Золото в черни

Возраст персонажей: Шу и Вальт 25 лет Айга 5 лет Луи 24 года Драм 21 год Хикару и Хьюго 21 год Фри 28 лет Сайлас 27 лет Рантаро и Вакия 25 лет В мире никогда не бывает скучно и тихо. Жизнь кипит у каждого человека, животного, растения, грибов, даже бактерий. Самые бурные развлечения, конечно же, у людей. И самые страшные. Эти вечные интриги, жажда власти, убить, разделять и властвовать. Вышестоящие буквально питаются из поколения в поколение чужими страданиями. И было два государства по соседству. Одно из них являлось исчедием ада для рядом живущих. Это самое желание контроля. С тех пор, как на престол взошел сын короля рода Куренаев - Шу, страна Фламме посмотрела на соседа более строгим взглядом, проницательным. Пригладывались пару месяцев, а после стране Абфея пришла грамота. Грамота с просьбой подчиниться, принять другую веру, начать учить другой язык совместно со своим. Король Луи Широсагиджо был вне себя от ярости. Его супруг, юный Драм Корю, смотрел на листок с печатью, пока голубоволосый валил столы, ломал стулья. Слуги тут же засуетились, начали все прибирать, стража постаралась остановить государя, но тот отпирался. И только когда блондин подал голос, все замерли. — Что будешь делать, Луи? — Спросил Драм, посмотрев на альфу. Тот, тяжело дыша от гнева, ярости и вне плановой физкультуры, смотрел на омегу в ответ, но уже более задумчиво. — Я не могу позволить ему захватить моё государство. — Но ведь у нас нет должного войска чтобы выстоять им. — И что ты предлагаешь? Сдаться? Сложить ручки, встать на коленки и пообещать выплачивать дань, но лишь бы нас не трогали? — По крайней мере это самый оптимальный вариант. Широсагиджо поглубже вздохнул и поправил белый мех на себе. Затем он подошёл к Корю и обнял его, незаметно забирая это письмо, рассматривая содержимое за чужой спиной. Блондин мог только обнять того в ответ, пряча взгляд полный жалости в лучах солнца. — Мы будем биться. Для короля и его воинов честь - умереть в бою. Драм опустил глаза на широкое плечо и крепче сжал пальцами его одежды. — Моей армии достаточно, чтобы отбросить их у случае чего. Пока войско занято я заключу союз с Антиком (немецкое Antike - древний. Фри и Сайлас) и Лайхцином(немецкое Leichtsinn - безрассудство. Хикару и Хьюго) и разгромлю этого хама. — А вдруг они откажут? — Им выгодно подавить заразу сейчас, иначе этот Куренай пойдёт и на них войной. Драм вздохнул, погладил Луи по спине. Муж решил не отступать и он не смеет ему перечить, тот итак на взводе. *** Абфея отказала Фламме в принятии поражения. Теперь уже Шу держал в руках письмо с явной ненавистью. Мало того, что его прервали за приятным занятием, так ещё и некое оскорбление от другого правителя получил. Вальт наблюдал за тем, как его муж распаляется, сидя на кровати и прижимая к себе колени. Он даже не знал, что хуже - отдаваться ему или видеть таким злым. — Луи хочет боли. Он хочет, чтобы его народ страдал. — Размышлял вслух альбинос, расхаживая медленно по комнате. — Я соберу большое войско и разгромлю каждый город этого жалкого государства! И тогда он поймёт, что сделал неверный выбор! Аой смотрел на это и в глазах появлялось все больше грусти и жалости. Как же быстро его муж превратился из заботливого в страшного тирана. Ему хочется сбежать, однако во дворце останется Айга. Айге ещё совсем мало, но кто знает, что в порыве гнева Шу сделает с ним? Омега не может так рисковать. Встав с кровати, он подошёл к супругу и аккуратно взял его за плечи, развернул к себе лицом. Между ними была разница в росте в 15 