5 Глава
16 августа 2021 г. в 14:59
Всё поели.
— Фух… Объелись… — довольно поглаживая живот, сказал Хаширама.
— Как в тебя вообще столько влезло? — тяжело вдохнув, удивлённо спросил Мадара.
— Такую вкуснятину нельзя оставлять, — довольно улыбаясь, сказал Хаширама.
— Согласен, — кивая, сказал Итачи.
— Солидарен, — умирающи сказал Шисуи.
— Похоже мы его теряем… — с трудом протягивая руку к Шисуи с наигранной трагедией сказал Мадара.
— Простите… Я не смог… Вам придётся идти дальше без меня, — поддержав его игру, с такой же наигранной трагедией сказал Шисуи.
— Нет… Ты не можешь нас бросить, — решив присоединится, сказал Итачи.
В гостиную заходит Нарука с тарелкой различной выпечки.
— Я тут ещё испе… — недоговорила из-за удивления.
Перед ней предстала такая картина. На стуле полу сидит полу лежит умирающий Шисуи. На коленях рядом с ним сидит Итачи и держа его за руку наигранно рыдает. Мадара сидит на соседнем стуле лицом к спинке и с трудом тянет к ним руку. И во всей этой картине совершенно непонимающий Хаширама на заднем фоне. Нарука с трудом сдержалась, чтобы не заржать. Вдруг все посмотрели на неё, а потом на тарелку. В их глазах сначала зажглась радость, а после помрачнели и их лица побледнели.
— Вы чего? — с непониманием и обеспокоенностью спросила Нарука.
— Прости… Нарука-чан, но мы уже объелись, — с грустью сказал Хаширама.
— Ну, если хотите, то я могу вам дать их домой. Когда захотите тогда и съедите. Но я вас не принуждаю, — задумавшись, сказала Нарука.
— Хотим, — хором радостно сказали Хаширама и Мадара.
Это смутило Наруку.
— Я тогда пойду возьму вторую тарелку и поделю вам пополам, — смутившись и улыбнувшись, сказала Нарука и ушла на кухню.
— Стеснительная, — улыбнувшись, сказал Хаширама.
— Она всегда так реагирует на комплименты и похвалу, — с нежной улыбкой сказал Итачи.
— А разве она не привыкла к подобному? — с непониманием спросил Мадара.
Нарука была симпатичной, не глупой, не надоедливой, не прилипчивой, да и готовит просто потрясающе. Он не видел ни одной причины, почему ей не могут делать комплименты.
— Поверь… Она не привыкла. Ей редко делали комплименты, — тяжело вздохнув, сказал Итачи.
— А если и делали, то… Лучше бы не делали, — стиснув зубы, со злостью сказал Шисуи.
— Почему? — удивлённо спросил Хаширама.
В гостиную зашла Нарука.
— Так ребят… Вот я вам разделила. Тарелки потом вернёте. — не заметив поначалу гнетущую атмосферу, сказала Нарука.
— Что-то не так? — поняв, что она не совсем вовремя, спросила Нарука.
Хаширама собирался спросить её об этом, но Шисуи и Итачи жестами показали Хашираме и Мадаре не говорить об этом. Они не понимали почему, но послушались их.
— Да, мы тут просто уже собираемся домой, — развеяв напряжённую атмосферу, сказал Мадара и встал.
— И правда… Уже стемнело. Вам пора домой. Родители не бось переживают, — смотря в окно, сказала Нарука.
Мадара подошёл к Хашираме и помог ему встать.
— Ну, мы тогда пойдём, — закинув одну руку друга себе на плечо и поддерживая его, сказал Мадара.
— Хорошо. Не забудьте это, — протягивая вкусняшки, улыбнувшись, сказала Нарука.
Хаширама встал прямо и забрал свою руку.
— Спасибо, Нарука-чан, — подойдя к ней и забрав свою порцию, улыбаясь, сказал Хаширама.
— Не за что, — улыбаясь, с радостью сказала Нарука.
К ней подошёл Мадара и взял свою.
— Спасибо, и мы пойдём, — отвернувшись из-за смущения, сказал Мадара и сразу направился к двери.
Нарука видела его смущение и умилилась.
— Не за что, — улыбнувшись нежной улыбкой, сказала Нарука.
