- Пожалуйста...Укуси меня...

Чонгук сидел в своем кресле в кабинете, Тэхён сидел у него на коленях, откинув голову на плечо вампира. Ким сам спросил может ли он присутствовать на их разговоре перед встречей с Арманом. Чон подумал и разрешил. Ведь как-никак, а Тэхён уже втянут в эту историю. Если он хочет услышать их разговор, то Чонгук не против. К тому же Ким сказал, что хотел бы понимать, насколько опасна встреча Чонгука и Бернара. Он не знал, что лучше: знать подробности и волноваться, или не знать их, теряться в догадках, и все равно волноваться. Что ни выбери, он в любом случае будет переживать за своего вампира, и успокоится только тогда, когда Чонгук вернется домой. Никого из вампиров не удивило присутствие Тэхёна, или, по крайней мере, никто этого не показал. Все уже были в кабинете, когда Чонгук и Тэхён зашли и удобно устроились на одном кресле. Вампиры просто поздоровались, и не заострили внимания на этом. Ким сидел и слушал, сказать ему было нечего. — Вот значит как обстоят дела на самом деле, — задумчиво сказал Намджун, потирая пальцем подбородок. — Аарон изначально придумал всю эту ситуацию со срывом сделки, чтобы натравить на тебя Армана. — А мы уверены, что Арман не знал этого? — спросил Юнги. — Может, они вместе с Аароном это придумали. — Навряд ли, — спокойно сказал Намджун. — Бернар сидел спокойно в Европе, и в Америку не стремился. Если бы Аарон приехал к нему и предложил подставить другого Мастера только потому, что сам сделать с Чонгуком ничего не может, Арман просто посмеялся бы над ним. Он точно не альтруист, чтобы помогать другим. А раз тут сорвалась его покупка, так еще ему сказали, что это сделано было специально, потому что Чон знал, кто покупатель, тут уже личное. Такое он не забудет. — Интересно, что-нибудь поменяется, если мы расскажем, что все подстроено Аароном? — спросил Чимин. — Не знаю, — пожал плечами Чонгук. — Тут не угадаешь. Если делать все по чести, то Бернар не прав. Слушал того, кто обвел и его, и меня вокруг пальца. Затем натравил Армана на другого Мастера с целью личной наживы. По большому счету, Аарон просто манипулировал Бернаром. Поймет ли это сам Бернар тоже неясно. Тут варианта два. Первый, это где он признает, что послушал не того, кого слушать надо было, заберет свои претензии, и вернется в Испанию. Или второй вариант. Он не сможет отказаться от возможности что-то поиметь с меня, или же развернуть войну, просто заявив что мне не верит. И как же это, сука, бесит. Чонгук прикрыл глаза и скрипнул зубами. Как же он устал это разгребать. Хотелось просто жить, строить жизнь со своим малышом, думать только о повседневных проблемах, и уже просто выдохнуть и расслабиться. Не думать о том, что кто-то что-то от него хочет, предъявляет, требует. Угрожает, шантажирует, пытается манипулировать. И что самое бесящее, так это то, что добрались до его малыша. Этого он простить не сможет, никогда. Чонгук понимает, что если кто-то узнает об их истинных отношениях, у всех появится отличный рычаг давления на него. Но Кимы как-то это скрывают пять веков, значит и у них получится. Если выйдет решить эту проблему с Бернаром и начать нормальную жизнь. Чон почувствовал, как теплая ладонь гладит его бедро, успокаивая. Он открыл глаза и посмотрел в теплые любящие глаза Тэхёна. Он взглядом поддерживал и говорил, что все будет хорошо. Чонгук улыбнулся мягко, в ответ получил такую же улыбку. — Чонгук, я все понимаю, — спокойно сказал Намджун. — Понимаю, что ты устал. Устали мы все и хотели бы вернуться к своим размеренным жизням. Но ты должен понять и запомнить, что Армана убивать нельзя, если он не начнет войну. Это приведет к последствиям, для тебя не очень хорошим. Ты понимаешь? Чон исподлобья смотрел на старшего вампира, стиснув зубы. Намджун взгляда не отводил, так же твердо смотрел на Чонгука. Они застыли в напряжении. Чонгук готов был спорить, Намджун доказывать. Но Чон просто криво усмехнулся, и протянул: — Я понимаю, Намджун. — Надеюсь. — Через час нам уезжать, — спокойно сказал Чимин, пытаясь разрядить обстановку. — Думаю, надо подготовиться. — Ты никуда не поедешь, — говорит Чонгук, переводя взгляд на своего Второго. — Останешься дома с Тэхёном. Отвечаешь за него головой. Сейчас в доме усилена охрана на случай, если нагрянут гости. Пак кивнул, спокойно принимая новое поручение. — Чонгук, — тихо сказал Тэхён, — это же необязательно. Если Чимин тебе нужен, он может поехать с тобой, а я останусь с Хосоком. — Малыш, Чимин очень сильный вампир, сильнее Хосока. Я ему доверяю как себе. И мне будет так спокойнее. Со мной будет и так много вампиров, плюс два сильных Мастера. Не переживай. Тэхён улыбнулся и кивнул. Спорить с Чонгуком бесполезно, это Ким уже понял. Особенно если это касается его безопасности. — Есть новости из Испании? — вновь обратился Чон к Намджуну. — Вампиры летят к нам? — Эту информацию мне не подтвердили, — ответил Намджун. — Либо это бред, либо сделано так незаметно, что мои вампиры этого не узнали. Хотя, если бы сотни вампиров стартанули из Мадрида в Америку это бы не прошло незаметно. — Тоже верно, — кивнул Чон. — Думаю, пока все. Выезжаем в двенадцать часов. Вампиры кивнули и вышли из кабинета. Как только дверь за вампирами закрылась, Тэхён встал с коленей Чона и сел поудобнее, устроившись у него на бедрах, лицом к вампиру. Чонгук сразу же ухмыльнулся и сжал пальцами бедра Кима, обтянутые черными брюками. — Малыш, когда ты так сидишь, не могу не вспомнить то, как ты хорошо объезжал меня несколько часов назад. Тихий, будоражащий шепот пустил мурашки по спине, заставил дернуть плечами. Тэхён облизал губы и соблазнительно улыбнулся. — Мастер Чон, о чем вы думаете перед такой важной встречей? — тихо спросил Ким, укладывая ладони на широкие плечи и пододвигаясь еще ближе. — О том, о чем надо, — прошептал Чонгук, поднимая руки на талию и крепко сжимая ее сквозь тонкую ткань рубашки. — Думаю о самом важном. — О сексе? — насмешливо выгнул бровь Тэхён. — О любимом малыше. Ким улыбнулся и губами прижался к губам вампира. Целовал медленно, ласково, горячим языком лаская губы, чуть пососал нижнюю губу. — Тебе не нужна кровь? — спросил Тэхён шепотом в губы. — Нет. Я отлично себя чувствую, голода нет совсем. Прошло меньше двух дней, а Сокджин говорил, что твоей крови мне может хватать больше чем на неделю. Тэхён отодвинулся, выпрямляясь в спине. Пухлые губы надулись в недовольстве, карие глаза прищурились. — Только не говори мне, что ты послушаешь его и будешь кусать меня раз в неделю? — недовольно пробубнил Ким. На это прищурился уже Чонгук, лукавая усмешка растянула губы. — Что я слышу, малыш? Так понравились мои клыки? Ким закатил глаза. — Ты же знаешь, что да. Хватит уже дразнить