***
— Давайте подытожим, — Лу Гуан сидел напротив женщины, которая представилась как Шу Чжао. Она грела руки о чашку с дымящимся горячим шоколадом. — Вы хотите, чтобы мы нашли вашего кота? — Мистера Оливера, — подтвердила дама и достала носовой платок, шумно высморкавшись. — Он сбежал вчера… Мы с мужем вывесили объявления, но никто так и не откликнулся. Как-то раз Оливер чуть не попал под машину, так что я волнуюсь… Не стоило оставлять его одного дома. — Простите, — Лу Гуан пресёк рассказ поднятой рукой, — мы не занимаемся поисками домашних животных. Находящийся поодаль Сяоши навострил уши. Услышав ответ, он вперил недовольный взгляд и насупился. Лу Гуан предпочёл его проигнорировать. Порой чрезмерная участливость его товарища ставила палки в колёса им обоим. — Но… но… Оливер… — попыталась разжалобить непоколебимого Лу Гуана Чжао. — Детки сильно к нему привязались… Второго такого хорошего котика нам уже не найти. Сразу приучился к лотку, мебель не портит, не царапается, любит играть с мягкими игрушками… У нас довольно старый дом, и иногда появляются грызуны. Оливер их шугает так, что только хвосты мелькают. — Мы больше специализируемся на поиске людей. Мне очень жаль, но вы обратились не по адресу. Что-то Лу Гуану подсказывало, что лучше не связываться с Шу Чжао. Эта пожилая кошатница вполне могла приврать насчёт нрава Оливера. Мало ли животных сбегают из дома? Тем более если «детки сильно привязались», да так, что задушат одним ясным днём. Однако всем плевать на риски. Новых заказов не поступало уже давно, и, похоже, что Цяо Лин, что Сяоши надеются наверстать упущенное. Цяо Лин вовремя зашла в комнату и оборвала Лу Гуана на полуслове, припечатав: — Мы берёмся за дело. — Она прятала лицо в полотенце, оттирая краску. Шу Чжао просияла. — Лу Гуан, Чэн Сяоши, готовьтесь. Лу Гуан поборол желание закатить глаза, когда Сяоши показал ему язык. «Моя взяла! Отыщем котика», — говорил его нахальный взгляд. — Правда? Вы найдёте Оливера? Спасибо, большое вам спасибо! — Шу Чжао взяла за руку Цяо Лин и, заливаясь слезами, приобняла её за локоть. — Вы очень добрая! И совсем не дьяволица, как пишут на форумах. — Ну, это вы её перед выходом не видели… Цяо Лин одарила Шу ласковым взглядом и с такой же полуулыбкой повернулась к Сяоши. По коже пробежался холодок. Лу Гуан вздохнул и поёжился. Значит, всё-таки кот? — Вы не могли бы предоставить фото Оливера? Сделанные в районе двенадцати часов перед пропажей. Шу Чжао без лишних слов достала смартфон и залезла в галерею. — Посмотрим… Это сойдёт? Лу Гуан взял с рук телефон и спустя мгновения размышлений удовлетворённо кивнул. Чжао стало некомфортно, когда Гуан около пяти минут с нахмуренными бровями отчего-то продолжал пялиться в экран, не двигаясь и не моргая. Казалось, он нутром учуял что-то противоестественное, но предпочёл держать язык за зубами. — Мы позвоним вам в случае обнаружения зацепок. А пока можете идти домой. Клиент снова осыпал троих словами благодарности и покинул фотоателье. Цяо Лин в свою очередь тактично оставила парней, принимаясь за многочасовое прихорашивание перед зеркалом в ванной. Вечеринка, должно быть, уже в самом разгаре — время поторапливаться. — Необходимо, чтобы ты переместился в прошлое и выяснил обстоятельства пропажи Оливера — кота заказчицы. — Мы теперь занимаемся поисками пропавших животных? — передразнил скептицизм приятеля Сяоши, про себя радуясь новой работе. Лу Гуан пожал плечами. На самом деле он не стал препираться с Цяо Лин потому лишь, что одна любопытная деталь привлекла его внимание, когда он сканировал фото. И ему хотелось проверить теорию. Стрелка настенных часов отщёлкивала секунды. Закрапал дождь. Затянутое тучами небо стремительно чернело. Близился осенний вечер. — Готов? Чэн занёс руку, как это сделал Лу Гуан. Их взгляды пересеклись. — Один вопрос, — продолжил Сяоши в ту же долю секунды, как хлопок ладони о ладонь огласил тишину. — Кто сделал фото? И переместился.***
