ответ. И полагаю это «да». — Ты прав, — тихо сказал Чонгук. — Можешь описать то, что ты чувствуешь от его крови, и к Тэхёну в целом? — Почему я вообще должен обсуждать это с вами? — раздраженно кинул Чон. — И к чему эти вопросы? — Я тебе все объясню, когда услышу твои ответы, — спокойно ответил Сокджин. Чонгук цокнул, положив руки на подлокотники, сжал пальцами кожу. — Да, кровь Тэхёна не похожа ни на одну другую. Она более…густая, более сладкая, самая потрясающая. От нее срывает крышу, и тело очень живое. Моя температура до сих пор держится на высокой отметке, на ощупь я горячий, хотя уже прошли сутки как я пил его кровь. Я не ощущаю ни грамма голода, будто только что поел. А сам Тэхён… Чонгук сделал паузу, обдумывая ту гамму чувств, которые вызывает в нем его малыш. Как это описать в нескольких словах? — Он появился в моей жизни, перевернул за несколько дней все внутри, и я снова стал чувствовать. Он просто мой. Сокджин ярко улыбнулся, Чонгук впервые увидел эту красивую улыбку. — Я так и думал, — сказал Ким. — Понял это, когда вас увидел. Он смотрел на тебя так, как я смотрю на Джуна. Старший улыбнулся и посмотрел на красивый профиль вампира рядом с ним. — А ты смотришь на него так, как Джун смотрит на меня. Чонгук нахмурил брови, смотря на вампиров. — А я вот ничего не понимаю, — пробубнил Чон. Намджун усмехнулся и посмотрел на Чонгука. — Это объясню тебе я. Мы знакомы с Джином более пятисот лет… Увидев удивленный взгляд и то, как взлетели на лоб брови Чонгука, вампиры рассмеялись. — Да, я понимаю, — кивнул Намджун, — ты удивлен. Ты чувствуешь возраст Джина как вампира. Но сейчас все поймешь. Когда мы встретились, то так же у нас завязались отношения. И с каждым днем мы друг к другу прикипали все больше. Его кровь сводила с ума, и уже через три дня я понял, что жить не могу без этого парня. А он без меня. И было непонятно, что происходит. Такого никогда не было. Все что ты описал, все это было и у меня. И это ненормально, ты сам это чувствуешь. Когда все о чем ты можешь думать — это он. Когда хочется свернуть шею любому, кто на него не так посмотрит. А его кровь к небесам возносит. Тогда на задворках моей памяти всплыли воспоминания о старых манускриптах, которые я изучал в библиотеке своего Мастера, когда еще не стал Мастером сам. Она у него была огромной. Там хранилась вся история вампиров со времен их сотворения, все хроники и легенды. Я очень любил читать, и сутками там пропадал. И вот в одной из легенд говорилось о Судьбах. Судьба с большой буквы «С». Это старое и самое первое название. В более молодых легендах было слово «Предназначенные». Сейчас есть такое слово как «Соулмейт» — родственная душа. Как не назови это явление, смысл вот в чем. Считается, что у некоторых вампиров есть предназначенный им самой судьбой человек, кровь которого самая лучшая для него. Она насыщает сильнее и на более долгое время. Она самая сладкая, самая невероятная. И не только кровь, но и сам человек вызывает самые сильные и незабываемые чувства. От них невозможно отвернуться или отказаться. Если вы встретились, то уже не сможете друг без друга. И вы будете счастливы. Мы счастливы. — Человеку не обязательно становиться вампиром, — продолжил за своего Мастера Сокджин. — Я больше двухсот лет оставался человеком. Для этого твой Предназначенный должен просто периодически пить твою кровь. Кровь вампира на всех людей действует как лекарство от ран. И любой человек, если будет иногда ее пить, будет меньше болеть и медленней стареть. Потому что вампиры не болеют и не стареют. Но все же будет. Предназначенный полностью стареть перестает, потому что кровь его вампира не допускает этого, природа постаралась, чтобы вампир не потерял своего человека. Он останется таким, каким