меня. — А где же тот Ким Тэхён, который дергался от моих прикосновений и морщился от отвращения при мысли об укусах вампиров? — А где же тот страшный вампир, который безразлично рассуждал о том, что убить меня было бы отличным выходом, и стало бы на одну проблему меньше? Чонгук сморщил нос, на что Тэхён тихо рассмеялся. — Признаю, был неправ, — усмехнулся Чонгук. — Теперь я готов убить любого за тебя. — А я обожаю твои клыки. — И это замечательно, — прошептал Чон, поглаживая обнаженную кожу под рубашкой, до которой добрались ладони. — Просто я хочу, чтобы ты был сильным на этой встрече, — сказал Тэхён, сжимая чужие плечи. — Чтобы я не волновался. — Малыш, я отлично себя чувствую, правда. Ощущение будто я только недавно поел. Не волнуйся. — Я все равно буду, — тихо сказал Тэхён, заглядывая в черные глаза. — Я знаю. Иди ко мне. И снова ласковый, нежный поцелуй. Они смакуют губы друг друга, наслаждаются легкой близостью и минутами спокойствия, которые сейчас им достались. — Я сам не смогу держаться неделю, — шепчет вампир в губы Тэхёна. — Ты слишком сладкий, чтобы отказываться от тебя. К тому же, если я сейчас укушу тебя, то сразу же захочу тебя взять. От этих слов тело вздрогнуло как будто в предвкушении, а член напрягся в брюках. Ким облизал губы, языком задевая губы вампира. — А если я это сделаю, — продолжает Чон, — то весь дом услышит тебя. Потому что ты очень громкий, малыш. Глаза Тэхёна расширились. Чонгук чуть отодвинулся чтобы лучше видеть эмоции, которые сменяются на красивом лице одна за другой. Вампир с усмешкой наблюдал за этим. — Чонгук, пожалуйста, — хрипло прошептал Ким, — скажи, что в твоей спальне отличная шумоизоляция. — Отличная, — кивнул вампир. — Но и слух у вампиров очень чуткий. Тэхён прикрыл глаза и прошептал: — Твою мать. Зачем ты мне это сказал? Я теперь не смогу не думать об этом. Чонгук рассмеялся и сжал пальцами тонкую талию, наслаждаясь нежностью кожи. — Малыш, перестань. Это не имеет значения. Моих вампиров касаться не должно то, что происходит в нашей спальне. Не думай об этом. К тому же, когда я снова начну свои ласки, а потом войду в тебя и укушу, думаю, тебе будет совершенно безразлично, кто и что услышит. Тэхён закусил губу. Он не мог спокойно реагировать на такие фразы, потому что тело помнит все, мозг помнит те фейерверки перед глазами. И хочется всегда и еще. Поэтому, Чонгук прав, ему будет совершенно неважно. — Ты обещаешь это сделать, когда вернешься? — спросил Ким. — Естественно. — Значит, ты обязан вернуться, — голос чуть дрогнул, улыбка померкла. — Я буду ждать тебя, Чонгук. Взгляд черных глаз стал серьезнее. Вампир снова вплотную придвинулся, и прошептал в губы: — Я всегда буду к тебе возвращаться, малыш. Ты мне веришь? — Верю. ___________________________ — Давай быстрее, у нас мало времени. Как только вампиры залетают в комнату Чимина на третьем этаже, Пак летит на кровать, и сверху сразу же ложится Юнги. Они целуются жадно и несдержанно, клыки увеличились, ранят нежные губы, порезы мгновенно затягиваются. Их кровь смешивается, и вампиры оба мычат в поцелуй. Чимин толкает Мина так сильно, что тот слетает с него и приземляется на ноги возле кровати. — Раздевайся, — рычит Пак. Сам он уже стягивает футболку и расстегивает брюки, которые за края тянет Юнги, нетерпеливо стягивая ткань с ног Чимина. Мин уже обнажен, смазка с тумбочки у него в руке. Он разводит ноги Пака в стороны, устраивается между ними. Чуть приподнимает чужие бедра и лижет нежный вход, который ещё хорошо разработан после их последнего секса. Чимин стонет, когда язык проникает внутрь и оглаживает упругие стенки. Пальцами зарывается в черные волосы Юнги, нажимает, сильнее прижимает лицо Мина к своей промежности. Юнги усмехается и подчиняется, лижет, посасывает, язык внутрь толкает. — Юнги, еще, — стонет Чимин. — Да, так… Язык переходит выше, лижет мошонку, когда два пальца, блестящих от смазки, входят по костяшки. Пак выгибается в спине. Юнги обхватывает губами головку, посасывает, добавляет третий палец. Руки в волосах снова нажимают на голову, требуя взять глубже, и Мин берет. Переходит в горловой, двигает быстро головой, так же как и пальцами внутри. Чимин стонет протяжно и рычит сквозь зубы: — Ссссука, Юн, даааа… Дааа, так, бляяять… Движения быстрые, резкие. Горло сжимает головку, пальцы с нажимом стимулируют простату. Юнги с рычанием вытаскивает пальцы из разработанного входа и выпускает член изо рта. — Перевернись. Рычание глухое и требовательное, Чимин сразу же подчиняется. Встает в коленно-локтевую, пока смазка распределяется по стоящему члену Мина. Юнги входит сразу и до упора, крепко сжимая в пальцах бедра Пака. — Чим, — шипит Мин, — обожаю тебя трахать сразу после кормления. Ты такой горячий. — Я знааааа… Юнги не дает ему ответить, потому что начинает вбиваться в его тело в бешеном ритме. Чимин улыбается сквозь стоны и глаза закатывает, потому что только Мин Юнги может его трахнуть так, что потом дрожат руки и ноги… — Знаешь, я сейчас прекрасно понимаю, почему Чонгук так бесится, — тихо говорит Юнги, ладонью поглаживая обнаженное плечо Чимина. Они лежат на кровати после секса. У них есть еще пять минут до того, как надо будет встать, одеться и спуститься вниз. — Почему? — Он только что встретил Тэхёна и хочет проводить с ним все свое свободное время. Хочет заниматься текущими делами, и наконец просто почувствовать себя счастливым. Я хочу того же. После того как заново обрел тебя, я хочу как можно больше проводить с тобой дней и ночей. Но мы только бегаем, урывками позволяя себе быть рядом. Так же как и Чонгук с Тэхёном. Этого мало. — Согласен, — тихо сказал Чимин. — Я тоже этого хочу. Я рад, что Чон не против нас, да и не сомневался в этом. Но Юнги… Ты правда не против того, что я не покину его линию? Это было моим условием, ты знаешь. Возможно, когда-нибудь это изменится, но ничего обещать я не могу. Я не хочу, чтобы ты спустя какое-то время начал раздражаться из-за этого. Это приведет только к ссоре. Юнги слабо улыбнулся, смотря в потолок. — Чим, я принял твои условия, и я понимаю. Никогда не буду давить на тебя, я обещаю. Но когда это все закончится, я хочу, чтобы ты попросил у Чонгука «отпуск». Если все будет спокойно, и он не будет в тебе нуждаться, это не станет проблемой. Хочу проводить с тобой время сутки напролет. Может, мы даже куда-нибудь слетаем отдохнуть. Столько времени у нас потеряно, я хочу наверстать его. Чимин поднял голову и с улыбкой посмотрел на Мина. — Это отличная идея, Юн. Я тоже этого хочу. Думаю, Чонгук совершенно не будет против. У него один Тэхён в голове. — Как и ты у меня, — с улыбкой отвечает Юнги. Чимин прерывает поцелуй, последний раз облизывает влажные от общей