Полуночники

      — Аомине! Ты уже заколебал! — подскочил с футона Вакамацу, окончательно разбудив сокомандников. — Сам не спишь, так хотя бы другим не мешай.       — Я что виноват, что ты храпишь?       — Да ты...       — Капитан, — спокойно позвал оного Имаëши, протерев кулаком левый глаз. — Давайте все успокоимся. Аомине, если тебе не спится иди и прогуляйся по корпусу, а все остальные ложатся спать.       Фыркнув Аомине поднялся с места и пошел на выход. Уже закрывая за собой дверь до тяжелого форварда дошёл тихий шепот капитана:       — Сейриневцев только не перебуди. Не хватало нам ещё завтра из-за тебя по шапке получать.       — Иди к чëрту, — нарочно громко хлопнул дверью, Аомине, засунув руку в карманы спальных шорт, пошел вниз.       Получив приглашение от Сейриневцев устроить совместный тренировочный матч, академия Тоо приняла сразу. Конечно, может после того как Тоо проиграли Сейрин, принимать от них подобное предложение было странно, но тренировки с сильными, а они это доказали, соперниками никогда не будут лишними.       Уже сидя в автобусах, обеим командам пришла тревожная мысль. Академия Тоо и старшая школа Сейрин. Два тяжёлых форварда...       « — Они друг друга в песке закопают! — закрывая руками лицо, простонал Хьюга.       — Не говори глупостей, — рассмеялся Теппей и положил руку на плечо капитана.       — Они утопят друг друга.       Все одновременно повернулись назад, где сидел задремавший Кагами, который даже во сне хмурил двойные бровки и мило дергал носом.       — А вот это уже больше похоже на правду, — согласилась Рико, мысленно желая всем им терпения».       Но ничего подобного не было... По крайней мере первые два дня.       Кагами стойко выдерживал подколы Аомине, пропуская всë мимо ушей. Но форвард Сейрин никогда не хвастался большим терпением, поэтому когда чаша его весов была переполнена, терпение лопнуло.       Пока форвард Тоо отвлекся на возникшего рядом Куроко, Кагами не теряя времени толкнул опешившего Аомине вперёд, подставляя подножку. Встретившись лицом с мокрой галькой песка, Аомине в голове выстраивал план мести, но сильные руки начали, как сардельку, катить его глубже в море.       «— Катись колбаской по Малой Спасской. Придурок, — выплюнул Кагами и как злобный, маленький монстр пошел в корпус.       — Ты... Кхе... Засра... Кхе... Засранец! Я тебе это еще... Кхе... Припомню.       — Я же сказал, что они друг друга утопят! — протянул Хьюга, снимая очки.       — Будем надеяться на то, что вернёмся мы без потерь, — согласился с ним Имаëши, протирая переносицу».       Шел четвёртый день к концу и они вроде бы как поладили. Хотя назвать это так язык не поворачивался. Все смирились и попросту перестали реагировать на них. Подерутся и успокоятся. Так и жили.       «Вакамацу козел. Спать не даёт, так я ещё и виноват остался. Мгх, придурок! Пожрать что ли пойти?».       Спустившись вниз Аомине завернул налево в сторону кухни. В изначальном варианте это была столовая. Маленькая кухонька и большая гостиная были соединены в одно помещение, что несказанно радовало Аомине. Не включая света форвард Тоо запустил в холодное пространство голову, ища что можно пожевать.       — Тоже ночной жор проснулся? — раздался чей-то тихий шепот со стороны окон.       Испугавшись, Аомине отпрыгнул от холодильника ближе к двери и стал всматриваться в темноту. Через секунду Аомине увидел Кагами, который вальяжно уселся на подоконник ближайшего к двери окна, подсвечивая своё лицо светом включённого экрана телефона.       — Твою ж! Бакагами! Ты совсем с ума сошел? Какого ты тут в темноте сидишь?       — Тебя жду. Ну так что? — спокойно спросил Кагами отпивая молока из стакана.       — Что?       — Пожрем?       Аомине с минуту смотрел на Кагами, что-то обдумывая.       — Вот бываешь же нормальным, когда захочешь.       — Завались, — спрыгнув с подоконника, Кагами подошёл к холодильнику и вытащил от туда несколько яиц и бекон. — Надеюсь подобный перекус никак, не скажется на наших животах.       — Если готовишь ты, то я спокоен.       — О, спасибо. Это было неожиданно, — сказал Кагами и отвернулся к плите. — Ну ты хоть свет включи.       Через двадцать минут оба форварда сидели на веранде и ужинали. Хотя ужинали они семь часов назад, но это нисколько не смущало парней.       Ели в тишине. Огромная луна по-особенному освещала ночное небо. На улице было настолько ярко, что можно было увидеть мелкую рябь в маленьком прудике у веранды.       — Так чего тебе не спится? — спросил Аомине, закидывая в рот последний кусочек бекона.       — Не могу спать с закрытыми окнами.       — Пф-ф. Так открой их. Кто тебе мешает?       — Команда. Ты тоже из-за своих спать не можешь.       Аомине удивлённо поднял бровь в ожидании пояснения. Честно, он не знал, что форвард Сейрин владеет телепатическими способностями, да и на гадалку он особо не катит.       — Я слышал твои недовольные вопли: «Вакамацу, какого чëрта? Храпишь ты, а виноватым остаюсь я? Да и спать я тоже, как бы хочу!».       — Я такого не говорил, но ты, чёрт рогатый, попал в точку.       — Но давай признаем, что я не был далёк от истины? Выгнали тебя же, а не его? Да и спать не мо.., — Кагами оборвался на полу слове и через секунду чихнул, миленько дергая носиком. — Зараза. Так вот.       — Ой, Бозе мой. Это, что, котенок где-то чихнул? — сказал Аомине и рассмеялся.       — Завались! Никакой я тебе не ко... Апси, — снова чихнул Кагами и на щеках появился легкий румянец. — Да иди ты!       Толкнув ногой свернувшегося, от смеха, в калачик Аомине, Кагами встал и пошел относить тарелки в раковину.       — Эй, ты куда ушёл? Кис-кис, — позвал того форвард Тоо, поднимая свою тушку с пола, на который он рухнул в попытках сдержать смех и не разбудить всех. — Кис-кис. Котик иди к папочке.       — Плохой из тебя папочка, — буркнул Кагами, надув губы. — Я пошел спать, а ты оставайся тут один.       — Ты куда поперся? Спальни же наверху.       — В гостиную, — сказал Кагами и скрылся в темном коридоре, ведущем в большую общую гостиную.       Помещение специально было рассчитанно на большое количество желающих поваляться у телевизора, поэтому располагала двумя большими диванами и четырьмя креслами, с пушистым ковром. Здесь собственно и проходили сборы с утра на пробежку, завтрак, обед, ужин и отдых.       Стянув с одного кресла плед, Кагами рухнул на диван, перед этим нараспашку открыл окно. Прохладный ночной ветерок, с «привкусом» морского бриза, холодил кожу и настраивал на сладкий сон. Стоило глазам закрыться как послышалось шебуршение и в ноги упало чьё-то тело. Точнее Кагами знал, чья это бренная тушка укладывалась у него в ногах. Через какое-то время шебуршение прекратилось, а по пяткам прошелся ветерок.       — Укрой.       — Ты и так укрыт.       Кагами открыл один глаз и легонько дёрнул пяткой, задевая ухо Аомине.       — Мои ножки мерзнут.       — Ничего. Не отвалятся, — парировал Аомине, прикрывая глаза.       Собравшись ещё раз, но посильнее, двинуть ногой, Кагами уже было поднял еë, но был перехвачен сильной рукой.       — Попался, — усмехнулся Аомине, сильнее сжимая ногу.       — Отпусти.       — Не-а. Лежит теперь так, — положив ногу себе на плечо, сказал Аомине и провел пальцами по стопе.       Внезапно Кагами дернулся всем телом и на какое-то мгновение улыбнулся. Но стоило только поднять взгляд на форварда Тоо, как улыбка спала.       — Аомине нет.       — Аомине да! — коварно улыбнулся тот и стал от души щекотать Кагами.       Форвард Сейрин, как рыба на суше, метался по всему дивану, пытаясь высвободиться и не разбудить всех. Кагами с детства был очень чувствителен и такие вещи как банальная щекотка были ещё одной его слабостью. Тогда, когда на его пятки или, не дай Бог, бока кто-то покушался в бой шло всë, лишь бы прекратить эту пытку.       — Боже, Аомине, хватит! — пытаясь вырвать ноги из захвата Кагами, вперемешку пытаясь не захлебнуться от смеха.       — О нет, малыш, я буду очень долго тебя пытать. Это моя месть за тот случай, — во весь рот улыбался Аомине, чувствуя себя садистом. — Интересно, а где ты ещё боишься щекотки, — и сунул руку под футболку, очерчивая ею левый бок.       Реакция последовала незамедлительно.       Форвард Сейрин стал ещё больше вертеться и изворачиваться, а к глазам стали поступать слезы. Вдруг со стороны кухни послышалось шебуршение и тихие шаги по направлению в гостиную. Парни прям так и застыли. Кагами с красными щеками, растрепанными волосами, тяжело дыша, подмят под Аомине, чьи руки плавно покоятся на чужих боках.       Секунда и парни улеглись по краям дивана и закрыли глаза. Шаги стали отчетливее слышны, а в дверном проходе и вовсе затихли. В полумраке комнаты, как звон колокола, раздался шепот:       — Дай-чан, Кагамин вы спите? Парни лишь сильнее зажмурились, а Аомине и вовсе затаил дыхание. Чëртова Момои и еë любовь выпить стакан воды ночью, независимо от того, где она находится.       Через несколько томительно долгих секунд шаги снова послышалось за спиной, а после снова стихли у дивана на котором лежали парни. Решившись Аомине приоткрыл один глаз и увидел, как Момои, подняв плед, который они уронили на пол, стала заботливо укрывать им Кагами.       «Чертовка, а мне?».       Будто услышав Аомине, Момои взяла плед с соседнего кресла и повернулась к нему. Вовремя прикрыв глаза, Аомине лишь почувствовал на своём теле ткань и «простил» подругу.       — Спокойной ночи, мальчики, — сказала девушка и зевнув, ушла наверх.       Минут пять, парни лежали, как их укрыла девушка, боясь пошевелиться. Аомине же даже стал уже засыпать, как почувствовал шевеление у себя за спиной. Открыв глаза тот увидел лишь Кагами, что пытался вытащить свою много страдальную ногу, которую придавил Аомине своей спиной к дивану.       — Было близко. Это все ты виноват, — прошептал Кагами, наконец-то вытаскивая ногу и садясь.       — Почему это я?       — Я говорил тебе прекращать меня щекотать.       — Кто ж знал, что ты такая неженка?       — Теперь ты это знаешь и впредь будь нежен со мной. Я, знаешь ли, очень ранимое и хрупкое создание, — сказал Кагами и переполз на соседний диван. — Я спать. Спокойной ночи.       — Спокойной, — сказал Аомине и прикрыл глаза.       «Нежное создание? Он то? Пф-ф, не смешите меня».

***

      — Слыш.       — М-м-м?       — Пошли прогуляемся?       Идея пройти прогуляться в первом часу ночи могла прийти только Аомине.       После очередного их ночного ужина парни лежали на веранде и слушали завывание ветра в трубах. После того дня они каждую ночь выползали на кухню, ели, сидели на веранде, а потом уходили спать. Чаще всего уходил наверх к команде спать Аомине. Когда он приходил, Вакамацу спал и видел девятый сон, и сильно так не ворочался. Кагами же всë из-за того окна не поднимался наверх, а отдавал предпочтение больше дивану.       Сейчас же был их последний день, а если быть точнее ночь, перед отъездом. В обед они пакуют сумки и идут последний раз ополоснуться в море, где вечером их забирали автобусы.       — Ты сейчас серьезно? — спросил Кагами, лежа в странном положении.       Форвард Сейрин лежал буквально на ступеньках, свесив голову и руки вниз так, что кончики волос касались травы.       «— Тебе удобно?       — Вполне. А что?       — Да ничего. Смотри чтоб мозг не вытек. Хотя его там нет, поэтому можешь спокойно лежать».       — Вполне. А что? — повторил Аомине за Кагами, смотря как тот медленно поднимает своë бренное тело.       — А может это у тебя мозг вытек, пока тут лежал, м-м? Или его сдуло? — вытянув руку, Кагами провёл по деревянным трубочкам, повешанным к потолку. — Сегодня малость прохладно, мало ли, что.       — Ой, да ладно. Пошли пройдемся. От тебя не убудет.       Кагами с минуту смотрел на Аомине, после чего откинулся на спину, перевернулся через себя, делая импровизированное «сальто», и встал.       — Ладно. Так уж и быть, пошли. Сейчас, подожди я только поводок захвачу, а то мне Сацуки-сан не говорила, что тебя надо по ночам выгуливать, — ухмыльнувшись форвард Сейрин, отвернувшись пошел в сторону входа.       — Я тебе щас врежу.       — О, хочешь пробежаться? Подожди я палочку найду, — уже откровенно смеясь, сказал Кагами и ускорил шаг, выскочил за дверь.       — Падла. Вот иди сюда.       Выскочив на улицу, Кагами понесся вниз к морю, боясь обернуться. Он печенкой чувствовал, как злобно дышит ему в шею Аомине. Не, ну, а что он ожидал?       — О, я палочку нашел, — крикнул Кагами, наступая на палку.       — Я тебе сейчас эту палочку в задницу засуну!       Парни и не заметили как, добежали до пляжа. Поистине большая луна горела по круче любого навороченного фонаря, освещая все побережье. Подойдя к самому морю, Кагами вступил в прохладную воду, заставляя всë тело содрогнуться. Маленькие волны, бережно омывали разгоряченный с обеда песок и маленькие камушки. Парочка маленьких, и не очень, крабов выползали за золотой песок, совсем не боясь парней.       — Красота, — вдохнул Кагами лëгкими морской воздух, расплываясь в улыбке.       — И не говори, — прохрипел Аомине, не сводя глаз с форварда Сейрин.       — Аомине, смотри ракушки!       «Точно ребенок», — наблюдая за тем, как Кагами увлеченно собирает ракушки, Аомине плюхнулся на песок. Двое крабов увидав его побежали к морю, тем самым заставляя форварда Тоо невольно улыбнуться.       Шум волн, шуршание песка под пальцами, приятный морской бриз, что так приятно щекочет нос. Аомине был счастлив.       — Аомине, смотри.       Рядом появился Кагами держа в руках много ракушек. Усевшись рядом на песок, тот выгреб из маленькой кучки ракушек одну большую.       Та отличалась от других не только размером. Цвета ярких каналов, ракушка была с немного заострёнными краями, что напоминали по форме маленький гребешок.       — Интересно, а в ней правда слышно море?       — Дома проверишь. Сейчас бесполезно. Мы на море. Ты просто еë не услышишь, — забирая ракушку из рук Кагами, сказал Аомине.       «И правда красивая».       — Знаешь, даже возвращаться не хочется.       — Хм, почему?       Форвард Сейрин лишь пожал плечами и лег на песок. Сразу открылся вид на ночное небо окутанной миллиардом звёзд.       — Тайга, — рискнул Аомине, наблюдая краем глаза за реакцией Кагами.       Они никогда не звали друг друга по имени. Знали наперед, что вот, обращаются к нему, даже если не назвали имени. Это ли не доверие?       — Что, Дайки?       — Ты никогда не хотел жить на пляже?       Повисло молчание. Вдалеке, со стороны коттеджей послышался лай собак.       — Я... Переехав в Америку я буквально жил на море. Пляж в пяти минутах от дома. Можно сказать я жил на пляже, но...       — Но?       — Я не чувствовал, то что чувствую сейчас. Может это из-за места и окружения, может это я дурак ничего в себе не понимаю, но если брать сравнением... Город и пляж. Да, я бы выбрал пляж, — лёгкая улыбка расцвела на загорелом лице, а в глазах плескались звёзды.       «Хочу поцеловать», — зашуршало в черепной коробке Аомине. Неожиданное, но сильное желание, коснуться чужих губ, было не свойственно ему. Но и влюбляться в Кагами, тоже не входило в его планы.       «Влюбился? », — ещё одно новое слово, но как в момент на душе стало легче. Осознать, что он сначала привязался, а затем влюбился в форварда Сейрин, не выбило почву из-под ног. Было ощущение, будто это было не признание самому себе, а всеобщий факт.       — Пора возвращаться.       Поднявшись, Кагами стал собирать ракушки и раскладывать их по карманам. Его лицо было так близко. Всего в паре заветных сантиметров. Вот длинная челка прикрывает глаза. Губы сложены в спокойную или даже умиротворенную улыбку.       Аомине и не заметил как рука сама потянулась и лицу напротив, заправляя за ухо самую длинную прядку. Одна ракушка выпала из рук, а на Аомине уставились два ярких, в «свете» ночи, рубина.       — Я про луну, конечно, заливать не буду, ибо твой мозг этого не переварит, но... Но из всех ночей, что я провёл с тобой именно в эту, луна горит поистине завораживающе.       — Ты сказал, что не будешь мне заливать про луну, но раз на то пошло. То... Завораживает на столько, что хочется утопиться, — прошептал последнюю фразу Кагами, пряча глаза за челкой.       Все он понял. Может Кагами и был далёк от всей этой романтической хрени, но подобную шифровку знал не по наслышке.       Внезапно горячая ладонь легка на щеку Кагами, очерчивая большим пальцем скулу. Не задержавшись там на долго, ладонь переместилась на подбородок, чуть-чуть приподнимая.       — Кис-кис, — раздался до боли знакомый отклик.       Вспомнив, как форвард Тоо целую неделю драконил Кагами, зовя так его на ужин и просто так, тот резко поднял голову. Собравшись сказать Аомине, всë что он думает по этому поводу, Кагами открыл было рот, но был нагло заткнут поцелуем.       В ещё нечего не соображавшей голове перестали крутиться шестеренки, и наступила тишина. Прикрыв глаза, Кагами подвинулся чуть ближе, рассыпая ракушки между их телами. Обхватив трясущими руками шею Аомине, Кагами углубил поцелуй, чувствуя на талии чужие руки.       Но кислород медленно стал покидать лёгкие и пришлось отстраниться. Тонкая ниточка слюны повисла между ними, из-за чего щеки Кагами стали схожи по цвету с волосами.       Повисла тишина. Завыванье ветров прекратилось, а волны, что до этого было так хорошо слышно, теперь вовсе не было слышно. Только тихое дыхание рядом и шуршание крабов, где-то в песке.       — Нам н-наверное пора.       — Ага. Пошли.       Возвращались парни молча, слушая шум улицы. В некоторых домах ещё горел свет, хоть время и было позднее. Шуршание листьев на ветру. Из соседних коттеджей доносилась музыка ветра, такая же как и у них.       Звонкий лай разрушил тишину. Маленький щенок преградил парням путь, размахивая из стороны в сторону своим длинным хвостиком. Аомине сразу оживился и стал подзывать к себе собаку, присев на корточки. Щеночек сразу подбежал и стал облизывать руки, что тянулись потрепать его за загривок.       — Ах ты маленький засранец. Кусаться вздумал, — разговаривал с щенком Аомине, не обращая внимание на застывшего в ужасе Кагами.       Форвард Сейрин, услышав только лай, остановился и застыл, как статую. Увидев перед собой белый комок, Кагами и сам побледнел, искренне желая, чтобы его не трогали, стал пятиться назад.       — Эй, Тайга ты куда? — взяв на руки белый комочек, Аомине стал подходить с ним к Кагами.       Тот среагировал моментально.       Вцепившись в забор руками, до скрежета ногтей по металлу, Кагами ногой стал отгонять Аомине с собакой от себя.       — Отошёл. Я сказал, отошёл от меня с ним.       Форвард Тоо на мгновение застыл, а потом звонко рассмеялся.       — Боже. Эй, Кагами, неужели ты боишься собак?       — Не смей издеваться! Отошёл пока я в тебя не запустил чем-нибудь.       Аомине протяжно вздохнул и опустил щенка на землю. Тот неуклюже перевернулся через задние лапы, встал и побежал по улице, вертя длинными ушами. Кагами всë ещё стоял вцепившись в забор и провожал щенка затравленным взглядом.       — Кис-кис, — позвал Аомине, становясь рядом с Кагами.       Тот проморгавшись, повернул голову и встретился с Аомине взглядом.       — Ты мне теперь это до конца жизни будешь напоминать?       — Конечно, — сказал Аомине, смотря как бледность окончательно уходит с лица, заменяя его на грозное сведение бровей, добавил. — Ты же мой кот. Как я должен тебя позвать, чтобы ты обратил на меня своё внимание?       Щеки снова окатила волна смущения. Прикрыв глаза, Кагами вдохнул носом свежий морской воздух и подошёл вплотную к Аомине. Обняв широкие плечи Кагами положил голову ему на плечо, носом проводя за ухом.       — Наверное же по имени, придурок.