был на момент первого глотка. Не будет болеть, стареть и не умрет по естественным причинам. Организм будет более вынослив и силен. Конечно, с вампиром не сравнится, но он будет намного сильнее и здоровее любого человека. Достаточно нескольких глотков в неделю, этого хватит. Я сам захотел стать вампиром. Честно, причина банальна. Захотел тоже кусать Джуна и пить его кровь. Чонгук фыркнул и тихо рассмеялся вместе с вампирами. — Да, теперь Джун пользуется услугами доноров. Раньше ему хватало меня. Если пить только кровь своего человека, то тебе хватит ее чуть больше, чем на неделю. Только тогда ты будешь ощущать голод. За это время и человек может восстановиться, это не будет его ослаблять, твоя кровь ему в этом поможет. Природой все продумано. Но даже после того, как я стал вампиром, для Джуна моя кровь на вкус не изменилась, и приносит те же ощущения, как и моя человеческая кровь до этого. Да, вампиры могут и любят кусать друг друга, они получают от этого удовольствие, но она нас не насыщает. Все же чтобы жить, нам нужна человеческая кровь. — И еще кое-что, — серьезно сказал Намджун, чуть нахмурив брови. — Ты же в любом случае это расскажешь Тэхёну? — Чонгук кивнул, так же нахмурившись. — И ты должен дать ему выбор. Был случай, лет двести назад. Мой хороший знакомый обратился ко мне. Он встретил свою Судьбу. Но у девушки уже была семья и двое детей. Она не могла продолжать спокойно жить после встречи и близости со своим вампиром. И не могла бросить своих детей, свою семью, не захотела. Хотела забыть его. Но ее вампир не мог стереть ей воспоминания. Ты так же не можешь управлять Тэхёном, как и никто не сможет из твоей линии, потому что они твои. Да и любой вампир, который слабее тебя этого сделать не сможет. Только очень сильные и старые. Я смог подчинить разум этой девушки, и стер ее воспоминания. И я уверен, что смогу пробиться и к Тэхёну в голову, я достаточно силен, и с тобой никак не связан. Ну, а мой друг… Вампир не может оправиться, потому что забыть не может. Он потерял себя и смысл вечной жизни. Она давно умерла, как и ее дети, а он до сих пор страдает. Потому что помнит. Но он сделал так, как она захотела, не стал заставлять против воли. Ты тоже обязан этот выбор предоставить. Захочет ли Тэхён жить такой жизнью? Жить столько же сколько и ты, при этом оставаясь человеком. Или же став вампиром, это его выбор. Захочет ли похоронить своих любимых и родных людей, всех их пережить и оставаться таким же, как сейчас? Захочет ли жизни с вампиром, с тобой? Навсегда. На несколько долгих минут в кабинете воцарила полная тишина. Чонгук, не моргая, смотрел на шторы за спинами вампиров, вампиры смотрели на него. — Думаю, мы помогли тебе разобраться в том, что происходит, — тихо сказал Сокджин. — Ты, по-любому, терялся в догадках что не так с кровью и с самим Тэхёном. И дали пищу для размышлений. А сейчас мы бы хотели отдохнуть. — Мой вампир ждет за дверью и покажет вам вашу комнату, — спокойно сказал Чонгук, так же смотря в одну точку. — Спасибо, — кивнул Намджун. — До вечера. — До вечера, Чонгук. — До вечера, — прошептал Чон. Кабинет опустел, оставив Чонгука наедине со своими мыслями. Сначала этот разговор вознес его до небес, когда он узнал, что его малыш может остаться с ним навсегда, навечно, и быть так же человеком. Не стареть, не болеть, и всегда быть рядом. Они друг другу судьбой предназначены, они родственные души. И Чонгуку пришлось прожить более четырех веков, чтобы встретить этого прекрасного парня. Но последняя тема со всего маху с небес просто швырнула об землю, сверху придавила реальностью. А чего хочет сам Тэхён? Захочет ли он всего этого? Нужно ли ему это? И от мысли, что его малыш может навсегда покинуть его, сердце сжалось так сильно и