***
Джей открыл свои глаза и потянулся за телефоном. Шесть утра. Суббота. Выходной. Дома не было ни души, так как все родственники Пака, которые жили с ним в одной квартире, решили съездить на дачу за город. Да, середина сентября, дачный сезон — все дела. Чонсон просто ненавидел это и придумывал тысячу отмазок, чтобы остаться дома и наконец-то побыть одному. Джею этого очень сильно не хватало. Сегодня ему не нужно было никуда. Ни в универ, который Пак ненавидел всем сердцем, ни на встречу с «друзьями», которых он никогда таковыми не считал, ни даже на дачу. Джей мог просто сидеть дома и наслаждаться жизнью. Ах если бы… Чонсон встал без будильника, и это было весьма странно, поскольку обычно он ложился около трёх ночи и, если вставал сам, то это происходило где-нибудь в час дня. Зато вот кот Пака любил по утрам погулять по квартире и помяукать, чтобы хоть кто-то вспомнил о его существовании и соизволил покормить. Парень медленно прошёл на кухню за котом, порылся на полках и нашёл заветную пачку с кормом, которую высыпал оголодавшему коту в миску. Потом Пак включил электрический чайник, который раздражающе шумел. Джей ненавидел шум больше всего в своей жизни. Но иногда стоило и потерпеть. Тем более, если это ради прекраснейшего чая с утра. Пока напиток всех богов заваривался, Пак успел ещё и полить цветочки на кухне. Ну, чтобы время зря не терять. Тем более, наверное, растения с утра тоже хотели пить. Джей не особо любил пить горячие напитки. Чай и кофе он всегда пил холодными. Вернее… Сначала он заваривал их в горяченной воде, а потом ждал час, чтобы они остыли, и уже только тогда мог выпить. Да и вообще, в плане чего угодно, Пак больше предпочитал холодное горячему. Однако… Не сегодня. Солнышко светило через окно на кухню. Джей сидел за столом, поглаживая кота и попивая свой горячий чай. Идиллия. Впервые за последний год парень мог так спокойно посидеть в тишине. С Котом. Кот, пожалуй, был единственным существом, с которым Паку было комфортно просто помолчать и не думать ни о чём. Первая чашка чая, вторая, третья. Слишком много чая для такого хорошего утра. Хоть было и тепло, но Чонсон почему-то продолжал чувствовать какой-то холод внутри себя, от которого дико хотелось избавиться. И чай был одним из способов это сделать. Но не получилось, не фартануло. Поэтому в ход пошёл тёплый плед. Но и он не особо спасал. Семь утра. Чем же заняться? Джею, вроде бы, и надо поучиться, но, если честно, так лень. Он же как-то отучился на первом курсе университета, и даже поступил на второй. От пары не сделанных или не вовремя выполненных работ ничего не изменится. Так думал Пак. Тем более, он ненавидел все эти задания. Начало второго курса экономического давало о себе знать. Как же сильно Джей хотел отчислиться. На телефон тем временем начали приходить раздражающие сообщения. Они раздражали Пака не звуком — телефон Чонсона всегда был на беззвучном. Скорее Джея раздражало просто их наличие. Так не хотелось вникать в это всё. Писали, в основном, в беседе их группы, или просто это был спам. Слишком ненужная информация для Пака. Поэтому он вообще отключил свой телефон. — Сегодня такой хороший день для того, чтобы я не вникал в это дерьмо. Меня просто нет. Джей завалился назад на кровать, но на этот раз уже в обнимку с котом. Так приятно, когда у тебя есть что-то тёплое и живое. Что-то, что ты можешь обнимать и целовать, и это что-то просто будет любить тебя в ответ и никуда не уйдёт. Люди, к сожалению, так не могли. Люди и уходили, и предавали. Люди просто делали больно. Пак не любил людей. Чонсон пролежал так ещё час. Восемь утра. Да что же поделать, чёрт возьми? С одной стороны, Джей просто не понимал, куда ему себя деть, а с другой… Делать не хотелось совершенно ничего. Всё не то, и всё не так. А может просто умереть? Гениальные мысли приходят в гениальное время и к гениальным людям. Хотя действительно, если бы Пак просто исчез, то было бы так хорошо. Его бы никто не трогал и не доставал. Никто бы не зудел у Джея под ухом со своими никому не нужными