см. Да и в телосложении тоже. Синевласка был более утонченным и хрупким, но лишь на вид. — Дорогой, не злись. — Начал Вальт, поглаживая по плечам. — Давай ты успокоишься и только тогда примешь окончательное решение. Шу настолько резко взял его в ответ за бедра, что он чуть ли не вскрикнул. Альфа притянул к себе вплотную, буквально вжимая в свои бедра. — Ты отчасти прав, Вальт. Сначала я поиграю с тобой, а потом подпишу указ о нападении на горе соседа. Это совсем не та реакция, которую хотел увидеть Аой. Куренай принялся целовать шею супруга, но мягкие губы не могли отвлечь омегу от рассуждений. Он был разочарован тем, какой Шу стал жестокий. Может, если альфа завоюет соседнее государство, то успокоится? Но ведь погибнут невинные люди! Нужно было ещё раз постараться поговорить с мужем, когда тот успокоится. С этими мыслями Вальт просто обнял альбиноса, отрывая его от поцелуев уже у ключиц. Сначала Шу немного удивился, так как жест был нежданный, но решив на этот раз уступить, обнял супругу в ответ, погладив по пояснице. Решение остаётся неизменным. *** Фламме объявила Абфее войну. Столица Абфеи Вайврон была под угрозой. Луи собрал обширное войско, направил его защищать границы, а сам сбежал с супругой к соседним государствам заключать союзы, чтобы вернуться с подкреплением. Армия абфейцев была мощной, хорошо обученной. Однако, противник хитрее. Благодаря хорошей тактике фламмейцы быстро начали завоёвывать города, подминая все под себя. Разведчики не раз видели, как невинных жителей расстреливали. Они слышали, как громко и не переставая кричат омеги, которых насилуют с особой жестокостью. Бет уводят на работы, копать шахты, добывать руды, уголь. Альф пытали, вешали, сжигали кучками в домах. Захватчики любили допрашивать под музыку. Это Вакия понял сразу, проходя мимо одного здания, где сидели фламмейцы, которые стали некой полицией в деревне. Граммофон играл без умолку, но глушило это чужие визги не шибко хорошо. Комурасаки мог добраться до школы быстро только по этой тропе и успел возненавидеть её всей душой. Столько людей выводили из того здания на верную смерть. И каждый был избитый: сломанные носы, выбитые местами зубы, вырванные ногтевые пластины. Кому то везло меньше, например, синие ноги, которые не могли больше функционировать и потому этих бедняг волокли по земле. Блондин поражался тому, насколько можно быть бессердечным. И главное, зачем все это? Для кого? Только для одного Шу? — Какой ужас... — Шептал Комурасаки, спеша побыстрее уйти от висельницы, вслед за остальной толпой. Пару мгновений назад повесили одного из разведчиков. Он кричал, что его страна победит, за него отомстят, что надо бороться до конца. Мужчину оборвали на последнем слове, пнув стул под чужими ногами. Омега бы и дальше вспоминал это событие, если бы на повороте на плечо не легла крепкая рука. Вакия громко взвизгнул и не оборачиваясь поспешил убежать, но теперь его схватили обе руки, вдоль пояса, возвращая обратно на место. Неизвестный мужчина наклонился к его уху и слабо посмеялся. — Простите, я напугал вас. Жест был, видимо, слишком резким. — Надо же, как вы быстро догадались! — Начал язвить Вакия, но повернув голову и увидев, кто сзади, заимел желание проглотить собственный язык. Перед ним был сам офицер фламмейцев - Рантаро Кияма. — Люблю омег с острым языком. — Ответил альфа, подняв одну руку выше, положив на грудь, а другую опустив к паху. — Может развлечемся? Хочу увидеть эту дерзость в действии. — А можно вы выберете кого нибудь другого для этого? Боюсь, после развлечений, учить