больно, что показалось что он задыхается и второй раз умирает. Он же уже не сможет без него. Чонгук без Тэхёна жизни не видит, не представляет просто. Но Намджун прав, он обязан предоставить своему малышу выбор, и Чонгук его предоставит. Остается молиться всем богам, чтобы Тэхён выбрал его. _______________________ Чонгук стоял перед дверью в ванную комнату, и не мог туда зайти. Сейчас он увидит Тэхёна, такого теплого и желанного, и предложит покинуть его. Забыть навсегда. И вампир до смерти боится услышать ответ, который разобьет тело на тысячу осколков. Чон облизывает губы и приоткрывает дверь. В полумраке комнаты горят только свечи на полках и пара на бортиках джакузи. Пена блестит и переливается разными цветами. Обнаженное влажное тело скрыто водой и пушистой белой шапкой, видны только колени, которые выглядывают из-под воды. Песочная кожа сверкает на плечах и шее, голова Тэхёна лежит на сложенном полотенце на бортике. Глаза закрыты, мокрые волосы зачесаны назад, полностью открывают прекрасное лицо, на которое не насмотреться. Вампир тихо подходит ближе, Тэхён улыбается, не открывая глаз. — У вас был очень долгий разговор, Чонгук, — прошептал Ким. — Я два раза доливал горячую воду, потому что она остывала. Чон присел на бортик, отделанный темно-синей плиткой, и изучал красивое лицо перед собой. Скользнул взглядом по обнаженным плечам и острым ключицам. Кожа светилась, капли срывались с мокрых волос и медленно скользили по шее, возвращаясь в воду. Хотелось языком их слизать, выцеловывать эти плечи. Вампир закусил губу и прошептал: — Извини, малыш. Тэхён поднял голову, открыл глаза и соблазнительно улыбнулся. — Раздевайся, — хриплым шепотом. — Будешь извиняться. Чонгук опустил взгляд, усмехнулся и покачал головой. Как бы он сейчас хотел это сделать. Но незнание и неуверенность разрывали изнутри. Нет смысла тянуть, это нечестно по отношению к Тэхёну. Он должен знать. В горле ком, а слова будто лезвием язык режут. — Тэхён, я поговорил с Намджуном. Он старше меня и сильнее. И он может… Чонгук поднял взгляд на Тэхёна. Тот уже не улыбался, а смотрел на вампира с тревогой. Ким никогда не видел Чона таким. Чонгук был напряжен, будто не уверен, и словно…боялся. Но это бред, его вампир ничего не боится. — …Он может забрать твои воспоминания. Может пробиться в твой разум, стереть оттуда все, что ты узнал о вампирах, заменить воспоминания на любые другие. Какие ты сам решишь. Ты сможешь вернуться в свою жизнь и не бояться. Жить спокойно и никогда не вспомнишь ни то, что произошло в клубе, ни этот дом, ни одного вампира, ни…меня. Плечи и шея Тэхёна напряглись, глаза заблестели будто от слез. Он начал чаще дышать, сердце стучало как сумасшедшее, просто оглушало вампира. Чонгук специально не считывал его эмоции, чтобы, не дай Бог, не почувствовать облегчения и радости от Тэхёна. Он просто смотрел в карамельные глаза с ожиданием. Ким кусал губы, и взгляда не сводил с черных глаз. Больно, внутри очень больно. От слов этих, от этого предложения. Потому что… Как это? Без Чонгука? Не знать его? Нет, нет, нет… Эта мысль раскаленным металлом сердце прожгла, причиняла невероятную боль. Кажется, он задыхается. Тэхён делает несколько глубоких вдохов и медленных выдохов, пытается успокоиться. — Я понял, — прохрипел Тэхён, прокашлялся. — У меня только один вопрос. Ты хочешь, чтобы я ушел? Чонгук поджал губы и опустил взгляд на свои бедра. А Киму кажется, что он сейчас захлебывается и дышать не может, хотя вода ему достает только до плеч. — Ты должен сам сделать этот выбор, Тэхён, — тихо ответил вампир. — Ответь только на один вопрос, Чонгук! — твердо сказал Ким сквозь зубы, не сводя взгляда с Чона. Потому что если я тебе не нужен, оставаться нет причин, осталось