разговоры по телефону

Макс заходит в комнату, разглядывая каждый её уголок, сверкая в полумраке зелёными глазами. Забавно. Его не было в этом месте 3 месяца — а здесь всё осталось точно также, как и до этого. Никто, кажется, даже не заходил сюда после его отъезда. Как и всегда, когда его отправляют в этот чёртов лагерь на лето…каждый раз в один и тот же, и он, кажется, единственный, кто приезжает каждый год. Помимо поддерживающих его Нила и Никки, которые ну просто не могут оставить его в одиночестве. Мальчик тяжело вздыхает, бросая рюкзак с вещами куда-то в угол, что покрылся огромным слоем пыли, и, кажется, паутины. Его родители никогда не интересовались им, что весьма заметно по состоянию его комнаты, одежды и психики. Последней вообще плохо, последние пару лет. Засыпать в слезах едва-ли не каждый вечер, вновь чувствуя себя отвратительным комочком грязи в безграничной вселенной абсолютно не кажется чем-то нормальным. Однако, он соврёт, если скажет, будто не привык к этому. Собственный пессимизм загоняет его в угол, заставляющий его видеть всё будто-бы в чёрно-белых цветах. Скучным, бессмысленным, цикличным…чем-то, не имеющим смысла и заставляющим почувствовать себя пустышкой. Но Макс не готов сейчас загонять себя в это вновь. Сейчас в нём — куча эмоций, сжигающих изнутри жарким пламенем. Каждое воспоминание отдаёт чем-то своим — счастьем, удовольствием, громким смехом, временами тревожностью и грустью, и…чем-то невероятно странным, горячим и прожигающим сердце изнутри, проделывая в нём словно какую-то дыру. Парень прекрасно понимает, чем вызваны такие эмоции, эта тупая боль в груди, что ужасно давила на него сейчас. Макс ложится на бок, сжимая пальцами телефон, прикусывая губу и на пару мгновений зажмуривая глаза. Ему не хотелось быть здесь — находится в доме, где на твой приход отреагировали натянутой улыбкой, сказав идти в комнату и отдохнуть, ведь он наверняка так устал… он просто хотел, чтобы его тёмные кудрявые волосы вновь растрепала тёплая рука, а улыбка на лице заставила его сердце сходить с ума. Чтобы он снова взял его за руку, воодушевлённо ведя куда-то, чтобы поговорить с ним о том, как он себя чувствует и чем хочет заниматься. Параллельно выслушивая агрессивные высказывания о собственной глупости, которые произносит Макс чисто из смущения, не в силах скрывать это иным способом. Парень сходит с ума каждый раз, стоит Дэвиду оказаться рядом с ним, чувствуя себя максимально странно. При этом он уверенно скрывал собственные чувства… забавно. Вожатый слишком правильный, он никогда ничего такого не поймёт. Да и, будем честны, даже если бы он напрямую сказал ему что-то, ничего не скрывая — Дэвид нихрена не поймёт. Этот парень слишком глуповатый, отчего становится ужасно милым, добрый, что делает его таким забавным, наивный, словно ему лет десять, и это заставляет его смеяться. Дэвид может развеселить его просто тем, что есть рядом. Смог бы успокоить лишь тем, что обнимает его. Это происходило всего пару раз, и в эти моменты Макс абсолютно забывает что такое дышать. Он знал, что они живут рядом с друг-другом. Ну как сказать…они в любом случае в одном городе, но помимо лагеря они не видятся. Номер у него взять было бы слишком страшно…и глупо. При том, что он издевается над ним на протяжении всей смены, а потом подходит и говорит что-то типа «Эй, Дэвид, дай мне свой номер, я хочу провести с тобой больше времени во время этого года?» Звучит как полный бред, парень его ни за что в жизни не поймёт, наверняка подумав о том, что Макс слишком странный… Однако, он взял номера Нила и Никки, из-за чего сейчас заходит в их общий чат, замечая сообщения от друзей, которые делились тем, как доехали и как их встретили родители. Ахренеть. Что первый, что вторая — были невероятно радостными, судя по переписке, и видимо один лишь Макс сейчас лежит и думает о Дэвиде и том, как он хочет увидеть его прямо сейчас. Снова почувствовать его поддержку и…что-то типа