"хороший" мальчик

после проишествия в канто я как-то встречался с ханмой. это был недолгий разговор. он сказал только: "знаешь, ханагаки, если бы можно было как-то это исправить - я бы обязательно сделал всё. всё что угодно" и вытер слезу ладонью.

****************************************

просторный кабинет на последнем этаже небоскрёба, окна от потолка до самого пола открывают вид на красоты ночного токио. яркие огни знаменитых улиц, еле слышный гул машин, сигнал то ли скорой, то ли полиции, огромные яркие баннеры уже и не кажутся такими огромными. вот что значит быть на вершине - лицезреть всё как на ладони, держать под контролем. о контроле кисаки знал всё, о самоконтроле - слишком мало. глубоко вздохнув, он вновь поднял глаза на город. в голове на миг стало пусто, что очень расслабляло. дверь кабинета почти бесшумно открылась, последовали шаги прямиком к столу. не было нужды разворачиваться лицом к гостю, было ясно кто это.       - а где же встреча с распростёртыми объятиями?♡ а я, вообще-то, выполнил что ты просил. только тогда кисаки, с явной ленью и неохотой, перевёл свой взгляд в сторону откуда слышался низкий голос мужчины. это буквально разорвало прежнюю тишину. парень что-то достал из чемоданчика.       - эй, - на столе оказалась баночка холодного пива, - давай как в старые добрые? тетта наконец развернулся лицом к пришедшему гостю - а он всё ещё гораздо выше него. и такой худой. ханма поправил волосы, неспешно положил чемоданчик на край стола и вопросительно посмотрел на кисаки.       - не будешь? тот помотал головой.       - буду. садись туда, - указал пальцем на небольшой кофейный столик, стоявший в углу комнаты рядом с красивым зелёным растением и напольным торшером, единственным источником света в помещении. каждый взял по пиву, одновременно подошли к столу. ханма сразу завалился на коричневое мягкое кресло. кисаки расстегнул пиджак и сел следом, прямо напротив него. ханма расстегнул свой. беседа, как всегда, с начала не пошла, ханма тянул на себе такого неразговорчивого сегодня собеседника. разговор ни о чём, нелепый странный тост, что-то в духе "за встречу!", хотя они работают вместе и видятся ежедневно. после банки пива кисаки расслабляется. после какой-то шутки развеселившегося ханмы - смеётся. это первый раз за день, когда ханме удалось поймать его улыбку. подпирая лицо рукой, он рассказывает очередные байки с заданий, с какими хлюпиками приходится иметь дело и как ему вставляет работать с интересными людьми. тетта, положив локти на колени, полусогнувшись, изредка потирая подбородок и губы пальцами, слушает. начинает что-то добавлять от себя. тут резко замолкает, лениво оглядывается на свой стол.       - может, чего-то покрепче налить?       - ахх-хха, я ради этого пришёл.♡ кисаки подходит к столу, берёт с серебряного подноса два прозрачных стакана, открывает бутылку своего любимого виски, чуть дальше стоит ведёрко со льдом. забыл кинуть лёд сначала. наклоняется, чтобы достать, но не успевает. из-за спины за льдом потянулась рука с татуировкой "наказание", привлекая взгляд. " как же ты бесшумно ходишь", пронеслось у кисаки в голове. свободной рукой ханма облокотился о стол, что со стороны выглядело так, словно тот обнимает тетту, ну, "невзначай". в стаканы шумно упали по паре кубиков льда.       - почему ты меня трогаешь? - кисаки смотрел прямо в лицо шуджи.       - кто? - натянулась улыбка. высокий мужчина в очках забрал два виски с одного стола, переставив на другой. кисаки снова вздохнул и помотал головой "ты. ты меня трогаешь, не прикидывайся" - подумал он. успев взять бутылку и поставив на кофейный столик, последним снова на кресло сел кисаки, позволяя ханме осмотреть его с головы до ног. разговор вновь завязался, уже проще, чем раньше. стаканы пустели, друзья подливали друг другу ещё тёмного напитка. они пьянели. диалоги становились непринуждённее, иногда переходили на серьёзные темы - о будущем, семьях, школе, детстве. что-то начало идти не так. кисаки понимал, что опьянел быстрее ханмы, слишком быстро. может, потому что ничего не ел весь день из-за переживаний? вероятнее всего.       - разве чего-то стоит больная первая любовь? - выдал шуджи, - жизнь длинная, влюбиться можно не раз... лишние фиксации, господи. прям как у тебя, кисаки, ха.♡ лицо кисаки в миг оказалось напротив лица ханмы. на нём застыло выражение злости, жуткой злости, нахмуренные брови и тяжёлый взгляд даже пугали.       - что ты сейчас сказал? шуджи обратил внимание, что кисаки коленкой опёрся о стол, перегибая своё тело через него. рывок. кисаки уже сжимает галстук ханмы.       - повтори.       - ой, какие мы злые. не сказал я ничего неправильного, - показательно цокает, - отстой... ты помешан на ней. эта чёртова хината тачибана.       - не смей! - это был и крик и рык одновременно, - слышишь? не смей произносить её имя своим сраным ртом. пауза.       - ты поэтому такой сегодня?       - ещё одно слово, которое будет меня раздражать, и ты вылетишь отсюда, ясно?       - конечно-конечно.♡ кисаки сел обратно, опустошил залпом свой стакан. снял очки, устало потёр переносицу. ханма спокойно наблюдал за своим другом. да, он сегодня действительно не в духе. медленно потягивая виски, осматривал тетту. он так любил его вид в костюме, весь такой важный, эти очки, взгляд, морщины на носу, появляющиеся как только кисаки яростно что-то доказывал или просто злился на что-то/кого-то.       - ты ненормальный, кисаки, - собеседник тут же перевёл взгляд своих серых глаз на янтарные глаза ханмы, - именно поэтому я от тебя без ума. тетта непонимающе выгнул бровь и усмехнулся, ханма усмехнулся в ответ. как только кисаки потянулся за бутылкой, чтобы налить себе выпивки, шуджи быстро её перехватил:       - нет, ты уже достаточно пьян.       - отдай её, - и отрицательное качание головы друга вместо ответа, - ханма, отдай, я не шучу.       - правда? а пошути.♡ шумно выдохнув, кисаки подорвался с кресла, быстрым шагом обошёл столик, потянулся рукой за бутылкой. он видел лишь её очертания в темноте, перед глазами плыло. ханма убирал руку всё дальше и дальше за голову, не давая поблажек. а кисаки продолжал тянуться, и в какой-то момент нога поскользнулась на чём-то невидимом, другая резко упёрлась в кресло ханмы - их лица теперь находились близко. чересчур близко. носы соприкасались, тишину нарушало дыхание. справедливости ради, кисаки почти ухватился за бутылку, точнее, за то, что находилось рядом с ней - запястье друга, цель была почти достигнута. они странно, будто инстинктивно, потёрлись носами, прикрыв глаза. шуджи мягко провёл по плечу кисаки свободной рукой, затем по подбородку, растягивая момент по-максимуму. пальцы задели губы, теперь снова подбородок, линию челюсти, мягко дотронулись уха, заставляя кисаки дышать чаще.       - ты мой свет, кисаки тетта, - улыбался ханма. парень опешил, стоял с покрасневшими ушами от подобных слов. ему никогда раньше не говорили подобного.       - хв-хватит говорить так, ебик...       - знаю, ты не любишь сладкие речи, такой неромантичный... но я всего лишь говорю, что знаю, - с этими словами, рука ханмы проникла в волосы кисаки, цепляясь за прядки. на шуджи не взглянули, а просто отвели стыдливо взгляд в сторону. атмосфера стала напоминать интимную. бутылка медленно вернулась на столик. на запястье всё ещё была чужая рука.       - сядь сверху. краснея, кисаки сел. ноги высокого парня очень худые, так что, по разные их стороны, в кресле поместились и ноги тетты. теперь он положил ладони на чужие широкие, костлявые плечи.       - посмотри на меня, кисаки, - и никакой реакции, - посмотри. с огромнейшей неохотой, тетта смотрит. смотрит прямо в эти глаза через круглые очки, пока талию под пиджаком оглаживают большие ладони. красивые тонкие пальцы едва щекочат. его будто окутали "преступление" и "наказание", забавно. поцелуй. нежный, долгий, тёплый. это был не первый раз, когда они целовались. первый поцелуй был 12 лет назад, посреди пустой улицы, одной январской ночью. тогда ещё шёл снег. однако, каждый раз, от каждого поцелуя, голову сносило одинаково сильно, словно и не было первого раза. их руки обвивали друг друга сильнее с каждым касанием губ. теперь тела прижаты вплотную. кисаки мягко лизнул губу ханмы, словно просил пустить его в рот, ему поддались. языки мокро и сладко соприкасались, поцелуй продолжался с громкими причмокиваниями. вздохи становились громче. наконец, они отстранились. жадный взгляд ханмы разглядывал каждый сантиметр лица сидящего перед ним мужчины. кисаки провёл рукой по его шее, слегка царапая. резкая боль - укусил шею ханмы, затем снова и снова, оставляя заметные малиновые следы от зубов. потом тут же, словно извиняясь, зализывал каждый из них. ладони шуджи сжались на чужой заднице с негромким стоном.       - не выводи меня... ты же напрашиваешься.       - ты думал, что мы просто поцелуемся и продолжим дальше пиздеть?, - тетта довольно ухмыляется. - а ты смешной.       - посмотрим, кто будет смеяться последним.♡ ладони сжались с новой силой. шлепок. кисаки выпрямляется со стоном, позволяя себя поцеловать. ещё шлепок. приглушённый стон сквозь поцелуй. тетта запускает пальцы в волосы ханмы, оттягивая их назад. красивые, большие руки, с татуировками на тыльных сторонах ладоней, тянутся к пуговицам жилета. одна за другой они бесшумно расстёгиваются. кисаки нетерпеливо срывает его с себя вместе с пиджаком - они ему порядком надоели - и насаживается ещё сильнее на, весьма ощутимый сквозь штаны, стояк ханмы. следующим на полу оказывается галстук. поцелуй прекращается по инициативе ханмы, руки быстро перемещаются на рёбра кисаки, поднимаются выше - к соскам. большими пальцами он выводит их контур, заставляя партнёра прикусить губу.       - ну же, покажи мне своей реакцией где они.♡ нащупав, медленно припадает ртом к каждому по очереди, мучает. правый он сосёт агрессивнее и жёстче, левый целует и дразнит языком. комната наполняется сладкими стонами. ханма прекрасно знает, где слабые места кисаки. теперь на рубашке красуются мокрые от слюны следы, видны очертания затвердевших сосков. так пошло и грязно. продолжает их ласкать пальцами, получая в ответ новую порцию стонов. тетта насаживается ещё больше, ханма это замечает. быстро расстёгивает пуговицы его рубашки, срывает её, швыряет куда-то в сторону. потрясающий вид. разгорячённый кисаки тетта, его приоткрытый рот, тяжёлое дыхание, вздымающаяся вверх-вниз грудь, вставшие соски, затвердевший член - невероятно хорошо. с силой притянув его к себе, ханма углубляет поцелуй, прикусывая сначала нижнюю губу, затем язык, громко чмокает тёплые губы. пальцы переплетаются. поцелуи мажут щёку, затем ухо. кисаки обнимает ханму крепче и хнычет от наслаждения. всё тело дрожит, невозможно сфокусировать взгляд, в голове бардак. дрожащими руками кое-как расправляется с ремнём, расстёгивает свои штаны, достаёт возбуждённый член. теми же дрожащими руками скользит по стволу, размазывая предэякулят.       - какой активный мальчик, - ханма целует кисаки в губы, - покажи мне, как ты делаешь себе приятно. лицо тетты становится ещё краснее чем до этого, однако он смотрит прямо в глаза, бесстыдно издавая пошлые стоны, ругательства, сладко протягивая имя ханмы. тот начинает с новой силой ласкать соски парня, их бёдра дрожат. не в силах больше терпеть, шуджи резко расстёгивает ремень, стягивает штаны пониже, приподняв бёдра вместе с кисаки на них, и силой останавливает его руку. взгляд партнёра так и говорит "ты заебал, дай уже кончить".       - я хочу, чтобы ты кончил от моего члена. тетта всё уловил, встаёт, небрежно снимает свои дорогущие ботинки, быстро стягивает штаны вместе с бельём, снова садится, но бёдра теперь приподняты. ханма опускается всем телом пониже, чтобы кисаки было удобнее оседлать его. тетта приставляет к губам парня напротив два своих пальца:       - открой рот и оближи их. приказ послушно выполнен. пока ханма посасывает, облизывает, горячо лаская языком каждый пальчик - они не отрывают глаз друг от друга. обильно смоченные слюной пальцы приставлены к входу. медленно, но настойчиво кисаки вводит их в себя, утыкается лбом в плечо ханмы и низко протяжно стонет, насаживаясь. движения становятся резче. он относительно давно не трахался с ханмой и предпочёл растягивать себя дольше обычного. от такого возбуждённого кисаки, у шуджи внизу всё ужасно твердело. он знал, что тетта любит долбёжку в зад больше всего остального, даже больше чем виски, больше чем пушки, больше, чем идти напролом к своей цели. движения становились всё резче, дыхание - рваным, глаза крепко зажмурены. когда вошли три пальца, кисаки решил, что уже достаточно. неспеша направив ко входу твёрдый, будто камень, член ханмы, начал медленно насаживаться. чем глубже входил член, тем сильнее кисаки впивался зубами в плечо шуджи, пальцы сминали и сжимали под собой ткань пиджака.       - ах-хх.. ччёр... чёрт... ха-ххк... ханма... помоги...       - чем помочь?       - ..н-нха... насади меня-ах... глубже, я... не могу сам.       - ты же хороший мальчик, - ханма прошептал это прямо в ухо, вызвав волну мурашек, - справляйся сам. насаживайся на меня, используй меня, раскройся мне, - прикусывает ухо. с диким стоном кисаки садится на член полностью. из глаз тонкими-тонкими струйками потекли слёзы. ханма заботливо вытер их большими пальцами, поцеловал каждую щёку, поцеловал губы. тетта начал двигаться. он впивался ногтями, пальцами, вскрикивал, иногда выстанывал на ухо ханме его имя, вперемешку с возбуждающим шёпотом. шлепки такие громкие и пошлые. легко проводя ладонями по спине тетты, ханма не мог перестать смотреть на него. было заметно, что партнёру неловко от этого, но каждый раз он насаживался сильнее, рычал громче, когда боковым зрением ловил на себе чужой взгляд. не выдерживая такого давления кисаки простонал:       - пожалуйста.... ахх-хкх.... х-ханма-аа... да, это была именно та просьба. шуджи довольно улыбнулся, приблизился к уху и прошептал:       - молодец, хороший мальчик. ты так стараешься, - тетта прикусил его плечо ещё сильнее и промычал что-то невнятное, - я очень доволен тобой, - легко провёл пальцами от копчика до седьмого шейного позвонка, пока светловолосый насаживался грубее обычного, прикусывая сильнее нижнюю губу. - мой мальчик порадует меня?       - ахх... ах-а-а.... с рыком и полустоном кисаки кончил. кончил без стимуляции руками. кончил на чужой пиджак. продолжал обнимать за шею, тяжело дыша. шуджи притянул его за подбородок к себе и требовательно поцеловал, облизывая опухшую губу. стояк ханмы слабее не становился.       - обними крепче за шею и обхвати ногами мою талию.       - а?.. что? ханма резко встал, так, что кисаки только в воздухе сообразил прижаться сильнее и удержаться. шуджи нёс его к письменному столу, за которым кисаки работал, принимал особые звонки, вёл беседы и переговоры на крупные суммы. спиной тетта почувствовал холодную поверхность стола, на которую его аккуратно положили, это заставило вздрогнуть.       - что ты....?       - я ещё не кончил, - сказал ханма приблизившись своим лицом к лицу кисаки. горячий язык выводил узоры на чужой шее, выбивая из груди горячие стоны.       - но я же... ах... я же только что кончил...       - мой мальчик такой старательный, неужели ты не сможешь постараться ещё разок для меня?♡ запрещённый приём. кисаки прикрывает лицо кулаком, отводя взгляд.       - раздеваться не будешь? - это странно что только я раздет, подумал он.       - хочу, чтобы только ты чувствовал себя уязвимым в такой ситуации. - приблизился к уху, - хочу, чтобы ты видел как я трахаю тебя в этом костюме, даже не раздеваясь. - глаза кисаки округлились, - чтобы ты видел, как я тебя хочу. стон тетты в ответ. боже, нельзя говорить такие вещи, ханма, долбаёба ты кусок! следующий стон был особенно громким, почти похожим на крик. выгнувшись в пояснице он задрожал. ханма взял в рот его член. аккуратно обвёл языком головку, дразнил до последнего, слегка посасывая её. выцеловывал ствол, каждый сантиметр, снова вобрал в рот полностью и начал двигаться. сейчас кисаки такой чувствительный, каждое движение языка заставляет вскрикивать имя ханмы:       - шуджи! блять... ааа-а-ххх... ёбаный-ааххкх... не надо больше.... тот ухмыляется, отстраняясь:       - я послушаюсь тебя, но только для того, чтобы ты снова кончил от моего члена. будь хорошим мальчиком.♡ снова покрасневшее лицо кисаки, ханма медленно входит. тетте не за что зацепиться, нет ни простыни, ни спинки дивана, нет ни плеч, ни спины ханмы. увидев, что партнёру некуда деть руки, шуджи схватил их и зафиксировал на столе, прямо над головой тетты, обездвижив. тот поцеловал его, с трудом дотянувшись до лица. ханма углубил поцелуй. простонав, он начал двигаться. снова шлепки, громкие стоны, рычание ханмы шуджи, но теперь кисаки лежит перед ним в жутко сексуальной позе: раздвинутые ноги, руки, которыми он не в состоянии пошевелить, стоящий розоватый член, неровно сидящие очки, припухшие губы. он будто играл с ханмой, заставлял дойти до предела, заставлял смотреть на своего "хорошего" мальчика сверху вниз, так требовательно и властно, тяжело дыша. сумасшествие.       - ты очень красиво смотришься подо мной.♡       - г-господи, ханма...       - мне нравится твоё лицо, на нём такое сладкое удовольствие. тебе нравится, как я жёстко вдалбливаю тебя в стол? - толчки усиливаются, - мы его точно не сломаем? а лучше бы сломали...♡       - ханма, п-пожалуйста.       - твоё тело так хорошо принимает мой чле-       - ханма! завались, прекрати комментировать. движения становятся резче и жёстче, шлепки громче.       - вот твой темп, я прав?♡       - нхаа-хх.. а-а-ахххх... д-да... даа... ещё-аахххк...       - да, вот так, делай это стыдящееся лицо.♡       - просто... гха-аахх.... кончи... ах... в меня... аа-ххк... сам виноват что попросил такое, да ещё и с подобным выражением лица.       - раздвинь ножки для меня пошире, тетта.♡ он послушно раздвигает ещё шире, что стало, своего рода, спусковым механизмом. ханма входит в бешеном темпе, хлюпающие звуки и стоны звенят в ушах. тетта сильнее сжимает внутри его член, затем с громким, протяжным, хриплым стоном кончает себе на живот. ханма не сдерживается, спустя несколько грубых толчков, сопровождающихся громким рычанием, кончает внутрь. тяжёлое дыхание возле уха кисаки, это ханма склонился и не может успокоиться. тот прижимает его голову к своей и целует в макушку. лучшая награда. они обнимают друг друга, небольшие ладони тетты мягко оглаживают плечи и спину ханмы, тот крепко прижался к его груди и всё ещё тяжело дышит. поцелуй. нежный и плавный. секс с ханмой всегда был хорош, но сегодня словно было что-то особенное. кажется, они оба это поняли.       - расскажешь своим криминальным авторитетам, кто ебал тебя на этом столе?       - заткнись.       - у тебя красивые стоны. такие: "ахх-ххкк ах-хх ханма ещё"!♡       - я урою тебя нахуй, если ты не заткнёшься. ханма рассмеялся в ответ. объятия стали крепче.