— Бр-р, мя-мя! Котя сделал селфи! Ли, смотри-смотри! — Оставь Оливера в покое, Шан. Не видишь, он когти выпустил? Поцарапать может… И сколько раз я тебе говорил не есть печенье на кровати? Сяоши сразу почувствовал себя не в своей шкуре. Причём в буквальном смысле слова. Он вперил взгляд в экран, но, сколько ни силился, так и не смог разглядеть в нём хоть что-то — зрение отказывалось фокусироваться. Та толика разума, что смешалась с чем-то инородным, чужим и далеко нечеловеческим, всплыла на поверхность ровно тогда, когда Сяоши осознал: он действительно не человек. Маленькая девочка держала его переднюю лапу на экране телефона и смеялась с того, как смешно получилась морда Оливера под эффектом вздутия. Розовые подушечки застыли над кнопкой «сфотографировать». — Лу Гуан… — Мя-яу! — повторила за ним девочка. Сяоши с ужасом осознал, что не может произнести ни слова. Вместо них из пасти вырывается лишь «ми», «мяу», «мр-р» и «ш-ш». — Ты всё правильно понял, Чэн. Если не веришь, подойди к зеркалу. Сяоши, всё ещё находящийся где-то на грани рассудка, оторвался от телефона и предпринял попытку шагнуть. — Что за чёрт… — Он запутался в собственных конечностях и свалился на бок. Девочка снова засмеялась и положила рядом с ним плюшевого зайца. — Мистер Оливер решил вздремнуть, так что мистер Рэбби присмотрит за ним! Правда, мистер Рэбби? «Коне-ечно, Шан, будет сделано!», — ответила она за зайца. — У тебя четыре ноги, Чэн. — Я заметил! — Попробуй передвигаться так, как если бы ты шёл на четвереньках. — Тебе легко говорить! Какого дьявола ты вообще не предупредил меня, что я… — Вы сами согласились. Поэтому я не желал приниматься за это задание, — парировал Лу Гуан. Только Сяоши собрался ответить колкостью («Лу Гуан, ты же в ту же секунду, как увидел фото, решил поэкспериментировать? Что будет, если сознание человека смешается с кошачьим?»), как всё махом вылетело из его головы. Лу Гуан звал его, но безнадёжно. — Чешем-чешем пузико, чешем за ушком… — Чэн! Шан маленькими ручками перебирала густую шерсть на брюхе и, довольная, смеялась, когда кисточка виляющего туда-сюда хвоста касалась её лица. Сяоши окончательно размяк. Ласки Шан словно гипнотизировали… Голос Лу Гуана уплывал всё дальше, пока не обратился в стократное эхо. После почёсываний Шан наклонилась к морде и дунула в ушко. «А вот это неприятно», — подумалось Сяоши, и он отполз на самый край кровати. Застыл над пропастью, будто оказался на крыше многоэтажки… «Здесь не высоко совсем! Чего я испугался?». — Ли, а правда, что коты приземляются на лапки? — Думаю, да. Наверное. Ребёнок постарше собирал дорожную сумку, от которой несло смешанным запахом. Чэн с удивлением отметил, что отличает всё по запаху. И у Шан, и у её старшего брата Ли свой специфичный запах. — Если я толкну Оливера с кровати, он приземлится на лапки? — Лучше так не делать. Он пока котёнок. Ещё не обвык на новом месте. «Так значит, меня недавно взяли… А, припоминаю — запах мамы, братьев, сестёр и человека, который засунул нас с ними в коробку и отвёз в шумное место». — Он же за моей мышкой как гепард носится! Ты уже привык, правда, Оливер? Шан взяла Чэна на руки и стиснула до боли в рёбрах. Он жалобно мявкнул, но никого это не смутило. — Инстинкты, — коротко объяснил Ли. — И вообще, это не твоя мышь! Мама гонит их шваброй, а ты, дура, подкармливаешь. — Оливер не станет кушать мою мышку, правда? Шан наконец услышала скулёж и ослабила хватку. Внезапно в детскую нагрянула уже знакомая фигура. Шу Чжао, клиентка. Из-за неё комнату овеяло уличной сыростью. Она взяла с кровати телефон, оставив без внимания рассыпанное младшей дочерью печенье. — Вы