советами о правильной жизни. — Да идите вы все к чёрту! Это было единственное, что мог сказать Пак своему коту, когда кто-то умудрился позвонить ему на домашний телефон. И да, сам телефон долго не прожил, потому что его очень быстро отключили. Пак ненавидел себя. Ему не нравилось ни то, как он выглядел, ни как думал, ни как чувствовал, ни как видел. Ему не нравилось в себе всё. Парню казалось, что каждая часть его личности совершенно не подходила под устои общества, в котором он жил. Не нравилось Джею и то, в какой жопе он сейчас находился. У Чонсона был единственный страх: проснуться лет в тридцать пять, с полным осознанием того, что он ненавидит свою работу, место, где он живёт, людей, которые его окружают и то, чем он занимается. Поэтому Пак просто продолжал ненавидеть себя из-за того, что не знал, как из этой дыры выбраться… Время шло очень медленно. Вот на часах было уже двенадцать дня. Джей, кстати, так ничего и не поел за это время. В холодильнике уже, наверное, мышь повесилась, но это его вообще не волновало. В магазин Пак идти, естественно, не хотел. Главное, что у кота есть еда, а у цветочков вода. Остальное не важно. От нечего делать Пак решил заняться уборкой. Помыл полы, протёр все полочки и тумбочки в доме, потравил домашних тараканов. Домашняя моль, кстати, тоже вышла на прогулку. Это хоть как-то помогало разуму Джея очистится. Уборка отнимает время и хорошо прочищает мозг. Идеальное лекарство от осенней хандры и ничегонеделания. Так как-то и прошёл самый идеальный выходной в жизни Пака. Но раз чист весь дом, значит и себя в порядок надо привести. Джей решил напоследок принять горячую ванну, чтобы точно всё вокруг него стало чистым и прозрачным. Ах, если бы. Обычно Чонсон любил просто принимать холодный душ, но сегодня ему хотелось тепла, которое он пытался получить разными способами: от горячего чая, кота, пледа, интенсивных нагрузок, горячей ванны. Джей не понимал, что всё это не то тепло, которое ему нужно… Десять вечера. Вся квартира блестела и сверкала, кот покормлен, а цветы политы. Максимальный план Пака на день выполнен. Однако сна ни в одном глазу. Джею ничего не оставалось, кроме как смириться со своей участью, заварить себе три кружки чая, укутаться в плед, взять с собой кота и пойти на подоконник к цветочкам, смотреть на вечерний вид улицы. Погода к вечеру стала портиться. Если с утра светило солнце, то сейчас на небе скапливались тучи и вот-вот должен был пойти дождь. Но Чонсону это не особо мешало. Вечером ему даже как-то легче стало. К двенадцати часам ливень шёл как ни в себя. Но за такой погодой приятно наблюдать из более-менее тёплой квартиры. На улице людей столько же, сколько и сна в глазах Джея. Хотелось посидеть подольше. Паку не хотелось, чтобы этот выходной вот так вот заканчивался. Завтра вечером должна была приехать его «семья». Чонсону опять придётся строить из себя счастливого человека, который любит всё вокруг, хотя это далеко не так. Ужасное чувство. Джей просто устал. Устал быть тем, кем он не является, только потому что от него это требуют якобы самые родные для него люди. Но для Пака это были просто сожители. Никто из них даже и не знал, о чём мечтает Джей, что ему нравится, а что нет. Им было глубока всё равно. Каждый думал только о себе. Всю свою жизнь Чонсон мечтал переехать из этого дома и жить в одиночестве, но годы шли, а денег как не было, так и нет. И переезд всё откладывался и откладывался. А ненависть к жизни всё росла и росла. Джей настолько сильно углубился в свои раздумья, что не заметил, как на часах показало час ночи. Однако что-то всё-таки вывело Пака из собственного транса. Это был очень громкий и отчётливый крик, доносившийся сквозь шум дождя с улицы. — Да ебись всё к чертям! — орал кто-то за окном. Крипово, на самом деле. — Шумно… — Джей не любил шум, а этот даже смог вернуть его с небес на землю. — Я ненавижу эту сраную жизнь! — ор был таким отчаянным, что Джей стал пытаться разглядеть в окне источник этого шума. — Слишком шумно, — однако Пак не мог понять, раздражает