Эффект Бакуго

В этот день столовая гудела от шума, металлические палочки громко лязгали о миски, море голосов бессмысленно бормотало о чём-то. Это был такой же школьный ланч, как и все другие, но, учитывая, что сегодня был понедельник, было чертовски шумнее, чем обычно. Людям, очевидно, просто нравилось трепаться о своих глупых историях, случившихся на выходных. Напротив него сидели Каминари и Киришима, увлечённые своей раздражающей болтовнёй, но в то же время не забывающие и кушать. Бакуго старался игнорировать противные кусочки риса, иногда вылетающие из их ртов. Серьёзно, почему эти два идиота настояли, чтобы сидеть рядом с ним? – Так как там твой проект с Ураракой? Искристый простонал: – Мы думаем над устройством, которое смогло бы взлететь с помощью её причуды, а потом перенаправить мои электрические разряды под определённым углом, но это слишком сложно и мудрёно для наших мозгов, поэтому мы пытаемся придумать что-то ещё. Что насчёт вас с Шоджи? – Ну, мы оба довольно сильно полагаемся на наши тела в ближнем бою, так что мы размышляем о дополнительной броне, которую сможем надеть на себя, – красноволосый Дерьмо-вместо-мозгов сделал несколько круговых жестов. – Что-то вроде шипастого ремня, обёрнутого вокруг наших рук? Хотя мы ещё не совсем уверены! – Чувак, по крайней мере, вы уже можете визуализировать что-то, – вмешался Соевое Лицо, который взял на себя смелость сесть рядом с Бакуго. К счастью, у него получалось гораздо лучше держать еду в своём чёртовом рту. – Джиро и я ничего не можем придумать! – Ну, вы оба лучше подходите для боя на длинной дистанции и разведки, да? – Это так, но вообще-то трудно придумать прибор, который подойдёт для моих лент и её ушных разъёмов. Все трое синхронно вздохнули, прежде чем Кацуки почувствовал на себе их взгляды. – А как ты и Яойорозу, Бакуго? – Бесполезно спрашивать его, Киришима, – перебил его Соевое Лицо, после чего сделал глоток из чашки. – Он просто скажет тебе заткнуть варежку. Бакуго враждебно посмотрел на черноволосого идиота: – Заткнись. Тот просто пожал плечами и самодовольно взглянул на Искристого: – Видишь, говорил же. – Но Бакуго-кун! – Четырёхглазый энергично вскочил и начал размахивать своей рукой перед Искристым, напугав дурака. – Вы получили билеты от Хацуме-кун на Национальную Выставку Поддержки в Инаги, верно? Как же получилось, что мы не увидели вас с Яойорозу в прошлую субботу? С открытием Четырёхглазого последовали разные реакции с их длинного стола, когда его одноклассники начали обсуждать это с друг другом. Большинство было шокировано услышать про существование Выставки Поддержки, также многие были недовольны собой, что не подумали подойти к Хацуме. Показатель, что все они были просто кучкой идиотов. Он подумал, что может просто их всех проигнорировать и продолжить кушать свой обед в спокойствии, когда Искристый неожиданно встал и с решительным видом указал на него. – Эй, эй, не игнорируй вопрос! И не говори, что это не наше дело, нет, нет! – он повернул руку в другую сторону, чтобы указать на кого-то, сидящего за следующим столом. Бакуго не нужно было смотреть туда, так как он уже заметил её высокий хвост краем глаза. – Посмотри на Яомомо! Откуда у неё эти царапины и синяки на лице, а? К тому же ты выглядишь ничуть не лучше… за исключением, наверно, этого пластыря на твоём лице, но всё равно! Объяснись, Бакуго! Он выдохнул, пытаясь не выглядеть озабоченным обвинением. – Мы наткнулись на проблемную шпану в тот день. Это вызвало вторую волну удивлённых реакций, которая была громче предыдущей, так как присоединились ребята с других столов. Это не преминуло ещё больше увеличить его раздражение. К счастью, гул быстро стих, когда поднялся один человек. – Об этих людях уже было сообщено властям, так что нет никаких поводов для волнений, – Яойорозу повела рукой, приглашая своих взбудораженных одноклассников успокоиться, блять. – И, как вы видите, я сейчас в порядке. – Эээээ! – Черноглазая начала суматошно размахивать руками, это стало привлекать внимание остальных студентов в столовой. Все уже глазели на них. Скандал, блин. – Но всё равно! Почему ты не сказала нам, что твоя жизнь была в опасности, Яомомо?! Вся эта необязательная шумиха уже вызвала у него головную боль. Кацуки услышал, как Хвостатая извинилась, а Четырёхглазый делал то, что у него получалось лучше всего, рассказывая каждому любопытному недоделку, что не о чём беспокоиться. Это эффективно отпугнуло их, что было хорошо. Наконец-то он мог сказать, что ценит их странноватого президента. – Раз ты, по-видимому, не говоришь об этом, – начал Киришима. – Могу я просто спросить, можно ли с уверенностью полагать, что Яойорозу получила раны из-за каких-то мелких злодеев или уличных хулиганов? Его первой реакцией были плотно сжатые губы и хмурый взгляд. Он тайком взглянул на Яойорозу, которая, как он осознал, уже смотрела на него. Она слабо улыбнулась, когда их глаза встретились. – Далеко не так, – расплывчато ответил Бакуго, заработав тем самым пожатие плечами от двоих ребят, сидящих перед ним. Они мудро поступили, решив пока больше не поднимать эту тему. Вчера Яойорозу заключила с ним два соглашения. Первым было то, что их классу совершенно необязательно было знать о реально произошедшем инциденте этой субботой. Она не уточнила, о каком именно случае шла речь – об инциденте на аллее или об их спонтанном бое, но он определённо разделял мысль, что им не нужно знать эти две истории. Особенно ту, которая объясняла, откуда у Яойорозу все эти раны. Если и была одна вещь, которую Бакуго избегал, так это глупых слухов, которые неизбежно превращались в искажённые неточные истории, выставляющие его в конечном итоге в негативном свете. Ладно, после