Амбивалентность

Сынмин. День после Рождества. События до случая с Тэуном. Ким грузно поднялся с кровати, во рту горечь утраты, в глазах песок от слёз. Это же был сон? Нет. Искусанные в кровь губы саднили, кусок льда в груди разбивался на мелкие осколки. Он не хотел такого исхода их истории. Но всё шло к этому. Парень лег обратно, какой смысл вставать, если ты разрушил свою главную драгоценность? Чувства людей немыслимо хрупкие, отношения между людьми же тоньше стекла. — Простишь ли ты меня когда-нибудь? - прохрипел парень. — Нет.. заслужу ли я вновь твоё доверие? Твою улыбку… твою заботу и нежную л… хотелось бы верить, но нет. Точно не это Сынмин посмотрел на телефон, в мыслях возникла мысль позвонить ему, но Ким отмахнулся от неё. Было бы грубо. Слишком рано.. или уже поздно? — Вдруг он ждет моего шага? А вдруг он хочет, чтобы я отступил? Вдруг он просто ничего не хочет, а хочет лишь тишины и спокойствия? - Сынмин сел и облокотился на стену, задумавшись. — Ты сейчас рисуешь, да? А что? Цветы? Ты любил рисовать цветы, когда был в печали… красным цветом ты рисовал, когда чувствовал злобу. Красные пионы? - юноша цокнул и поджал губы. — Черт какой же я жалкий… Сынмин встал через тяжесть и пошел умываться. Мысли тяготили сознание, разум был спутан красными нитями. Чтобы немного прийти в себя и отвлечься, парень достал бейсбольный мяч и перчатку. Так ему легче было сфокусироваться на одном, на попытке разобраться в себе, на разборе своего хлама по нужным ячейкам. Хван. *Ш-шик, ш-ши-и-ик, шлик…* Полусухая кисть из жесткого ворса с маслом проходилась из раза в раз по холсту. Буйство красок заполонили не только само полотно, но и фартук, газеты под ним, парочка капель пришлась на светлые стены, о чем явно не стоило знать комендантке. Губы искусаны, прежде мягкий, невинный взгляд обрел острые углы и холод. Парень почти бездумно махал кистью. Пунцовые тона, багровые подтоны, уходящие в черный. Аляпистые мазки вырисовывались в один образ. Пионовидная роза в шипах. Увядает. Хван нервно цокнул и кинул холст к остальным. Вокруг было поле цветов. Поле цветов, полное болью. В каждом последующем полотне прослеживалось всё большее увядание цветка. Парень шумно выдохнул и зарылся грязными руками в волосы. — Надо успокоиться. Не хочу выходить из себя. Обычно рисунок успокаивал меня, но сейчас меня бесит всё. Ничего не выходит, сплошная мазня! Черт. Надо взять себя в руки, вдох, выдох, Хёнджин, нельзя терять себя… *Бз-бз…* — Черт! Если это С.. О? Йени?? - юноша заметно повеселел и взял трубку. — Привет-привет, ты звонишь сказать, что возвращаешься в общагу? — Хёни-хён! Пока не могу… — Не можешь? — Представь себе, меня сделали нянькой! Нянькой для кота! - обиженно пробурчал Чонин и Хван залился смехом. — Эй! Не смешно! — А где наши голубчики? На свидании? — Они воркуют у Хана.. Минхо говорил, что на днях должен будет вернуться на пару часиков, доделать что-то по работе. Если он сюда завалится с Джисоном, то я побью их и убегу! — Пхахах, зачем бить-то, пусть воркуют, пока воркуется… Любовь так прекрасна, знаешь… наверное прекрасна? Кроме неразделенной. — Да… безответные чувства это отстой, когда тебя считают просто другом или братом и не видят в тебе ничего другого, кых, это тяжело. — Чонин? Стоп, ты о.. — А? Э… Быстро забудь! Что у вас с Сынмином? — Ла-адно.. А