— Пока, Нарука-чан, — на последок сказал Хаширама и побежал за другом.
Они ушли.
— Я устала за сегодняшний день. Пойду к себе, — направившись в сторону своей комнату, сказала Нарука.
— Хорошо… Сладких снов, — улыбаясь, сказал Шисуи.
Зайдя в комнату, она плюхнулась на кровать без сил. Её взгляд был прикован к шкафу.
— Бля… Ещё переодевается… Сука… Не, сегодня перед сном не буду принимать душ. Просто переоденусь и лягу, — пронеслось в её голове, и она уставши вздохнула.
Не заморачиваясь, она быстро сняла с себя одежду, разбросав по всей комнате и одев лёгкую ночнушку, снова плюхнулась в кровать.
— Ну наконец-то… — уставши протянула Нарука.
Закрыв глаза, по привычке спустилась в подсознание.
— Ку… Я устала от пристального взгляда Учихи. Думаю, если бы ему не приходилось скрывать то, что он Учиха, то тогда бы он и Шаринган активировал, и вообще не на секунду не отводил своего взгляда, — начала возмущается даже, не поздоровавшись и не спросив, как лис Нарука.
— Прекращай орать. Я так сладко спал. Бестолковая и шумная, как всегда, — недовольно пробурчал сонным голосом Курама.
Она даже не подумала о том, что он спит. И так всегда. Ему бы уже нужно было бы привыкнуть. Но он не собирался с этим мириться. Может быть. Хотя за это время её такие дурацкие привычки успели полюбиться ему. Он больше всего не любил, когда его будили, но ей он это всегда прощал.
— Ну ты и вредный, — скрестив руки на груди, обиженным голосом сказала Нарука.
— Разве тебе не привыкать к взглядам других людей? — проигнорировав наигранную обиженность златовласки, сказал Курама.
— Это отличается. Его взгляд не наполнен ненавистью и страхом. Скорее интересом и любопытством. Да и меня напрягает слежка. Особенно, если…— опустив взгляд и не договорив, замолчала Нарука.
Ей не нужно было договаривать, чтобы лис понял о чём она. Он не хотел, чтобы она думала об этом. Он хотел стереть ей те воспоминания, но это было не в его силах.
— Ну, привыкай. Это лучше, чем, когда тебя этот шаринганистый контролирует, — смеясь, сказал Курама.
Он решил это превратить в шутку. Этому он научился у неё. Она любит так делать. Если ей эта тема не нравится, и она не хочет об этом говорить, значит она превращает это в шутку.
— Ты всё ещё злишься? — вспомнив ту ситуацию из прошлого Курамы, обеспокоенно спросила Нарука.
Курама фыркнул.
— Ладно тебе… Этот Мадара этого не делал, — подойдя к нему и улыбаясь, сказала Нарука.
— Пока что, — злясь, ворчал Курама.
Нарука, вздохнув и сев рядом с Курамой, легла на него и закрыла глаза.
— Эй…
— Что? — не открывая глаза, спросила Нарука.
— Когда ты говорила про способности ваших тел ты была права. И из-за этого я снова запечатан, — поняв, что его подруга не обратила на это никакого внимания, сказал Курама.
— Что?! — в шоке резко открыв глаза, спросила Нарука.
Только сейчас она заметила. И правда. Печать на месте.
— Похоже, для вас буквально переметалось время, — задумавшись, сказал Курама.
— Но как это возможно? — пытаясь вспомнить технику способную на это, но ей в голову не лезла ни одна техника способная даже приближённо напоминать это.
— Это Зецу, — тяжело вздохнув, сказал Курама.
— Но у него нет таких способностей? — не веря в это, сказала Нарука.
Дело не в том, что она не верила Кураме. Она не могла поверить, что Зецу способен на что-то подобное.
— Я не знаю, как он это сделал… — сам с трудом веря в это, сказал Курама.
— Как же я от этого устала. Сколько можно? — закрыв глаза и тяжело вздохнув, уставшим голосом сказала Нарука.
— И где моя весёлая, энергичная девочка? — с нотками грусти, но пытаясь взбодрить её, сказал Курама.
— Это мило. Но… От этой девочки ничего не осталось. Она умерла на четвёртой мировой шиноби. Это были последние её остатки, — холодно сказала Нарука.
