***
— Фу! Хиёко осматривает запущенную и явно испоганенную равнодушием и безучастием хозяина квартиру, грязные пепельницы, упаковки из-под дешёвой лапши и кривит своё хорошенькое личико в гримаске. Махиру испытывает те же чувства, но матушка-природа подарила ей чуть больше тактичности и чуть более громкий голос. — Хаджиме, блин! Ты там сдох, что ли?.. — Вот умора-то будет. — Хиёко прыснула со смеху, представив своего одноклассника-неудачника лежащим в ванной с исполосованными руками и синяками под глазами. Но тут же осеклась под суровым и строгим взглядом подруги, который, в то же время, словно умолял её быть хоть чуточку аккуратнее и сердобольнее. За одной из дверей, хлам вокруг которой был усилен вдвойне (- наверное, в качестве охраны.- не могла не подумать Коизуми), не издавалось никакого звука, но девушки на подсознательном уровне почувствовали, что их недотёпа и их цель находится прямо за ней. Махиру ещё бы помедлила пару секунд, но Хиёко, издав напоследок характерное «Пф!», распахнула дверь. — Эй, Хината, проснись и пой! Ты уже неделю колледж дома просиживаешь; а мы с Махиру, значит, должны тебе конспекты таскать? Парень в серой толстовке ещё долго не поднимал глаз со своего монитора, сидя к девочкам спиной. — Хаджиме, это, в конце концов, некультурно! Мы волнуемся!.. — начала выходить из себя Махиру. Она подошла к Хинате и замерла, едва коснувшись плеча шатена. Хаджиме — тот Хаджиме, который не являлся чем-то незаурядным или талантливым, но был неотделимой частью класса, как, например, неоттираемое пятно на стене или лопнувшая лампочка, которую нельзя заменить — был абсолютно не похож на себя. Под глазами залегли круги; от Хинаты дико воняло, а его всколоченные пряди волос запутались и свалялись. Махиру отскочила. Уже по выражению лица подруги Хиёко поняла, что ситуация довольно плачевная. Пару минут девушки обменивались непонятными взглядами и жестами, которые понимали только они сами, в то время как Хината, казалось бы, не реагировал ни на что — ни на одноклассниц, ни на начавшийся за окном ноябрьский дождик. — Так, Хаджиме, нам пора! — попыталась слиться Хиёко, шлёпнув на грязный от кофейных и чайных подтёков стол конспекты. — Приятно было повидаться! Махиру вновь смерила блондинку тяжёлым и умоляющим взглядом. — А хотя…все это можно и отменить. Ради тебя, конечно же! — с ядовитым сарказмом заметила Хиёко, но, устало вздохнув, всё же спрятала конспекты в сумке, боясь лишний раз прикоснуться к ним, а Махиру повернулась к Хаджиме. — Рано ты себя похоронил, дружок! — отмела все сомнения она и окончательно выдернула шнур из розетки. Только тогда Хината очнулся. — А… — Ба! Совсем в игры свои заигрался! Получишь, когда проведёшь полную уборку в доме и накормишь дам, а дамы помогут! Что же ты за мужчина такой?! — Я не… — попытался возразить Хината, но был отправлен в ванную за тряпкой с водой.***
Спустя пару часов Хиёко блаженно улыбнулась, рассматривая результат их работы — вычищенный пол и блаженная чистота; куснула пятое печенье с сахаром и тут же уставилась на Хинату, который чуть-чуть стал походить на себя — мокрые волосы уже не напоминали свалившиеся отдельные друг от друга пряди, а серая толстовка теперь была заменена на белую растянутую майку. Да уж, вкус у Хаджиме не ахти. Хорошая новость — пахло теперь от Хинаты кондиционером для волос с мёдом. Плохая — печаль из его глаз так и не испарилась. — Может, скажешь, что случилось? Почему на неделю пропал?.. — аккуратно, но с неким напором проговорила Махиру, наливая себе третью чашку чая. Хината молчал, уставившись на клубы пара, исходящие от нетронутой кружки со звёздными войнами. Наконец, он заговорил. Заговорил сначала медленно, неохотно; а затем, по мере зажигания в глазах девчонок интереса, он начал рассказывать более активнее, словно понимая, что если не поделится всем этим в ближайшее время, то просто сойдёт с ума.***