насчет нас с Сынмином… Ничего? Буквально ничего? Пустая дыра наполненная солью и мертвыми цветами.. — Но это же уже не “ничего”. Ты выслушал его? — Он уже говорил больше чем должен был. Так что в этот раз говорил только я, больше не хочу любить его. — Так ты правда… балбес… — Я?! — Ладно, вы два балбеса.. Дай ему последний шанс, хотя бы высказаться, а потом уже решишь прощать его или сказать ему «чао-бомбино» и идти дальше. — Я не хочу. — Вдруг тебе станет легче от этого? Как минимум вдруг это будет последний шанс узнать то, что он хотел тебе сказать? Вдруг он скажет то, что объяснит хотя бы часть его поведения и он правда постарается сделать всё лишь бы ты был счастлив? — А если наоборот? Тем более он всё равно скоро уедет. — Ну так… Ах, ладно, прости, что лезу, поступай так как считаешь важным и пра… Ай? Нет-нет-нет! Хён, тут Суни решил устроить погром. Только не эту вазу, плохой кот! Хвани-хён я напишу, прости! *Бип-бип-бип* — Хех, у него там весело… Через день. Ким собрался с силами на звонок. Гудки. Долгие гудки. Сброс. — Черт. Позвоню ещё раз. Сброс. *Абонент недоступен…* — Хёнджин… пожалуйста, - поджал губы Сынмин. — Ладно.. позвоню позже. День. Хёнджин полдничал бананом с йогуртом, смотря дораму. — Эа?! Да вы что! Кругом романтика, фу. Там в жанрах не было этого! Да камон, - ворчал Хван. За окном кружился снег, но шторы закрывали обзор. Любоваться снегом как прежде уже не получалось. Хван выключил дораму и откинул голову. Пытаясь не думать о нём, но думал он лишь о том, что ему не нужно о нём думать. — Зараза ты такой, а, кыш из моей головы. И из сердца, там больше нет тебе места. *Бз-бз.. бз-бз..* — Да твою ж мать опять ты, бесишь, - Хёнджин с психом берет телефон и видит там номер Джисона. — Странно.. даже не думал, что у него есть мой номер. — Хёнджин, привет, к тебе Минхо не приходил? — О? Нет, не приходил, а что? — Черт… просто он должен был прийти сегодня к себе с утра на пару часов, но Чонин говорил, что он так и не дошел до него. Звонил ему и он молчал в трубку, а после и вовсе недоступен… — Может телефон разрядился? Черт, а он когда вышел? — Часов в 7-8 утра… его нет 4 часа и он не дал знать где он, я волнуюсь. И до Чонина не доходил по итогу.. — Блин теперь и я переживаю. — Надеюсь, что скоро найдется и объяснит почему он исчез ничего не сказав… черт, на сердце неспокойно. — Может просто увязался за котёнком, - посмеялся Хван, пытаясь успокоить себя и Джисона. — Держи в курсе, пожалуйста.. как найдется, то отшлепай его за плохое поведение, пугает тут нас, - слегка несерьезно пошутил Хван, чтобы скрыть беспокойство — Хах.. точно, ладно пошел в округе поищу. … Хёнджин грыз крабовые чипсы смотря ютуб с телефона в позе креветки. Всплывающие уведомления от сообщений Сынмина юноша попросту игнорировал и нервно цокал от каждого. Парень смотрел какие-то глупые топы, анализы мультиков диснея, документалки про рыб и прочий рандомный контент, чтобы отвлечься, но его от продуктивных дел отвлек звонок. Хван закатил глаза, ожидая очередной звонок от Сынмина, но обрадовался, увидев контакт Чонина. — Йени, малыш мо.. — Хён, приезжай в больницу по адресу ***, срочно. — Что? Постой.. — Минхо-хёна нашли… — Что? Под-подожди. — Ой, прости, не могу разговаривать, - тихо сказал Чонин. — Я чем-нибудь могу помочь? А? Группа крови?