слюны губы. — Нам пора спускаться. Обещай, что все будет хорошо, и ты вернешься. — Все будет хорошо и я вернусь. ______________________ Чон со своей немаленькой компанией появился первым на месте встречи. Мастера с охраной по три вампира, и по периметру еще пятьдесят вампиров. Как и было обговорено в прошлый раз союзников не звали, раз Арман пообещал, что войну пока он не собирается начинать. Те уже подключатся если появится такая необходимость. Каждый из них ждет звонка. Вампиры тихо переговариваются между собой, когда дверь открывается и заходит Арман. С ним Мастер из Испании, Даниэль Кортес. Чон поинтересовался у Намджуна его именем, чтобы знать с кем воевать собирается. И еще один Мастер из его города, которого он видел в прошлый раз, Адам Браун. И по два охранника для Мастеров. Как обычно, встали друг напротив друга, сверлят друг друга взглядами. И если бы вампиров могло тошнить, то Чонгука тошнило бы очень сильно. Потому что так, блять, достало все это, что терпение уже на пределе. Он смотрит холодным безразличным взглядом на Армана, ждет пока тот остановит взгляд на нем. И вот зеленые глаза смотрят в черные, Бернар растягивает губы в усмешке. — Думаю, ты знаешь, Чонгук, где сейчас Аарон? Чон приподнимает уголок губ в равнодушной усмешке. — Точно ответить не могу. Вчера было ветрено, а территория в лесу большая. Возможно, Аарон сейчас…много где. Арман дернул челюстью, не сводя взгляда с Чонгука. — Значит, ты признаешь что убил его? — Естественно, — фыркнул Чон. — Он взял того, кто принадлежит мне. Украл. Такое не прощается. Все прекрасно знают, что если человек живет в доме вампира, если вампир пьет его кровь и трахает, то человек принадлежит ему, пока вампир не скажет обратное. Я не говорил, из дома не выгонял, кровь пью и трахаю, значит он мой. Прости меня, малыш, мысленно молил Чонгук. Но это правда. Так у вампиров выставляется право на человека. Не могут трогать доноров, которые живут в доме, и любовников. Это защита от других вампиров. Но если бы Тэхён сейчас услышал в каком контексте о нем говорит Чонгук, то вампиру бы вырвали клыки. Надеюсь, он этого никогда не узнает, подумал Чон. — Этот негласный закон знают все. И ты тоже, Арман. Так что за смерть Аарона мне никто не может предъявить. Тут уже у меня вопрос к тебе. Ты знал, что Аарон собирается это сделать? Ты тоже замешан в похищении моего человека? Чонгук сощурил глаза, внимательно следя за красивым лицом вампира. Бернар медленно растянул губы в улыбке, блеснул белыми зубами и расслабленно протянул: — Нет, Чонгук, я ничего не знал. Аарон действовал за моей спиной. Весь его вид, его интонация и хитрое, наглое лицо, говорили о том, что он врет. Чонгук стиснул зубы, спина напряглась. Он и не ожидал, что Бернар признается, ведь тогда Чон сможет и ему предъявить как сообщнику. Но Чонгук увидел все, что хотел. — Дела обстоят сейчас так, Арман. Аарон мертв, и заслуженно. А вся эта ситуация со сделкой была подстроена им самим. Он полгода назад завербовал моего начальника охраны, тот предал меня и сливал ему информацию обо мне. Лекс передал мне информацию о сделке по продаже людей в надежде, что я ее сорву. А Аарон заключил эту сделку специально с тобой, чтобы я ее сорвал, а он мог прилететь к тебе, и сказать что я сделал это специально против тебя. Он манипулировал тобой, Арман. Хотел твоими руками на меня надавить и убить, потому что сам ничего не стоил. Я даю тебе слово Мастера, что не знал кто покупатель, мне это было совершенно безразлично. Я действовал против Аарона, потому что наша война длилась не одно десятилетие. Тебе не за что требовать с меня. А мне с тобой делить нечего. Поэтому я предлагаю забыть эту ситуацию. Тот, кто все это заварил, уже мертв. А друг с друга нам спрашивать не за что. Бернар молчал и не моргая смотрел в черные глаза. Чонгук встречал этот давящий взгляд спокойно и уверенно, подтверждая правдивость своих слов. Когда он сказал, что все было подстроено Аароном и он просто манипулировал Арманом, Чон заметил как дернулась челюсть вампира. Значит, Бернар не знал, как и предполагал Намджун. Арман молчал минут пять. Все так же смотрел на Чонгука, но по нему было видно что он глубоко в своих мыслях. Затем вампир медленно моргнул, будто возвращаясь в действительность. Он засунул руки в карманы брюк, на красивых губах появилась холодная усмешка. — Аарон, сукин сын, не в обиду его покойной матушке… Решил вот так провести меня, подстроил сделку и срыв. Лучше бы он свои гениальные идеи пускал на развитие своей линии, а не на желание нажиться на других Мастерах. Может и прожил бы дольше. Но плакать по нему я не буду. Бернар начал медленно ходить вдоль выстроившихся вампиров. Десять шагов в одну сторону, поворот, десять в другую. Чонгук наблюдал за ним, следил взглядом, ожидая, что дальше скажет Арман. — Я ему говорил, что идея с похищением мальчика очень плохая. Вампир делает паузу, смотрит на Чонгука, у которого на миг сверкнули глаза. Затем делает наигранно-удивленное лицо и восклицает: — Ой, я что это вслух сказал? Затем расслабленно улыбнулся и продолжил: — Я ничего не знал, Чонгук. Меня там не было, как и моих вампиров. Мои слова сейчас слышали только твои и мои друзья, а они стороны заинтересованные. К тому же… Даже если Аарон сам все подстроил, откуда я могу знать, что ты не знал кто покупатель. Опять же только твои слова, и слова Аарона. И о том, что все подстроено рассказал мне тоже ты. А можно ли тебе верить? Может, ты это специально говоришь, чтобы не допустить войны, не выплачивать мне ничего и снять с себя ответственность. Вдруг это ты меня хочешь обвести вокруг пальца. Ты убил всех, кто мог подтвердить твои слова. И Аарона, и Лекса. Ты это сделал для того, чтобы скрыть правду? Что ты специально действовал против меня? Откуда я могу знать? Все это меня не убедило. Я остаюсь при своем мнении. Ярость ледяной коркой покрывает все внутри Чонгука. Он поверить не может, что слышит все это. Как можно все так перевернуть? Чон знает, что вампиры мастера разговоров и уловок, века жизни за спиной хорошо подвесят любой язык. И не сказать, что Чонгук сильно удивлен, хотя маленькая надежда на то, что все решится сегодня и мирно, все же была внутри. Но тут уже нежелание самого Армана сдаваться, упускать возможность наживы и веселой войны. — Арман, — усмехается Чонгук, — неужели ты сам веришь в тот бред, который несешь? Бернар щурит глаза и чуть склоняет голову на бок. Подходит к Чону, останавливается на расстоянии вытянутой руки. — Да, Чонгук, я верю. И знаешь почему верю? Потому что мне это выгодно. Как ни странно, мне понравился этот город. Американцы довольно вкусные, несмотря на то, сколько жрут фастфуда. Тут есть где развлечься, а