Чуть больше месяца с половиной назад, в обычный сентябрьский день, Хината вернулся домой с колледжа и работы. Занятий и хобби у парня, кроме бороздения бесконечной сети, не было — была лишь кошмарная усталость после учёбы на пару с долгой сменой в кафе. И там, в этом млечном пути — или всемирной паутине, которую сплёл паук по имени Дабл-ю, похищающий души юных мушек — он познакомился с девушкой. Чиаки Нанами он нашёл по ссылке в какой-то группе — мол, если хреново, напиши ей, она тебя поддержит. Уже не надеясь на отклик, а просто желая, как выразилась у себя в мыслях Хиёко,"поныть», Хаджиме настрочил целую страницу грустного письма. И так началась их переписка. Чиаки оказалась той самой девушкой, которой вроде и завидуют сверстники, а вроде и завидовать, с другой стороны, нечему. Она активно проходила игры и нашла себя в этой сфере — писала рецензии и отзывы, знала завязки и сюжетные арки многих компьютерных игрушек. В этой сфере она чувствовала себя рыбой в воде. А помимо этого она активно общалась с Хаджиме, всегда поддерживала его, интересовалась его здоровьем — стала эдакой поддержкой. Каждое утро у Хинаты начиналось с вопросов Чиаки о том, что он поел, одел ли он то-то и то-то. В некоторых случаях она даже высылала ссылки на любимые рецепты (у Нанами были…странные вкусы? К примеру, есть на завтрак печёнку с водорослями казалось Хаджиме минимум странным, но вскоре девушка исправилась) и модную одежду. За день они списывались три-четыре раза — и в некоторых случаях ответа Чиаки приходилось ждать минут по десять, если не больше. И происходило это потому, что у неё было много, ой как много друзей, с которыми тоже нужно было поддерживать связь. Хината не обижался, но чувствовал внутри какое-то неясное чувство, похожее на раскалённый шар. Вскоре, ожидания «списывания» с Чиаки стало причиной жизни Хаджиме. Только ей он мог рассказать всё: про неудачную попытку смерти с помощью таблеток, про ощущение ничемности, про банальную аллергию на апельсины — Нанами всегда его выслушивала и иногда давала советы. Так продолжалось целый месяц, и Хината нехило привязался к интернет-знакомой. А вскоре понял, что по уши влюбился. На страничке Нанами было от силы две мыльные, будто нарисованные фотографии. Но полюбил Хаджиме не эту девочку с каре и обширным бюстом, а милую, добрую и хорошую подругу, которая всегда его выслушивала. Правда, иногда Хината чувствовал себя стыдно из-за того, что он жалуется Нанами по любому поводу, и он спрашивал о её жизни, на что получал скудный ответ, а в некоторых случаях повторяющееся сообщение: «Я рождена, чтобы выслушивать.» Иногда, конечно, реплики Нанами повторялись — Хаджиме считал это глупыми сбоями; но эта фраза слишком часто мелькала в диалоге. Тем не менее, дни шли, чувства Хинаты росли, и порою он сам понимал, что это глупо и курьёзно — влюбиться в девушку, которую он никогда не видел. Может, это вообще маньяк под маской милой студенточки? А рассказать некому… Но что-то — какое-то уже ранее известное чувство — подсказывало Хаджиме, что Чиаки — живая, настоящая и прекрасная. В некоторых случаях это чувство могло подводить Хинату. Точнее, в девяти из десяти. Подвело оно и в этот раз. …Чуть больше недели назад Хаджиме всё же признался в своих чувствах. Чиаки прочитала сообщение и не спешила отвечать целых три дня. Хината забил на колледж и работу, закупился едой и начал активно курить, забив на все предыдущие 543 предупреждения Нанами о вреде курения. И через три дня