поступления в Юэй он начал медленно осознавать, что больше не был самым популярным ребенком. Но всё равно, чёрт побери, это логично, что ему не хотелось быть главным героем всех дрянных обсуждений, верно? Однако он ожидал, что их всё равно будут расспрашивать их назойливые одноклассники, особенно потому, что Хвостатая была против похода к Исцеляющей Девочке после их схватки. Посещение медпункта тут же заставило бы их сказать правду, о которой бабуля точно бы сообщила Аизаве и… он в самом деле не хотел представлять, что было бы потом. Неважно, как они бы посчитали, их небольшая битва всё равно была бы расценена как «несанкционированные бой и использование причуд вне школы», а это точно было против правил. В конце концов, девушка убедила его, что с ней всё в порядке. Она попыталась скрыть маленькие синяки с помощью этих девчачьих пудр или ещё какого-то дерьма, но кто-то внимательный смог бы их заметить. Бакуго закончил свой обед и отложил в сторону палочки. Когда он согнул свои пальцы и запястья, тупая боль, появившаяся вчера, снова дала о себе знать, хотя и в меньшей степени. Хвостатая, несмотря на своё фиговое нападение, он должен был признать, компенсировала этот недостаток хорошими защитными тактиками, вплоть до того, что заставляла Кацуки непроизвольно усиливать атаки до чувства напряжения в руках, хотя он знал свои пределы, когда на нем не было перчаток и гранат. Он стал раздражённым из-за напоминания о том, как существенно слабее были его атаки при низких температурах. Но была одна вещь, которая его обрадовала во всём этом испытании – Хвостатая доказала, что у неё был дух той, кто может стать достойным для него оппонентом. В конце концов, Бакуго ценил хороший вызов. Наконец прозвенел звонок, и они вернулись в класс. На послеобеденных уроках не случилось ничего, заслуживающего упоминания, кроме, разве что, объявления Сущего Мика, что завтра будет какой-то долгий тест. Это тоже было ожидаемо, так как они в принципе догадывались, что неделя будет наполнена контрольными, ведь семестр заканчивался. И здесь случилось второе соглашение. – Давай будем заниматься нашим проектом только на выходных, если ты не возражаешь, – он вспомнил её слова. – Мы всё ещё являемся студентами с другими обязанностями тоже, так что я пойму, если ты захочешь сфокусироваться на домашних заданиях в будние дни. Он должен был предсказать это, потому что она была чёртовым непобедимым Номером 1 в общем рейтинге их класса. Хотя практики играли большую роль в их оценках, письменные экзамены и сраные требования по остальным предметам тоже оттягивали на себя значительную долю в их общей системе оценивания. Которую Бакуго считал абсолютно дерьмовой, потому что как, блять, он должен был сосредоточиться на физической тренировке, если ему нужно было готовиться к какому-то сраному тесту? Конечно, ему приходилось мириться с реальностью, где Юэй всё ещё была старшей школой, в конце концов, это было неизбежно, вот почему он учился просто для галочки, но обеспечивал себе первоклассные боевые навыки. Очевидно, его приоритеты отличались от её, но это имело сраный смысл с её стороны, так как знания играли огромную роль в использовании её причуды. Кацуки признавал, что Хвостатая умна, но это не означало, что он не был тоже. В действительности, он мог бы побиться об заклад, что занял бы её место, если бы более серьезно относился к учёбе. В конце концов, хорошие оценки были всего лишь цифрами, и, если бы он реально хотел их получить, он бы сделал всё возможное, чтобы, блять, добиться их … но это было не в его стиле. Бакуго стремился стать сильнейшим героем по окончании Академии, а не каким-то долбанным школьным учителем или университетским учёным. Он не был похож на Хвостатую, которая, скорее всего, заперлась в своей комнате, зазубривая сраный английский словарь или что-то ещё. – Маленькая Мисс Думающая-Об-Оценках, – пробормотал он себе под нос. Он непринуждённо лежал на одном из диванов в гостиной, рука под головой. Киришима и другие идиоты уже вернулись в свои комнаты, наверно, после осознания, что они были непродуктивными в присутствии друг друга. Что было большим облегчением для него, потому что он мог наконец-то всё повторить в тишине. Он внимательно смотрел на свои записи и потому не заметил, что кто-то, стоящий рядом с диваном, наблюдал за ним. – «Маленькая Мисс Думающая-Об-Оценках»? Кого ты имеешь в виду? Неожиданный голос заставил Кацуки рефлекторно убрать тетрадь со своей головы и посмотреть вверх. К его удивлению, его глаза встретились с глазами Яойорозу, с его перспективы её лицо было вверх ногами, девушка нависала над ним сзади. Жар распространился по его лицу, и он, возмущённый, быстро сел. – КАКОГО ЧЁРТА, ЯОЙОРОЗУ?! ПОЧЕМУ ТЫ, БЛЯТЬ, ПОДКРАДЫВАЕШЬСЯ К ЛЮДЯМ, А? – Такое сильное, разгневанное проявление эмоций, – прокомментировал в первый раз в его присутствии Птица, который сидел на другом диване напротив него. Бакуго уставился на него. – Прости, это не было моим намерением, – сказала она, застенчиво улыбаясь. Бакуго тяжело выдохнул, выпуская пар. К счастью, девушка, казалось, решила опустить вопрос с небольшим прозвищем, которое услышала от него. – Что ж, не делай этого снова! Всё равно, какого чёрта ты здесь делаешь? – А, да, насчет этого… – в её словах отчётливо было слышно сомнение. – Не могли бы мы поговорить где-то наедине? Он поднял бровь, рассматривая её несколько мгновений, потом захлопнул книгу одной рукой. На первом этаже обреталось, наверно, меньше половины класса, причём эта половина была наименее раздражающей и даже наименее суматошной, например, смотритель зоопарка Каменнолицый и Хвост. Почему надо было говорить наедине? Если только она не хотела, чтобы это