неозвученным. Чонгук вскочил на ноги и начал мерить комнату шагами, запустив пальцы в волосы. Какой ответ правильный? Но врать своему малышу он не может. Зависит ли его решение от ответа Чона? И как оно зависит? Это неизвестно, но Чонгук скажет только правду. Вампир подходит к высокому бортику и встает на колени. Смотрит в уже такие родные прекрасные глаза и улыбается одними губами. — Нет, малыш, я не хочу чтобы ты уходил. Хочу, чтобы ты всегда был рядом со мной. Хочу слышать твой смех, твои упреки и истерики пьяные, хочу всегда целовать и обнимать, во сне прижимать к себе. Хочу, чтобы ты всегда встречал меня и ждал. Хочу всегда только с тобой любовью заниматься, ласкать только твое тело. Потому что ты мне нужен, малыш, очень нужен. И я хочу вечность это чувствовать, тебя чувствовать рядом. Тэхён встает на колени, Чонгук вперед подается, губы сталкиваются в поцелуе. Ким мокрыми руками обнимает вампира за плечи, сильные ладони гладят обнаженную гладкую кожу на спине. Они не могут насытиться поцелуем, берут жадно и глубоко, сминают губы сильно, чуть не до боли. — Я никуда не уйду от тебя, Чонгук, — выдыхает в губы напротив Тэхён. — Ты мой вампир, и я не могу без тебя. И снова поцелуй, язык ласкает язык, заводит, возбуждает. Тэхён тянет края водолазки вверх, снимает мешающую ткань, что скрывает сильное и желанное тело. Чонгук встает на ноги, скидывает обувь и носки. Бренчит ремень, брюки вместе с бельем падают на пол. Чон опускается в теплую воду, садится, опираясь спиной на высокий бортик. Тэхён, закусив губу, седлает крепкие бедра, грудью прижимается к груди, руками за шею обнимает. Снова целует единственные губы, которые хочется целовать. Медленно, плавно, наслаждается телом под ним и в его руках. Внутри счастье разливается, такое теплое и приятное, щекочет и взрывается где-то в районе сердца. И это так приятно, что смеяться хочется. Он прерывает поцелуй, дышит часто в крепкую шею, губами осторожно касается, наслаждаясь мягкостью кожи. Поднимает взгляд, смотрит в темные глаза, которые так же блестят от счастья и правильности происходящего. — Я так испугался, — шепчет Тэхён. — Испугался, что ты отпустишь меня. Ладони гладили бедра под водой, пальцы сжимали, проминали упругую кожу. — Я не смогу отпустить тебя, малыш, — так же шепотом в ответ. — Но ты сам должен был решить. Это же твоя жизнь. И она очень сильно поменяется, если ты решил остаться со мной. — Я знаю, — кивнул Тэхён, — и я готов. Готов, если ты будешь рядом. — Я буду. Всегда буду. — Я знаю, — улыбается Ким и снова тянется к губам напротив. — Есть кое-что еще, — тихо говорит вампир, когда губы Тэхёна уже прижались к его губам. Ким прищурился и чуть отодвинулся. — Если ты еще раз предложишь мне забыть тебя и уйти, я точно проверю могут ли вампиры захлебнуться. Чонгук рассмеялся и покачал головой. Мокрыми пальцами провел по щеке, за ухо убрал влажную прядь темных волос. — Не могут, я проверял. И я никогда больше тебе этого не предложу. Тут другое… _____________________________ — С ума сойти, — прошептал Тэхён. Они также были в ванной комнате. Еще добавили горячей воды, потому что она остывала. Ким лежал на вампире, щекой прижимаясь к середине груди, крепкие ладони гладили его спину и ягодицы. Чонгук только что закончил свой рассказ. Пересказал то, что узнал от Намджуна и Сокджина. — Да, я тоже так подумал, — улыбнулся Чонгук, который смотрел в потолок, откинув голову на полотенце. Тэхён поднял голову и посмотрел на вампира, тот ответил на этот взгляд. — Это значит, что я смогу жить столько же сколько и ты, и при этом оставаться человеком? — Да, малыш. Сокджин так прожил больше двухсот лет, а стать вампиром решил сам. — Почему? Чонгук усмехнулся, блеснув белыми зубами. — Он сказал, что тоже захотел