его этот шум, или же он разделяет чувства кричащего человека. — Идите вы все на хуй! — Стоит ли мне проверить, кто там орёт, или оставить всё как есть? Сложно… — Паку просто стало интересно, какой же идиот будет орать в час ночи под его окном, тем более, когда идёт дикий ливень с грозой. — Я просто хочу свалить из этой грёбаный страны! Я просто хочу жить, а не задыхаться здесь! Пожалуйста… — Видимо, всё же стоит. — Джей открыл окно и высунул в него голову, чтобы лучше разглядеть того, кто орал. Это был молодой парень, возраста примерно такого же, как и сам Пак. Незнакомец шлёпал по лужам своими ногами, а иногда даже и прыгал на них, без разбора крича о том, как его достала жизнь, и как же сильно он хочет свалить. Пак его чувства полностью разделял. Но, видимо, парень отчаялся похлеще Джея, поскольку ливень — это вам не маленький дождичек. Когда Чонсон только высунул свою светлую головушку наружу, его моментально окатило водой, как из шланга. — И чего ты здесь разорался?! Людям спать мешаешь! — Джей не знал, что сказать столь странному типу, поэтому решил сразу же переходить к делу. — Тот, кто хочет спать, уже давно спит, и мой ор на это не влияет! А если вы не спите, значит не очень хотите! Если ты слишком хочешь чего-то, ты добьёшься этого любой ценой! А если не получается, значит не очень хочешь! — парень проорал это с улыбкой, глядя прямо на Джея, высуновшегося из окна второго этажа. — Как же у тебя всё просто, — Чонсон решил, что этот человек действительно заслуживает его внимания. А любопытство Джея всё росло. — Проще не бывает! Если к жизни относиться просто, то и она сама будет лёгкой! А если запариваться, как некоторые любят, то и жизнь будет дерьмом! — и незнакомец прыгнул на ещё одну лужу. — А у тебя-то, я вижу, жизнь заебись, раз ты вот так вот скачешь! — Понимаешь, жизнь такая штука, что не знаешь, когда пизданёт! Меня вот пизданули сегодня! Тебя может пиздануть завтра! И в такие моменты тебе становится абсолютно всё равно! Вот, как мне сейчас, — и с этими словами странный парень лёг на спину прямо в самую большую лужу. — Я ведь тоже раньше загонялся и пытался правильно жить. Вот меня жизнь и подъебала, что аж вставать не охото. — Эй! Может ты встанешь?! Так и заболеть можно! — Джей и сам не понимал, почему его вдруг это начало волновать. Просто пацан видимо совсем кукухой поехал, жалко его… — А какое тебе дело до меня?! Заболею я, или нет?! Тебя это не касается! — Касается или нет, ты бы о себе сам подумал, — Джей высунул из своего окна уже не только голову, но и шею, плечи, руки. Со временем он даже привык к дождю. — Думать надо было раньше. Сейчас уже поздно, — незнакомец нервно посмеялся. — В каком это смысле? — да с чего Пак вообще этим интересовался? — Тебя это не-ка-са-е-тся. — по слогам проговорив последнее слово, парень ударил рукой по луже. — И долго ты здесь будешь лежать? — Ну, не знаю. Может час, может два, может всю ночь до самого утра. Опять же, тебя это ебать не должно, — и парень начал разводить руками и ногами, как будто решил сделать снежного ангела. Только вот снег весь растаял, ещё даже не успев выпасть. — А близкие твои? Они, наверное, волнуются! — да какие к чёрту близкие, Пак? Получше вопрос не мог задать? — Вот именно, что «наверное». Им плевать. Я это точно знаю. Им плевать на меня так же, как и мне плевать на них. Всё просто. — Проще не бывает…. Что у тебя случилось-то хоть? — А ты психолог? — парень перешёл из лежачего положения в сидячее и начал бить ладошкой по воде, будто маленький ребёнок. — Да нет. Мне просто любопытно, — Джей и сам не понимал, что он творит и зачем ему это надо. Но пацана одного оставлять точно было нельзя. — Ну, день дерьмовый просто. Вот и всё. — Мне прям так понятно стало. — А зачем тебе понимать? — И сам не знаю. Слушай, мы с тобой тут так орём, кого-нибудь точно разбудили, — вау, Чонсон вспомнил о соседях? — Ну, если хочешь поболтать, то иди сюда! — Спятил? — это явно было просто самое заманчивое предложение в жизни Пака. — В другом случае, ты можешь