услышали другие? Хвостатая раскачивалась из стороны в сторону, и только тогда Бакуго заметил, что она прятала тоже какие-то листочки бумаги за своей спиной. Учитывая нынешние обстоятельства, он только и мог подумать, что она хотела поговорить о чём-то, связанном с учебой, так что, мог ли это быть момент, когда Номер 1 просила помощи у него, Номера 3, и ей было стыдно, поэтому она не хотела, чтобы другие узнали об этом? Его губы растянулись в ухмылке, когда он встал и последовал за ней. Что ж, она обратилась к идеальному кандидату. Но он ошибся, так как выяснилось, что предмет разговора был совершенно не связан с английским. Бакуго был рад, что все его догадки остались при нём же, это спасло его от смущения. К чёрту Хвостатую и её непредсказуемость. Если и было что-то, что удивило его ещё больше, чем её небольшое признание и предложение, последовавшее за ним, так это то, что он вообще-то согласился. Кацуки, не обращая внимание на то, что это нарушало соглашение номер два, порадовался, что ему не придется снова возвращаться к английской грамматике и синтаксису. Она сказала, что подождёт его на первом этаже, и он вернулся в свою комнату, чтобы захватить зимнюю куртку. – Значит, чёртова выставка еды? – пробормотал он, когда они уже были за пределами общежитий. Он застегнул своё пальто, когда холодный ветер начал ходить по его коже. Хвостатая кивнула, и они начали идти к огромным воротам Юэй. – Именно. Ты помнишь портативные микроволновки, которые мы вчера видели на Выставке Поддержки? Бакуго вспомнил микроволновое устройство, которое они увидели на выставке. Такую микроволновку использовал герой Жирножвач. Ребята согласились, что еда была чертовски полезной для них обоих – для Яойорозу она была основным источником любого дерьма, которое Хвостатая хотела создать, а для него еда могла стать средством производства пота в зависимости от вкуса и температуры. Забавно, что поход на Выставку Поддержки заставил его задуматься о возможности создания чего-то другого помимо оружия. – Да. Это неплохая идея. – Действительно! Я знакома с механизмами микроволновки, так что это ты можешь предоставить мне! Возможно, нам следует придумать дизайн, подходящий для нас обоих. Однако мы должны выяснить, какой тип еды будет лучшим для хранения, транспортабельности и эффективности, и какой путь может быть лучше, чтобы узнать, какая еда подойдет нашей микроволновке, если не посещение ярмарки еды! Он наблюдал за ней краем глаза. Кацуки мог поклясться, что поймал мгновение, когда она буквально была окружена аурой искрящегося стремления, которое явно старалась скрыть. Вид был… странным, но, на удивление, не неприятным. Он почему-то сравнил её ауру с аурой Киришимы, который большую часть времени излучал кричащий оптимизм, это сначала раздражало Бакуго, но потом он каким-то образом научился терпеть его до нынешнего момента. Её аура сияла мягче, слишком нежная на его вкус, такая нежная, что это начинало вызывать у него обратный эффект. Если бы про Киришиму он сказал бы, что он идиот, то её он мог описать почти как… очаровательную? Но, чёрт возьми, такого слова не было в его лексиконе. Он остановился на «странной», что идеально подходило. Прямо как Четырёхглазый был чудным классным Президентом, Хвостатая была чудным вице-президентом. Ярмарка еды располагалась через здание от входа в Юэй, так что путешествие было недолгим. Место, обычно использующееся как парковка для машин, в этот день было заставлено разнообразными и разноцветными киосками с едой. Он бы не сказал, что здесь было много народа, но всё же людей было достаточно, он даже заметил нескольких студентов из Юэй, которые явно узнали его, но по неправильным причинам. Он просто знал это, основываясь на осуждающих взглядах в его направлении. Ученик средней школы пойман злодеем-слизью. Тот злобный парень из 1-А, которого связали на Спортивном Фестивале. Студент с геройского факультета, похищенный Лигой Злодеев. Сраные недоноски, почему бы им просто не упасть в какую-то дерьмовую яму и не сдохнуть? – Бакуго-сан, всё в порядке? – спросила Яойорозу. Он не заметил, что уже начал сильно сжимать кулаки. Он расслабил руки и зашагал впереди неё, не ответив на заданный вопрос. – Давай, пошли к этому хреновому киоску. Он ощутил на себе её взгляд, но она ничего не сказала, вместо этого направившись за ним к первому киоску, который, как оказалось, продавал такояки. Десятки шаровидных закусок жарились на квадратных сковородках, и время от времени хозяин переворачивал их в полукруглых формочках. – Обременительно делать такояки, ничего не приготовив заранее, – сказал Кацуки, вспоминая, как его мама раньше готовила такояки и в значительной степени заставляла его помогать. Какая огромная заноза в заднице. – Да, верно, – пробормотала девушка в ответ, не отводя взгляда от тщательно готовящихся закусок. – Это включает в себя много нарезания, перемалывания и взбивания до определённой консистенции, прежде чем можно будет приступать к самому процессу приготовления, – добавил он, смотря, как закуски зашипели, когда хозяин ларька потыкал и перевернул их. – Если только мы не возьмём их в пакетах со льдом, лучше всего будет убрать их из нашего списка. Вообще-то, им, наверно, не следовало рассчитывать на замороженную еду, так как её будет слишком сложно хранить. Он не был Половинчатым, который мог спокойно играть роль холодильника, поэтому, если только у них не будет с собой портативной коробки со льдом, риски порчи продуктов были. Бакуго определённо не хотел иметь дело со злодеями и дерьмовым желудком одновременно. Предмет геройской поддержки в итоге будет поддерживать врага. Он уже мог представить Аизаву, ставящего им неудовлетворительную оценку по этому