кусать своего вампира. Тэхён растерянно моргал. Укусить? Чонгука? Парень перевел взгляд на сильную шею, которая сейчас блестела от воды, красивая кожа так и манила прикоснуться к ней губами. Чон с улыбкой наблюдал за ним. — Я бы хотел, чтобы ты укусил меня. Ты будешь великолепным вампиром. Тэхён сморщил нос, хотя комплимент засчитал. — Извини, конечно, но я пил твою кровь. И никакого удовольствия от этого не испытал. Чон закатил глаза и фыркнул. — Малыш, не глупи. Ты же человек, ты и не должен его испытывать. Ты просто привыкнешь к её вкусу, и противно не будет. Вампир же получает наслаждение от крови, для нас нет ничего вкуснее. А ты для меня вообще как наркотик. Очень сладкий и неповторимый. Ты не представляешь что я испытывал, когда пил твою кровь. Хотя, как ты реагировал на укус, тоже показало, что тебе было хорошо. Доноры так не реагируют. Видимо, такое только в таких парах, как наша. — Я вампиром быть не хочу. — А я тебя и не прошу, — серьезно ответил Чонгук. — Мне все равно с клыками ты или без. Я приму любое твое решение. Тэхён лукаво улыбнулся и облизал губы. — Потому что я твоя Судьба? — промурлыкал Ким. — Именно, — так же ответил Чон. — И ты никуда от меня не денешься. — А я и не собираюсь. — Осталось убить твоих бывших, и жизнь станет на сто процентов прекрасна. Тэхён фыркнул и закатил глаза. — А мне что делать, м? Скольких вампиров я должен сжечь за столько веков? Похер на людей, те сами умрут. Так сколько, Чонгук? Чонгук поджал губы и поздно понял, что зря завел эту тему. Ему в этом споре не выиграть и крыть нечем. Зато его малыш уже глазами молнии метает, пухлые губы сжаты. — Молчишь? И правильно делаешь, — раздраженно кидает Ким, который уже сидит у него на бедрах, сложив руки на груди. — Не стоит заводить эту тему, если опять не хочешь увидеть ревнивую сучку. Я просто в бешенство прихожу, когда начинаю думать… — Не надо думать, — быстро говорит вампир, садится, руками обнимает родное тело, в глаза заглядывает. — Ничего уже не изменить, но теперь у меня только ты. Навсегда. Чонгук покрывает легкими поцелуями влажную кожу, успокаивает раздраженного Тэхёна. — И я обожаю ревнивую сучку, — поцелуй в правую ключицу, — обожаю доброго и веселого Тэхёна, — чмок в левую ключицу, — ласкового и милого мальчика, — языком по шее до уха, — и страстного и самого сексуального малыша. — А там нигде в легендах не говорилось, что у тебя не встанет ни на кого, кроме меня? — как бы между прочим с улыбкой спросил Тэхён. Чонгук рассмеялся громко и посмотрел в карие глаза. — Про легенды не скажу, но за себя могу поручиться. Только тебя хочу, малыш, только тебя. Тэхён скидывает с себя на пол в спальне большое полотенце, которое впитало в себя капли воды с его тела. Чонгук обнимает его и хочет уложить на кровать, накрыть своим телом, но Ким его останавливает. Разворачивает Чона, меняет их местами, и, закусив губу, нажимает ладонями на плечи, заставляет сесть на край кровати. Встает на колени между разведенных бедер вампира, который следит за ним напряженным сверкающим взглядом. Тэхён гладит крепкое тело, за ладонью сразу проходят губы, целуют. Язык ласкает шею, зубы слегка прикусывают тонкую кожу. — Я обожаю твое тело, Чонгук. Ты идеален, ты знаешь? Твоя кожа такая вкусная, хочется облизывать тебя постоянно. Ты такой красивый, у меня от тебя дух захватывает. Иногда мне кажется, что ты ненастоящий. Таких просто не бывает. — Малыш… — Как же мне нравится твоя сила, — шепчет Ким в чуть припухшие губы. — Ты излучаешь что-то невероятное, я начинаю плавиться только от твоего взгляда. Нравится твоя строгость, рассудительность, нравится, что рядом с тобой я могу быть слабым. В твоих руках дрожу всегда, ты самый лучший, невероятный просто. Тэхён целует быстро, с желанием, в