А погода нынче в офисе...

Когда Таня подписывала в отделе кадров заявление об увольнении, она всё ещё не была до конца уверена, что поступает правильно. Но потом она вышла из кабинета, взглянула в глаза ждущего её в коридоре Артёма, и все сомнения мигом остались где-то там, за спиной и за захлопнувшейся дверью отдела кадров. — Я теперь официально увольняюсь, — объявила Таня. — Ну и славно, — улыбнулся Тёма. — Ага, теперь осталось две недели отработать и можно будет приступать к работе в Центре! — Ваня будет рад это услышать. — Да, я ему уже написала. Две недели промелькнули для Тани как один миг, и вот уже она снова сидела в отделе кадров и подписывала уже не заявление, а приказ на увольнение. Пришлось, конечно, побегать, чтобы собрать подписи во всех отделах и сдать листок с этими пресловутыми подписями в кадры, но иначе получить на руки трудовую книжку было невозможно, таковы правила. Зато теперь Таня держала в руках свою трудовую, открыла её, пролистала и наткнулась на запись о работе в этом офисе, о целых семи годах её жизни, проведённых здесь. Это одновременно и радовало, и вызывало беспокойство, и отдавалось где-то глубоко в груди грустью и даже ностальгией по той неподъёмной кучи лет, что Таня здесь работала. Когда она вышла из отдела кадров и прошла по офису до своего бывшего стола, чтобы собрать немногочисленные пожитки, нажитые здесь за годы работы, она вспоминала, как впервые пришла сюда на собеседование, как надеялась получить это место, как радовалась, когда ей выделили собственный рабочий стол. Она вспоминала, как подружилась именно здесь с Юлькой и сколько кофе на двоих они выпили за всё это время. Вспоминала, как впервые встретилась здесь с Артёмом, и как спустя много-много лет наконец-то полюбила его. Собирая вещи со своего стола, Таня вспоминала, сколько раз выла по ночам в подушку от собственного бессилия после очередного тяжелого рабочего дня, и сколько раз мечтала уволиться, просто бросить всё, уволиться и никогда не появляться в офисе и не видеть всех этих людей. Но раньше она каждый раз отговаривала себя, убеждала, что это глупо, что увольнение — это не выход. Не выход, да. Просто одна многолетняя и неосуществимая мечта, которая сейчас вдруг наконец осуществилась. Тане стало интересно, чувствовала ли Юлька то же самое, когда пару дней назад навсегда покинула офис и перешла на работу в Центр. Нужно будет спросить у неё об этом, когда они в понедельник встретятся уже на новом месте работы. Когда Таня выходила из офиса, она мысленно попрощалась с ним и от всей души понадеялась, что больше никогда сюда не вернётся. Да, начинать новую жизнь было страшно, но в то же время — невероятно волнительно. И только сейчас Таня в полной степени осознала, насколько ей было всё это время было душно в офисе, ей постоянно казалось, что нечем дышать. Она будто бы всё время задыхалась и только сейчас по-настоящему задышала полной грудью. И это было невероятно упоительное ощущение. Таня летела прочь из офиса на крыльях внезапно обретённой свободы, и ноги сами несли её всё дальше, дальше и дальше — до тех пор, пока здание, в котором находился её бывший офис, и вовсе, не скрылось из глаз. Только тогда Таня остановилась, перевела дыхание и улыбнулась настолько широко, насколько, кажется, ещё ни разу в жизни не улыбалась. Она была свободна. Она была очень, невероятно, восхитительно счастлива. И где-то впереди — в понедельник — её ждало начало совершенно новой жизни. Тане, честно говоря, уже не терпелось узнать, что же эта жизнь ей приготовит, чем сумеет удивить. Но, в любом случае, она была уверена, что дальше будет только лучше. Не может не быть! — Что-то заканчивается, что-то начинается! — громко, во всеуслышание объявила Таня самой себе и пошла вперёд с гордо поднятой головой, навстречу своей новой жизни.