критерию. Он начал уходить, направляясь к следующему киоску. – Подожди, куда ты идёшь? Кацуки оглянулся на Хвостатую, не двинувшуюся с места. – Какого чёрта ты всё ещё стоишь там? Пошли. – Но, – она замолкла на секунду, очевидно, подбирая слова. – Разве мы не собираемся хотя бы попробовать несколько штук? – она снова замолчала, потом хлопнула в ладони. – Я уверена, что ты тоже довольно голоден. Как назло, его живот чертовски заурчал, и несмотря на разделявшее их расстояние, он был вполне уверен, что она услышала это тоже, судя по её нахальной улыбке. Он нахмурился, топая обратно к ней. Ну, всё равно уже было почти время ужинать. Всё закончилось тем, что Бакуго заказал небольшую коробку такояки с дополнительным соусом чили, а она выбрала набор с разными приправами и специями. Хвостатая не пыталась скрыть свою радость, когда кушала одну из этих штук. Он ничего не сказал по этому поводу, и они пошли к следующим киоскам, но скоро он заметил, что попытки обсудить их пищевой проект обычно долго не продолжались, не потому, что они не хотели говорить о нём, а потому, что вся уличная еда просто была подвержена высокому риску порчи, так что все эти продукты автоматически вычеркивались из списка. Гиоза, короккэ, данго… Они согласились, что им, вероятно, не стоит использовать их, но несмотря на всё вышесказанное, это не остановило девушку ликующе обойти каждый ларёк с едой. Бакуго затряс головой, чувствуя себя большим идиотом из-за того, что только сейчас всё понял. Почему это заняло у него столько времени – СТОЛЬКО, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, ВРЕМЕНИ? Ситуация успела дойти до того, что он держал поднос, полный уличной еды, которая возвышалась небоскрёбом и почти что блокировала его сраный обзор, и он только сейчас осознал, что вообще-то угодил в её ловушку. – Просто, блять, признай это, – прорычал Кацуки, нападая на неё, когда они наконец уселись. – Это, – он указал на тяжёлый поднос, лежащий у него на коленях, который Бакуго умудрялся сохранять в равновесии с помощью своих рук. – Не из-за нашего сраного проекта. Ты просто хотела, чтобы кто-то сопровождал тебя сюда. Хвостатая выглядела так, будто хотела что-то сказать, но он не дал ей такой возможности. – Даже не пытайся отрицать этого. Её плечи поникли в поражении, пластиковые пакеты, висевшие у неё на руках, издали короткий шуршащий звук в процессе. Она сгорбилась от стыда, всё ещё держа палочки данго, так что теперь казалось, что у неё на голове выступают два странных рога. Она выглядела абсолютно смешно. – Я… высказала предложение пойти сюда девочкам этим утром, но никто из них не подумал, что это хорошая идея, узнав, что у нас завтра тест! Он послал ей недовольный взгляд. – Так и знал. – Я просто не могла пропустить ярмарку, потому что сегодня – последний день, и я уверена, что Кьёка-сан согласилась бы пойти со мной, но я видела, что ей было не очень хорошо, поэтому… – Хватит объяснять, – перебил Бакуго, щёлкая в раздражении языком. – Мне плевать. Девушка посмотрела на него широко раскрытыми глазами, лишённая дара речи; такой же вид она имела до того, как швырнуть в него те листочки с формулами. Он нахмурился, в то же время наблюдая за палочками данго в её руках. Она не посмеет воткнуть их в его сраные глаза… да? Но вместо того, чтобы выглядеть оскорблённой, любопытство отразилось в её чертах. – То есть ты говоришь, что не против, что я обманула тебя? – Я такого не говорил! Хвостатая надула губы. Этот её вид почему-то напомнил ему щенка. Его глаз дёрнулся. – Тогда, – продолжила она аккуратно, а он заметил, что кончики его пальцев напряжённо елозят под подносом. – Ты злишься? Если быть совершенно честным, то Бакуго не был уверен. С тех пор, как начался этот глупый проект, он всё время был в необычных ситуациях с Яойорозу, которые вызывали у него иногда странные, непонятные эмоции. Сейчас знакомое ощущение тепла окутало его голову, служа невидимым покрывалом от дерьмового зимнего ветра. Но он не смог насладиться этим, так как у него засосало под ложечкой. Кацуки тяжело вздохнул. – Если ты продолжишь задавать глупые вопросы, – медленно начал он. Он чувствовал, как она внимательно смотрит на него. До этого она была просто одноклассницей для него, и, как и со многими другими, он не хотел иметь с ней ничего общего. Прямо сейчас она всё ещё была одноклассницей, но разница была только в том, что обстоятельства заставили их работать вместе, и ему приходилось сотрудничать с ней. И пусть катятся к чёрту все эти влюбленности, симпатии и прочее, у него не было на это времени, и он не думал, что оно вообще когда-то будет. Но быть с ней… Ощущалось так, как если бы он по-настоящему наслаждался её компанией? – Бакуго… – ЕСЛИ ТЫ ПРОДОЛЖИШЬ ЗАДАВАТЬ ГЛУПЫЕ ВОПРОСЫ, – повторил он с нажимом. – ТОГДА Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО РАССЕРЖУСЬ, ЧЕРТОВСКИ ЗОГРХХМХМФФ… Сладкий и пикантный вкус атаковал его, за вкусом последовал постепенно нарастающий пожар, самовольно распространяющийся в его рту. Это было данго. Она запихнула чёртово данго в его рот. Хвостатая выглядела поражённой своими действиями: – Э-э-э-мне очень жаль! Ты уже кричал и был зол, и коробки почти что падали, и… Бакуго отклонил голову, и откусил клёцку, так что она полностью снялась с палочки. Он быстро прожевал её, прежде чем проглотить. – Я не позволю этим сраным коробкам упасть и таким образом потратить хорошую еду! За кого ты, чёрт возьми, меня принимаешь?! На какое-то мгновение её лицо выглядело ошеломлённым, но потом на нём появилась весёлая улыбка: – О, конечно! – И кто, блять, сказал, что я был зол? – шёпотом вылетели слова из его рта, прежде чем он успел осознать это. Бакуго быстро повернулся к ней, чем