ответ получает такие же быстрые движения губ и языка. Поцелуй переходит от шеи на грудь, по соскам горячим влажным языком. Он их посасывает туго, обхватив губами темные бусины, тянет, на что Чонгук отрывисто мычит. Вампир оперся на вытянутые руки у себя за спиной, смотрит вниз, наблюдает из-под прикрытых век, где глаза алмазами сверкают. Язык проходит по кубикам пресса, считает, каждую впадинку облизывает. Спускается к пупку, где уже полностью возбужденный член лежит на животе, чуть пульсирует и дергается от каждой ласки. Тэхён лижет головку, забирает вкус Чонгука на свой язык, облизывается. Головка исчезает у него во рту, язык кружит по кругу, очерчивает рельеф, губы сжимаются и туго посасывают. Рука обхватила член у основания, и Тэхён начинает двигаться, вбирая твердый ствол в рот наполовину. Чонгук мычит и кусает нижнюю губу, глаза закатывает, когда Тэхён начинает ускоряться. Во рту так мягко и влажно, что дрожь по телу от ощущений. Губы плотно сжимают его член, двигаются быстро, язык ласкает головку. Рука с члена переходит на мошонку, гладит, сжимает, и так приятно, что челюсть сжимается непроизвольно. Тэхён мычит, прикрыв глаза, пускает вибрацию по стволу, щеки втягивает. Движения ускоряются, и каждый раз Ким берет все глубже и глубже, больше длины вбирает в рот и горло. — Черт, малыш, — шипит Чонгук, — не останавливайся… Нос Тэхёна упирается ему в лобок, а головка в стенку горла. Ее сжимают плавно, и снова губы скользят по стволу вверх. Вампир громко мычит и бедра вверх вскидывает, хочет, просит еще. Еще несколько толчков в горло, и Тэхён выпускает член изо рта, водит по нему рукой, дышит часто. — Есть вариант, что ты кончишь мне в рот? — с придыханием спрашивает парень. — Или я быстрее задохнусь от твоей выдержки? — Есть, очень даже есть. Если ты продолжишь так туго сжимать его. И ты так охрененно смотришься с моим членом во рту, что я долго не продержусь. — Спасибо, буду знать, — лукаво усмехается Тэхён. И снова твердый ствол во рту, губы сжимаются плотно, головку ласкает горло. Тэхён двигается быстро, слюна стекает к основанию, пошло хлюпает при движениях губ по члену. Чонгук не выдерживает и запускает пальцы во влажные темные волосы, сжимает крепко. Тэхён одобрительно мычит, дает управлять собой. А вампир улетает. Глаза горят, он скалится и шипит от наслаждения, бедрами вверх толкается, глаза закатывает, когда головкой ощущает жар и мягкость горла. — Да, малыш, — хрипло шепчет Чонгук, наблюдая за Тэхёном, который дышит быстро через нос, а слезы стекают по щекам. — Да, вот так, боже… Тэхён берет быстрее, принимает толчки в свое горло. Когда пальцы сжимают его волосы до боли и резко нажимают на голову, толкая вниз, он понимает, что Чонгук на грани. Вампир рычит, откинув голову назад. Мышцы бедер напрягаются, вторая рука сжимает атлас под пальцами. — Ты потрясающий, малыш, — шипит вампир и в последний раз насаживает горлом Кима на свой член. — Чееерт, мммм… Громкое мычание разлетается по комнате, когда Тэхён чувствует как горячее семя заполняет его глотку. Он быстро сглатывает и выпускает член изо рта, пытается отдышаться. Стирает слезы, что мешают ясно видеть, и смотрит на расслабленного вампира, который улыбается, смотря на него. В черных глазах наслаждение сливается с восхищением, Чонгук облизывает губы медленно и даже делает один вздох. — Иди ко мне, Тэхён. Он тянет Кима на кровать, телом своим накрывает, устраиваясь между разведенных ног. Стирает ладонью слюну с подбородка, целует быстро, раскидывая легкие касания губ по всему лицу. — Это было великолепно, — шепчет вампир в распухшие губы. — Я не перестарался? — Нет, — хрипит Тэхён. — Что я могу сказать… Я тут не единственный вкусный. Мне тоже понравилось. Чон улыбается широко, целует