главное… Тут есть ты, с которого я могу что-то поиметь. — Арман, лучше остановись, пока не стало поздно, — тихо и спокойно говорит Чон. — Не хочу, — пожал плечами вампир. — Это не весело. Все, что здесь сейчас говорится, останется здесь. Между нашими друзьями. Твои поддержат тебя, мои — меня. И никто не докажет, что я это говорил, потому что я никогда этого не повторю. Думаю, ты очень сейчас жалеешь, что не захватил союзников, а? Бернар рассмеялся и покачал головой, затем продолжил: — Обожаю вампирскую политику. Разговоры и обсуждения. Один доказывает одно, другой - другое, все сами решают кому верить. А пока решают, умирают вампиры и люди. Но не Мастера, потому что любят поболтать. Вот скоро это и начнется. Мы будем переубеждать наших союзников, доказывать свою правоту. И я выиграю. — Я просто брошу тебе вызов, — холодно сказал Чонгук. — Да? Ммм, возможно. Это не так весело, но все же я сильнее тебя, и я тебя убью. А итог тот же. Твоя линия разбита, а бизнес мой. И даже такой посредник как Аарон мне не нужен. — Арман, так дела не делаются, — повысил голос Намджун. — Ты совсем забыл о последствиях. — Хватит пугать меня, Намджун, — рыкнул Бернар, переводя на него взгляд. — Я подрасчитал свои силы и уверен, что вам не победить. Он смотрит снова на Чонгука и ласково улыбается. — А когда я тебя уничтожу, Чонгук, вернусь в Испанию. И знаешь, что я решил, м? Я решил, что следующий мой заказ будет из Кореи. Оказывается, там живут такие красивые люди. Я до этого любовался Намджуном и его красавчиком Сокджином, но тут… Ммм, такой резкий Юнги, сладкий Чимин, и ты, Чонгук… От тебя я вообще не могу глаз оторвать. Как жаль, что ты не хочешь более близкого знакомства. Может, тогда и дела бы обстояли по-другому. А тот парень, он же тоже кореец? Чонгук, у тебя должен быть отменный вкус. Я уверен, что и в постель ты себе взял настоящую конфетку. Может, и я с ним познакомлюсь, когда тебя не будет… — Чонг… Намджун не успел произнести полностью имя Чона. Правая рука с неимоверной скоростью метнулась вперед, кулаком пробила грудную клетку. Пальцы сжали горячее сердце. Глаза Бернара расширились от неверия и шока. Чонгук ему ласково улыбнулся и рванул руку на себя, вырывая сердце из груди. Мертвое тело безвольной куклой упало под ноги Чонгука. Чон посмотрел на него, потом на вампиров перед собой, и бросил сердце к его хозяину. Опустил правую руку, с пальцев которой капала густая ярко-красная кровь. — Пиздец, — усмехнулся Юнги. Глаза Намджуна сверкали как алмазы, челюсти были так сильно сжаты, что полностью выдавали его напряжение и злость. Но сейчас он ничего не мог сказать Чонгуку, ведь перед ними враги, а они не должны знать об их разногласиях. Чонгук взглядом прошелся по всем вампирам перед ним. Охрана в шоке смотрела на мертвое тело, хлопала глазами с открытым ртом, не понимая, как на это реагировать и что им надо делать. Так же вел себя и Мастер из его города. Адам расширенными глазами смотрел на кровь, которая уже скапливалась в лужу возле Армана. Только Даниэль, Мастер из Испании, смотрел прямо на Чонгука, чуть приподняв верхнюю губу будто в оскале. Чонгук встретил его разъяренный взгляд темно-карих глаз, смотря в ответ спокойно и с холодом. — Теперь дела обстоят так, — твердым голосом начал Чонгук. — Объясню свой поступок. Во-первых, он признался, что знал о похищении моего человека, значит, был соучастником. Ведь ничего не предпринял для того, чтобы это предотвратить. Назревает вопрос. Вы тоже знали? Чон сощурил глаза, переводя взгляд с одного Мастера на другого. Те молчали, просто смотря на вампира. — Отложим этот вопрос на потом. Он признался в этом, все это слышали. Но решил, что ему это сойдет с рук, потому что вы не подтвердите его слова, а нам не поверят. Что касается всей ситуации в целом. Вы слышали все, что я рассказал. Аарон все подстроил, чтобы уничтожить меня и забрать себе мой бизнес, и решил он это сделать руками Бернара. Арман не знал этого. Думаю, вы со мной согласны. Но все же решил не отступать. Решил устроить войну просто потому что хочет и может, а не потому, что есть причина. Это его слова, вы так же это слышали. Он содействовал похищению того, кто принадлежит мне, угрожал уничтожить меня и мою линию, а потом прибрать к рукам все, что так же принадлежит мне. И все это без причины. Именно поэтому я его убил. И теперь у вас есть два варианта. Первый. Вы собираете Мастеров и вампиров и объявляете мне и моим союзникам войну, в которой очень многие умрут из-за того, что Бернару стало скучно, он хотел наживы и не слушал голос разума. Второй вариант. Вы все же возьмете и подумаете над тем, что я говорю уже не первую встречу. Что я к этому не имею никакого отношения. И ты, Адам, — Чон смотрит на Брауна, который так же встречает его взгляд, — идешь к своим друзьям, и вы распределяете линию Аарона. У него не было Второго, ее некому передавать. Мне она не нужна, несмотря на то, что я тот, кто имеет на нее право по праву убийства Мастера. Мне не нужны его вампиры и деньги. Делите, забирайте, мне без разницы. Чонгук смотрит на Кортеса, который так же напряжен. — Даниэль, тебе я хочу сказать тоже самое. Ты, как я понимаю, друг Армана. Но мы не всегда соглашаемся даже с друзьями, не всегда их поступки правильные. Когда ты вернешься в Испанию и поведаешь о смерти Бернара, перед вами так же встанет этот выбор. Бессмысленно воевать за бредовые идеи вашего друга, либо так же присвоить себе его линию. Все будет так, как вы решите. И я готов к любому вашему решению. Если захотите войны, что ж, буду вас ждать. Если решите жить спокойно, я вас пойму. Потому что сам этого хочу. Но это не значит, что я не готов к войне. Думаю, на этом можно закончить. Чон смотрел только на Кортеса, потому что его решение для него более важно и существенно. С Адамом разобраться проще, они живут в одном городе. А вот Даниэль может привезти еще проблем из Испании. — Я услышал тебя, — сказал Кортес, взгляд темных глаз был серьезен и напряжен. — Здесь есть о чем поразмыслить. Думаю, наш ответ ты скоро узнаешь. — Не сомневаюсь в этом. Доброй ночи, уважаемые Мастера. Чонгук развернулся и направился к выходу, чувствуя за спиной своих друзей и вампиров из охраны. ______________________ Тихий стук в дверь отвлек Тэхёна от книги, он поднял взгляд и сказал: — Войдите. Дверь приоткрывается и заглядывает улыбающийся Чимин. — Привет. — Привет, — улыбается в ответ Тэхён, откладывая книгу. — Не против компании? А то сидеть в ожидании одному как-то не очень уютно. — Да, конечно, проходи, — закивал Ким. Пак заходит в комнату, прикрывает дверь. Садится напротив Тэхёна, копируя его позу лотоса. Смотрит с улыбкой на книгу. — Любишь читать? — спрашивает вампир. — Да, люблю. У