заставил её поднять руки, защищаясь. – Ты… что-то сказал? Либо девушка в самом деле ничего не услышала, либо хорошо притворялась невинной. Но оба варианта означали, что она больше не зацикливалась на эмоциональном дерьме. Это его устраивало. Он глубоко вздохнул. – Ничего. – О, хорошо. А затем на них нашёл приступ молчания. Хвостатая рядом с ним продолжала есть, её глаза были направлены на проходящих мимо людей. Он не разделял её обзора из-за массы коробок с едой перед ним, но в действительности он не возражал. На самом деле, это было ему на пользу. По крайней мере, он не видел никого из этих глупых назойливых недоносков. Она нарушила тишину спустя пять долгих секунд: – Так, что ты думаешь о данго? – Неплохо, – если бы не факт, что она вообще-то запихала его ему в рот, было бы идеально. – Я в первый раз попробовал острый сорт. – Я тоже. У меня не очень ладится с острой пищей, но я хотела попробовать. Острота определённо оставляет послевкусие, верно? Кацуки кивнул. Это было правда. Частички остроты вместе с маленькими сладкими вкраплениями всё ещё ощущались во рту. – Капсаицин. – Активный компонент, который добавляет перцам остроты, – добавил Бакуго, не глядя на неё. – Он способен стимулировать гипоталамус для активации потовых желёз в теле, так что оно начинает продуцировать пот. Восторженный звук сорвался с её губ: – Как ожидалось, Бакуго-сан, ты сделал своё исследование! – Разумеется, я сделал. Разве я не сказал тебе, что мы приложим все усилия, чёрт возьми, чтобы это был лучший проект? Это значит, что мы одинаково несём ответственность за выполнение чёртовой домашней работы. Похоже, что его непреднамеренная подбадривающая речь увеличила её радость ещё больше, и Хвостатая снова буквально сияла. – Это верно! Нам просто нужно выяснить, в какую еду лучше всего добавить капсаицин, учитывая наши предпочтения! А теперь скажи мне, что ты думаешь об этом вкусе… – Прекрати ммф – прекрати кормить меня, блять! Не обращайся со мной, как с каким-то ребенком! – Но у тебя заняты руки! А сейчас открой свой рот… – УБЕРИ ЭТУ ЧЕРТОВУ КЛЁЦКУ ОТ МОЕГО ЛИЦА ИЛИ Я УБЬЮ ТЕБЯ! Они представляли собой то ещё зрелище после нескольких неудачных попыток Яойорозу накормить Бакуго, но в итоге они всё-таки отдали еде должное, вспомнив про комендантский час в Юэй. Бакуго больше не держал поднос, так как его содержимое переместилось в тележку, созданную Юной Леди Универсальная-Фабрика – к счастью, в этот раз она вспомнила про правила приличия, действительно сообщив ему, что она сделает тележку из живота. Или из её груди? Не то чтобы он смотрел, и не то чтобы это, блять, имело значение. – Какого чёрта ты взяла с собой столько еды? Этого хватит, чтобы накормить сраную семью, и ещё останется. – Что ж, в каком-то смысле ты прав. В конце концов, это для наших одноклассников! Естественно, что они проголодаются после учебы! О, точно. Он практически забыл про экзамен. Возвращение в хреновую реальность. – Говоря об учёбе, в качестве компенсации за то, что обманула тебя и сократила твоё время на подготовку, – она кашлянула и сказала следующие слова на чистом английском. – Пожалуйста, позволь мне помочь тебе в практике английского для нашего экзамена! – Мне не нужна твоя помощь, – ответил он на английском, просто чтобы доказать это. – Очень хорошо! Так держать, Бакуго-сан! Кацуки ударил себя рукой по лбу. Конечно, она всё по-другому поняла, уж поверьте. Он искоса взглянул на девушку, чтобы увидеть, что её рвение ни чуточки не поколебалось. Это был разительный контраст с унылой Хвостатой, которую он наблюдал несколько дней назад. Бакуго сказал себе, что почему-то он готов иметь дело с такой Хвостатой хоть каждый день. – Раз ты так об этом настаиваешь, я приму чёртову игру, – он широко ухмыльнулся. – Ты знала, что существует множество способов сказать людям быть тише на английском? Она кивнула с уверенным видом: – Конечно! Например, «будь потише», «тишина, пожалуйста» и «говори тише». – Хмф, впечатляет, – небрежно прокомментировал он. – Но, бьюсь об заклад, ты никогда не услышала об этом выражении! Их небольшая игра продолжилась даже тогда, когда они прошли огромные ворота Юэй. Бакуго был так этим поглощен, что уже не заметил, как они миновали нескольких студентов, которые, как он знал, сплетничали за его спиной. В мгновение ока ребята подошли к своему общежитию. Прежде чем открыть дверь, Хвостатая припарковала свою тележку и обернулась к нему: – Спасибо за сегодня, Бакуго-сан. Не только за практику нашего английского, конечно – Я многому у тебя научилась – поэтому тоже спасибо, – её пальцы теребили ручку тележки. – За то, что позволил мне предаться небольшим радостям. Он фыркнул: – Хмф, но ты сделала это под предлогом нашего проекта. Смущённая улыбка появилась у неё на губах: – Мне действительно жаль. Я буду более честной в следующий раз. Он поднял бровь. В следующий раз? – И я знаю, я полностью нарушила наше второе соглашение, но только в этот раз, обещаю! Кацуки просто пожал плечами, ссутулившись ещё больше. Соглашение изначально даже не было его идеей. – Мы можем продолжить наш мозговой штурм насчёт капсаицина на этих выходных! Но, говоря об этом, я обещала Каминари-сану и остальным, что помогу им подготовиться к письменным экзаменам на следующей неделе. Надеюсь, ты не против, что я сказала им, что ты тоже будешь с нами! Что? – Мы убьем сразу двух зайцев! Мы сможем поговорить о проекте и в то же время помочь одноклассникам. Я слышала, что ты помогаешь в учёбе Киришиме-сану, поэтому я пригласила и его! Что? Забудьте про то, что он думал раньше. Готов ли он был иметь дело с Принцессой Хвостатой из Дворца Дерзости? Он выяснил это через несколько дней. Они стояли субботним утром снаружи от