детей толком не смогу. — Ах так вы учитель, интересно. Что преподаёте? — Светскую этику и музыку. — Ответил Вакия, дернувшись. — Значит петь умеете, это хорошо. Вот и споете мне. Дети подождут. — И схватил омегу за руку, уводя вслед за собой. — Что вы творите?! Пустите меня! — Завопил Комуросаки, еле поспевая за чужим быстрым шагом. В другой его руке была сумка, которой так и хотелось отлупить наглеца. Рантаро вёл вслед за собой омегу уверенно. Чем ближе было нужное здание, тем больше блондинка признавал в нем сарай. В сердце закралось волнение и предчувствие того, что его явно туда не петь песни зовут, а что пострашеее. Именно поэтому начал вырываться интесивнее, за что руку сжали до тихого писка от боли. Заведя омегу в сарай, Кияма закрыл двери на засов, а после повалил его на сено, тут же нависая сверху. Длинноволосый задрожал, когда чужой нос прошелся по его шее, вдыхая запах. — Какой же вы сладкий. Нетерпится уже познать вашу глубину. — Н-нет, не трогайте! — Крикнул Комурасаки, бросив сумку куда то на пол и уперевшись уже двумя свободными ладонями в чужую грудь, пытаясь оттолкнуть от себя. Эти попытки только смешили альфу и раззадоривали. Он взял одну из рук партнёра и поцеловал её. — Вы так соблазнительно выглядите, что не могу не трогать. Ну же, раздвиньте ноги-- Мужчина не смог договорить. Вакия ему помешал, влепил с размаху пощёчину, от чего тот отвернул голову в сторону. Поняв, что он сделал, судорожно вдохнул вместе с воздухом новую порцию страха, прижав руку к своей груди. — А вот это было что то. — Сказал блондин, потерев щеку, на которой остался след. — Мне нравится. Давайте, бейте меня. — М-мазохист что ли?! — Спросил Комурасаки, вжимаясь в колючее сено. Так хотелось с ним слиться, утонуть в нем. Вместо ответа, Рантаро принялся расстегивать пуговицы на чужой рубашке. Вакия тут же протестующе завизжал и попытался убрать чужие руки от себя. Офицер был сильнее, поэтому просто старался все игнорировать, расстегивая все до конца и распахивая её в стороны. Омега тут же закрыл грудь руками, но их грубо убрали, сжав пальцами её на ощупь. — Такая мягкая. Определённо, омежья. — С нотами восхищения произнёс Кияма, потеребив за розоватые соски. Комурасакм только зажмурился. Всем своим видом выражал протест. Альфе же было плевать. Он лапал тело под собой от души. Расстегнул и стащил юбку карандаш, снял рывком колготки, туфли обратно вернул, сексуально смотрятся. Голубоглазый наблюдал за этим с ужасом. Его собирается поиметь черте кто, а он и помешать этому толком не в силах. Крепкие руки гладили голую бледную кожу бедра, обводя эту округлость. Сам же Рантаро низко склонился, начав покрывать тонкую шею поцелуями, порой полизывая её. Спустился к ключицам и прикусил за выпирающую косточку. Мужчина целовал и грудь, живот. На его плечи агрессивно давили ладошки, пытаясь отпихнуть. Это было так приятно и смешно, что этот учитель не теряет дерзости даже в такой момент. Наконец, руки развели ноги шире в стороны и потерлись пальцами о промежность, собирая смазку. — Потекла сучка, готовая значит. — Нет! Нет, я не готов, не надо! Остановитесь! — Протестовал омега, больно хлопая по плечам, рукам, пытаясь их убрать. Рантаро не слушал до этого, не слушает и сейчас. Штаны свои вниз пропустил, вынул свой член. Устрашившись от одного только размера, Вакия постарался поползли вверх по сеновалу, лишь бы подальше, но его попридержали грубо за бедро. Приставив орган к промежности, офицер резко толкнулся и вошёл внутрь, заполняя партнёра собой по самое основание. От резкой и острой боли