Чонгука много книг, а в жизни совершенно нет времени на чтение. Зато здесь его предостаточно. — Ну да, — усмехается Чимин. — Я до этого ездил со всеми, а сегодня остался дома. И не понимаю, как ты выдерживаешь это напряженное ожидание. Тэхён вздыхает и проводит рукой по темным волосам. — Тяжело. Волнение не отпускает. И приходится перечитывать одни и те же строчки несколько раз, потому что мысли постоянно улетают к Чонгуку. Чимин мягко улыбается, смотря на парня. Затем закусывает нижнюю губу и качает головой. — Никогда не видел Чонгука таким, какой он с тобой. Тэхён удивленно моргает, на что Пак смеется. — Я всегда знал Чона сдержанным, контролирующим свои эмоции и чувства. Он уже был таким, когда сделал меня вампиром. И с годами, десятилетиями, становился все тверже и холоднее. Нет, он не жестокий, и очень справедливый. Но в нем будто заморозили все, что отвечает за радость и счастье. Он жил, занимался делами, развивал свой бизнес и свою линию. Будто просто существовал. И поэтому сейчас то, как светятся его глаза от счастья и любви при виде тебя, заставляет и меня быть счастливым. За друга, за Мастера. За того, кто этого достоин. Я так рад, что ты появился в его жизни. И я уверен, что он сделает все для тебя и ради тебя. Ким опустил взгляд и улыбнулся. Эти слова грели, теплой волной проходились по всему телу. И пусть он это знал и видел в Чонгуке, слышать это от кого-то другого было очень приятно. — Но у меня есть вопрос к тебе, Тэхён. Ким поднял взгляд, с вопросом смотря на вампира. — Ты не бросишь его? Не оставишь, потому что не захочешь становиться вампиром? Тэхён удивленно моргает, потом не сдержавшись, начинает смеяться. Чимин хлопает глазами, не понимая причину такой реакции. — Чимин, тебе Чонгук не рассказал? — О чем? — О том, что мы с ним за пара? Лицо вампира выражает еще больше замешательства и непонимания. — Нет. А в чем дело? Мы как-то в последнее время особо не говорили, потому что либо мы разбираемся с вампирами, либо он проводит время с тобой. — Ясно, — усмехается Тэхён. — Тут вот в чем дело, Чимин… Когда Ким заканчивает свой рассказ, то не может сдержаться и уже в голос смеется с лица Пака. Он понял теперь, как выглядит «вселенское удивление». — Блять, — шепчет вампир. — Нихрена себе. — Ага, — усмехается Ким. — Так что, я никогда не захочу покинуть Чонгука, и мне даже не придется становиться вампиром, если я не захочу. — С ума сойти, — смеется Чимин, проводя рукой по волосам. — Никогда о таком не слышал. — Как я понял, это довольно редкое явление. Иначе бы многие вампиры знали об этом. Кимы тоже являются такой парой, и они вместе уже больше пятисот лет. — Вау, просто вау. Это так неожиданно и так невероятно, что в голове не укладывается. — Не знаю, — пожимает плечами Тэхён. — У нас с Чонгуком это быстро уложилось в голове. Наверное, потому что мы все это чувствовали, а потом просто узнали объяснение этим чувствам. Конечно, это замечательно, что моя кровь может быть для него единственным источником питания, а его для меня эликсиром долголетия. Потому что от мысли, что он пьет чью-то кровь, хочется убить всех. — Это потому что ты человек, — улыбается Чимин. — Намджун и Сокджин вдвоем пьют кровь людей, но не переживают насчет этого. Если все так, как ты сказал, значит для них это как сходить в кафе перекусить. Они не будут испытывать уже такого наслаждения от крови, если самая вкусная кровь у любимого человека. — Возможно, — тихо говорит Тэхён, — но я все равно рад. — Я понимаю, — кивает вампир. Затем его глаза резко расширяются, а лицо становится до крайности возмущенным. — Так, подожди-ка! То есть, любой человек может быть моей Судьбой, а я попробовав его кровь, больше никогда не захочу другой, и буду без нее страдать? Стоп, но у меня есть Юнги, я не хочу влюбляться в какого-то человека! А если Юнги укусит свою Судьбу и опять свалит от меня… Глаза вампира засверкали, зубы скрипнули. Тэхён даже чуть подался назад, смотря с шоком на Чимина. Такое красивое и в разговоре милое лицо стало злым и довольно страшным. — Эм, Чимин, — осторожно начал Тэхён, — ты в порядке? Я мало что понял из того, что ты сказал, но думаю это не так работает. Чонгук не кусал меня сразу. Нас просто тянуло друг к другу очень сильно, бесконтрольно. А укусил он меня уже после того, как мы были близки. Думаю, если ты встретишь свою Судьбу, то поймешь это и без укуса. — Все равно мне это не нравится, — пробубнил Пак. — Конечно, очень нравится насчет вас с Чонгуком, но в остальном… Страшно теперь ходить к донорам. И Юнги к ним отпускать. Тэхён рассмеялся и покачал головой. — Если постоянно об этом думать, с ума можно сойти. Расскажи все Юнги. Думаю, выбирать доноров теперь вы будете очень тщательно. Но это не любовь с первого взгляда. Я боялся Чонгука и шарахался от его клыков, а он равнодушно рассуждал о том, как бы хорошо было меня убить, чтобы решить проблему. Да, все быстро закрутилось. Но только когда мы сами себя отпустили. Думаю, если бы он стер мне память и отправил домой, может потом и не вспомнил бы. Такое ощущение, что все запускается от близости, прикосновений, поцелуев. — Ну, доноров мы не целуем, а близость только с Мином, так что… Надеюсь, это нас обойдет. — Ты так говоришь, будто это болезнь, — рассмеялся Тэхён. — Возможно, — усмехнулся Пак. — Но если вы «болеете» и счастливы, то это прекрасно. Тэхён улыбается мягко, не может сдержаться. Потому что да, счастливы. — А вы с Юнги? — спрашивает Ким. — Вы давно вместе? Наверное десятки лет? Чимин фыркнул и как-то горько усмехнулся. От этого Тэхён перестал улыбаться и заволновался. — Я что-то не то спросил? Извини, если ты не хочешь… — Да нет, все в порядке, — спокойно ответил вампир. — Думаю, теперь моя очередь рассказывать. — Блять, — выдохнул Тэхён, хлопая глазами. Чимин громко рассмеялся от идентичной реакции, которая была и у него на рассказ Тэхёна. — Это ты что, сто лет его «морозил»? — удивленно спрашивает Ким. — А что, я ему на шею должен был броситься, когда он вернулся? — фыркает вампир. — Он бросил меня на пол века, я его век игнорировал. Все честно. — Мдааа, вы, вампиры, очень злопамятны. До сих пор не могу воспринимать эти цифры нормально. И привыкнуть к тому, что вы выражаетесь не фигурально, а буквально. — Привыкнешь. У тебя все впереди. А с Юнги… Я просто устал сопротивляться себе и ему. Ведь на самом деле люблю его, а он меня. Думаю, мы заслужили этот шанс. — Я тоже так думаю, — улыбается Тэхён, и в ответ получает такую же широкую улыбку от Чимина. Они молчат пару минут, каждый думает о своем. О своих вампирах, с которыми они счастливы. И которых так уже хочется увидеть и понять, что с ними все в порядке. Тэхён смотрит на часы Чонгука и закусывает губу. Уже