собрались? Папа уже ждёт в машине. — Почти. Ли застегнул молнию сумки и поманил за собой Шан. — Пока-пока, Оливер! Не буянь. Я оставлю мистера Рэбби, чтобы тебе не было одиноко. — Он любит мягкие игрушки, Шан? — для поддержания диалога спросила Чжао, и Шан под руку с мамой принялась сочинять сказки о том, как Оливер обожает мягкие игрушки. На самом деле в носу чесалось, а от пыли и синтепона хотелось чихать. — Чэн, почему ты не отвечаешь? — наконец вспыхнул голос Лу Гуана и разогнал нахлынувшее наваждение. Что это с ним только что приключилось? Сяоши встал на четыре лапы и подался вперёд, чтобы спрыгнуть с кровати, но от высоты закружилась голова. Он снова накренился набок. — Лу Гуан, мне кажется, я превращаюсь в животное… — Хочешь сказать, разум кота затмевает твой? Перетягивает одеяло? — Я не могу здраво рассуж… Лучик света из окна, такого редкого в ненастные осенние дни, пронёсся по стене и упал на плинтус. Сяоши успел отметить, что реакция у него на высоте. Его распирало желание поймать эту штуку… То есть, не штуку… Как её зовут люди? Солнечный зайчик? Плохо дело. Он забывает, кто он. — Чэн, ты обязан продержаться. Нам нужно выяснить, как Оливер пропал и где предположительно находится. Чэн?.. Сяоши приноровился к прыжку, вытянулся и, сложив лапы, спрыгнул на татами, уже принимая гибкость тела как должное. Второй голос в голове теперь напоминал лишь нервирующее жужжание. Он пожелал, чтобы оно смолкло — так и случилось. Сяоши остался наедине с немым домом. Хозяева, видно, уехали по делам. В зеркале шкафа он приметил себя как чёрный комок, переросший котёнка, но не доросший до кота. Вероятно, у него были ярко-жёлтые глаза. Пока Чэн пытался разобраться с лучом солнца, который настойчиво не хотел лезть в лапу (согревал её, ложился на неё, щекотал усы, но никак не ловился), уши перехватили странное шуршание. А затем писк. Зрение мутноватое, хотя угол обзора, несомненно, шире, чем человеческий. Сяоши весь превратился в слух. Действительно, шорох доносился из-за приоткрытой двери. Неразличимое в свете дня пятнышко скользнуло сквозь щель и скрылось за стянутым с кровати покрывалом. Неужели нечто пришло полакомиться крошками, что оставила Шан? «Ну, держись у меня! Мигом сцапаю, а потом принесу твой трупик Шан». При мысли о Шан почему-то в груди стало тепло. Кажется, Оливер принимает её за хозяйку. Охотничьи инстинкты, кошачье любопытство. Силуэт мыши молниеносно пронёсся под покрывалом, и Сяоши это не на шутку раззадорило. Он, медленно переступая, следил за скорой жертвой, как лев за зеброй в саванне. Мышь, видно, почувствовала неладное, а потому с писком прошмыгнула мимо и скрылась с поля зрения. Чэн погнался за ней. Вскоре она выбежала обратно за дверь. Интерьер расплывчатой картиной мчался мимо Чэна. Коридоры, ваза, кухня, штука, пахнущая травой… Мышь проскочила в дыру, спрятанную за содранными обоями в самом тёмном и незаметном месте — за холодильником. Чэн выпустил когти и драл ошмётки стены. Габариты тела позволяли протиснуться в небольшой туннель, прогрызенный мышью и ведущий в подпорки здания. Кажется, мышь жила в подвале. Запах постепенно удалялся. Мышь ускользнула из лап смерти. Чэн хотел вернуться, вспомнив, что, кажется, пока нёсся по коридору, разбил вазу, но осознал, что не может двинуться с места. Он застрял. Шум вытяжки и холодильника перебивал его сдавленное мяуканье. Сердце набирало обороты и трепыхалось в груди от страха, как сжатая в ладони птица. «Так Оливер не пропадал. Он до сих пор дома».***