ворот Юэй, закутанные в пальто или в то, что, чёрт возьми, их согревало. Яойорозу была занята разговором с кем-то по смартфону, а остальные выстроились вдоль тротуара. – Чувак, насколько круто это будет?! – воскликнул Искристый, направляясь к месту, где стояли он и Киришима. – Вы, двое, присоединяетесь к нашим учебным занятиям! – Я пришёл сюда не из-за этого, – прорычал в ответ Бакуго, отталкивая руку идиота, когда тот попытался положить её ему на плечо. – Что ты имеешь в виду, чувак? – встрял Киришима. – Я думал, что ты точно покажешь свои мужественные учебные техники! Черноглазая восторженно взвизгнула, а потом подскочила к ним: – Значит ли это, что у нас сегодня будет двое учителей? Соевое Лицо продемонстрировал свою обычную зубастую улыбку: – Яойорозу-сенсей и Бакуго-сенсей, а? – Прекратите! – огрызнулся Бакуго. – Я никого не учу! Черноглазая явно проигнорировала его: – Интересно, кто лучше, хмм? – Я ставлю на Яомомо! – тут же ответил Искристый. У Бакуго на лбу вздулись вены, но он позволил оставшимся частичкам самоконтроля возобладать над гневом. Самоконтроль значил, что он не будет использовать силу… пока. Он просто прожёг взглядом Каминари, это эффективно заставило дурака жалко вскрикнуть и спрятаться за Черноглазой. – Блин, кажется, группа Бакуго сегодня полностью в сборе, – он услышал комментарий Хвоста. Рядом с ним Наушница вроде что-то пробормотала в знак подтверждения, показывая, насколько они энергичны в этот час. Кацуки обвёл всю компанию взглядом, и, по правде сказать, здесь в самом деле были ребята, которым просто нравилось зависать с ним. Неудивительно, что учебные дискуссии с ними часто бывали просто невыносимы. Если сказать просто, то он был окружён идиотами. Черноглазая затем ахнула, тем самым привлекая их внимание. Она указала пальцем на улицу: – Но, ребята, знаете, что ещё круче этого? Бакуго знал, что ему точно следовало этого ожидать, но он бы солгал, если бы сказал, что его глаза даже не расширились от восхищения. – Эм, мои извинения за принесённые неудобства и ожидание на улице так долго, – сказала Яойорозу, а лимузин медленно остановился прямо напротив них. Бакуго мог сказать, что остальные прямо-таки вмёрзли в землю, и это было не из-за холодного утреннего ветра. – Когда моя мама узнала, что вы все придёте, она настояла, чтобы наш шофёр подбросил нас. На мгновение изображения её огромного особняка всплыло в его голове. Кацуки стало интересно, привыкнет ли он когда-нибудь к настоящей чёртовой элите. – Бакуго-сан? – на её губах промелькнула улыбка, и он заметил, что остальные уже садятся в машину, которая была тут же открыта её шофёром. Хвостатая просто стояла рядом с ним, пока не выказывая намерения садиться. – Всё в порядке? Он коротко взглянул на неё, потом кивнул и последовал за Киришимой, который бормотал восторженную чепуху вместе с Каминари. Она села в машину сразу за ним, но сначала поблагодарила своего водителя. Он подавил смешок. Элита или нет, Хвостатая всё равно оставалась Хвостатой. – Чёрт побери, мы действительно сидим внутри этой… роскошной машины?! Как будто… мы настоящие знаменитости? – Черноглазая, по-видимому, старалась сдержать своё возбуждение, восхищаясь замысловатым интерьером лимузина. Бакуго был только благодарен, что сидел далеко от неё, и поэтому ему не приходилось выслушивать её раздражающую болтовню. Если быть полностью честным, то не каждый день ты ездишь в такой красивой машине с огромным плоским телевизором и высококачественными бархатистыми шторами внутри, помимо всего прочего. – Каминари, ущипни меня, я сплю?! – Бесполезно просить его, Ашидо, – ответила вместо Каминари Наушница, тыкая щёку парня своим разъемом. – Кажется, у него уже случилось короткое замыкание. Так и было, у Искристого, сидящего между девочками, появилось его фирменное глупое выражение лица. – Каминари-сан, тебя укачивает? Тебе дать таблетку? – спросила Яойорозу и потом пробормотала что-то о болевой точке, о которой, очевидно, рассказал ей Половинчатый. Бакуго не смог чётко расслышать, так как был на другом конце машины. В любом случае, не то чтобы ему это нужно было знать. – Яойорозу действительно что-то с чем-то, не так ли? – прошептал Киришима, и он услышал, как Соевое Лицо пробормотал «ага» и кивнул. Бакуго, с другой стороны, ничего не сказал, хотя в глубине души был склонен согласиться с этим. Поездка проходила без происшествий, если не считать тривиальных разговоров, большей частью инициированных Черноглазой. Оживлённая болтовня вскоре была забыта, когда началось их небольшое учебное собрание. Кацуки больше не удивился, когда ему показали просто огроменный учебный зал, который, возможно, был ещё больше библиотеки, в которой они были до этого. Они все сгрудились на одном конце стола, царапая заметки, а Яойорозу цитировала строки из книги по литературе. Бакуго решил сесть на другом конце, подальше от небольшой учебной кучки. Несмотря на бесчисленные попытки Искристого и Дерьма-вместо-мозгов убедить его присоединиться к ним, всё, что они получили, было большое жирное НЕТ. Они были разочарованы, что было предсказуемо, и, глядя на неё уголком глаза, он был уверен, что Яойорозу тоже, но она ничего не сказала. Он возобновил повторение собственных конспектов в своём темпе, проходя через весь их раздражающий учебный план. Но не прошло и получаса, как Бакуго понял, что ему становится до чёртиков скучно. Он бы лучше поговорил об их проекте – именно поэтому он сюда и пришел – но это было невозможно, потому что у его партнера было дел по горло. Буквально. Хвостатая держала книгу в одной руке и маркер в другой, в то же время пытаясь отвечать на появляющиеся вопросы от её фанатов. – По-моему, я вообще не понимаю, что именно происходит