два часа ночи. Прошло всего два часа с их отъезда, а кажется, что намного больше. Минуты тянутся как резина, волнение не отпускает, и Ким тяжело вздыхает. Потом смотрит на вампира и спрашивает: — Я могу задать тебе пару вопросов? — Да, конечно, — кивает Пак. — Я хотел бы узнать, как ты стал вампиром. Если это не секрет, конечно. Чимин слабо улыбается, взгляд становится грустным. Он молчит с минуту, потом смотрит куда-то за спину Тэхёна и говорит: — Нет, это не секрет. Чонгук тогда только стал Мастером, и месяца не прошло. Не знаю, знаешь ли ты, что он спасал людей от вампиров, предлагал им выбор, — Ким кивает. — И мне предложил, хотя я тогда был в таком состоянии, что практически ничего не помню. Меня, как и многих тогда, просто похитили в качестве «закуски» и развлечения богатым вампирам. Мне тогда было всего двадцать два. Меня держали в том заведении три недели, и вспоминать это совершенно не хочется. Мы не успевали восстанавливаться от укусов и постоянного насилия, поэтому очень быстро теряли «товарный» вид. Кого-то выкидывали через неделю, кого-то еще раньше, если он не пользовался спросом. Я чем-то приглянулся клиентам своего хозяина, и меня просто немного отпаивали кровью вампира, и все по-новой. Я проклинал свою внешность, которая так нравилась этим больным ублюдкам. Но как-то один из них перестарался, и меня просто выкинули в какую-то подворотню, подальше от этого дома. Там меня нашел Чонгук. Он почувствовал запах крови. Я был еще жив, но на грани. Чон дал свою кровь, чтобы привести в чувство, и задал вопрос. Я помню это красивое лицо перед собой, и этот вампир говорит, что может дать мне жизнь вампира, либо забрать воспоминания. И я буду просто человеком. Не знаю… — Чимин замолчал, будто снова через себя пропуская все эти события, — я просто… Просто решил довериться ему, и сказал «да». И ни разу об этом не пожалел. Я был первым вампиром в линии Чон. Чонгук во время моего превращения всегда был рядом, поддерживал, следил, чтобы я не убил ни одного человека. Мы подружились, и когда линия начала расти, он сделал меня «вторым». А потом разрешил мне убить тех ублюдков, которые насиловали меня. Я нашел троих. Они даже меня не вспомнили, хотя я их лица до сих пор помню. Но они мертвы, а я силен и счастлив. Тэхён смахнул слезу со щеки и шмыгнул носом. Чимин перевел на него взгляд и мягко улыбнулся. — Эй, не надо плакать, — тихо сказал вампир. — Если ты такой эмоциональный, то тебе лучше не спрашивать об историях в линии Чон. Потому что там нет практически ни одной веселой. Больше повезло тем, кого Чонгук успел перехватить перед продажей. Тех же, кого он спасал уже после, постигла та же участь, что и меня. — Это так ужасно, — сдавлено прохрипел Тэхён. — Это просто звери без морали, и ты правильно их убил. Меня собирались купить такие же, и это так мерзко. Почему одни вампиры нормальные, а другие полностью аморальны? Чимин усмехнулся и покачал головой. — Только вампиры, Тэхён? А люди нет? Люди не убивают, не мучают, не похищают, не насилуют, и не торгуют другими людьми? Разница только в том, что не пьют кровь. А так… Все тоже самое. И не забывай, что каждый вампир — это бывший человек. И если при жизни он был дерьмом, то и «смерть» ничего не изменит. Ким смотрел на вампира, поджав губы. Да, Пак полностью прав. Люди такие же звери, и в их обществе полно моральных уродов. Как есть нормальные люди, так есть и нормальные вампиры. И наоборот. И здесь уже ничего не поделаешь. Не истребишь всех «неправильных», мир идеальным не сделаешь. — Ты прав, — кивнул Ким. — Полностью прав. Они опять молчат, и мысли у Тэхёна тяжелые. История Чимина подняла внутри бурю эмоций и тревоги. Ведь полторы недели назад он, Югём и еще восемь человек могли попасть к таким вампирам. И все это происходило бы с ними. Дрожь прошла по телу от картинок, которые пролетели перед глазами. Нет, он никогда не перестанет благодарить Чонгука за то, что тот спас его. И даже если все это было подстроено, Чон мог отказаться от срыва этой сделки, мог просто не захотеть вмешиваться. Тогда бы они не встретились, Тэхён стал бы просто «закуской». А когда бы вампирам надоело его насиловать и пить кровь, то те так же выбросили бы его. Ужасно больно и страшно думать об этом. Когда Чонгук вернется, Тэхён опять поблагодарит его, и обнимет крепко-крепко. Чимин ощущал волны тревоги от Тэхёна, видел как поник и задумался парень. Он не хотел, чтобы их разговор зашел в такое русло, но его история не из приятных. Поэтому пытаясь как-то развеять грустные мысли, вампир спросил: — Ты же сказал, что вопросов будет пара. Что еще ты хочешь узнать? Ким поднял голову и посмотрел на Чимина, который ему легко улыбался. Прокашлялся и заговорил: — Да, я хотел узнать. А откуда вы берете доноров? В смысле… Чонгук как-то сказал, что они все тут добровольно, но откуда? Я спрашивал у Хосока, но тут все боятся мне что-то сказать, и вызвать этим гнев Чонгука. Может, тебе можно? Чимин громко рассмеялся, на что Ким улыбнулся. Пак очень красивый, и улыбка такая открытая, смех заразительный. Ему нравится этот вампир, и общаться с ним было легко и интересно. — Я понимаю, почему они боятся. Ты человек, а Чонгук Мастер хоть и справедливый, но довольно строгий. Но я могу тебе рассказать. Не думаю, что это такая уж тайна. На самом деле, люди сами упростили нам жизнь в двадцать первом веке. Раньше найти доноров было намного сложнее. А сейчас… Ты хоть представляешь, сколько есть сообществ, посвященных вампирам? Целые культы, группы и группы тех, кто тащится от клыков. Они есть в интернете, и люди собираются вместе для ролевых игр, обсуждений, общения. Огромное количество литературы, фильмов и кино подогревают и только множат интерес людей к нам. Особенно те, где образ вампиров романтизирован. Где мы прекрасные создания ночи, такие таинственные и красивые. И люди верят, ну или хотя бы надеются, лелеют этот образ в мечтах. А нам остается найти таких людей, что тоже нетрудно, и просто показать правду, что да, мы существуем. Кто-то визжит от радости, кто-то с криками убегает. Таким проще любить вампиров в своей голове, чем признать, что мы существуем. И вот те, кто рады, становятся донорами. Им все объясняется, они соглашаются. В среднем один человек является донором два-три месяца. Это никак не вредит их здоровью, их много, и каждый из них может восстановиться. Такой срок не сложно объяснить, ведь человек исчезает на это время из своей семьи, своего окружения. А потом память стирается, деньги переводятся на счет, и внушается, что человек их заработал. Где и как тоже оговаривается заранее. Вот и все. Очень просто, на самом деле. Тэхён удивлен, и очень сильно. Он никогда не интересовался вампирами, не