А что, если я не верю?

- Дорогая, ты скоро? Мы уже опаздываем! – послышался из-за двери крик Шона Битчбоула. - Сейчас, дорогой, минутку! Остался последний штрих… - отозвалась Сьюзен, нанося перед зеркалом яркие тени для глаз. Сегодня она, как всегда, будет неотразимой, и пусть эта вечеринка устраивается совсем не в ее честь, но она, безусловно, затмит даже именинницу. А статный и красивый муж рядом прекрасно дополнит этот триумф изящества. Да, она замужем, и уже год. Из множества кавалеров, предлагавших ей руку и сердце, она выбрала, без сомнения, самого лучшего: такого же рассудительного и четкого, пунктуального и предусмотрительного, как и она сама. Теперь она больше не Сьюзен Пэвенси – маленькая девчонка-зазнайка, а большая, несмотря еще на студенческий возраст, женщина, миссис Битчбоул, жена уже состоявшегося человека, бизнесмена и ученого. С ее мнением считаются в обществе и, не в последнюю очередь, благодаря ее красоте. Ей двадцать один, и она знает, о чем говорить, как подать себя, и даже как правильно сплетничать о других. Последний взмах рукой! – и она готова. Вскочив со стула, Сьюзен случайно задевает небольшую стопку бумаг, скопившуюся у нее на столе, которую она, в силу своей вечной занятости, не успела разобрать. Хлоп! – и листы разлетаются по полу. - Ах, дьявол! – выругалась она, невзирая на свой уже официальный настрой. Все-таки дома можно немного выругаться, пока никто не слышит. Подбирая с пола бумагу, Сьюзен натыкается на несколько вскрытых, но так и не отвеченных писем. «От Люси Пэвенси», «От Питера Пэвенси», «От Эдмунда Пэвенси»… Все они датируются прошлым месяцем. Любопытства ради она раскрывает одно из них, письмо Люси. Та пишет ей чаще всех – может, надеется на то, что она еще захочет вернуться с ними туда. Братья более сдержанны, но видно, что и они не перестают верить… Или не переставали. Когда-то. Нарния – детская сказка, в которой она была одной из главных героев, великой королевой, сражавшейся со злом. Что ж, да она и сейчас королева! Ее уважают и любят не хуже, чем в этой волшебной стране, оставшейся в прошлом, как хорошо отпечатавшийся в сознании сон. Да и что от нее проку, если, побывав там два раза, она даже не сможет вернуться туда? «Надо жить реальной жизнью» - так говорила она себе еще после первого возвращения оттуда. «Дорогая Сьюзен, я верю, что у тебя все будет хорошо. Главное – верить. А я попрошу Аслана об этом, обещаю! Твоя сестренка Люси» Наивная… «Вот дорастешь – поймешь меня» - подумала Сьюзен, запечатывая письмо и небрежно бросая его на стол. - Сью, ну где ты там? - Секунду, возьму сумочку! Ну, последний раз посмотреть в зеркало… Она встала прямо напротив своего любимого зеркала, выполненного в форме ниспадающего водопада, размером с целый шкаф. Ей подарил его в честь свадьбы муж, со словами: «Я хочу, чтобы ты видела свое отражение не в обычном куске стекла. Хочу, чтобы ты была словно в сказке» Какой же он проницательный и умный человек! Возможно, даже умнее, чем она сама когда-то считала себя. Сьюзен смотрит на себя в этом прекрасном вечернем платье, с безупречным макияжем на лице и изящным колечком на пальце и не удерживается – смеясь и улыбаясь, кружится перед зеркалом. Раз, круг, два… Три… В последний раз повернувшись лицом к зеркалу, девушка останавливается и ошеломленно пятится назад. Ее отражения в зеркале больше нет, а вместо ее комнаты она видит покои дворца и мужчину, стоящего к ней спиной в королевских, до боли знакомых ей одеяниях. Его черные густые волосы развеваются на ветру – в большой каменной комнате открыто настежь окно. Внезапно он оборачивается, и она вздрагивает, чуть ли не вскрикивая. Перед ней стоит Каспиан Десятый, король Нарнии, тот, кому она отдала свой поцелуй, когда последний раз навсегда покидала эту страну… А она и забыла о нем. Вернее, нет, помнила, но лишь как и обо всем остальном – как о далеком, ничего не имеющим общего с реальностью, сном, хотя и приятным. Она смотрит на него как заколдованная. Он возмужал, стал другим. Это не тот горячий подросток, мечтающий отомстить за своего отца и с такой горячностью рвущийся в бой. Это статный король, мудро правящий своей страной уже много лет. И он смотрит на нее сейчас. «Что же это, как?» - проносится в ее голове, но сердце одолевает разум, и она приближается к зеркалу, касаясь его рукой. Ничего не происходит. Она трогает лишь стекло. Необъяснимая надежда, зародившаяся в ее сердце, когда она увидела Каспиана, угасла. Он тоже стоит, будто потерянный, в испуге, также прикасается к зеркалу, только с другой стороны, и водит по нему пальцами. Может, он видит ее? Сьюзен пытается ему что-то сказать, но он даже не смотрит на нее, он глядит куда-то вдаль, вглубь ее комнаты, продолжая хаотично водить пальцами по стеклу. Губы Каспиана немного дрожат, Сьюзен видит, что в его глазах отпечаталась тоска… «Это