любви? Совершенно не такой, какую к нему испытывает мальчик. Немного другой, но не менее завораживающей. Так что, он ничего не пишет, молча глянув в потолок. Все его мысли — в Дэвиде. И вот от этого он страдает последние несколько лет. Определённо это — страшнее самой ужасной болезни. Однако, стоит ему уже решить лечь спать, потому что делать всё равно нечего, а страдать весь вечер ему не хочется, он слышит звук уведомления, хмурясь и решая написать этим идиотам заткнуться и свалить переписываться в личку. А чего это они, засирают их беседу, если он здесь ничерта не пишет на данный момент? Но он удивлённо усмехается, замечая сообщение от незнакомого номера. «Привет, Макс» Ага. Класс. И какому черту дали его номер телефона? Блять, дебелизм какой-то. Он не разрешал этого, и его дико бесит то, что какие-нибудь Нил или Никки могли без его разрешения дать его номер кому-то другому. «Пошел нахуй» — отвечает он, довольно улыбнувшись. Вот так вот. «Следи за языком, юноша» — у Макса дыхание перехватывает, когда он вспоминает эту ужасно знакомую фразу. Обычно…так ему говорил Дэвид, но это же не может быть он, верно?.. — «Это я, Дэвид, ты уже забыл своего любимого вожатого?» «А.» «Ну тогда в двойне иди нахуй, кусок идиота.» — Парень раздражённо фыркает, поджимая губы, чувствуя неприятное чувство влюблённости… Вот блять, а. Он теперь точно не заснёт в ближайшие часа четыре. «Я хочу услышать твой голос, Макси-ии» — в сообщении, прочитанном Максом, он замечает парочку грамматических ошибок. И что это такое?.. напился, что-ли? А схуяли он ему пишет, когда пьян? Так ещё и пьяным Дэвида представить ужасно сложно. Он ничего не отвечает — не говорит ему позвонить, но и не пишет ему отказ. Потому что он слегка потерялся, не особо понимая, что происходит и во что он ввязался. Мальчик вздыхает, видя, что ему всё-таки звонит этот идиот, беря трубку и ставя на громкую связь — судя по захлопнувшейся входной двери, он был в доме один. Никто ему не говорил, куда они пошли и зачем, но…парню плевать на это, уже понятно, что на него забили хуй ещё при рождении. — Ма-акс…как твои дела, мой любимый дьяволёнок. — парень краснеет от таких слов, чувствуя острое желание треснуть ему по башке за такие слова. Как же…ужасно бесит, когда внутри всё жжётся от странного тепла, которое ему лишь мешает. — Дэвид. Иди к черту, пей в одиночестве, алкоголик чёртов! — Раздражённо шипит он, прикрыв глаза и положив телефон рядом с собой. Плевать. — О-ох, прости, конечно, соблазн был слишком велик. — Хнычет Дэвид. — Знаешь ты просто… такой милашка, аххах, боже, я не могу. Хочется обнять тебя и не отпускать, а может и…ну, знаешь, я хотел бы дотронуться до твоего тела, коснуться его абсолютно везде, целовать твою мягкую кожу и-- блять. — Макс аж глаза распахивает от удивления с такого заявления. Что он несёт вообще? Алкоголь в голову ударил, или он употребил что по хуже? Потому что это звучит очень…странно. — Ты чё блять, завали нахуй!.. — выкрикивает он, едва-ли не испуганно глядя в телефон. — Прости, прости Макс…я знаю, может это тебя напугает, но…блять, ух, может, я немного пьян, и немного возбуждён, ну и уже не немного влюблён. — Лепечет он, и это звучит едва-ли не жалко. Будто он сейчас заплачет от всех этих эмоций, в то время как Максу нужно немного времени, чтобы всё понять. Он сидит, смотрит на собственный потолок, рвано выдыхая. Дэвид, может, просто слишком пьян, а на утро он даже не вспомнит об этом звонке. А может, это и было в его голове весьма долгое время, и если это и вправду так… то он в одно время и рад, и в смятении, и слегка испуган, наверное. Ему явно нужно будет время, чтобы осознать происходящее, но сейчас…сейчас он, вообще-то, может воспользоваться ситуацией. — Серьёзно, хах? Может, тогда, посвятишь меня в свои грязные фантазии обо мне? Интересно, насколько извращён наш милый и добрый вожатый? — Мурлычет он, игнорируя все свои эмоции. Сейчас они были не слишком важны, с учётом того, что это