Услуга пилота

2 сентября 1945 год       Томас летел на своём F4U Corsair рядом уже знакомым ему берегом. Он искал остатки своего прошлого сгоревшего самолёта. Вскоре он нашёл свой бывший сгоревший самолёт. Он выгорел полностью, лишь оставшееся чёрное железо лежало на песке. Томас выключил двигатель, выпустил шасси, а также выпустил закрылки на крыльях, чтобы самолёт быстрее терял скорость. Он приземлился на мягкий песок недалеко от остатков сгоревшего самолёта. Томас открыл окно и вышел из самолёта. Он ничего не стал с себя снимать, даже шапку, потому что ему не было жарко. Томас огляделся по сторонам, но Сенко нигде не было. Она бы 100% услышала шум двигателя его самолёта. Томас поднёс обе ладони ко рту, сделав типа воронку и крикнул. — Сенко! Ты где?!       Прошла минута, но ответа или намёка на него от Сенко так и не было. Лишь шум спокойного моря нарушал гробовую тишину. Томас решил поискать её в лесу, может она у озера или опять у оврага. Он пошёл в лес. Томас шёл уже по знакомому ему маршруту. Минут через 15 он оказался опять у этого красивого озера. Но Сенко там не было. Томас решил попить воды. Он встал у берега на колени и погрузил руки в воду. Обеими ладонями Томас заполнил водой, прислонил их к губам и выпил воду. Он снова почувствовал этот божественный вкус воды. Ему на душе стало легче и свободнее. Но тут его кайф перебил знакомый голос. — Я знала, что ты суда придёшь!       Томас быстро обернулся. Он увидел Сенко, которая стояла в пару метров от него. По её выражению лица было видно, что она рада его видеть. — Сенко! — От радости крикнул Томас.       Он встал на ноги и подбежал к Сенко. Он схватил её за талию, поднял в верх и стал крутиться как юла вместе с ней. — Ты не представляешь, как я рад тебя видеть! Я уж боялся, что мы никогда не увидимся! Я сдержал свой обещание, видишь? — Да, да, я вижу, а теперь отпусти меня, пожалуйста… — Сказала Сенко явно не ожидая, что Томас так радостно её встретит.       Томас опустил Сенко в низ. — У меня кстати есть хорошая новость и плохая. — Сказал Томас. — Ну давай с плохой тогда. — В Японию я возможно никогда больше не прилечу или же ещё очень нескоро. — А почему? — А вот и хорошая новость. Война закончилась, потому что ваш император наконец-то сдался. Теперь как я говорил, будет мир во всём мире. По крайней мере я так надеюсь. Я лечу домой к своей семье. — Ну, я тебя поздравляю. Я рада за тебя, потому что ты рад. — Я этого дня ждал почти 4 года. Я столько боли увидел, если бы ты знала. — Я понимаю тебя. — Сенко, пошли на берег, есть одно дело. — Какое? — Ну пошли, узнаешь. — Ну ладно.       Томас протянул ей руку, и та взялась за неё. Он повёл её и вскоре они оказались на берегу моря. Томас отпустил её руку и стал забираться на самолёт. Он залез в кабину и стал что-то искать. Вскоре он что-то взял оттуда и спустился с самолёта. Сенко не могла понять, что у Томаса было в руках. — А что это у тебя? — Фотоаппарат. — А что это такое? — Ну… Эм… Ты знаешь, что такое картина? — Конечно знаю. — Ну фотоаппарат это что-то похожее. Только картина будет не цветной, а чёрно-белой, но зато будет чёткое изображение как две капли воды. Вот помнишь я тебе тогда давал фотографию, где я с семьей своей. — Да, конечно. — Ну вот это и есть снимок, который делает фотоаппарат. — А, понятно, я думала это картина такая, но я не могла понять почему она чёрно-белая. Теперь я знаю. Чего только человечество не придумает. — С этим я с тобой полностью согласен Сенко.       Недалеко от самолёта Томас установил фотоаппарат. Он поставил на песок 3 ножки, потом на месте, где все ножки соединялись прикрутил фотоаппарат. После этого он прикрутил и вспышку. Томас посмотрел в лес. Он увидел хороший большой камень, который подойдёт для того, чтобы на него сесть. Томас подошёл к нему и стал катить его к фотоаппарату. Камень был тяжеловат, поэтому Томас катил его по песку из-за всех сил. Когда он докатил его до фотоаппарата, Томас посмотрел на Сенко и махнул себе рукой. — Сенко иди суда и сядь, пожалуйста, на камень. — Хорошо.       Сенко подошла к камню и села на него. Томас подошёл к фотоаппарату и посмотрел в видоискатель. Он увидел Сенко, которая сидела в самом центре видоискателя. Затем Томас стал настраивать объектив, чтобы фотография не было размыта. Когда Томас его настроил, он снова посмотрел в видоискатель и убедился, что фото будет замечательным. — Сенко, пожалуйста встань.       Сенко молча встала с камня и отошла в сторону. Томас сел на камень. — Сядь, пожалуйста, на моё правое колено.       Сенко подлетела к Томасу и села на его правое колено. — Когда я скажу: «Давай», ты сядешь ко мне на колено. Потом посмотришь на фотоаппарат и улыбнёшься. Всё понятно? — Да, я поняла.       