прошлое» - думает она. – «Это уже было» Может, он видел ее, когда она отвечала на письма? Или когда прихорашивалась к очередной вечеринке?.. Внезапно на плечо Каспиану ложится изящная женская рука и кто-то зовет его с собой. Выходя из комнаты, он бросает последний взгляд на зеркало, но, вероятно, ничего там больше не увидев, опускает голову и исчезает. Вместе с ним исчезают и его покои… Но на этом видение в зеркале не кончается. Сьюзен, не отрываясь, смотрит на происходящее. Перед ней стоят ее братья и младшая сестра, а еще родители и старый профессор, тот самый, с которым они познакомились перед их первым путешествием в Нарнию. Они так же, как и Каспиан минуту назад, обращены к ней спиной. Слегка изумлены и озираются по сторонам, будто не совсем понимая, что происходит. О чем-то говорят и испуганно переглядываются. Они стоят на большом поле, залитом закатным солнцем. Зеленая трава колышется у их ног, а вдалеке возвышаются синие горы. «Нарния?» - спрашивает себя Сьюзен. – «Но как?» Ее родные одеты так, будто вышли на прогулку всей семьей… Она чуть опять не вскрикивает – все поле озаряется светом, и ей кажется, будто она слышит свирепый львиный рык в тот момент, когда все исчезает. Сама не понимая отчего, Сьюзен бросается к телефону. «Что случилось?» - единственный вопрос обитает в ее голове. Сейчас она не увидела ничего, что могло бы дать ей повод для беспокойства, но оно охватывает ее с каждой секундой все больше и больше… Дрожащими руками она берет трубку и набирает цифры. Непрерывающиеся долгие гудки раздражают ее, и она бросает телефон, срывается в слезы и выбегает из комнаты на улицу, отталкивая удивленного мужа. Весь ее макияж растекается по щекам, а она еще больше размазывает его по лицу… Она не поехала на опознание тел ее родных, как ее ни уговаривали. За нее съездил ее безупречный муж, знавший семью Пэвенси по фотографиям. Сама Сьюзен просидела дома в своей постели около недели, то скатываясь в истерику, то впадая в ступор. Когда она постепенно пришла в себя, то решила вновь перечитать все письма, присланные ей родными. Она готова была до конца дней винить себя за то, что не была рядом с ними даже мысленно тогда, когда могла. Сьюзен положила письма и вновь подошла к зеркалу в виде водопада. - За что, Аслан?.. – прошептала она, не надеясь на ответ. Но он пришел. В зеркале она увидела свое отражение и Его. Сьюзен тревожно обернулась назад, но не увидела там Великого Льва и вновь обратилась к зеркалу. - Ах, Сьюзен. Все очень просто, милая, - Лев говорил спокойно и мягко, в его голосе не было и тени упрека. – Ты избрала свою дорогу, а они свою. У меня нет причин винить тебя в этом. Я слежу за Нарнией, но присматриваю и за каждым из вас в этом мире. Не думай, что я оставил тебя – я никогда и не покидал. Твои братья, сестра и родители раньше попали в мою страну – тебя же это ждет много позже. Радуйся тому, что есть у тебя сейчас, и не тревожься о них. - Я и так… Слишком много радовалась. Прости меня, - дрожащим голосом прошептала Сьюзен. – Я не верила… - Это был твой выбор, и ты понесла за это наказание, хотя вынесла отсюда и радость, - успокоил ее Аслан. – Ты живешь, и у тебя еще есть люди, которые искренне любят тебя. Эта любовь спасет тебя, цени ее. В твоих руках твое будущее. - Когда я умру, я не попаду в твою страну? – этот вопрос прозвучал из ее уст по-детски наивно, так, как она никогда бы не сказала до этого дня. Лев улыбнулся ей. - Я всегда буду ждать тебя там, Сьюзен. Как и твои родные. - Если бы я могла попрощаться с ними… Попросить прощения... - Они знают, как ты грустишь по ним. И давно простили тебя, - ответил Аслан. Наступила пауза, и лев, было, начал тихо отступать из отражения, но Сьюзен остановила его. - Аслан? – тихо промолвила она. – Последний вопрос… Зачем ты показал мне Каспиана? Он видел меня? Лев прищурил глаза. - Чтобы ты вспомнила и поверила вновь, Сьюзен. Ведь только любовь может заставить верить… И да, он видел тебя один раз, в минуту тоски по прошлым чувствам я показал тебя ему, чтобы и он мог оставить их навсегда и идти дальше новой дорогой. Сьюзен понимающе кивнула и улыбнулась сквозь слезы. Лев в последний раз посмотрел на нее и удалился. - Сью? – раздался осторожный стук в дверь. – Ты опять сама с собой разговариваешь? Вместо ответа Сьюзен распахнула дверь и обняла своего мужа так крепко, как могла. Роднее него у нее теперь не было, и она впервые пресытилась чувством необходимости лишь одному человеку, тем чувством, которого ей не хватало ранее. Спустя несколько месяцев в ней билось уже два сердца. И Сьюзен окончательно поняла, что ей уготована судьба не просто пребывать в Нарнии, а поведать о ней, чтобы ее дети и дети других людей никогда не теряли веры. А уж, когда они подрастут, сами выберут свою дорогу. А потом и она отправится туда. В свой черед. Как и говорил Аслан.