в голове этого персонажа, – сказал Хвост. – Понимаю тебя, Оджиро! – добавила Черноглазая, почесав свою буйную шевелюру. – Его мысленный процесс такой сложный! Он заметил морщинки между бровями Яойорозу, когда её взгляд обратился обратно к книге. – Давайте тогда вернёмся на страницу 37, хорошо? Отсюда я выпишу диалог, который определённо привёл к его решению… Они были так поглощены дискуссией, что не поняли, что он уже встал, заметив его только тогда, когда он направился к Яойорозу, занятой писаниной и диктовкой. Она вздрогнула от удивления, когда ощутила его присутствие. – Ты всё слишком усложняешь, – Бакуго вытянул вперёд руку, показывая на её маркер. – Дай мне это. Он повернулся к доске и написал на ней огромные корявые буквы. Затем обвёл написанную фразу для пущего эффекта. – «Обращай внимание на картину в целом и на намерения автора», – медленно прочитала Хвостатая, подперев рукой подбородок. – Да, чёрт возьми, – подтвердил он, затем, стуча концом маркера по доске, обернулся к остальным. – Вот это важное дерьмо, которое вы должны держать у себя в голове при чтении. В любом случае все ответы находятся в тексте. Если бы Хвостатая писала каждый нужный диалог, то у нас ушёл бы весь день только на одну Современную Литературу. Она надула губы: – Ты преувеличиваешь, Бакуго-сан! – вздох. – Но, думаю, в твоих словах есть смысл. – Да, чёрт! Теперь ты присоединяешься к нам, Бакуго?! – восторженная улыбка растянулась до ушей у Киришимы, и когда Кацуки взглянул на других дураков, он понял, что все они, казались, разделяли такой же ослепляющий энтузиазм. Он тяжело выдохнул. Как раздражает. Но он все равно буркнул в подтверждение. Так называемая «группа Бакуго» возликовала в унисон. – Тогда давайте выложимся на полную! – сказала Яойорозу, а Черноглазая и Соевое Лицо продолжили скандировать «Бакуго-сенсей» и «Яойорозу-сенсей». Чувство тепла защекотало ему лицо. Кацуки был уверен, что это было из-за раздражения на неудобства всех дерьмовых обстоятельств, а не потому, что он был рад этому. После этого учебное занятие продолжилось. Каким-то образом они молчаливо согласились, что Яойорозу будет объяснять и добавлять необходимые детали, а он будет обобщать всё нужное дерьмо. Бакуго понял, что это просто были их методы учения, или то, кем они были – ведь Яойорозу была аккуратной, организованной и невероятно терпеливой, объясняя все длинные «как» и «почему», его же метод был грубым, кратким и прямо вёл к хреновой сути. Для маленькой учебной группы такая система успешно работала. Например, когда идиот Каминари не смог заставить свои сраные мозговые клетки понять терминологию, которую Хвостатая пыталась объяснить, этот дурак каким-то образом понял, когда Бакуго ударил его свернутой в трубочку тетрадью и прокричал то же самое определение, только с меньшим количеством мудрёных слов и с большим количеством ругательств. Для Киришимы всё работало наоборот; когда Дерьмо-вместо-мозгов не смог переварить, что всё, что ему надо было делать, это следовать чёртовой формуле, он почему-то понял больше, когда Яойорозу пояснила шаги один за другим. В результате, всё получилось идеально. Он даже не осознал, что они занимались почти три часа без остановки. Бакуго мог даже сказать, что, вероятно, мысль о том, чтобы учить одноклассников была не такой уж плохой идеей, в конце концов. Это было не только из-за «помощи» другим; это также стимулировало его мозг, что помогало ему повторять материал. Яойорозу решила, что настало идеальное время для перерыва. Несмотря на то, что Кацуки наслаждался видом их «учеников», у которых, казалось, разрядились их умственные батарейки, он согласился. Всё равно он проголодался, поэтому без жалоб пошёл вместе с Яойорозу за закусками. А что, таким образом он быстрее получит в свои руки еду. – Ты не думаешь, что мы были слишком строги с ними? – сказала Хвостатая, когда они вышли из зала. – Не, это пойдёт им на пользу. Они пришли сюда учиться, не так ли? Поэтому мы должны убедиться, что они учатся до потери пульса, чтобы это не было потерей времени для каждого. – Хмм, это логично, наверно, – ответила она, хихикнув. – Но спасибо тебе за помощь. Если честно, я была действительно разочарована, когда ты сказал Каминари-сану и Киришиме-сану, что не присоединишься к нам. Я по-настоящему надеялась увидеть твои «мужественные учебные методы», когда узнала, что ты однажды учил Киришиму-сана! Я рада, что ты передумал. Бакуго выдохнул. Уж поверьте, с Киришимы станется болтать всякую чушь. – Хотя тебе следует учиться не разжёвывать им всё до мелочей. Если ты продолжишь произносить слова по буквам, они не научатся никакому дерьму. Она вскинула голову, по-видимому, приободрившись: – Понятно! Спасибо за твои замечания! – Не привыкай к этому. К тому же, я сделал это только, чтобы всё быстрее закончилось. Чем больше ты бы провозилась, тем дольше мне пришлось бы ждать, пока ты не будешь в моем распоряжении, – у него ушла одна долгая секунда, чтобы понять, как он сформулировал фразу, и, прежде чем она смогла отреагировать, Кацуки тут же добавил. – Для проекта, разумеется. Не думай ни о чём таком! У неё был ошеломлённый вид, потом она улыбнулась, улыбка выглядела слишком фальшивой. – Конечно. Почему же ещё это могло быть? Неуютный комок образовался у него в животе, и почему-то он ощутил, что жалеет о некоторых произнесённых им словах. – В любом случае я также рада, что ты согласился пойти со мной на кухню! – продолжила Хвостатая, не выказывая никакого дискомфорта из-за их предыдущего разговора. – Вообще-то, я действительно надеялась, что ты пойдешь, потому что… – Момо, моя дорогая? Они остановились, когда встретились с женщиной, похожей на девушку, стоящую рядом с