Томас встал с камня и подошёл к фотоаппарату. В фотоаппарате была задержка максимум на 10 секунд. Томас вставил максимум, и он услышал тиканье. — Давай! — Сказал Томас.       Он сел на камень, и сразу к нему на правое колено подлетела Сенко и села. Она посмотрела на фотоаппарат и улыбнулась. Томас правой рукой взялся за неё правое плечо, а левую руку положил её на колено. После этого он тоже повернул голову на фотоаппарат и улыбнулся. Вскоре меньше, чем за секунду их обоих ослепила вспышка. Сенко и Томас на несколько секунд потеряли зрения, ибо вспышка была уж слишком яркая. — Ой, мои глазки… — Сказала Сенко закрыв глаза. — Ничего страшного, это не смертельно. Я уже привык к этому. Надеюсь, в будущем сделают фотоаппараты без вспышки.       Томас подошёл к фотоаппарату и разобрал его. Затем он пошёл к своему самолёту и положил его туда. После этого Томас опять со всей силы катил камень обратно к лесу, чтобы он смог взлететь на самолёте. После этого Томас сел на песок. Напротив него в пару метров стояла Сенко. — Ну всё Сенко, мне пора лететь. Это будет мой последний полёт. Я прилечу, сяду на корабль. А завтра уже меня и других пилотов отправят домой в Лос-Анджелес. — Как? Уже улетаешь? — Да Сенко, что мне тут делать ещё. Наш уговор ты помнишь, поэтому не стоит делать вкусный обед, чтобы меня тут задержать. — Да я и не собиралась.       Томас понимал, что Сенко его обманывает. Ибо она всё равно хочет за ним ухаживать и прочие. Но он решил сделать вид, что поверил ей. — Я тебя понимаю. Ладно, давай, мне пора.       Томас встал с песка и пошёл к самолёту. Когда он к нему уже подошёл и собрался взобраться, он услышал, как Сенко плачет. Томас обернулся. Он увидел, как Сенко смотрела на него и плакала. Она пыталась вытереть слёзы правым рукавом, но всё равно из её красивых глаз они шли быстрее чем та успевала их вытирать. Томас понимал, что оставаться ему тут нельзя, но и оставить Сенко в таком состоянии надо быть жестоким тираном. Поэтому он решил её успокоить. Томас подбежал к ней, сел на корточки и обнял её. Та в ответ сделала то же самое. Томас чувствовал, что она его очень крепко обнимает, со всех сил. Он правой рукой стал гладить Сенко по спине. — Ну-ну-ну… Сенко… Не плачь моя дорогая… Успокойся… Всё хорошо… Война закончилась… Меня ждут дома, а эти люди тоже очень сильно волнуются, потому что любят меня… Если будет возможность, я прилечу в Японию… Мне очень понравилось у вас, у вас очень красивая природа, культура, еда и остальное… Знаешь Сенко, ты поменяла моё мировоззрение… Я думал, что вы японцы все жестокие тираны, которые только и могут что убивать, делать харакири, камикадзе и считать смерть своим самым лучшим другом… И вот только сейчас я понял, что плохие люди есть везде… У нас в Америке тоже полно таких же безжалостных убийц и тиранов… Поэтому Сенко я очень благодарен тебе за всё что ты мне сделала, за все часы нашего знакомства… Мне было с тобой очень приятно провести это время… Такой доброты я даже от своей родной матери не получал, как от тебя… Я надеюсь, ты также поможешь моему предку, который будет в сложной ситуации…       Томас достал из кармана своей кожаной куртки белый платок. Он был предназначен для того, чтобы вытирать пот с лица пилота. Но Томасу он был уже не нужен. Он стал вытирать Сенко слёзы. — Ну всё, хватит плакать… Всё будет хорошо… Успокойся уже… Кстати платок можешь оставить себе… Это будет ещё одна память тебе обо мне… Сенко, ты должна быть сильной… Я 100% уверен, что мы ещё увидимся и не раз… Я никогда тебя не забуду… Никогда…       Томас отпустил Сенко, и она его тоже. Сенко сжимала в руках мокрый платок. — Ты прав, я должна быть сильной… Я тоже тебя никогда не забуду… Ты самый добрый американец, которого я знаю…       Томас в ответ лишь радостно улыбнулся. Он ещё несколько секунд смотрел на Сенко. Та уже успокоилась и перестала плакать. Томас обернулся и направился к самолёту. Он залез на крыло, а затем и в кабину. Он закрыл окно и включил двигатель. Пропеллер закрутился, а из выхлопной трубы стали идти отработавшие газы. Но перед тем, как потянуть ручку газа, Томас посмотрел налево. Сенко стояла рядом с его левым крылом и махала ему рукой. Томас в ответ ещё раз улыбнулся и помахал ей рукой в ответ. Он надавил на рычаг газа, и самолёт тронулся с места. Вскоре он оторвался от земли и убрал шасси. Томас медленно потянул штурвал на себя и самолёт с каждой секундой набирал скорость и высоту. Он посмотрел назад. Берег, с которого он взлетел, был уже далеко. Но прищурившись Томас увидел вдалеке еле различимый силуэт. Это была Сенко, которая, продолжала махать ему рукой. Томас понимал, что сейчас он последний раз за штурвалом самолёта, а завтра. Завтра уже его будут так же, как и Сенко тепло встречать жена, ребёнок и весь американский народ.