читал о них тонны книг, а смотрел только пару-тройку фильмов. Естественно, легендарного «Дракулу» Брэма Стокера. Но там вампиры не такие, там собрано все самое ужасное о них, хотя и не лишено романтизма. Поэтому его поразил масштаб «любви» к вампирам, который сами люди развернули. Но раз все это происходит добровольно, и каждый человек понимает на что идет, то тут и сказать против нечего. Для таких людей, наверное, это как прикоснуться к своей мечте. Вдруг Чимин выпрямился в спине, чуть склонил голову набок, будто прислушиваясь. Губы растянулись в улыбке, и вампир прошептал: — Приехали. — Что? — переспросил Тэхён. — Они вернулись. Машины остановились во дворе. Ким моргнул и сорвался с места. Он бежал так быстро, как мог. Пролет до второго этажа, и следующий, до первого. Когда он был на середине лестницы, входная дверь открылась, и на пороге появился Чонгук. Он сразу же увидел Тэхёна, который очень быстро спускался к нему навстречу, и широко улыбнулся. Чон успел только на пару шагов отойти от двери, как на него налетели с разбега, обнимая руками и ногами. Мягкие губы впились в губы вампира нетерпеливым поцелуем, на который Чонгук с удовольствием отвечал. Он сжал в руках любимые ягодицы, прижимая плотнее к себе, и отошел дальше от двери, чтобы остальные вампиры могли войти в дом. Тэхён сильнее сжал в пальцах его волосы на затылке, не прерывая поцелуя. Все волнение в миг испарялось с каждым движением губ, с каждой лаской влажного языка. И только когда воздуха начинает не хватать, Ким прерывает поцелуй и быстро дышит в губы напротив. — Малыш… — Я так волновался. И очень соскучился. — Нас не было всего три часа, — тихо сказал вампир. — Это очень много. — Согласен, — улыбается Чон, и чмокает влажные губы. Они поворачиваются к вампирам в холле. Юнги обнимает Чимина, губы которого тоже припухли от приветственного поцелуя. Тэхён заметил, что Намджун выглядит раздраженным, и хмурит брови. — Что-то случилось? — тихо спросил Тэхён. — Да, блять, случилось, — прошипел Намджун, и дальше посыпались отборные маты. Юнги весело рассмеялся, откинув голову. — Чим, ты многое пропустил. Твой Мастер просто взял и вырвал сердце Арману. В прямом смысле. Глаза Чимина расширились, он в шоке смотрел на Чона. Тэхён переводит взгляд на своего вампира и хмурит брови. — Ты опять кого-то убил? — Это было необходимо, малыш. — Нет, не было, — рычит Намджун, которого по спине гладит Сокджин, пытаясь успокоить. — Я просил этого не делать, и ты обещал, что не сделаешь. — Я ничего не обещал, — громко и твердо отвечает Чонгук. — Я сказал, что понял тебя, но ни разу не обещал. Вы слышали, что он говорил. Бернар не собирался играть по правилам, ему просто было скучно. А я должен был сидеть и ждать пока он уничтожит меня, мою линию и всех, кого я люблю. Тэхён внимательно посмотрел на Чонгука. Тот был зол и раздражен. Видимо, ему надоело все всем всегда объяснять. Ким физически ощущал, как его вампир устал. Поэтому начал медленно поглаживать кончиками пальцев затылок Чона. — Я полностью согласен с Чонгуком, — спокойно сказал Юнги, — и понимаю, почему он так поступил. С безумцами разговаривать бесполезно, им ничего не докажешь, и они будут следовать своей больной идее до конца, пока не сдохнут. — А теперь можешь ждать войны из Испании, — холодно сказал Намджун, — потому что я сомневаюсь, что его друзья это так оставят. Чонгук скрипнул зубами и прикрыл глаза. Если бы язык можно было бы стереть разговорами, Чон уже стер бы его. — Намджун, я повторяю в последний раз. Я заебался говорить одно и то же всем и вся. Арман получил от меня то, что заслужил. И чем ты слушал? Война уже началась бы как только Бернар вышел бы из того дома. Он открыто сказал, что не отступит, потому что, цитирую: «это скучно». А теперь есть шанс, что испанские Мастера решат поживиться на его линии, и не станут ввязываться в то, что их не касается. А если и будет война… Ну что ж, значит все равно воевать. Я пойму если ты откажешь мне в поддержке, и больше не ввяжешься в это дело, если оно примет серьезный оборот. Это твое решение, и каждый Мастер действует добровольно. Но я поступил так, как считал нужным. Это мое решение, и я приму любые последствия этого решения. А сейчас, извините, я хочу провести свое свободное время со своим любимым малышом. Надеюсь, у меня есть на это несколько спокойных дней, в которые я не хочу ни о чем думать. ____________________________ — Да, вот так, малыш… Сожми меня… Тэхён стонет громко и рвано дышит от быстрых толчков в его тело. Чонгук сжимает пальцами его бедра, стоя сзади и заставляя прогибаться еще больше, подставляться еще нетерпеливее, чтобы сильнее ощутить то наслаждение, которое приносит член его вампира внутри. Ким сжимает мышцы и слышит за спиной шипение, а толчки снова ускоряются, выбивая из Тэхёна сбитые хрипы и стоны на грани крика. Чонгук, закусив губу, смотрит на блестящую от испарины спину, на сексуальный глубокий прогиб. Тэхён плечами и головой лежит на постели, прогнув спину и выставив зад. Вампир облизывает клыки, которые уже увеличились от невероятно вкусного вида, и прикрывает светящиеся глаза. Он же обещал, что возьмет своего малыша, когда вернется, и он берет его. Резко, жадно, грубо, так, что у самого зубы скрипят от невероятного удовольствия. Стенки плотно сжимают его член, а внутри Тэхёна жарко и скользко от смазки. Стоны и крики подогревают, распаляют все больше и больше. Быстрые движения бедер плотно вгоняют член каждый раз до основания. И Чонгук не может насытиться всем этим, хочет еще, что идеально совпадает с желаниями его малыша, потому что… — Чонгуууук, ещееее… Дааа… Вампир улыбается с оскалом, сверкнув клыками. Ему нравится, как Тэхён задыхается от блаженства в его руках. Как сам он каждый раз, с каждым толчком, будто взлетает от наслаждения. — Идеальный малыш для меня, — рычит Чонгук, не прекращая мощных толчков, которые звонкими ударами разносятся по спальне. — Невероятный… — Чонгук, так еще… С-сделай… Аах Чон подается бедрами чуть вверх, и нажимает на простату, ненадолго удерживая касание, чуть ведет головкой в сторону. От такой точной стимуляции Тэхён кричит громко и дрожит всем телом. — Боооже, даааа… С ума с-сойти! Чонгук, укуси меня… — Малыш, — с предупреждением шипит вампир, возобновляя толчки. — Я хочу твои клыки, — рычит Ким, сжимая в пальцах простыню. Чонгук сильно сжимает челюсти и скалится. Клыки бликуют в свете свечей, глаза сверкают холодным светом. Вампир этого хочет не меньше. И сейчас, когда его малыш такой горячий, такой просящий и нуждающийся, отказать просто невозможно. — Что ты со мной делаешь, — рычит Чонгук. Он наклоняется вперед и ладонью нажимает на грудь Тэхёна, чтобы тот встал на колени и прижался