ним. – А, мама! – поприветствовала её Яойорозу тоном, который был гораздо слаще обычного, однако он заметил, как были напряжены её плечи. – Это Бакуго-сан, один из моих одноклассников. Мы шли на кухню, чтобы забрать наши закуски, так что… – Правда? – перебила её мама, и Кацуки не мог не поднять бровь, слыша их разговор. – Тогда замечательно, потому что я только что испекла свою новейшую партию печенья для тебя и твоих друзей! У Яойорозу на лице появилось почти паническое выражение, да такое, что он начал интересоваться, какого чёрта здесь всё происходит. Бакуго увидел, как что-то материализовалось у неё в ладони. – Я поняла, спасибо, мама! Тогда я поспешу на кухню, чтобы забрать их. А в это время, пожалуйста, не составишь ли ты компанию Бакуго-сану для начала? Какого хера? А потом Хвостатая умчалась, но прежде взяла его руку и вложила в неё маленький кусочек бумаги. Когда он открыл его, то прочитал: «Бакуго-сан, прости меня, но, пожалуйста, займи мою маму. Я объясню всё позже». Он мог только смотреть, как её спина исчезает в одной из комнат в огромном коридоре. Кацуки неловко перевёл взгляд на женщину, стоящую перед ним. – Разве ты не мальчик из новостей? Чёрт побери, Яойорозу, какой бы ни была причина, ей лучше оказаться, блять, хорошей. Он нахмурился, но кивнул. Бакуго не был уверен, про какое дерьмо из всех этих новостей она говорит. – Я в самом деле думаю, что у тебя исключительные способности! Я не находила себе места, когда смотрела твое выступление на Спортивном Фестивале в прошлом году. А, так она про это. Женщина продолжила говорить, и он был благодарен за это, так как всё, что ему надо было делать – притвориться, что он слушает, пока Хвостатая не вернётся. Его внимание привлекло упоминание её матери про то, как она была обеспокоена поражением Яойорозу на фестивале. Бакуго никогда не видел её матча, так как в это время находился в информационной зоне, но он слышал, что это был один из коротких поединков, о котором не очень-то много говорили. – Я позвонила ей после боя с одним из твоих одноклассников, Токоями-саном, верно? Она уверила меня, что с ней всё в порядке. Я была склонна не поверить ей; эта девочка всегда имела привычку преувеличивать. Он припомнил все предыдущие свои встречи с нею. Каким-то образом, теперь всё имело для него смысл. – В любом случае, я должна сказать, что впечатлена тобой! Ты остался верным своему слову и занял первое место. А Бакуго был не очень-то и впечатлён. Он всё ещё сокрушался, что двумордый ледяной ублюдок не применил все силы. – Но мне жаль, что это привело к… – у неё на лице появилась грустная улыбка, а потом её глаза расширились, и она грациозно поклонилась. – Ах, прости мои манеры. Не думаю, что будет правильно говорить об этом. Бакуго опустил глаза. По её тону он был уверен, что она явно подразумевает события, которые привели к инциденту в Камино. – Всё в порядке. Была отчётливая пауза, прежде чем мама Хвостатой заговорила снова: – Это время было также особенно сложным для нас. Если быть честной, мой муж и я были против её поступления на геройский факультет, но, как оказалось, мы не могли отнять у неё то, что делало её героем. Такая информация не должна была шокировать его, учитывая, насколько явно Хвостатую оберегали, однако Кацуки обнаружил, что внимательно слушает женщину. – Из-за травмы головы Момо госпитализировали на несколько дней. Однако мы узнали, что она, несмотря на это, всё равно присоединилась к группе, которая хотела спасти тебя. В конце концов, она очень упрямая по-своему. Признание было ещё большей неожиданностью. Он знал, что было несколько раненных из их класса, но он никогда не удосуживался спросить детали. Бакуго знал, что Деку был из тех, кто серьезно пострадал, но он обладал идиотским безумием, поэтому было неудивительно, что он пришел спасти его. Но Яойорозу… правильная, та-которая-все-знает, у кого, как он думал, имелся здравый смысл, пошла против обстоятельств и школьных правил, просто чтобы присоединиться к спасательной миссии вместе с другими идиотами. Его ум явно говорил ему, что это значило, что Яойорозу, так же, как и Деку, Киришима, Тодороки и Иида, была большой идиоткой. Но почему-то Бакуго обнаружил, что благодарен за это. – Вы, герои, присматриваете за людьми и за друг другом, верно? – продолжила её мама, кладя мягкую руку ему на плечо. – Поэтому, если я не слишком многого прошу, пожалуйста, позаботься и присмотри за ней тоже. – Мама, Бакуго-сан, я вернулась! – объявила Яойорозу, толкая перед собой красивую тележку с едой. – Простите, что заставила вас ждать! Её мать улыбнулась и опустила руку. Бакуго просто кивнул, когда она начала уходить. – Тогда мне пора идти. Удачи в учёбе! Они вдвоём снова пошли по коридорам, возвращаясь в учебный зал. Он взял одно печенье. Вкус сладкой остроты ужалил его рот, как только он откусил кусочек. – Ну как? – спросила Хвостатая. – Неплохо. Её лицо радостно засияло: – Замечательно! Как я и говорила, я надеялась, что ты придёшь на кухню, так как я приготовила несколько ингредиентов для нашего проекта с капсаицином. Это один из образцов, которые я попросила сделать шефа, но мы можем сделать наш собственный позже! Он что-то проворчал в ответ, затем посмотрел на печенья, лежащие на нижних полочках. – А что насчёт этих? – Э-это печенья моей мамы… У неё свои представления о выпечке, поэтому на всякий случай, если вкус будет странным, я попросила наших помощников приготовить раздельные порции, просто на всякий случай! – она повернулась к нему. – А о чем вы двое говорили? Последние слова её мамы эхом повторились в его голове. Бакуго быстро взглянул на девушку, потом засунул руки в карманы, подавив улыбку. - Ничего такого, о чём бы тебе следовало знать.