может быть простой пьяный бред. Он поговорит об этом с ним позже. — Оу…ну, знаешь. — Дэвид тяжело выдыхает, судя по звуку. — Я…хочу быть рядом с тобой, хочу сжать твои запястья в руках и прижать к кровати. Хочу целовать тебя, пока не начнут болеть губы, хочу, чтобы вся твоя шея была в алых метках, а ты извивался от удовольствия, стонал во весь голос, не скрывая абсолютно ничего… — ближе к концу, голос Дэвида становится более глубоким, возбужденным и даже томным, пробирающим до мурашек. — Думаешь, я бы позволил тебе это сделать просто так, Дэйви? — Хрипло усмехается Макс, чувствуя лёгкое возбуждение, пробегающее мурашками по спине и облизывая губы, сладко протягивая чужое имя в конце, словно давая своё одобрение на продолжение слов парня. — А ты думаешь, я не смог бы тебя заставить? Я же знаю…всё. Ты так смотришь на меня, и твоя злость ничего не перекрывает…вот. — Макс краснеет, но молчит. — Ладно…ух, боже, Макс. — скулит он. — я так хочу прикоснуться тебе, хочу заставить тебя кричать… Смотреть на тебя, пока ты едва-ли остаешься в сознании от удовольствия. Провести рукой по твоей груди, прикусывать её и слушать твои хриплые стоны… — Мфф. — Макс краснеет, сдерживая хриплый стон, прикрывая глаза вновь. Он представляет каждое касание, слыша тяжелое дыхание вожатого в трубку. Мальчик понимает, что тот возбуждён, чувствуя приятный жар, охватывающий тело. Он представляет себе всё, что только не говорил ему Дэвид — Каждый поцелуй и касание, выражение его лица и жар его тела. Это становится почти реальным, но всё ещё чем-то нереально далёким, отчего ему плакать хочется с желания ощутить всё это на себе. Стягивая с себя толстовку, он плавно проводит рукой по груди, сжимая между пальцами сосок, срываясь таки на тихий стон, что явно был слышен. — М-макс… — лепечет Дэвид, — Ты…уф, боже. Блять, я хочу трахнуть тебя прямо сейчас, Макс. Хочу заставить тебя кричать. Чтобы ты чувствовал каждый толчок так, будто он первый, задыхался от возбуждения подо мной, чтобы стал моим… — Макс прикусывает губу, с трудом расстегнув ремень дрожащими руками. — Целовать тебя, чувствовать жар твоего тела, сжимать в пальцах бёдра и оставлять на них багровые следы. — Парень плавно касается рукой собственного члена, рвано хватая ртом воздух. Это сведёт его с ума. — Хочу постепенно ускорять темп, проводить рукой по твоему члену, сделать тебе очень хорошо… — Мальчик делает плавные движения рукой, часто дыша и срываясь на тихие стоны, прежде чем услышать тяжелый стон со стороны Дэвида. Неужели он тоже?.. Боже. Макс представляет, как парень проводит рукой по собственному паху, думая о нём, и это заставляет его ощутить очередную волну возбуждения. Макс стонет чуть громче, рвано и сладко, кусая и облизывая губы. Этого так ужасно недостаточно, что хочется плакать. Он хочет, чтобы парень и вправду исполнил все свои слова, чтобы вдавливал его в кровать, заставляя слышать её скрип и рваные вздохи Дэвида. Чтобы в его голове было лишь одно имя — Дэвид, Дэвид, Дэвид… и больше абсолютно ничего. — Макс… М-макс…-- лепечет вожатый, едва-ли не задыхаясь. — ты…ты сейчас один? Ведь так?.. — Д-да?.. — Хорошо. — Парень слышит какие-то странные звуки со стороны телефона. — Надеюсь, ты не будешь развлекаться с собой, пока я не приеду. — Дэвид скидывает трубку, и парень пару секунд не понимает, что за хуйня сейчас произошла, прежде чем разочарованно простонать. — Да блять!.. ебучий ты долбоеб, сука!.. — кричит он, рассерженно закатывая глаза и убирая руки, всё ещё чувствуя ужасное возбуждение. Он чувствует себя отвратительно, заставляя себя мучиться от этого чувства. Почему он просто не может забить на слова Дэвида? Потому что не может. Потому что такой Дэвид заставляет его слушаться, не имея возможности сказать хоть слово против. Такому Дэвиду хочется подчиняться. А ещё… боже, он серьёзно собирается приехать? Макс неуверенно отводит взгляд, чувствуя, как голову кружит от этой мысли. Они и вправду…займутся этим? Одно