— Это твой шанс, — надеясь вернуть ту, сказал Курама.
Ему было больно видеть то, как его солнышко медленно, но безжалостно потухало. Потом появлялась надежда, и она снова начинала, как раньше сиять, озаряя своим прекрасным светом. Но жизнь безжалостна и эта надежда обрывалась резко и больнее предыдущего, обрывая последующие надежды.
— Ты это о чём? — не понимая к чему он клонит, спросила Нарука.
— Твой шанс отдохнуть от этого всего и снова идти к твоей цели, — вспоминая прошлое, сказал Курама.
Он надеялся, он хотел верить в то, что она сможет начать всё с начала.
— Нет. Я устала, — не желая снова возвращаться к этому, сказала Нарука.
С неё хватит.
— Ты скоро всё равно заждёшься желанием всем помогать. Я знаю тебя, — фыркнув, сказал Курама.
Хоть он это и сказал. Он понимал, что после произошедшего это маловероятно. Но он хотел в это верить.
— Ну… ну… — с иронией сказала Нарука.
И после этого с трудом, но у неё получилось уснуть. На следующий день. Кто-то стучится. Нарука лениво встаёт и, спустившись, открывает дверь.
— Кого там нелёгкая принесла? — потирая глаз, сонным голосом с возмущением спросила Нарука.
Она застыла и сразу проснулась.
— М…Мадара… Ой… Прости… — в шоке, смутившись, сказала Нарука, осознавая в каком она виде.
— Кто тебя учил открывать дверь в одной ночнушке? — смутившись, с возмущением спросил Мадара.
— П… Прости… — запинаясь, дрожащим голосом сказала Нарука.
Она убежала к себе в комнату вся краснющая. Из соседней комнаты, лениво потягиваясь, выходит Шисуи.
— Кто там шумит с утра пораньше? — зевая и смотря вниз, спросил Шисуи.
Он застыл на несколько секунд от шоке. Ну, никак он не ожидал увидеть смущённого Учиху Мадару.
— Опа… Редкая картина. Смущённый Мадара… — с усмешкой сказал Шисуи.
А после засмеялся, поняв причину его смущения.
— Чего смешного? — разозлившись, спросил Мадара.
— Дай отгадаю. Нару открыла дверь в ночнушке? — смеясь, сказал Шисуи.
По его щеке уже стекала слеза из-за смеха.
— Откуда? Ты же только вышел, — удивлённо спросил Мадара, всё так же стоящий в дверном проёме.
— Просто я и Итачи с этим уже неоднократно сталкивались. Подумать только ей уже 17, а детские привычки остались. В этом вся наша Нару, — пытаясь успокоится, но снова начав смеяться, сказал Шисуи.
— В смысле сталкивались не однократно? — удивлённо спросил Мадара.
— Да… Как только вспомню. Ой… Ща со смеху помру. Лицо Итачи это надо было видеть, — схватившись за живот, вспомнив то, когда это произошло в первый раз сказал Шисуи.
— Нечего не понимаю. Объясни нормально, — не понимая, что говорит Шисуи из-за смеха, сказал уже спокойно Мадара.
Из комнаты выходит вся собранная Нарука и с возмущением, вся красная смотрит на Шисуи. Он так громко смеялся, что пока она искала, куда кинула одежду слышала всё, что он говорил.
— Кхм… Ничего смешного… — возмущённо и обиженно сказала Нарука.
Увидев, что она надула щёки, обижаясь, Шисуи потрепал её волосы.
— А ты не взрослеешь, — наконец-то успокоившись, с усмешкой сказал Шисуи.
— Ты… Тьфу… Ты блин, — показушно скрестив руки на груди и отвернувшись, фыркнула Нарука, как Курама.
— Вы такие шумные, что я вас слышал, — возмутился Итачи, который даже, если начнётся война не проснётся, если у него выходной.
— Нару смирись. Для нас ты всё также 5-летняя маленькая девочка, — подойдя к ней и улыбаясь, сказал Итачи.
— Меня это не устраивает, — возмутилась Нарука и посмотрела на Мадару.
— А… Да… Точно. Мадара, ты чего так рано? — удивлённо спросила Нарука.
Все посмотрели на него. И правда. Такая рань, а он уже тут.