В пасти безумия (South Park edition)

      Хаос, бедлам, безумие и полнейшая безнадежность. Вот вкратце все, что происходило на улицах этого маленького городка. Монстры, которые приходили непрерывным потоком, постепенно поглощали город, буквально пожирая его и превращая в уголок того мира откуда и явились. Люди в панике метались туда-сюда, нигде не находя себе защиты, убежища, или даже сколько-нибудь безопасного пристанища. Они были похожи на глупое стадо овец, бегающих из стороны в сторону, при этом методично и безжалостно истребляемое стаей волков.       Тупость происходящего сильно бросалась в глаза Эрику Картману, хотя особо впечатлительным он никогда и не был. Бормоча сквозь зубы ругательства и проклятия в адрес Венди, которая вновь смогла его так неслабо избить, он плелся следом за Хайди постоянно озираясь по сторонам, что было, в общем-то, в данной ситуации и нелишним. Ибо посмотреть было на что, хотя бы для того, чтобы попросту глупо не погибнуть.       Видя, как несколько орущих что-то нечленораздельное людей, забежали прямо внутрь странного существа, напоминающего отдаленно мухоловку со здоровенным глазом внутри, которая тут же захлопнулась и начала их заживо переваривать, Картман довольно хмыкнул. Прямо к его ногам свалилась чья-то оторванная голова и гигантская тварь, похожая на сухопутного кальмара на длинных тонких конечностях неспешно двинулась далее, то и дело выплевывая не переваренные останки людей. Группа огромных пауков черно-желтой расцветки, так напоминающей веселые гоночные машины, преградила им путь, и Хайди со своим спутником сочли за благо повернуть в противоположный переулок. Здесь, как ни странно, было гораздо тише, людей меньше, а монстров пока вообще невидно.       — Зая, — проговорила Хайди сдавленным голосом. — Нам надо не сюда, нам надо к порталу, — и потянула Эрика в сторону. Однако у того уже возникли свои планы.       — Погоди, Хайди, — произнес он, задыхаясь не то от быстрого бега, не то от просто плохой физической формы. — Погоди, — сказал он ещё раз. — С пустыми руками я уходить отсюда не собираюсь. Я слишком устал быть никем в том мире снаружи и раз уж я волею судьбы попал в это место, то это знак. — И Картман внезапно довольно прытко отправился по направлению к мэрии, вынуждая свою спутницу следовать за ним.       — Ты снова о тех дурацких бумажках, но ты же уже понял, что все это лажа. Пожалуйста, не тупи, — продолжала Хайди его уговаривать. Но если Картман что-нибудь вбивал в свою жирную башку, то сломить его упрямство было не под силу никому. Вот и сейчас он пер вперед как своеобразный танк несмотря ни на что. Пока высокая тень человека в плаще и шляпе не преградила ему неожиданно путь, отчего Эрик невольно вздрогнул, а следующая за ним попятам по узкому темному переулку Хайди просто налетела на него сзади.       — Осторожней, — прошипел Эрик не то от страха, не то от обиды. — Там какой-то хрен стоит.       — Вот видишь, я же тебе говорила, — Хайди уже тоже явно начинала нервничать.       — Тише ты, погоди, я разберусь, — Картман снова наполнился своим всегдашним апломбом и осторожно выглянул из-за мусорных бачков. Поначалу он толком ничего не видел, так как освещенность в этом узком ответвлении была почти на нуле, но затем облегченно выдохнул. — Фигня, это просто Баттерс. — и тут же взамен только, что ушедшего страха Картмана наполнила злость.       — Слышь ты, чертов педик, ты чего это так вырядился?! И ещё ты напугал меня до усрачки, уйди с дороги! Однако Баттерс даже не пошевелился, лишь сделал пару шагов в его сторону. Подобное поведение Эрика немного охолодило.       — Э, Баттерс, ты чего это там задумал? — Картман попятился назад, споткнулся о перевернутый контейнер и свалился прямо на задницу. Баттерс все также быстро, тихо и безмолвно приближался. Эрик сидел, вытараща глаза, больше даже не рискуя раскрывать свой рот.       — Баттерс, без обид, да, может быть, я сейчас немножко погорячился, но помнишь на вечеринке у Кайла в мэрии, ты тоже был не очень-то мил, когда я просил о помощи. Баттерс подошел вплотную. Все ещё в тусклом, но более рассеянном тут свете, Эрик увидел, что тот благодушно улыбается.       — Ну что ты, Эрик, — проговорил он своим тонким, и как показалось Картману, чересчур нежным голоском. — Я вовсе на тебя не обижаюсь.       Прежде чем Картман успел, наконец-то, расслабленно вздохнуть, молниеносно мелькнувший в руке Баттерса шприц вонзился ему в шею, а поршень был вдавлен до упора. Уже теряя сознание Картман увидел шокированную Хайди, что была белее мела и застыла, будто каменный истукан.       Когда жиртрест открыл глаза, он понял, что находится в чистой опрятной гостиной за накрытым обеденным столом, за окном светит яркое солнце и поют птички. Все бы ничего, но несколько болела голова, и какой-то неприятный сладковатый запах тухлятины немного щекотал ему ноздри. Когда он попытался осмотреться и подняться, то чуть не наложил в штаны. Мало того что его накрепко примотали к стулу, буквально связав по рукам и ногам, так ещё вдобавок за столом с ним находились два иссушенных мумифицированных трупа. Черты их были весьма искажены разными степенями разложения и неумелыми попытками того кто их пытался сохранить, но по истлевшей одежде и ещё некоторым явным признакам Картман понял, что это мистер и миссис Стотчи.       — Баттерс, — заорал он, что было силы. — Ты что совсем спятил, что здесь вообще происходит? Немедленно освободи меня! Ждать долго отклика на свой вопль ему не пришлось, со стороны кухни послышался шум и Баттерс одетый в передник показался в комнате.       — А, Эрик, ты уже познакомился с моими мамой и папой. Не переживай уже почти все готово, скоро буду подавать обед. Я знаю, что ты очень проголодался, ты же всегда так любишь покушать, — Баттерс блаженно улыбался и нес весь этот бред, будто не понимая, что творится вокруг. До Картмана наконец стало доходить, что светловолосый паренек рехнулся. Призвав на помощь всю свою наглость и в то же время хитрожепость, он попытался прощупать насколько глубоко все зашло.       — Баттерс, мне надо бы в туалет, — проговорил он просительно и как можно спокойнее.       — Да ладно, Эрик, не стесняйся, можешь прямо тут. Ответ его вполне шокировал, да это был тяжелый случай.       — Да, я знаю, ты любишь убираться, — неопределенно проговорил он, с отвращением наблюдая как здоровенная зеленая навозная муха, вылезла прямо из носа Стивена Стотча, а следом за ней несколько омерзительных опарышей свалились прямо в белоснежную фарфоровую обеденную тарелку. И тут же принялись всячески корчится и извиваться, точно стараясь всеми способами обратить на себя внимание. Баттерс тоже заметил произошедший с его мертвыми родственниками конфуз, и несколько смутившись проговорил:       — По-моему папе и маме пора наверх, в кроватки, им уже пора спать, — забрав с собой оба трупа, уходя, добавил: — Я скоро вернусь, не шали, Эрик.       Эрик, конечно же, не собирался шалить и озоровать, и лишь только блондин с его пакостной ношей скрылся из вида, так тут же бешено начал ерзать на стуле, пытаясь или освободиться, или хотя бы ослабить веревки, но, в конце концов, просто упал, вдобавок опрокинув весь стол со всей посудой. Грохот раздался оглушительный и вскоре торопливые шаги на лестнице возвестили, что он не один его услышал. Баттерс буквально вихрем ворвался в гостиную, при виде произошедшего его лицо буквально исказила злобная ярость.       — Эрик, я же просил не шуметь, родителей разбудишь. Ты такой непослушный и мне придется тебя наказать, — схватив со стола здоровенный японский тесак для разделки цельных тушек рыбы, Баттерс к удивлению Картмана срезал с него все веревки. Таким образом, освободив Эрика от проклятого стула. Картман уже собирался немного-немало, а врезать по яйцам проклятому чудику и свалить отсюда, как Леопольд вновь расплылся в своей всегдашней лабильной улыбке.       — Я не сержусь на тебя Эрик, ведь нельзя требовать от свиньи стать прекрасным лебедем.       Картман уже было открыл рот, собираясь что-то возразить на эту галиматью, как Баттерс молниеносным движением схватил его руку чуть выше запястья сжав с такой силой, что даже циркуляция крови прекратилась. Картман выпучил глаза и только и успел проговорить:       — Ты что делаешь, мне же больно, придурок! — как тесак со всей силы опустился на его конечность, полностью отрубив кисть.       — Отличная ампутация, — констатировал Баттерс, наблюдая за тем, как Эрик постепенно бледнеет из-за потери крови и погружения в шоковое состояние. — Все получилось чисто, заживет быстро и без последствий, — произнося это Стотч умело и ловкими движениями накладывал жгут, одновременно сшивая открытые части раневой поверхности. — Ну вот, все и готово, только ручкой пока не шевели, — тараторил Баттерс. — Однако ещё одно чуть не забыл, один маленький укольчик, — и укол адреналина куда-то в область сердца вернул Картмана, находящегося уже вне времени и пространства в жестокую реальность.       — Я в штаны надул, — проговорил он голосом бесцветным, на него совсем непохожим и совершенно ничего не выражающим, обращаясь собственно непонятно к кому. Осматривая хорошо упакованный и обработанный обрубок своей руки, иначе говоря, культю, Картман не мог поверить в случившееся.       — Баттерс, ты же меня покалечил, — произнес он вполне осмысленно и вполне осознанно. — Ты мне мстишь? — наконец, после некоторой паузы, продолжил он.       — Мстить тебе? — Баттерс глядел на него просто щенячьими глазами. — Конечно же, нет! Эрик, ведь ты единственный, кто был рад поиграть со мной всегда и везде, в любом месте. Подобный ответ не вселил в Картмана и толики оптимизма.       — Чертов придурок совершенно спятил, он маньяк, и он меня, наверное, убьет, — Картман бы, пожалуй, ещё раз обоссался, если бы только смог.       — Ладно, Эрик, пока отдыхай, а я здесь немного приберусь и все-таки угощу тебя своим фирменным мясом по-итальянски. От сказанного Картмана чуть не стошнило, однако вида он не подал. Пока Баттерс возился с разбитыми столовыми приборами Картман побрел вперед по коридору, все время, шатаясь, спотыкаясь и наталкиваясь на то и се. Внезапно его взгляд увидел нечто знакомое, то была Хайди лежащая ничком на полу, лицом вниз, словно пьяная, или уснувшая.       — Да, точно, Хайди, — мысли его путались то ли от укола обезболивающего, то ли от всего того, что свалилось на него так быстро и внезапно. — Да, вместе мы что-нибудь придумаем, надо только Хайди разбудить, — с трудом опустившись на колени он принялся трясти её единственной рукой, когда это не возымело должного эффекта, решил перевернуть. То, что он увидел, заставило его просто сесть на полу неподвижно. У Хайди было срезано, то есть точнее удалено с хирургической педантичностью полностью все лицо.       — Да уж, разбудить её не получится, — циник внутри Картмана все ещё был жив и здоров, несмотря на полученные телесные повреждения. То, что Хайди мертва, и та жестокость, с которой её убили, не особо тронули Картмана. Однако его собственная судьба его ужасала. — Нет, я так просто не сдамся, надо что-то делать, — однако обрубленная культя как самое живописное напоминание была все время перед глазами. Значит, надо быть очень осторожным.       — Ну, где ты там, поросеночек? Услышал он голос Баттерса, причем то, как он его назвал, заставило Эрика содрогнуться.       — А знаешь, — Баттерс продолжал тараторить, будто бы ничего и не случилось. — Даже если бы Кайл тебя тогда изуродовал, сделав противным мутантом, я бы все равно тебя не бросил, заботился о тебе, прямо вот как сейчас. Эрик позеленел в лице. Соображал он всегда быстро, а в критических ситуациях даже на уровне некой гениальности.       — Ублюдок, — проговорил он. — Так вот в чем был твой план, превратить меня в бесполезное создание, в некое подобие овоща, а дальше без проблемно глумиться. Нет уж, собачкой я твоей не стану! — и Картман со всего разбега ударил Баттерса головой прямо в живот. Тот только ойкнул и, отлетев на пару метров, упал, ударившись затылком об металлический корпус батареи. Кровь обильно потекла из раны, и Картман уже торжествовал победу и был готов валить отсюда, как вдруг Стотч без труда поднялся на ноги. Совершенно не проявляя при этом ни дезориентации, ни физических страданий, ни даже свойственной для подобной ситуации агрессии.       — Эрик, опять шалишь, — сказал он грустно, и как бы немного устало. — Но я тебя прощаю. Но кое-что все равно придется сделать. Эрик как стоял, так и прирос на месте, словно пригвожденный его взглядом лучистым, спокойным и в то же время бесконечно безумным.       — Только не вторая рука, — проговорил он упавшим голосом. Баттерс зашивая себе затылок довольно захихикал.       — Ну что ты, дурашка. Я же не собираюсь превращать тебя в безрукий и безногий обрубок. Мы просто немножко поиграем. Вот и все. Кстати, смотри, — Стотч не снимая окровавленных перчаток, достал какой-то ящик с пожелтевшими письменами внутри. — Тебе ведь они знакомы, не так ли? А теперь они у меня, — довольно и с каким-то детским вызовом, бросил он. — И знаешь что, Эрик, я решил тебя немного изменить.       Картман к своему удивлению заметил как его одежда и вообще внешний вид преображаются, причем совершенно независимо от него. На голове появился белокурый парик, скорее всего, из натуральных волос, а одежда, как бы это помягче сказать, стала женской, к тому же весьма вызывающей.       — Твою мать, ну что ты делаешь со мной, чекнутый извращенец… — только и произнес жиртрест.       — Э, э, э, — Баттерс погрозил пальчиком. — Так мог говорить Эрик Картман, но Кристалл такие слова говорить нельзя, иначе я отрежу твой мерзкий язычок. Эрик тут же заткнулся.       — Да, кстати, ты, наверное, не понимаешь, почему я тебя так назвал. Кристалл — это имя самой первой шлюхи, что я убил, — Баттерс произнес это с таким видом, словно поведал о самом великом своем достижении.       Картман молчал, он вообще уже ничего не понимал. Он не слышал, что говорил Баттерс, да и слышать не хотел. Он был жив и в то же время не совсем. Из странного состояния его вывела картина за окном, изменившаяся в какие-то доли секунды. Только что там было яркое солнце, и он явно слышал щебет пернатых, сейчас же на него смотрел огромный паук, размером с него самого. Причем отделяло их друг от друга, только тонкое стекло, а взгляд фасетчатых глаз был настолько внимательным, будто монстр узнал старого знакомого. Сам не понимая, что делает, Картман легонько постучал по оконной раме. Чудовище не сдвинулось с места. Однако всего через пару мгновений задергалось и закружилось на месте, пронзенное насквозь каким-то дротиком, и издыхая в предсмертной агонии. Громкий стук в дверь возвестил, что к Баттерсу пожаловали незваные гости. Эрик буквально подскочил, словно ужаленный и ломанулся к двери. Его даже никто и не пытался остановить. Ещё несколько громоподобных ударов кулаком в тонкую вагонку, а затем дверь попросту сорвали с петель монтировкой. И трое вполне себе знакомых Картману молодых людей появились на пороге. Никого другого он не был так рад увидеть, как их сейчас.       — Никого здесь нет, — говорил один из них в синей шапке с красным помпоном. — Дом весь старый, облезлый, полуразвалившийся. Вон даже паучищи завелись.       — Тихо, Стэн, не бубни, надо здесь все внимательно осмотреть. А ты Кенни просто сядь и не шевелись, - обратился он к парню, что все время зажимал раненый живот. Однако Стэн, все не унимался.       — Ну, серьезно, Кайл, зачем тебе это нужно? Ну, сказал тебе один из тех чудиков, что мы встретили, что видел их в последний раз в этом направлении, но это же все неточно и расплывчато, а дом явно нежилой.       — Он один из нас, — подал голос блондин все время зажимающий обширную рану на животе. — Мы его здесь не оставим какой бы он скотиной не был.       — Ну или хотя бы Баттерса заберем, — подытожил Кайл краткий брифинг.       — Ладно, делайте, как хотите, — Стэн махнул рукой и принялся внимательно наблюдать за улицей, чтобы не пожаловал ещё один из монстров. Осмотрев подвал, второй этаж и все комнаты на первом, Кайл пришел к неутешительному выводу, что его друг прав. Облезлые обои, пыль, грязь и отсутствие нормальной жизнедеятельности, говорили о том, что никого здесь нет. Факты вещь упрямая и игнорировать их было бессмысленно, и троица уже развернулась и собралась уходить, а Эрик Картман так и стоял в каком-то метре от них, разинув рот. Они не замечали его и в упор.       — Идиоты, я же здесь! — проорал он что было силы, и даже попытался дотянуться до Кайла, но его словно отбросило сильнейшим разрядом электричества. И вот уже все троя вышли на улицу, где снова светило солнце и пели птицы, а Эрик так и сидел распластавшись в углу, не столько покалеченный физически, сколько раздавленный морально.       — Какая-то чертовщина, так не может быть, — бормотал он, словно тоже рехнувшись. Улыбающийся Баттерс опустился перед ним на колени, в руке у него были те самые пожелтевшие рукописи.       — Де-ми-ург, — по слогам и раздельно произнес он. — Ты что забыл это слово. Эрик будто очнулся от действия дефибриллятора.       — Точно, — проговорил он и тут же свалился сверху на Баттерса, вцепившись зубами прямо ему в шею. Увы, удача не очень сопутствовала Картману и он не смог повредить сонную артерию, хоть и вырвал целый кусок плоти блондина. Однако этого вполне оказалось достаточно, чтобы вывести благодушно спятившего Баттерса из его нирваны. Тот завертелся на месте и зажимая дыру свободной ладонью, выронил бумажки со странными надписями на пол.       — Да ты хоть понимаешь, что сделал, и что я теперь сделаю с тобой! Я тебе не только вторую руку отрежу, ты у меня теперь ссать и срать только под себя будешь!       В ответ на эти нечленораздельные ругательства и проклятия, Картман единственной оставшейся рукой схватил с пола бумажки и тут же запихал их себе в рот, прожевав и проглотив, буквально расхохотался Баттерсу в лицо.       — Демиург, демиург, демиург, — орал он все время одно и то же слово.       Баттерс хотел было кинуться на него, как все строение и весь хлипкий домик зашаталось. Летний погожий денек за окном сменился пасмурной тьмой кишащей криками, воплями и полнейшей безнадежностью. Крыша дома с оглушительным треском проломилась, а потом вообще была сорвана и отброшена прочь. Сухопутный кальмар на коротких длинных конечностях уже виденный Эриком просунул внутрь одно из своих щупалец, покрытых острыми длинными костяными крючьями, немедленно схватив Баттерса за нижнюю часть тела. Лишь только эти отростки проникли внутрь, как Баттерс тут же рванулся вперед пытаясь освободиться, но сила удерживания была такова, что его буквально разорвало надвое. Сухопутный кальмар с его ногами неспешно двинулся дальше по улице, а верхняя половина туловища Баттерса лежала и смотрела на Эрика, причем безо всякой злости и ярости.       — Мне холодно, — проговорил он, ища руками руку жиртреста. И тот как ни странно подал её ему.       — Почему? — спросил Картман. — Почему ты все это сделал? Баттерс улыбнулся, но тут же ужасающе закашлялся.       — Тебе этого никогда не понять, — произнес он голоском похожим на тихий горный ручеек. — Ты ведь никогда никого не любил, тебе никто никогда не был нужен, не правда ли? Даже когда ты увидел убитую Хайди, признайся, тебе ведь совсем не стало грустно.       Оставшаяся часть теле Баттерса выгнулась дугой, словно под ударом тока, он со всей силы сжал руку Эрика, так что аж пальцы побелели, а затем взгляд блондина стал пустым и отсутствующим. Огромный пузырь крови надулся на месте губ, да так там и остался. Сердце Баттерса перестало биться, дыхание исчезло, он умер. Картман обнаружил, что белый парик и неприличное одеяние с него исчезли, он был снова собой, Эриком Картманом, но без одной руки и потрясенным до глубины души.       — Никто не был нужен, — проговорил он задумчиво и в то же время несколько просветленно. — Да что ты знал обо мне, поехавший урод… — и тут же закинул то, что осталось от Баттерса к себе на плечо. Затем подобрал в коридоре тело Хайди и просто поволок его единственной рукой за собой. Он знал, где находится портал, хотя всего пару часов назад даже понятия об этом не имел, и также знал, как безопасно туда добраться, минуя всех этих смертоносных тварей.       — Я маг, маг, — повторял он, бредя всю дорогу в полном одиночестве, но с двумя телами. — Я король-маг. ---       Реальный мир. Кайл, Стэн и Кенни все-таки выбрались, вся троица смогла это сделать. Но, увы, пейзаж мало отличался оттого откуда они только что пришли. Разве что ужасающих монстров-убийц здесь не было, но тут и там сновали уродливые корявые мутанты, причем некоторые из них вели себя весьма агрессивно. Разруха, хаос, смерть, ужас. Все это также сопутствовало общей картине происходящего. Ну, а вишенкой на торте были повсюду висящие постеры и плакаты только что избранного и вечного президента США — Венди Тестабургер.