она ответила. На самом деле, никакой Чиаки Нанами не было. Это искусственная система, бот, наделенный разумом и интеллектом, которого создал некий Фихиро Чиджисаки — чтобы помогать таким же отчаявшимся людям. По сути, на страничке Чиаки не было написано, что она — искусственный интеллект. Чихиро сам решил убрать подпись, чтобы не смущать этим немногочисленных пользователей и создать иллюзию общения с реальным человеком. Переписка зашифрована, и этот парень (Хаджиме решил для себя, что разработчик — парень) не читал её, но увидел много сообщений, решил посмотреть, что там, и заранее уничтожить все намёки на спам и запрещёнку. И сразу наткнулся на сообщение Хаджиме. Робот просто не знал, как на это ответить. Почти в любом случае в сообщениях находилось слово, заложенное в его программу, в ответ на которое он должен был выдасть один из двухста комбинаций ответ. Время от времени бот зависал из-за сообщений того же Хинаты и трёх-четырёх пользователей — тогда разработчик спокойно «фиксил» проблему, и робот «оживал». И никакой Чиаки не было. Фото лишь арт, а всё это — лишь глупый акт милосердия. Да и любому дураку понятно было бы наверняка, что Нанами — бот с её ошибками, вкусами и повторениями. Просто очень хорошо сделанная программа. Но Хаджиме ни с кем об этом не говорил. Хината тогда чувствовал, будто ангел, спустившийся к нему с небес, оказался дешёвой подделкой с картонными крыльями и ржущим лицом бородатого мужика под маской чистого существа. Чихиро извинился. Это не помогло Хинате, за эту неделю он прошёл все так называемые стадии — от агрессии до ненависти. А потом, буквально два дня назад, проснувшись в очередной ставший скучным день, Хаджиме обнаружил, что вся их переписка с Нанами и с п а р и л а с ь. Как будто всё это был лишь жалкий сон. Но нет. Чиджисаки написал потом что-то по типу «мне жаль, что моя Чиаки делала так больно» и тоже исчез. Хината остался совсем один.***
На кухне повисла тишина. Шумел ноябрьский дождь за окном, электронный чайник, наконец оправившись от сна, радостно булькал, кипитя воду. Хиёко не выдержала и расхохоталась. — То есть…подожди, Хаджиме… Ты говоришь, что влюбился в грёбанного виртуального помощника?.. Под хихикание блондинки глаза Хинаты вновь потухли, и он опустил подбородок на сложенные локти. — Право, Хаджиме, мне очень жаль… — осеклась Махиру и вспомнила. Вспомнила все эти жалкие попытки парня заговорить с кем-либо о чём-нибудь, кроме учёбы и конспектов. Вспомнила, что пошли они с Хиёко к нему только потому, что препод обещал поставить дополнительную оценку. Вспомнила, что за всё это время о Хинате никто не беспокоился. Не думал. Не спрашивал. Может, поэтому он и нашёл забвение в интернете, в этой страшной сети?..Может, поэтому доверился и открылся первому попавшемуся боту-помощнику? Может, поэтому… Но разве это их дело? — Прости, Хината. Нам пора. — коротко бросает Махиру, хватает Хиёко, которая успела схватить ещё одну печеньку и уходит. …Она идёт так быстро, что блондинка едва поспевает за ней и чуть похныкивает под осенним дождём. Может… Нет. Махиру отгоняет от себя эти мысли. Хината — просто помешанный человек, которому не хватило заботы — вот поэтому он и восполнил её в так называемой любви. Его тараканы, и спасателем Коизуми становиться не хочет. Подумаешь, показал ему «любовь» бот! Это странно! И звучит по-сумасшедшему… — Мы ему конспекты не вернули! — визжит Хиёко. — Потом. — отсекает Махиру, молясь больше никогда не вернуться в ту тесную квартиру. К пустым глазам Хаджиме, в котором читалось опустошение и сам факт того, что он знал — его не воспримут всерьёз. Как, впрочем, и до этого никогда не воспринимали. Но это уже не её проблемы.