красные губы. Ощущает свой вкус на горячем языке, с напором сминает эти губы, которые принесли сумасшедшее удовольствие. — Повернись, малыш, — рычит Чонгук. — Хочу полностью тебя вылизать. Тэхён не успевает сообразить, как его быстро переворачивают на живот, тянут за бедра вверх, поднимая задницу. Ладонь жмет уверенно на поясницу, прогибает в спине. Чонгук облизывает губы, любуется изящными изгибами. Ведёт ладонью от загривка до ягодиц, сжимает сочную плоть пальцами. — Ты так прекрасен, Тэхён, — шепчет вампир. — Я глаз не могу от тебя отвести. За все века никого волшебнее не видел. После нашего разговора, когда ты узнал о вампирах, днем ты мне приснился. Лежал подо мной на этой постели, шёпотом просил «пожалуйста». Тогда я понял, что с ума сойду, если этого не произойдёт. Самый желанный малыш… Чонгук разводит ягодицы в стороны, и кончиком языка начинает медленно ласкать сжимающуюся дырочку. — О, Господи, — выдыхает Тэхён, зажмурив глаза. Язык кружит, массирует, расслабляет, потом несколько раз проходится широкими мазками. Губы присасываются ко входу, громко и влажно чмокая, смачивая слюной. Чонгук тянет за бедра на себя, лицом плотнее прижимается, и начинает быстро толкаться языком внутрь. Плотные стенки начинают поддаваться, язык кружит внутри, вылизывает, с ума сводит. — Да, Чонгук, да, — стонет Ким, бедрами двигая навстречу. Язык играет, дразнит, толкается внутрь с влажными звуками, которые возбуждают своей пошлостью. Вампир рычит, сильнее губами впивается, сосет влажную от слюны дырочку. И снова языком внутри облизывает стенки, которые уже свободней поддаются. Тэхён теряется в криках и стонах, стоящий член ноет от желания, чтобы к нему прикоснулись, чтобы дали такую желанную разрядку. Пальцы до боли сжали простыню, до побеления костяшек. Хочется кончить, возбуждение на пределе, Ким шипит и мычит, уткнувшись лбом в постель. Этот язык с ума сводит, вылизывает так тщательно и с такой скоростью, что глаза закатываются. — Не могу больше, — кричит Тэхён, — пожалуйста, Чонгук… Чон улыбается довольно, всем языком лижет покрасневшую дырочку, стирает слюну с подбородка. Резко переворачивает Тэхёна на спину, ложится между его разведенных ног. Ладонью обхватывает стоящий член, медленно водит по всей длине. Смотрит вверх на своего малыша, который дышит часто и облизывает губы. Он бедрами толкается вперед, мычит недовольно, потому что Чонгук не ускоряется. — Кончить хочу… — Сильно хочешь? — Очень, — выдыхает Ким. — Давай, Чонгук… — Как скажешь. Губы обхватывают головку, сосут быстро и туго, Тэхён вскрикивает от наслаждения, пятками в матрас упирается, хочет, чтобы член полностью вошел в рот. Но Чонгук не подчиняется, ласкает только чувствительную головку. — Я не могу, — кричит Ким. — Да, еще немного… Чонгук резко выпускает член изо рта и убирает руку, тот со шлепком падает на живот. Ким распахивает глаза, и открывает рот в тот момент, когда острые клыки протыкают тонкую кожу рядом со сгибом бедра. Вампир делает первый долгий глоток, и фиксирует сильными руками бедра. Тэхён хочет выгнуться, но не может из-за стальной хватки, поэтому просто кричит в голос, выгибая шею, когда сперма резкими быстрыми толчками выходит из него. — Бооооожеее, ааааах… Тело будто в лихорадке дрожит, в голове туман наслаждения и сладкой неги. Огромное напряжение покидает, рассыпается, взрывается фейерверком перед закрытыми глазами. Дыхание дерет горло, слезы теряются где-то в волосах на висках. Он чувствует, как Чонгук разжимает челюсть, клыки покидают его тело, влажный язык начинает зализывать ранки. От каждого мазка тело мелко вздрагивает. — Мне кажется, — голос хрипит ужасно, будто рассыпается сухим льдом, — что я когда-нибудь умру в твоих руках. Потому что это невозможно