закрыть своё окно и пойти спать. — Ну, как ты понял, спать я хочу не сильно. — Значит, спускайся. Или заболеть боишься? — Это сейчас меньшее, что меня интересует. — Ну так спу-скай-ся, — снова по слогам прокричал пацан и встал обратно на ноги. — Вот если я сейчас выйду, а ты убежишь, то я что, зря лишний раз ходил? — Не бойся, я здесь надолго. Джей и сам не понимал, что он творит. Он просто ещё раз погладил своего котика, взял ключи и пошёл на выход. Пак даже не переоделся! Как был в чёрном спортивном костюме и тапочках, так и пошёл. Да и пошёл куда? Под ливень к какому-то непонятному пацану, сидеть с ним в луже в час ночи. И всё это чтобы что? Чонсон и сам не понимал. Да и уже как-то пофиг было.***
— А-ха-ха-ха, ты реально такой больной, что вышел сюда? — парень подбежал к Джею. — Ну, ты тоже умом особо не блещешь. — Пак прошёл мимо офигевающего пацана и лёг прямо в ту же лужу, где когда-то лежал этот самый незнакомец. — Сильно, — пацан зря время не терял и устроился прямо рядом с Чонсоном. — Пак Сонхун. — он протянул Джею руку. — Пак Чонсон. Но можно просто Джей. — ну вот теперь всё кардинально поменялось. Джей уже лежал не с незнакомым парнем в луже в час ночи. Они теперь уже знакомы, а это совсем другое! — Тоже жизнь дерьмо, да? — Сонхун повернул свою голову прямо на Чонсона. — Пизда. Решил проверить, может лежать под ливнем в луже как-то помогает. — Ты бы знал, как. Первый раз таким занимаюсь, но когда-то ведь нужно было попробовать! — Пак Сонхун улыбнулся такой туповатой улыбкой, что Джей даже рассмеялся. Впервые за последнее время он смеялся искренне. — И долго мы так будем лежать? — Пока дождь не смоет с нас всё говно! — гордо заявил Сонхун. — А-а-а. Ну, значит мы пролежим тут до старости. — Мы умрём раньше. — Тоже неплохо. — Действительно. Дальше они лежали просто молча. Такое приятное чувство, когда ты валяешься в луже с новым знакомым, на лицо тебе капают крупные капли воды, и вы просто молчите. У всех же такое было, да? — Ты ещё не замёрз? Я, конечно, всё понимаю, но я уже промок до нитки. — Джей огляделся вокруг и понял, что лужа стала в разы больше. — Да не, мне норм. — Пак показал Чонсону класс и продолжил глупо лыбиться. — Значит домой ты не собираешься? — Ну, слушай, тут такое дело. В общем, я в общаге живу, и меня вряд ли туда сейчас пустят. — Так тебе некуда пойти? Поэтому ты здесь спать собрался? — Не совсем? Я просто не хочу туда возвращаться. По крайней мере, не сегодня. — Если хочешь, то можешь сегодня переночевать у меня. — Джей и сам не понял, что он опять сморозил. Типа… Звать первого встречного к себе в дом — это не совсем норм. Но, видимо, кукуха Пака поехала так же, как и кукуха второго Пака. — А ты один живёшь? — Ну, видимо сегодня — да, а так — нет. — И тебе не страшно впускать меня в свой дом? Вдруг я что-нибудь украду? — Там нечего красть. Только если кота или цветы. Но они вряд ли тебе нужны. — То есть цветы и кот для тебя являются самым ценным? Даже не телефон или паспорт? — Ну типа… — Прикольно. А знаешь, я бы не отказался. — Сонхун снова заржал. В его глазах это выглядело так нелепо. — Ну, тогда вставай. — Джей быстро поднялся на ноги. — А руку подашь? — Ещё чего. Сам вставай! — Но так я не встану… — Ладно. — Чонсон взял Сонхуна за руку и потянул на себя. Парни полностью мокрые пошли в квартиру Джея. Вода с них стекала ручьями.***
— Можешь не разуваться. — Чонсону было уже всё равно. Хоть он и надраивал целый день квартиру до блеска, сейчас это не имело никакого значения. Они оба грязные и мокрые. Этот факт просто нужно принять. — Тебе бы сейчас помыться и переодеться. — Да, тебе бы тоже! — Логично. — Ой, а это твой котик? Он милый! — Сонхун обрадовался как ребёнок, увидев бедное животное, и сел на корточки, чтобы получше его рассмотреть. Но самого кота он не трогал. Боялся испачкать и измочить. — Да, это существо, которое я люблю больше всех в этом мире. — Интересно. Ты отдаёшь своё предпочтение животным, а не людям. Похвально. — Ага. Ванная, если что, там. Иди мыться первым. Я полотенце тебе дам. — Чонсон указал на дверь в конце коридора. — А можно у тебя одежду сменную одолжить? А то мне надеть нечего. — Без проблем. Сейчас что-нибудь найду. — Спасибо. Я тогда пойду. — Ага.***
