За секунду до

За секунду до того, как поджечь спичку, Бейонд думает о том, что могло бы произойти в альтернативе. Думает о том, что мог бы сейчас отмыться от бензина, поймать совершенно незнакомого работника, заказав у диспетчера новые полотенца в номер, и придать его тело огню, закрыв дверь ловким перетягиванием нити, которую бы заранее обработал горючим веществом. Он видит, как бежит к номеру Мисоры Наоми, молниеносно быстро, пока жильцы соседних комнат не подняли шум. Выбивает дверь и вырубает ничего не понимающую девушку, которая в попыхах пытается достать пистолет. Бейонд с особой бдительностью выносит тело из отеля, пока охрана отвлечена непонятно как начавшимся пожаром. Водитель случайной машины, которую он остановил, не успевает отреагировать, когда ужасно выглядящий юноша перед ним умоляет выйти и помочь его спутнице, которая потеряла сознание. Пистолет Наоми оказывается прочной, увесистой штукой, когда дело доходит до того, чтобы обезвредить противника. Они едут быстро, едва ли останавливаясь пополнить бак бензином на одной-двух заправках в пределах этого города. Связанная ремнями безопасности Мисора Наоми спокойно отдыхает на задних сидениях. Бейонд успокаивается, покупая трос, валериану и снотворные транквилизаторы. Хочет быть уверенным в том, что его спутница не проснётся раньше времени. Бёрздей смотрит на расслабленное лицо, стараясь как можно мягче связать руки. Они грабят нескольких людей, точнее, только он. Когда на руках появляется приличная сумма, парень прекращает порочную серию, но всё ещё не уверен до конца. Он не знает, как долго протянет Наоми без пищи, поэтому старается гнать быстрее, чем это делают самые отъявленные дорожные нарушители. Гладкость трассы предаёт уверенности. Мисора открывает глаза в каком-то мотеле, в сотнях километров от комнаты, которую, возможно, не успели спасти от пламени. Она привязана к кровати, но трос тянется на достаточное расстояние, чтобы добраться до ванной — уборная оказывается как нельзя кстати сейчас. Настенный календарь показывает, что прошло уже больше двух дней с момента её осознанного прибывания в Лос-Анджелессе. На пороге Мисора встречает Бейонда, который стоит в стандартных джинсах и футболке, и в голову закрадывается мысль о том, как она вообще посещала туалет за последние двое суток. Становится неуютно, но Бёрздей не замечает этого, проходя в комнату, и начинает расставлять на столе купленные продукты. «Безумие», — думает она, обыскивая внутренний карман на наличие пистолета. Наоми знает, что его точно забрал её спутник, но усердно пытается найти. «Что стоит сказать человеку в такой ситуации, чтобы не спугнуть её?» — он открывает набор быстрого питания, пытаясь понять, что сейчас происходит в голове Мисоры. Желудок бывшего агента ФБР показательно урчит, заставляя девушку чувствовать себя ещё более неловко. Бейонд медленно подходит к ней и ставит на кровать полуфабрикат, пытаясь поймать взгляд карих глаз. Они обедают (ужинают?) в тишине, не считая звуков поглощения пищи. В какой-то момент Наоми не выдерживает. — Ты... Как... — она пытается собрать все свои мысли в единую кучу, старается вернуть самообладание и расставить всё на свои места. — Какого хрена, Рьюзаки? — она наконец-то находит нужную фразу. — Можно узнать конкретнее? — совершенно бессовестно спрашивает Бейонд, отставляя еду в сторону. Забавно, но он действительно не знает, о чём на её месте спросил бы. Возможно, о погоде за зашторенным окном или о том парне, который сгорел заживо в отеле, о L, который, вероятно, ищет свои драгоценные утерянные глаза, или о месте, в котором они находятся. — Когда ты... Где мы? Что происходит? — Мисора правда старается структурировать вопросы, общаться с собеседником на равных, но она по-прежнему не понимает, что происходит. — Мы в безымянном мотеле, персонал которого даже не посмотрел на то, что один из посетителей протащил к ним в номер бессознательное тело. Мы остановились, чтобы отдохнуть на пути к границе с Мексикой. Наоми на секунду замирает, пустыми глазами смотря на календарь. Бьёт себя по лицу, чтобы удостовериться в том, что это не один из страшных снов, которые начали преследовать её после того злосчастного дела о подростке в ФБР. Бейонд не понимает эмоций, который отражаются на её лице, не может соотнести с уже известными ему. — Как долго? — Мисора не заканчивает вопрос, потому что не знает, о чём именно спрашивает. Бёрздей слабо пожимает плечами: — На календаре актуальная дата. Задавайте мне вопросы, Мисора. — Как тебя зовут? Кто ты? — она делает глоток из бутылки. — Я есть воспитанник приюта «Дом Вамми», которого определяют как «В», подобно детективу, который вёл вас в нашем деле. Я представился Рьюзаки Рю, человеком с одинаковыми инициалами, частным детективом, которого наняли родственники убитых. Имя, которое дал вам L, Бейонд Бёрздей, также принадлежит мне. — Ты убил Белива Брайдсмэйда, Квортер Квин и Бэкъярд Боттомслэш? — Нет. Не совсем. Я не убивал их, они должны были