переживать из раза в раз, и чтобы сердце не остановилось. Чон смеётся, поднимается выше, слизывает слезы с висков. — Нет, не умрешь. Я позабочусь о тебе. — Мне нравится такая забота, — лениво улыбается Тэхён, открывая глаза. — Я хочу тебя, малыш, — шепчет Чонгук, потираясь снова вставшим членом о чужое бедро. — Сможешь принять меня, или будет слишком? — Я тоже хочу, мне мало тебя всегда. Они улыбаются друг другу, Ким хочет обнять вампира за шею, но тот испаряется, а через секунду снова лежит на Тэхёне и держит смазку в руке. Ким закатывает глаза. — Согласись, очень удобное умение. — Очень. Во всех смыслах. Смазка стекает по промежности, ловкие пальцы размазывают ее по входу, один проникает внутрь. — Ммм, ты очень тщательно ждал меня в джакузи, — с усмешкой шепчет вампир. — Да и ты неплохо поработал языком, — улыбается Ким. — Всегда рад для тебя стараться, малыш. Три пальца входят уже свободно, растягивают, готовят, задевают простату. Тэхён снова стонет, стоящий член трется между их телами. — Войди в меня, — хнычет в поцелуй Ким. — Давай быстрее, Чонгук. Смазка наносится на член, головка легко входит внутрь, а затем и вся длина полностью. Толстый ствол растягивает изнутри, давит на упругие стенки. Тэхён жмурится, за плечи вампира сильнее к себе прижимает. Чонгук начинает двигать бедрами, входит плавно, до основания, одной рукой приподняв бедро Кима, второй упираясь в постель. — Горячий, — с рычанием шепчет вампир, — ты внутри такой горячий и тугой. Сожмешь меня сильнее, малыш? Тэхён сжимает мышцы сильнее, Чон шипит сквозь зубы ему в шею. — Идеальный малыш. Ким мычит, ногтями по спине водит, ощущает крепкие мышцы под пальцами. — Так хорошо, Чонгук, — Тэхён дрожит и стонет от неторопливого темпа и легкой стимуляции простаты. Вампир смотрит в красивое лицо, которое сейчас расслабленно удовольствием, а в глазах пелена наслаждения. — Я люблю тебя, малыш, очень сильно люблю. — Люблю тебя, Чонгук. Поцелуй меня. Они сливаются в поцелуе, вампир чуть ускоряется. И никого из них не удивили эти слова. Это казалось таким само собой разумеющимся, что ни один из них не сомневался в этом. Они просто чувствовали это, видели во взглядах, ощущали в каждом прикосновении, слышали в каждом слове. Для них это глубже, чем любовь. Намного сильнее, навека в сердце и в душе. Поцелуй прерывается, вампир языком лижет шею, Тэхён отклоняет голову бок, дышит с предвкушением. Клыки резко протыкают кожу, и Чонгук делает первый глоток. Толчки ускоряются, Ким ногами обвивает чужую талию, и громкие шлепки бедер о ягодицы смешиваются с громкими стонами Тэхёна от каждого резкого толчка. — Да, да, Чонгук, — хрипло стонет Ким, зарывшись пальцами в черные волосы, прижимая вампира плотнее к своей шее. — Глубже, Чонгук, дааа… Чон громко рычит в шею, делает второй глоток и с невероятной скоростью вбивается в развязно стонущее тело. Тэхён кричит, пятками нажимает на крепкие ягодицы, потом стонет громко от четких ударов по простате. Наслаждение от укуса, плотного и быстрого трения внутри и стимуляции простаты смешиваются внутри, заставляет захныкать, потом заскулить, кусая губы. Тело в напряжении и ожидании, а головку уже покалывает от приближающегося оргазма. — Еще глоток, Чонгук, — стонет Ким, — я не могу… Вампир втягивает любимый красный нектар, который, как всегда, взрывается внутри самым ярким вкусом, и вытаскивает клыки из шеи в тот момент, когда Тэхён с криком кончает, выгибаясь под ним. Пару раз лизнув проколы, Чонгук поднимается на вытянутых руках и продолжает жестко вбиваться в любимое тело. Он смотрит на Тэхёна под собой, который уже на грани потери сознания от наслаждения и может только тихо скулить, раскинув в стороны руки. — Люблю, малыш, — рычит Чонгук, кончая внутри разнеженного тела.