Молчание

Хэ Сюань не знает, как он вляпался во все это. В этой жизни он врач, спасает людей, буквально держит судьбы в своих руках, контролирует состояния и диагнозы. Спасает или убивает. О последнем старается не думать. Но он совсем не может контролировать свою жизнь. Цинсюань журналист, всегда на позитиве, никогда не унывает и считывает чужие настроения, словно книжки. И совсем не умеет затыкаться, когда рядом находится Хэ Сюань. Волосы длинные, кудрявые, когда-то Сюань потерялся в них, а сейчас совсем ничего не притягивает взгляд. Раньше он смотрел на парня часами, слушал его треп и думал, как же сильно его любит. Сейчас он чувствует лишь головную боль вместо тамошней влюбленности. Переболел, как говорит его знакомый. Возможно, оно и к лучшему. «Так бывает», — утешал себя, пока не понял, что испытывает что-то сродни отвращению, только услышав некогда любимый голос. Ши Цинсюань считает его лучшим другом, когда как Хэ Сюань считает его своей проблемой. Но тактично молчит, не хочет обидеть или задеть. Кто бы к нему так бережно относился. Хэ Сюань всем богам молится, лишь бы оставили в покое, но боги глухи. — Хэ-сюн, пойдем поедим? — Пойдем. В этой жизни Сюань не испытывает вечный голод, но почему-то не может отказаться. Раньше он скидывал это на невозможность отказать Цинсюаню, но потом дошло, что дело совсем не в юноше рядом с ним, а в самом Хэ Сюане. Ши не помнит свою прошлую жизнь, когда как Хэ Сюань помнит все до мельчайших деталей, вплоть до потребностей и эмоций. И от этого воротит почти что, иногда действительно выворачивает наизнанку в толчке очередного клуба, куда его затаскивает Цинсюань. Музыка в клубе оглушает с каждым разом все больше, пока мужчина изливает душу туалету. Снаружи встревоженный Цинсюань легче совсем не делает. Стучится и просит открыть дверь, пока Хэ Сюань рыдает, включив воду на всю. Приходится успокоиться, умыться и придумать очередную отмазку про что-то съеденное. Цинсюань видит заплаканные глаза и смотрит так понимающе, что снова тянет блевать. — Я понимаю, Хэ-сюн, кто она? — говорит в очередной раз шатен, вновь заставляя Сюаня скулить раненной псиной в глубине души. «Это ты, идиот! Проваливай!» — хочется заорать прям в лицо, сделать больно и уйти. Но Хэ Сюань только молчит, глядя куда-то в толпу и совсем игнорируя вопрос. — Он рушит вашу жизнь, доктор Хэ, — говорит его коллега во время общего обеда. «Он прав», — думает Хэ Сюань и пытается прекратить общение с Ши. Вот только тот рыдает не менее отвратительно, а на языке снова появляется кислый привкус. И никуда Сюань не может деться даже тогда, когда Цинсюань называет его любимым. «Где же ты раньше был?» — хочется спросить, но он лишь молчит. Опять.