умереть. Это случилось бы и без моего вмешательства. — С чего ты это взял? — Наоми понимала, что утверждение Бейонда звучит скорее как фраза человека с психическим заболеванием, но в тот момент казалось, что это имело смысл. — Мне даровано проклятие видеть смерть. — В каком смысле? Каким образом ты узнаешь время смерти человека? — Я вижу дату над головой. — Ну и когда же я умру? — Ты уверена, что хочешь это знать, Наоми? Бейонду ничего не стоило сказать дату. Второе января две тысячи четвёртого года. 02.01.2004. Наоми запнулась, смягчила запал, а это что-то да значило. Рьюзаки подумал о том, что она, возможно, единственный человек после А и Михаэля, которые колебались перед ответом на этот вопрос. — Почему... С какой целью ты меня похитил? — Ты мне интересна, — решается на откровение Бейонд. — Я думал, что видел картину целиком, ощущал каждую деталь. Но в какой-то момент что-то щёлкнуло — и я понял. Осознал, что ты не просто его глаза, ты можешь быть равной. Играть фигурами, а не быть ними. Тогда я начал задумываться, вглядываться в твою дату смерти и понимать, насколько же на самом деле печально будет потерять такого достойного детектива, — он замолкает, переводя взгляд на собеседницу. Глаза Бёрздея отдают странной смесью из простоты и человечности, словно и не было того бестактного Рьюзаки, который ползает по месту преступления на четвереньках. — Твоя смерть очень близка, я имею намерение её предотвратить. Наоми смотрит. Анализирует, старается вникнуть, решить головоломку досконально. Но, не смотря на это, она чувствует желание верить всему, что сказал ей Бёрздей, как бы абсурдно это не звучало. Перед её глазами Рьюзаки, играющий на фортепиано в номере Блекберри Браун; в ушах плавная музыка, которая вызывает (или передает?) огромную бурю эмоций. В какой-то момент Наоми думает о том, что это вовсе не абсурдная идея. Она знает, что абсолютно точно не может доверять Рьюзаки Рю, но, возможно, получится довериться Бейонду Бёрздею. — Ответь мне, Мисора. Наоми думает о Рэе. Её парень будет расстроен тем, что она исчезла, будет искать виноватых в сложившейся ситуации и после короткого расследования, скорее всего, бросит это гиблое дело, повесив на свою возлюбленную клеймо смертника. Она не уверена, но, по какой-то причине, очень хочет так думать. Мисора не может этого сказать, точно не вслух, точно не ему, но факт остаётся фактом — она не ощущает, что когда-нибудь сможет выйти за Пембера, создать крепкую семью, воспитать детей, бросить работу в ФБР. В какой-то момент своих размышлений девушка ясно осознаёт свою неготовность оставить преступный мир. — Наоми, ты слышишь меня? — Чем ты меня накачал? — вопрос появляется сам собой, непроизвольно. Ей сейчас так легко, мысли плывут, всё в мире кажется зеркало чистым, простым, слишком понятным. — Последствие действия снотворных. Как ты себя чувствуешь? Девушка смотрит на свои руки, ведёт пальцами по линии жизни. — Да. Бейонд лучшая альтернатива Рэю и Рьюзаки, думает она. — Что? Возможно, Наоми ещё пожалеет об этом решении, но не сегодня. Сейчас она может поддаться эмоциям, иначе зачем вообще жить? — Я поеду с тобой дальше. Оставшуюся часть вечера они преимущественно молчат. Бейонд посещает магазин ещё раз и приносит Мисоре намного больше еды. Девушка принимает душ, надевает новую одежду, которую находит в сумках под кроватью. На ней нет старых брюк, из чего она делает логический вывод — Бёрздей сжёг их, когда менял ей одежду, а в дальнейшем использовал впитывающее бельё. Наоми не удивляется, аналогично сжигая майку. Как символ о прошлой жизни остаётся лишь кожаная куртка — вещь, с которой невозможно расстаться. Ночью она расспрашивает Бейонда о вещах средней важности, порой даже мелочах, пока за окном бушует ливень. Они засыпают ближе к половине третьего, сбивая напрочь устоявшийся график Мисоры. Бёрздей просыпается относительно рано. Восьмой час утра. Перерезает трос, который удерживает Наоми, и уходит в город на прогулку, чтобы обнаружить никуда не сбежавшую девушку в номере спустя три часа. Они продолжают свой путь к границе с Мексикой. На одной из заправок Мисора говорит о том, что, возможно, знает место, куда бы они могли отправиться и быть в безопасности от ФБР, от L. Бейонд допивает сахар с чаем и кивает, думая о таких необычных для него мелочах. У Наоми такие красивые волосы. Бёрздей покупает себе кожаную куртку в ближайшем приличном магазине. Она похожа на ту, что носит его спутница. Мисора же берёт для них чёрные очки, шутит про мафию и пьёт чай из стаканчика для кофе. Бейонд старается, правда старается вникнуть и смеяться обычным человеческим смехом. Ему не кажется. У Наоми такая очаровательная улыбка. Бёрздей думает о том, что он точно сможет спасти эту девушку от смерти. Будет иметь нормальную жизнь. Возможно, даже когда-то вернётся в Великобританию, чтобы встретить Михаэля и предпринять попытку предотвратить его кончину. Бейонд правда думает. А потом спичка касается бензиновой глади на отельном полу.