Комурасаки выпрямил ноги, сделав их словно деревянными и начал дёргать ими, громко вскрикнув. Он постремился с члена слезть, но попытки пересёк альфа, хвастаясь руками за талию. Немного подождав, мужчина начал двигаться. Каждый толчок сопровождался шипением и поскуливанием. Большой член болезненно распирал его стенки кишечника и омега не удивится, если его порвут. К сожалению или счастью, этого не произошло. Возможно, какая никакая растяжка с последнего раза занятия сексом, но осталась у педагога. Кияма постепенно набрал более быстрый темп, втрахивая партнёра спиной в сено. Оно было сухое, колючее, неприятное. В помещении было вдобавок душно. Все казалось ужасной пыткой, какой то проверкой на устойчивость его психики. А офицер только подливал масла в огонь. Шею его кусать принялся. Все больнее с каждым разом. Видимо, готовился поставить метку. Хотелось запротестовать, но из горла вышли только хрипы, которые драли горло. Неужто сорвал голос? Вакия даже не плакал. Глаза сухие, но какие потухшие и кукольные. Он смотрел ими в потолок и молил, чтобы все быстрее закончилось. Руки его уже безвольно лежали на сене, а ноги облюбовал альфа, всячески поглаживая, одаривая комплиментами, прижимая их к своим бедрам с обоих сторон. — Вы мне нравитесь, учитель. Пожалуй, мне стоит сделать вас своим? Словно очнувшись, Комурасаки активно закрутил головой в отрицательном жесте. Только этого не хватало, нет нет нет! Но было поздно. Рантаро схватил его за щеки, фиксируя голову на одном месте, и укусил в шею, с лихвой сжимая челюсти. Параллельно длинноволосый почувствовал, как внутри него растекается горячее семя. Его много и оно вытекает наружу, щекоча внутренние бедра. Наконец отстранившись, альфа произнёс: — Какая жалость, вы даже не возбудились. Но ничего, я в следующий раз буду стараться лучше, — и взяв в руки ту самую сумочку, вынул оттуда паспорт раскрывая его, — Вакия. Учитель лишь обречённо вздохнул. *** Война успела продлиться не так долго, но учитывая, какие зверства были над людьми, казалось, что наоборот. Луи объединился с Антиком и Лайхцином. Фри и Хикару любезно предоставили ему свои армии. Таким образом, фламмейцы потерпели поражение. Остатки разгромленного войска пинком отправили обратно в их страну. Вакия вынужден был покинуть свою родину вместе со своим мужем офицером. Шу предстал перед судом. В испорченной некогда царской одежде, сидящий на коленях с широко разведенными ногами. Руки связаны сзади. Голова опущена вниз, но красные глаза с агрессией оглядывали всех присутствующих. На него грозно в ответ смотрели Луи, Фри и Хикару. — И что нам с тобой делать? — Спросил зеленоглазый. — Казнить его надо. — Ответил вместо альбиноса Широсагиджо. Вальт, услышав возможный приговор, от ужаса вскрикнул и прикрыл себе рот на мгновение руками. — Не надо, не убивайте его, прошу! — Взмолился омега, падая на колени. — Пожалуйста, не делайте этого! Де ла Хойя молча подошёл и поднял синевласку с пола, заботливо отряхнув пыль с его платья. — Не стоит влезать, ваше высочество. Ваш муж сделал много плохих дел и должен быть наказан. — Но не таким же способом! — Не унимался о-Куренай. — Вальт, молчи! — Не выдержал Шу. — Пусть грохают, раз словарный запас скуден. — О, зато у тебя слов в запасе хоть отбавляй, дьявольское отродье. — Выплюнул словно яд в ответ Луи, прожигая врага взглядом. Такое зрелище заставляло сердце супруги альбиноса обливаться кровью и объятия за плечи от Фри не успокаивали от слова совсем. Но он даже и предположить не мог, что этот блондин станет его будущим новым мужем.