… - Хван отдаленно услышал обрывок разговора. — Черт, что случилось? По телу пробежали мурашки и электрический импульс. Хван в шоке сидел несколько секунд с телефоном в руках и подпрыгнул от внезапного звонка, очухавшись. Сынмин. Юноша случайно взял трубку. — Что? Да что тебе надо от меня?! — Хёнджин.. прости меня, мы можем поговорить?.. — Ты уже сказал всё что хотел! Да и звонишь ты очень не вовремя, черт, отстань. — Нет, подожди, можем мы хоть когда-нибудь поговорить лично? Я тебе объясню всё… извинюсь лично. — Уф, ладно, только отстань уже от меня, всё мне надо бежать. — Надоеда, - ворчал парень и на губах невольно появилась улыбка. — Черт. Я должен бежать, с хёном что-то случилось. Хёнджин вбежал в больницу и спросил у медсестер на ресепшене о новоприбывших, поначалу его не хотели пускать в крыло, но юноша научился умело использовать природное обаяние в свою пользу. У кабинета парень увидел Чана, Феликса и Чонина на скамейке напротив двери. Чанбина чуть поодаль у стены с прикрытым рукой лицом и Джисона, сидящим у двери с поникшей головой. Все застыли в безутешном молчании. — Ребята, что случилось? — Минхо.. в критическом состоянии, - прерываясь сказал Чан, кусая губу, сдерживая злость. — Ты знаешь о его бывшем? — Да.. он рассказывал. — Так вот, в прошлый раз мы лишь ненадолго отвадили его… Оказывается надо было его сразу… — Чани, это незаконно, - мягко сказал Ликс. — Но да. — Блядский ублюдок, надеюсь, что его навсегда закроют где-нибудь. Чтобы он больше никогда не смел дышать свежим воздухом, - злился Крис. — Джисон, ты к.. ты как? - спросил Хван, но ответа не последовало. — Он ничего не говорит всё это время, даже не двигается. Сидит так и ни на что не реагирует, - подметил Чонин. — Лучше не трогай его… Дверь резко открылась и Хан подорвался. — Что с ним?? Как он? Он буд… с ним всё хорошо? — Успокойтесь, пожалуйста, мы сделали всё, что могли, всё остальное за ним. У него сломано несколько ребер, пара осколков пробили лёгкое, но повреждения не критичные для жизни. У него поразительное стремление к жизни. — То есть всё будет хорошо? — Мы сделаем всё возможное. Хёнджин смотрел на стоящего Хана, на его стеклянные глаза, измученное переживаниями лицо и сердце юноши обливалось кровью. — Джисон… всё будет хорошо, хён сильный, он обязательно выкарабкается, - Хван подошел и похлопал его по плечу. Сухие глаза тут же заблестели от солёных слёз и потекли ручьем. Джисон обхватил брюнета и обнял так болезненно, что Хёнджин сквозь контакт ощущал его разрывающуюся душу. — Поплачь-поплачь, ты сегодня многое пережил, - принялся успокаивать его Чан, погладив по голове. — Ханджи, друг, мы с тобой рядом, ты можешь на нас положиться и тебе не нужно проходить через всё одному. Феликс подбежал и обнял их сзади, Чонин сначала недовольно фыркнул, но всё же подошел и обнял. Групповые объятия полные тепла и поддержки. Горькие слёзы сопровождались тихими, полными стекла, всхлипами. — С-спасибо.. правда, - хныкая бурчал Хан. На следующий день. Хёнджин шел в больницу, хрустя снегом. В голове были безутешные мысли, но он отгонял их верой в Ли. Джисон был уже там… или всё ещё был там? Он спал у двери и видимо кто-то из медперсонала укрыл его одеялом, оставил сэндвич с банкой кофе на скамье рядом. — Хан… Хван подошел к нему и сел рядом, он не хотел будить