Истинное счастье.

Фотография. В своё время изобретение фотографии стало не только настоящим прорывом в науке, но и чем-то настолько великим и знаменательным, что характеризует целую эпоху жизни людей и является достойным посланником её в наш, современный мир. Первооткрывателем в этом вопросе современные исследователи по праву считают француза Ж. Н. Ньепса, но, безусловно, в изобретении фотографии также большую роль сыграли Л. Ж. Дагер и В. Г. Ф. Талбот. Если бы не эти ребята, мы, пожалуй, и не поминали бы добрым словом старый добрый XIX век. Хотя, это высказывание несправедливо: то столетие было богато на поистине великих людей, явившимися в наш век символами того времени. Но сейчас я говорю лишь об этих троих, потому что бессовестно порчу то, над чем они так долго и кропотливо работали. Взяв в руки очередную фотографию, я с сожалением взглянула на изображение, с которого на меня смотрели счастливыми глазами парень и девушка. Прекрасная гармоничная пара, оба красивы той самой красотой, которая сразу бросается в глаза. Он – темноволосый и темноглазый, с прямым носом и чётко очерченными губами самого идеального для мужчины размера: не большие, и не маленькие. Парень явно был высокого роста, атлетического телосложения, что только подчёркивала облегающая крепкие плечи клетчатая рубашка и чёрные джинсы. По тому, как он стоит, уверенно расправив плечи и открыто глядя прямо в объектив камеры, можно предположить, что молодой человек уверен в себе и несколько высокомерен, не лишён честолюбия и упрям. Девушка же имела нетипичные для кореянок серые очи, которые всегда излучали какое-то необыкновенное тепло, будто их обладательница, даже злясь или грустя, улыбалась, хотя губы её при этом не шевелились. Небольшой, чуть вздёрнутый носик и пухлый алый ротик делали её немного похожей на ребёнка, но глаза тем не менее смотрели умно и серьёзно. Длинные волосы тёмного русого цвета с красноватым оттенком были откинуты на одно плечо. Сама она была стройной, но в то же время её фигура не была была костлявой и угловатой, как у многих азиаток, а отличалась плавными изгибами и женственными формами. Джинсовые шортики подчёркивали длинные, чуть тронутые загаром ноги, а свободная майка украшена весёлым рисунком. Ростом она была невелика, и вместе с рослым парнем они смотрелись замечательно. Поморщившись и злобно фыркнув, я беру ножницы и безжалостно кромсаю фото на мелкие кусочки, после чего подбрасываю их в воздух, устраивая непродолжительный фейерверк. Откинувшись на подушки, смотрю в зеркальный потолок, бесцельным взглядом блуждая по комнате, той, что отражалась на гладкой поверхности. Комната выполнена в чёрно-красной гамме, вся мебель и обстановка были настолько кричаще дорогими и модными, что стало даже противно. Лучшие дизайнеры Кореи трудились над интерьером не покладая рук, а мне невыносим ни этот мрачный чёрный, ни этот яркий красный. Красный, он ведь бывает разный. Тон туда, тон сюда – а цвет совершенно другой, и впечатление от него иное. Красный в этой спальне был безнадёжно унылый, и в то же время будто таил в себе опасность. Он неприятно резал глаза и заставлял болезненно морщиться и спешно переводить взгляд на трагический чёрный. И как я могла позволить сделать ТАКОЕ с нашей с Сын Хёном спальней? С нашим, мать его, любовным гнёздышком. От последней мысли я недобро рассмеялась и сжала в руке ножницы, да так сильно, что пластмасса больно впилась в ладонь. Так вдруг захотелось швырнуть их прямо в этот начищенный зеркальный потолок, что подмигивал озорными огоньками, отражая свет от люстры и ламп, что стояли на тумбочках. Но тут взгляд упал на собственное отражение. Рука безвольно разжалась и выпустила ножницы. «И это я?» - спрашиваю сама себя, с неприязнью вглядываясь в бледное лицо, тусклые волосы и спортивный костюм безликого серого цвета на стройном теле. Когда молодая, весёлая, любознательная, целеустремлённая девушка с задорным нравом успела превратиться в это, прошу прощения, унылое говно? Не люблю ругаться, но, чёрт побери, глядя на это, только ругательства на язык и лезут. Неужели для того, чтобы понять, что я падаю в какую-то пропасть, из которой не будет выхода, мне нужно было залезть в эту старую коробками с фотографиями моей беззаботной молодости? Хотя, разве тридцать лет это старость? Совсем нет, но почему-то