— Любопытство кошку сгубило, — с улыбкой приговаривала Цяо Лин, жав руку Чжао. — Спасибо, большое вам спасибо! Бедный, просидел там целую ночь и больше половины дня! Если бы не вы, мы бы, наверное, нашли его на последнем издыхании спустя много времени. — Играйте с Оливером почаще. У котёнка слишком много энергии. — Конечно, конечно! Ох уж эта злосчастная мышь… Нужно осмотреть подвал тщательнее. Цяо Лин распрощалась с Чжао, а после с воодушевляющим чувством выполненной на совесть работы поднялась в комнату Чэн Сяоши и Лу Гуана. Но, когда она постучалась, ей никто не откликнулся. — Чэн Сяоши, Лу Гуан?.. — Она робко выглянула из-за дверного косяка и изумилась. Чэн, свернувшись калачиком, спал на коленях Гуана. Тот поглаживал его волосы с явной растерянностью. — Что-то случилось? — спросила Цяо Лин. Она никогда не видела Лу Гуана с таким выражением лица — испуг, недоумение и замешательство соединились в одном. — Не знаю… Он попросил его погладить, а потом уснул… А ещё, эм… Мяукал время от времени? Лу Гуан залился краской, продолжая чесать Сяоши за ушком. Тот выглядел так, будто готов был заурчать. Цяо Лин сдержала подступивший смех и бросила Лу Гуану: «Подожди секунду». Вернулась она с кошачьими ушами, что остались от её костюма для косплей-вечеринки. — Надену-ка… Пха-ха… — Цяо Лин зажала рот рукой и отвернулась, чтобы не разбудить смехом Сяоши. — Мне кажется, это не очень уместно… Он побывал в разуме кошки, и, видимо, это весьма болезненно сказалось на его психике. Больше не будем мучить его. — Лу… Лу Гуан… Он такой милый… — Хватит на него пялиться!.. Мне теперь стыдно. Повёл себя как ребёнок, — он смутился. — Мне всего лишь стало интересно, что произойдёт, если Сяоши вселится не в человека. Чэн уткнулся носом в колени Гуана, и пальцы послушно зарылись в его затылок. — Хм… Знаешь, Чжао сказала мне, что Оливер очень привязался к младшей дочери, Шан. Может, отголоски преданности ещё звучат в голове Сяоши, и он принимает тебя за хозяина? — Что за бред? — отнекивался Лу Гуан. — Ну сам посуди… Вы так много пережили вместе. Думаю, он к тебе очень привязался. — Кто… Кто нацепил на меня уши? — спросонья пробормотал Сяоши и привстал с чужих колен. Пара глаз следила за ним, как за восьмым чудом света. — Вы чего так смотрите?.. Цяо Лин вытащила фотокамеру и сделала снимок. Вспышка ослепила Чэна. — Ай!.. Чего так… Почему так больно? — Чэн тёр глаза до покраснения, и Лу Гуан перехватил его запястье, внимательно вглядываясь в зрачки. — Ты всё ещё котёнок. Котята не любят вспышек, — предположила Цяо Лин. — Кто котёнок? Я? Лу Гуан, у меня что-то на лице? Лу Гуан помотал головой. Он проверял наличие глаз-щелок у Сяоши, о каких умолчал перед Цяо Лин. — Помяукай. Лу Гуан говорил, что ты мяукал. — Цяо Лин! — Лу Гуан заслонил собой Чэна, словно таким образом отгородил его от потенциальной угрозы. — Не доставай его. Он ещё не пришёл в себя. — А что произошло? — продолжал недоумевать Сяоши. — У него и память отшибло. — Может, на всякий случай стоит показаться врачу?.. Пока Лу Гуан терпеливо объяснял Цяо Лин, что происходило на задании и какой ценой далось им спасение жизни Оливера, Чэн вдруг наклонился к шее Лу Гуана, лизнул её кончиком языка и принюхался, а после слегка потерелся макушкой о чужое плечо. Лу Гуан от внезапной близости отпрянул с выступившим румянцем на щеках. — Сяоши? Ты что творишь? — Ты приятно пахнешь. — Я оставлю вас, пожалуй… Нет, всё же фотография Сяоши в ушках — самый верный способ шантажировать… — Эй! Удалила сейчас же!.. Цяо Лин ретировалась из комнаты в проявочную. Некоторое время Лу Гуан с покрасневшим Сяоши сидели молча, пока наконец второй не прервал молчание: — Я совсем ничего не помню… — Видимо, таковы последствия перемещения в тело животного. Больше не будем этим заниматься. — В горле пересохло. Ужасно хочется пить. — Твои органы чувств до сих пор обострены? — с беспокойством осведомился Лу Гуан. — Кажется, нет. Нюх в норме, — Сяоши обнюхал себя и кивнул. — Слух тоже. Кажется, прошло. — Я принесу тебе воды, — Лу Гуан встал с дивана. — Мяу. Лу Гуан застыл в дверях. — Что ты сказал? — Ничего.