его. — Тебе нужно восстановить силы. Спустя несколько мгновений Джисон очнулся, в глазах ещё застыла дрёма. — Минхо? Хо?! - парень протянул руки, но образ развеялся, Хан очухался и нервно начал смотреть по сторонам. — Всего лишь сон. — Говорят, что влюбленные порой встречаются во снах, объединяясь сердцами… может хён таки был сейчас с тобой. — Было бы хорошо, - печально улыбнулся Хан. — Хёнджин? Ты что тут делаешь в такую рань? — Хотел навестить хёна. — А почему ты тогда со мной тут, а не в палате? — Решил составить тебе компанию, а зайти я ещё успею, - ярко улыбнулся Хван. — Заботься о себе, Джисон, Ли не будет счастлив, узнав то, как ты себя изводил. — Знаешь, вчера я понял, что жизнь это до жуткого неожиданная штука. Что в один момент твой смысл может рухнуть… Я всё думал, а что если бы его не нашли? Черт, не хочу об этом размышлять. — Хан… — Когда он поправится я буду делать всё, чтобы он чувствовал себя комфортно..? Я так боюсь, что у него произойдет откат всего, что он достиг.. Что он будет чувствовать себя ещё хуже.. боюсь, что он станет бояться всех, мне страшно, что он станет бояться меня. — Я надеюсь, что ему поможет мой знакомый.. он хороший специалист. — Хорошо.. спасибо... Я хочу быть рядом с ним. — Ты и так рядом с ним. Ладно, я пойду проведаю хёна, а ты покушай, пожалуйста. Хван зашел в палату друга и прикусил губу. В сердце кольнуло, Минхо выглядел в очень критическом состоянии, на нём буквально не было живого места. *Бзз-бзз..* Испугавшись парень чуть не выронил телефон. Сынмин. Очередной сброс. Палата по прежнему была наполнена звуками датчиков и редкого дыхания Ли. Брюнет нервно цокнул и убрал телефон в сумку. Подошел к другу и сел рядом. — Привет, хён.. я же поссорился с Сынмином на вечеринке.. мы сильно поссорились. Точнее я услышал то, что он обо мне думает и обиделся очень. Сейчас он звонит мне бесконечное количество раз, черт… как думаешь, мне стоит дать ему шанс? - Хван посмотрел на безэмоциональное лицо друга и поджал губы от проступивших слёз. — А что если.. что если я и правда больше никогда не смогу узнать то, что он хотел сказать мне… Если я его выслушаю, то я же не обязан прощать его, так? Особенно если мне будет некомфортно… - юноша положил голову на койку и те чувства, что он старался сдерживать выступили, к горлу подступил ком. — Хён… мы уже так сильно соскучились по тебе и ждем твоей поправки. Ты… мы любим тебя очень, поэтому, пожалуйста, не бросай нас, - сдерживая слезы, говорил Хван. — Пожалуйста… Прикусив губу и шумно выдохнув, парень коснулся кисти старшего и коснулся её сначала лбом, а потом и кончиком носа. — Поцелуй от Суни, он тоже скучает, хён… живи, пожалуйста.. Я.. прости, пожалуйста, но я пойду… я ещё приду! - смахнув слезу Хёнджин выбежал из палаты, попрощался с Ханом и вышел из больницы. Невозможно было находиться в одной комнате с другом в подобном состоянии и сдерживать свои эмоции. Сердце болело, душа рвалась на части, злость к ублюдку, что сделал это росла в геометрической прогрессии. Тяжело и больно. Видя пропущенный от Сынмина юноша решил таки выслушать его. — Алло. — Хёнджин! Спасибо большое, правда, спасибо… мы можем встретиться, пожалуйста? — Ок, сейчас к тебе приеду. Ты можешь лично сказать мне то, что хотел, но если мне не понравится или я почувствую фальшь — уйду. — Что, сейчас? Хорошо, жду! Хван выглядел слегка раздраженным, но сложившаяся ситуация с Ли дала понять, что от жизни и правда не знаешь что ждать. Ты можешь потерять человека в мгновение и узнать об этом слишком поздно… Сжирать себя мыслями и виной за то, что даже не выслушал человека ему не хотелось. … Быстрый звонок. Топот нервных ног, щелчок замка. Родное лицо с блестящими глазами, кажется, что в нём больше жизни чем было раньше. Юноша выглядел измученным, осунувшимся и эмоциональным? — Хённи… проходи, я сделал нам чай. — Нет, Сынмин, давай сразу по делу, что ты хотел мне сказать, - парень повесил куртку на вешалку и встал, ожидая ответа. Ким нервно прикусил губу и слегка кашлял, прочищая горло. Весь язык тела кричал о том, что он ужасно волнуется. — Хван, я.. ты.. ты мне нравишься! Парень сначала сдвинул брови в непонимании, а после глаза Хёнджина округлились и он застыл в шоке. На губах царило немое «что?» — Прости меня за моё отвратное поведение в твою сторону. Я не знал, что делать с этими чувствами, я не знал как их чувствовать и пытался отрицать. Влюбленность в тебя была вирусом в моей отлаженной системе.. я не понимал что это такое и ненароком обижал тебя, отдаляясь. Чем больше я понимал свою симпатию, тем больше пытался оттолкнуть тебя, шарахался как огня, - затараторил парень. — Что? Что ты сейчас сказал? Повтори, - грубым тоном сказал Хёнджин. — Я влюблен в тебя… — Ты сейчас серьезно? Блять, - Хван безутешно посмеялся. — Ты блять серьезен сейчас или опять вздумал играть с моими чувствами? - Хёнджин прижал Сынмина к стене. — Я серьезен… Я понимаю, что это звучит бредово, такой как я влюбился в такого как ты.. мне жаль, но я и правда испортил нашу дружбу. — Заткнись сейчас. Стоп! Тихо, ты реально? - Хван схватил парня за шиворот и хмыкнул. — Черт.. черт-черт, - парень рассматривал друга и пытался уловить подвох. — На что ты рассчитываешь, сказав это? — Ни на что.. просто я… запутался в себе и обижал тебя, прости. — Блять, Сынмин, жук ты треклятый, - злился Хван. Хёнджин нервно рассмеялся и отпустил ворот парня, ударил ребром, сжатой в кулак, руки о стену и опустил глаза. Глубокий вдох, выдох. Юноша поднял голову и холодными глазами смотрел на Сынмина, вновь схватил его за ворот и быстро притянул к себе, чтобы наконец завладеть, давно манящими, губами друга. Грубо, властно, после мягко, сладко и жаждущие один крал поцелуй второго. Ким сначала был в шоке, но после отдался воле чувств и цеплялся за плечи Хвана. Сладкий поцелуй быстро стал солёным от взаимных слёз парней. Поцелуй со вкусом горести, печали и соли. Хёнджин оторвался и вновь прижал парня к стене, держа руку на груди. — Ты придурок. — Знаю, прости.. — Огромный придурок со всеми своими огромными мозгами! — Да… мои мозги не осилили человеческие чувства. — Дурак. — И не поспоришь… — Я всё это время любил идиота, пиздец. — Да.. ты.. ты что?! — А ты что думал?! Что я целую всех после признаний мне в чувствах? Ну точно идиот. Я в шоке! Ты блин.. Бесишь! Зла не хватает, я… Мне надо это всё обдумать, - Хёнджин в спешке взял куртку и сбежал из дома. Сынмин остался у стены и тихонько сполз вниз от шока. Касался ещё теплых губ, растирая его бальзам пальцами. Сердце бешено колотилось, в голове творился хаос. Улыбка без спроса появилась на вечно серьезном лице. — Что.. это.. было…