чувствую себя дряхлой старухой. Резко сев, запускаю руку в кучу фотографий и, чуть порывшись, вытаскиваю ещё одну. С изображения меня буравит взглядом чёрных глаз мой муж, Чхве Сын Хён. Фотография сделана лет пять назад, мы были тогда уже глубоко женаты. Беззаботный открытый взгляд сменился угрюмым и холодным, красивые губы плотно сжаты, а на лбу уже намечается глубокая морщина от того, что он постоянно хмурится. Тяжело вздохнув, я стараюсь сдержать подступившие вдруг слёзы, но одна упрямая капелька всё же обретает свободу и, быстро сбежав по щеке, падает прямо на изображение. Почему, почему ты так со мной? Неужели ты разлюбил меня, Сын Хён? Что произошло с нами? Прикрыв глаза, погружаюсь в воспоминания. Какие проблемы могут быть у восемнадцатилетней девушки? Как правило, ничего существенного, и в то же время, под влиянием небезызвестного подросткового максимализма, который никуда не исчезает без следа после наступления пресловутых восемнадцати, все трудности воспринимаются острее. Говоря конкретно, это, например, проблема, с которой встречаются девушки каждый Божий день, ежедневно выбирая, что же надеть; с кем сходить в кино?; нравится парень – как же привлечь внимание?; и, наконец, куда же поступить после окончания школы? Решение, прямо скажем, очень важное и серьёзное, ошибки тут быть не должно. Вердикт обязан быть категорическим и обжалованию не подлежать, ибо от него зависит, будешь ли с удовольствием встречать новое утро, радостно идти на работу, выполнять её прилежно и с энтузиазмом, либо как мученик высиживать от звонка до звонка, нахально занимая место, которое другой, возможно, страшно желает. К счастью, я уже приняла это сложное решение и тем памятным весенним утром стояла на асфальтированной дорожке перед университетом, восторженно горящими глазами глядя на здание. Мысленно я витала в облаках, представляя своё светлое беспроблемное будущее, мнила себя в нём сначала лучшей студенткой потока, потом делала знаменательное открытие в области биотехнологий, получала Нобелевскую премию и становилась президентом Южной Кореи. Пф, всё просто и вполне выполнимо. Двигаясь вперёд, к учебному корпусу, я мысленно уже произносила благодарственную речь после объявления результатов президентских выборов, как споткнулась о что-то вполне внушительное, лежащее прямо на моём пути. Отправляясь в свободный полёт, я думала, как же символично меня спустили на землю, к скорой встрече с которой я была уже готова, зажмурив глаза и прикрывая лицо ладонями. Тут я почувствовала, как кто-то меня подхватил и снова поставил в вертикальное положение. Я нерешительно убрала руки и взглянула на человека перед собой. Всё ещё находясь в какой-то прострации после не произошедшего падения, я смотрела на лицо парня, который что-то с взволнованным видом вещал, но не слышала ни слова. Лицо у него было такое красивое, а глаза обеспокоенные. Я смотрела прямо в эти чёрные, напоминающие две большие маслины глаза, и не могла отвести взгляд. Он легонько потряс меня, приводя в чувство, и вот тогда звуки университетской жизни вкупе с голосом молодого человека ворвались в мою голову и ошеломили своей громкостью. - Эй, ты в порядке? Я только резко кивнула и отошла на шаг, после чего поклонилась и произнесла: - Прошу про.. - Нет, это я должен извиняться. Моя сумка стояла посреди дороги, - кидаю взгляд на землю, и точно – чёрная спортивная сумка стоит, занимая чуть ли не половину дороги, заставляя других студентов менять траекторию своего движения и обходить её. – Меня зовут Сын Хён, - сказал он и, протянув мне руку для приветствия, улыбнулся так обезоруживающе открыто и, в то же время, немного смущённо, что я, не удержавшись, улыбнулась в ответ и пожала его руку. Задержав мою ладонь чуть дольше положенного, он всё же отпустил её и вызвался проводить меня до моей аудитории. С грустной улыбкой возвращаюсь в реальность. С тех пор мы и не расставались почти. Сначала странная дружба на грани влюблённости, потом стали встречаться. Всё было так просто и, казалось, что другого исхода, кроме как свадьбы, у этой истории быть не может. Так оно и вышло. И вот сейчас я, жена этого заботливого и милого молодого человека, лежу в одиночестве в нашей общей спальне, в которой вместе мы не были, кажется, уже целую вечность, и вспоминаю славные деньки, когда всё было по-другому.