Оба Пака приняли тёплый душ, переоделись, закинули мокрые вещи в стирку, помыли мокрый пол и уже в три ночи сидели за столом, попивая чаёк, приготовленный Джеем. Спать всё ещё не хотелось никому. — А у тебя тут уютненько, — решил хоть как-то начать новый диалог Сонхун, разглядывая кухню. — Ну типа. — Что завтра будешь делать? — Не знаю. А ты? — Тоже. — В общагу возвращаться не собираешься? — Я планирую забрать документы из универа. Не хочу продолжать там учиться. Поэтому из общаги меня в ближайшее время выпрут. — Ого. Я бы тоже так хотел. А на кого ты учишься? Ну, то есть учился? — Джей отпил свой вкусненький чаёк и поднял взгляд на своего сегодняшнего сожителя. — На программиста. А ты, на кого пока ещё учишься? — На экономиста… — Хочешь бросить? — Безумно. — А почему не бросаешь? — Мне нужно хоть какое-то образование, чтобы потом работать. — Но это ведь будет ненавистная тебе работа. Или ты всю жизнь мечтал быть экономистом? — Ну уж нет. Работа эконамиста мне только в страшном сне снилась. Я вообще когда-то хотел быть музыкантом. — А почему передумал? — Музыкантом быть в нашей стране страшно. Либо ты разрываешь все чарты, либо бедствуешь в полной нищете. Меня бы прибили на месте, если бы я пошёл в творческий вуз. — И ты выбрал экономический? — Не я. Бабушка. Она сказала, что мне это подходит. — Ну-ну, — для Сонхуна было странным выбирать профессию по совету бабушки. Но кто в этой комнате вообще не странный? Разве что кот. — А ты-то почему бросить решил? — Мне не нравится. Какой из меня программист? — А кем хочешь стать? — Ну, если так подумать, то было бы неплохо стать врачом. Только хорошим. Чтобы людей лечить. Но врач из меня бы вышел очень хуёвый. И я бы стал среднестатистическим медиком, который губит жизни людей просто из-за того, что не доучил параграф в институте. — Смешной ты. А если не врач, то кто? — Хм… Даже и не знаю. Сейчас уже особо всё равно. — Сонхун опустил свой взгляд на чай. — Почему всё равно? Ещё не поздно понять, что ты действительно хочешь в этой жизни и пойти в нужном направлении. — Понять, что я хочу в этой жизни? — протянул Пак Сонхун. — Ну да. — Жить и не задыхаться. Я хочу дышать полной грудью и не чувствовать ужасного жжения в лёгких. — Это ты конечно красиво завернул. Но я так и не понял, кем ты хочешь стать? — Джею показалось, что это была красивая метафора из уст очень странного человека. — Эх… Боюсь, становиться кем-то в моём случае действительно поздно. — И всё же, почему? — Чонсон не понял. — Ну, раз мы так разговорились… Прямо, как настоящие друзья. Даже смешно как-то. — Сонхун нервно посмеялся и как будто бы сжался в клубочек. Могло даже показаться, что ему просто стало страшно, и он решил от этого отшутиться. — Ты от темы то не уходи! — Ладно-ладно. — странный парень выдохнул и начал. — Джей, сегодня мне сказали, что я вряд ли доживу до конца этого года. А всё из-за какого-то сраного непрофессионализма наших врачей. Нет, ну серьёзно, почему из-за каких-то идиотов, которые плохо учились в своих учебных заведениях, простые люди расплачиваются собственной жизнью? — Из глаз Сонхуна медленно начали катится слёзы, а голос задрожал. — Погоди. Что ты, ещё раз, сказал? — Чонсон как будто не расслышал. Как будто Сонхун шутит и всё это не правда. Одна сплошная шутка. — Я умираю, Джей. Лечиться уже бесполезно. Прям вообще ничего сделать нельзя. Ещё год назад — можно. Но не сейчас. А год назад сраные доктора только поняли, что я действительно болен чем-то серьёзным. До этого мне постоянно говорили, что «ничего страшного, всё само пройдёт». А я так и продолжал задыхаться. Сколько жизней они должны ещё погубить, чтобы начать нормально выполнять свою работу? — Сонхун… — Не говори ничего. Давай, просто помолчим. С тобой так комфортно просто молчать. — Ладно. — Джей нервно отпил свой чай. — Мне тоже комфортно молчать с тобой.