спиной к его груди. Ладонь с груди Кима скользит ниже, останавливается внизу живота, у основания стоящего члена, который напряжен до предела от желания и предвкушения кончить. Второй рукой вампир отводит одну ягодицу Тэхёна в сторону, давая себе больше доступа, чтобы лучше входить в желанное тело. — Отклони голову в бок, — хрипло шепчет вампир, и Тэхён сразу же подчиняется. Чонгук возобновляет толчки, лижет шею, чувствует, как Тэхён дрожит. Темп снова быстрый и резкий, Чонгук нажимает на низ живота, создавая больше давления на пах и напряженные мышцы, а резкий укол клыками вырывает из Тэхёна болезненный стон, а затем и крик с придыханием, когда он кончает после первого глотка. Его вампир медленно втягивает его кровь, разливая по всему телу обжигающее чувство возбуждения, которое ударяет прямо в пах, взрывая к чертям огромный клубок напряжения и ожидания. Ким крупно вздрагивает, правой рукой зарывается в черные волосы вампира, ближе к шее прижимает. Сперма резкими толчками выходит из него, а горло дерет от крика, потому что невозможно сдержаться. Невозможно тихо стонать в подушку, когда все тело разлетается на мелкие осколки от наслаждения. Когда Чонгук так близко, внутри него, продолжает двигаться, а острые клыки стальной хваткой вцепились в шею. Подчиняют, заставляют задыхаться от удовольствия глоток за глотком. — Да, Чонгук, боже, — скулит Тэхён. — Обожаю тебя, ааах… Чонгук от наслаждения прикрывает глаза, когда его малыш начинает дрожать от оргазма. Он ощущает, как стенки плотно сжимают его член, рычит нетерпеливо. Один глоток, второй, третий… И каждая капля как наркотик, самый сладкий, самый лучший и необходимый. За который ты убьешь и сам умрешь. Его малыш весь такой. Скулит и стонет, отдается полностью и без остатка. И Чонгук принимает, вбивается в ослабленное оргазмом тело, кровью себя наполняет, и кажется с ума сходит от невероятного оргазма, когда делает четвертый глоток. Член пульсирует внутри, и вампир делает еще несколько плавных движений, не желая отпускать этот экстаз, что сейчас все тело пробивает. Тэхён быстро и хрипло дышит, ослабевшие пальцы разжимаются, отпуская волосы, и рука падает вдоль тела. Чонгук медленно выходит, одновременно вытаскивая клыки. Зализывает ранки осторожно, и целует нежную шею. Он разжимает свои руки, и Тэхён просто валится перед ним на кровать, будто марионетке обрезали нити, которые ее держали. Ким дышит медленно и тяжело, сердце стучит так сильно, что оглушает Чона. От его малыша волнами исходит ощущение удовлетворения и счастья. Такой малыш заставляет довольно ухмыльнуться, ведь это он сделал его таким, и облизать клыки, собирая последние сладкие капли. — Хочу тебя ещё, — хрипло рычит вампир, не отрывая взгляда от обнаженного тела перед ним. Он видит, как вздрогнул Тэхён от его слов, а сердце забилось еще сильнее. Ким в подушку шепчет очень тихо, но вампир все прекрасно слышит. — Ты можешь отпоить меня своей кровью, и делать со мной все, что хочешь. Потому что я с ума схожу от тебя, Чонгук. Вампир медленно облизывает губы, глаза снова сверкают. — Именно так я и сделаю, малыш… ___________________________ Прошел месяц с той ночи, когда Чонгук впервые увидел Тэхёна в багажнике машины Пака. А значит, больше двух недель со встречи вампиров, на которой Чонгук убил Армана. Через три дня после этого Намджун и Сокджин улетели обратно в Мадрид. Мастера расстались на хорошей ноте. Старший вампир немного остыл, этому поспособствовал Сокджин, потому что, как ни странно, был согласен с Чонгуком. Намджун обещал, что будет следить за обстановкой в Испании, и если все же начнется война, то он будет на стороне Чонгука. Чон был ему благодарен. Ему нравился этот вампир, несмотря на небольшие разногласия. Хотя, если подумать, возможно и сам Ким поступил бы точно так же, если бы был на месте Чонгука. И вот спустя больше чем две недели плохих новостей пока не было. Вампиры в Испании, конечно, охренели от такого поворота событий. Намджун передавал, что многие порывались сорваться в Америку и устроить бойню за то, что Чонгук убил Бернара. Но, как ни странно, Даниэль Кортес был именно тем, кто говорил, что не стоит рубить сгоряча. Ведь именно он присутствовал на встречах, слышал каждое слово, и мог адекватно рассудить, что Арман был не прав. На данный момент происходит расформирование линии Бернара. Его вампиры пытаются присоединиться к выбранным линиям, и если Мастер одобряет кандидатуру, его принимают. Как будут делить активы и бизнес Бернара неизвестно, да и Чонгука это мало волнует. Американские Мастера затихли и не высовываются, между собой так же распределяя линию Аарона. Видимо, ждут что решит Испания. Сами выступать не собираются. Двадцать три вампира из линии Аарона попросились к Чонгуку, когда узнали что это он убил их Мастера, а значит тоже имеет право на них. Чон принял только двоих. Только им он поверил, что они хотят начать новую жизнь, и не убивать людей. Повлияло и то, что эти вампиры были обращены против воли самим Аароном. Просто он развлекался с людьми, они ему приглянулись и он сделал их вампирами, хотя те были против. Чонгук еще раз убедился, что не зря убил этого ублюдка. А пока никто не заявился к ним с войной, пока все тихо и спокойно, Чонгук и Тэхён могут наслаждаться жизнью. Ким уволился с работы, потому что Чон ясно сказал, что не собирается куда-то там отпускать Тэхёна на целый день. Да и Ким сам это понимал. У него день с ночью поменялись, и нормальная работа теперь не для него. Но и дома сидеть Тэхён не хотел. Можно с ума сойти от скуки, ведь Чонгук не всегда дома. Поэтому его вампир предложил ему работать в его отеле или ресторане, в любом, в каком захочет. Быть, так сказать, директором, вести документацию. Тэхёну эта идея понравилась, вот теперь он выбирает, где именно хочет работать. Скорей всего, это будет отель. Чимин и Юнги улетели на Шри-Ланку. Пак сказал, что если и не позагорают, то полюбуются Индийским океаном. Чонгук отпустил их с условием того, что у них всегда должен быть личный самолет «под боком», чтобы они могли если что, быстро вернуться. А Тэхёну пообещал, что когда Чимин вернется, он свалит на него все дела, и они тоже улетят куда-нибудь отдыхать. Ведь так хочется наслаждаться каждым днем, тем более когда еще не до конца ясно, что ждет впереди. Но они готовы к любому повороту событий. Тэхён готов поддерживать своего вампира, всегда ждать и встречать с улыбкой и поцелуями. А Чонгук готов воевать и убивать за свою линию, за своих вампиров, за свое дело. За своего любимого малыша, который дал ему смысл его невероятно длинной жизни. Ведь между ними не просто любовь. Это намного глубже, намного крепче, так невообразимо ярко и до крика приятно. Это Судьба.