Будь моей Тенью

71 — А меня зовут Широганэ. — Широ-ганэ, — произнёс мальчик по слогам. — Почему тебя так зовут? — Потому что я — серебристо-белая Тень. И даже не просто Тень, а сам король Теней. — Да ну, — рассмеялся мальчик, — какой ты король Теней, ты просто снеговик! — Вот сейчас снег на моей одежде растает и ты сам увидишь, что я — король Теней. — Ну а я тогда Рюуко — король рэев! — мальчик схватил игрушечный деревянный меч и взмахнул им. Широганэ остолбенел: — Акира, ты что, помнишь кем ты был?! — Помню? Мама купила мне книжку с картинками и здесь есть король рэев Рюуко, когда я вырасту, то буду похожим на него. — Да, обязательно будешь, — печально вздохнула Тень. — Смотрю, что ты и впрямь не снеговик, — сказал Акира, — настоящий снеговик давно бы уже растаял. Ты нарядился в короля Теней и хочешь поиграть. А хочешь остаться у меня жить, Широганэ? Мы бы вместе играли. — Очень хочу, — ответила Тень, — только никому не говори, что видишь меня, пусть это будет нашим маленьким секретом, хорошо? — Хорошо, — ответил мальчик. — Только у меня одна кровать, так что будешь спать со мной. Широганэ лег вместе с маленьким Акирой и крепко обнял мальчика. — Широганэ, ты что, меня любишь? — спросил мальчик. — Да, я очень тебя люблю, — ответила Тень. "Очень люблю тебя, Рюуко... все по новому кругу, ещё один Акира, другой... Сколько ждать, когда ты снова пробудишься, Рюуко? Десять, двадцать, тридцать лет? Я больше так не могу"... — Широганэ, Широганэ, проснись, — услышала Тень голос Рюуко и открыла глаза. — Ну наконец-то, любимый, ты очнулся! — сказал король рэев. — Я уже полчаса вытираю тебе слёзы. Ты, не переставая, плачешь и разговариваешь со мной во сне. — Прости, Рюуко, меня просто замучили эти сны... — Успокойся, любовь моя, все хорошо, — Рюуко взял его за руки и нежно стал целовать лицо возлюбленного, в тех местах, где только что из его глаз ручьями текли слёзы. Широганэ задумался. Он почти каждую ночь попадает в параллельный мир и там видит одну из проекций будущего. Значит, жизни Рюуко снова угрожает смертельная опасность?! Широганэ посмотрел на короля рэев. — Т-с-с-с, Широганэ, ни слова больше, любимый, все хорошо, — Рюуко обнял его за шею и продолжал целовать, не выпуская из объятий. Тень прикрыла глаза. Его прикосновения — это настоящий рай. У кровати заскулил большой белый пёс. — Что ты здесь делаешь, Ко? — спросил Рюуко. — Тебе никто не говорил, что неприлично ошиваться в чужих спальнях? Мы с Широганэ не одеты, выйди, пожалуйста. Саваки наконец вошёл в мастерскую. Было тихо, тикали только старые часы, комнату окутывал полумрак. — Джеро? — позвал син. Никто не отозвался. — Джеро, ты здесь? Снова тишина. Син тяжёлой поступью прошёлся по мастерской. Он посмотрел на полотно — на нем была чёрная, зияющая пустота и смерть, входящая через открытую дверь. Саваки вздрогнул. Все картины изображали мрак, боль и пустоту, шторм, кораблекрушение, разочарование и одиночество. Син заподозрил неладное. Он начал рыскать по комнате в поисках следов художника. В тёмном углу, заваленном коробками, он нашёл парня, очень сильно исхудавшего, который лежал без сознания. Саваки взял его на руки. — Джеро... о нет, нет! — простонал он. Син начал целовать губы парня и тот приоткрыл глаза: — Саваки, это ты? Нет, я сплю... Саваки... — Это я, дорогой мой, пришёл к тебе... Джеро был очень бледен и слаб. — Ты же разлюбил меня, Саваки, и бросил... Теперь смерть придет за мной... — Что ты такое говоришь?! — вскричал син. — Я не разлюбил тебя, Джеро! Мне просто надо было уйти, какой я идиот, прости меня! — Саваки... Саваки... — прошептал парень, как в бреду и снова закрыл глаза. Син готов был кричать от отчаяния, проклиная себя за то, что так бездушно поступил с парнем. Саваки поехал в город, нашёл там самую лучшую клинику и выложил много денег, чтобы Джеро поставили на ноги и он находился под присмотром. Сину нужно было срочно возвращаться к Хомураби. Он написал на листе бумаги записку и передал медсестре, чтобы она отдала парню, как только он придёт в себя. — Отлично, Митсеру, — удовлетворенно сказал Шики, — рэй ответит за свою дерзость, подпоритим ему жизнь. Кстати, присаживайся, почему ты не садишься? — Нет, спасибо, я постою, — ответил парень. Он боялся взвыть от боли, если присядет, так отделал его Шики в прошлый раз. — Слушай, Митсеру, а мне понравилось, — с усмешкой сказал син, я бы повторил. — Нет, Шики, пожалуйста, у меня и так все болит! — вскричал Митсеру. — Боль — это прекрасно, — ответил Шики, проведя рукой по его ягодицам. — Дружеский интим, ничего личного. Син спустил с него брюки и толкнул к стене. — Нет, Шики, умоляю, не надо! — Будь послушен мне, — наклонившись, прошептал Шики и провёл языком по ушной раковине Митсеру, испещренной пирсингом. Син снова погладил его, уже обнаженные, ягодицы и, раздвинув их, жёстко ворвался. Митсеру издал вопль от дикой боли. — Вот увидишь, скоро тебе понравится, — сказал Шики, — и ты сам начнешь просить у меня добавки. — Харука, — говорил Исаму, — ты так не похож на моего брата, ты такой нежный, такой чувственный... — они лежали в постели обнаженные. — Ты тоже мне очень нравишься, Исаму. Харука развернулся и аккуратно облизал соски парня. Исаму простонал. Он заключил мальчика в объятия и принялся целовать его в губы. — Ты — сама нежность, Харука, — прошептал Исаму, — какая у тебя гладкая кожа, какие тёплые губы, я хочу любить тебя вечно. — Исаму, — вздохнул мальчик, прижимая его к себе, — я хочу тебя... Пальцы Исаму проникли в него. Откинув голову, Харука издал вздох. Раздвинув ему ноги, парень плавно вошёл. Харука тихо вскрикнул. — Тебе больно? — забеспокоился Исаму. — Нет. Мне нравится, как ты двигаешься, Исаму, мне очень нравится с тобой, я так сильно начинаю возбуждаться, не хочу, чтобы меня касался кто-то другой. — Я так рад это слышать, Харука, — прошептал Исаму, продолжая двигаться, — я сделаю все, чтобы тебе было хорошо. Харука издавал тихие вздохи, обняв Исаму за шею. — Ты мой первый, я никого другого больше не хочу. — Харука, любимый, — проговорил Исаму. — Какое счастье гладить тебя, целовать, обладать тобой... Харука вскрикнул: — Исаму, я почти уже... — Я тоже, — прошептал парень. Притихнув и расслабившись, они обняли друг друга. — Исаму, ты такой замечательный, — проговорил Харука. — Я тебя... — Что ты меня? — Нет, ничего. Харука начал целовать парня, обняв его обеими руками. — Я хотел сказать, что мне очень хорошо с тобой, — проговорил, наконец, мальчик.