С виду мальчиком был,
Он и жил, и не жил,
Ключ в затылок входил на треть.
Слова выговаривались с огромной тяжестью и болью для него, однако Уильям не думал останавливаться. Вся горечь и боль убийцы детей слишком долго держалась в нём, с каждым днём всё больше пропитывая его жажду избавиться от неё. Через силу Афтон-старший продолжил свою песню:Он эмоций не знал,
Ни добра, ни зла,
Создан лишь для того, чтобы петь.
Собрав всю волю в кулак, и сжав его до побеления костяшек он продолжил петь, снова осматривая старые фотографии:И вот он пел…
Слёзы скатывались по щекам Уильяма, однако мужчина и не пытался их сдержать, продолжая петь свою песню:И он пел…
И он пел…
Глава семейства Афтон продолжал распевать песню, проливая слёзы на фотографию:И он пел…
Но однажды…
Закрыв глаза, Уильям вновь дал воспоминаниям охватить его, вновь вырисовав картину, мучавшую убийцу в ночных кошмарах. Он, стараясь не закричать, аккуратно вытащил голову Эвана из окровавленных челюстей медведя Фредбера. Он помнил бездыханное тело сына руках, окровавленную голову его мальчика, которого он хотел уберечь от всего. Перед тем, как он выбежал из главного зала в закусочной, мужчина услышал грохот, однако не обратил внимание, догадываясь, что источником послужил Фредбер, вышедший из строя. Вновь очутившись в реальности, Афтон продолжил песню:Вот вокруг ни души,
И в тревожной тиши,
Робот навзничь случайно упал.
Пристальней просверлив, стоявшего сзади него и сына на фотографии медведя Фредбера спокойным взглядом, Афтон продолжил:Вдрызг разбит механизм,
Ключ уже не найти,
Только сам он на ноги встал…
Мужчина знал, что душа мальчика всё ещё была там, в пиццерии, бродя по ней, желая освободиться вместе другими паршивцами, от которых Уильям желал поскорей избавиться, высвободив их агонию. Вспомнив про другие мелкие душонки, гнев, и хитрая ухмылка поразили Уильяма, после чего он стал петь громче и яростнее:Понял он в тот же миг,
Тихий плач, гневный крик,
Радость, ненависть, страх и любовь!
Довольная ухмылка вырисовалась на лице отца давно погибшего мальчика, от воспоминаний, в которых он в костюме жёлтого кролика Спрингбонии, заманивал и разрезал детишек. Волна энергии нахлынула на него, вспомнив их крики, слёзы, просьбы о пощаде. Всё было ради него… ради них! Всех, кого потерял глава семейства Афтон, продолжавшего исполнять песню:Был забытым и ненужным,
Даже времени чуждым,
Но он смысл своей жизни нашёл!
Громко и уверенно Афтон-старший продолжал петь песню, с широкой и болезненной улыбкой на лице:И вот он пел!
И он пел…
Тяжесть ушла, слова выговаривались ровно, чётко и уверенно:И он пел…
В последний раз посмотрев на фотографию, Уильям с коварной ухмылкой на лице стёр оставшиеся слёзы на лице, поставив фотографию обратно в рамку и оставив на полке. Переместив взгляд с фотографии на фиолетовый пиджак, висящий на стуле, Уильям надел его, взял ключи от машины и направился к выходу из дома. Сегодня он получит, то, чего так желает, а детишки даже и представляет, что их ждёт. Пускай он жертвует сейчас слишком многим, однако для Уильяма оно будет того стоить. С этими мыслями, он вышел из дома и направился к машине.***
От своего прошлого ныне призрак, именуемый Золотым Фредди практически, ничего не помнил. Единственное, что помнил мальчик прежде, чем стать призраком, что кто-то сделал с ним нечто ужасное. Однако кто был тем человеком, совершившим кошмарное злодеяние с ним и другими ни в чём не повинными детьми он не помнил. Жажда мести затуманило его сознание, однако рядом была кукла, сдерживавшая его пыл и жажду крови. Кукла всегда говорила всем, что за всем стоит один ужасный человек, которому чуждо сострадание и милосердие. В его сердце лишь тьма, а душа давно сгнила. Сегодня произошло, то, чего он и остальные больше всего желали. Тот ужасный человек вернулся… вернулся с целью завершить начатое. И наконец, их долгожданная месть осуществилась, теперь они свободны… как они думали. Человек их смог обхитрить, пожертвовав своей физической оболочкой, однако до сих пор живой своей чёрствой душой. Он видел, как остальные плакали вновь, как они мучились не в силах выбраться из этого проклятого здания. С сегодняшнего дня он возненавидел куклу за её обман, теперь не было причин ей доверять и сдерживать свою жажду крови и мести. Призрак в обличии золотого медведя пролетал по коридору, где валялись обломки от основной четвёрки, в которых были его сверстники. Дойдя до прохода в комнату, где всё должно было окончиться, призрак глядя на жёлтого кролика, сидящего в луже крови в конце комнаты, начал тихо петь, подбираясь к нему ближе:Прекрасные мечты…
Не мне с тобой спорить.
Присев рядом со своим якобы убийцей, золотой медведь на пару секунд устремил свой пустой взгляд на него, после чего вновь отвернулся, продолжая петь:Весь мир открыт для нас,
И каждый в нём ищет своё…