дело говорить об этом по телефону, а другое — это и вправду делать нечто такое. Но он определённо не против — явно хочет почувствовать жар касаний Дэвида, поцеловать его и забыть обо всём на свете из-за этого парня. Макс сидит, думает об этом и едва-ли не дрожит в сладостном предвкушении. Время идёт слишком томительно-долго, кусая губы и таки вставая с кровати, бродя по комнате туда-сюда. Дыхание сбивается, а натягивать толстовку нет смысла — он почти уверен, что когда Дэвид приедет, она слетит с него через минутку. Парень не знает, что и думать. Неужели он и вправду нравится вожатому? Он не думает о том, что тот даже будучи пьяным стал бы говорить ему такое, не будь уверен на сто процентов. Дэвид сам по себе слишком мягкий, чтобы так ошибиться и разбить ему сердце. Но тогда…тогда он тоже ему нравится? Почему не сказал раньше? А что ещё интереснее, почему Макс не понял этого самостоятельно? Он же наверняка должен был быть настолько очевидным, что парень понял бы это через две секунды. Но отчего-то он не понял этого. Может, слишком уверял себя в том, что это абсолютно невозможно?.. Ничего не понятно. Он едва-ли с ума не сходит, пока не слышит стук в дверь, чуть-ли не выбегая из комнаты и подходя к двери. С каждым шагом он идёт всё медленнее, чувствуя помимо предвкушения и ужасное волнение. Однако, когда он открывает дверь, глядя на Дэвида, парень сдерживает рваный вздох. Волосы парня были растрёпаны, щеки горели от возбуждения и смущения, а сам он выглядел непривычно серьёзно и возбуждённо…удивительно. — Макс…ох. — Он облизывает губы, глядя на него сверху вниз буквально пару секунд, прежде чем войти, закрывая за собой дверь и подходя ближе, слегка наклоняясь, чтобы поцеловать его, и Макс краснеет, встав на носки и целуя его первым. Дэвид явно возбуждён не меньше — от него веёт жаром, а губы отдают привкусом крепкого алкоголя. Мальчик чувствует на них ранки от свежих укусов, чувствуя, как его целуют с каждой секундой всё более настойчиво. Страстно, жарко и едва-ли не слишком пошло. Запуская язык в его рот и проводя им по кромке зубов, в один момент отстраняясь на секунду, но лишь для того, чтобы подхватить его под бёдра, прижимая к стене, глядя в зеленые глаза напротив, прежде чем Макс обхватывает его талию ногами, глядя на него одновременно с возбуждением и какой-то стервозной ноткой в глазах. Кажется, что вожатый поцеловал его в первый раз со слишком сильных эмоций, а теперь выглядит как-то даже неуверенно, словно испугавшись чего-то…придурок, а. Макс закатывает глаза, а затем притягивает его к себе, сжимая пальцами волосы на затылке старшего, целуя его первым. В этот раз он углубляет поцелуй, слыша лишь звук рваного дыхания вожатого, прижимающегося к нему, слегка двинув бедрами, задевая стоящий член младшего, из-за чего он срывается на сладкий стон в чужие губы, прикусывая их в отместку и слыша тихий смешок. Дэвид отстраняется лишь минут через пять, всё ещё держа его, неся на абсолютно любую поверхность, которой, по иронии судьбы, оказывается стол, к которому его прижимают вновь. — Бля…ничего по лучше не придумал, идиот? — Едва-ли не рычит на него Макс, на что вожатый лишь закатывает глаза. — Не ворчи, Макс. Я хочу тебя прямо сейчас, не заставляй меня выискивать твою комнату, пожалуйста. — скулит он, глядя на него едва-ли не с мольбой в глазах. Идиот. Бесит. — Угх, блять, иди к чёрту, продолжай уже. — Дэвид тихо усмехается, а затем целует его в щеку, словно извиняясь за то, что разложил его здесь. А Макс, конечно, хочет почувствовать его в себе как можно скорее, но также он видит лёгкую неуверенность в пьяных глазах, отчего садиться, оттягивая его за волосы и заставляя откинуть голову назад, прикусывая кожу на шее. С губ вожатого срывается рваный стон, когда Макс начинает оставлять засосы на шее, кусая её и проводя языком, словно в какой-то мере извиняясь за то, что кусает её временами слишком сильно. Парень продолжает это, пока не отстраняется, наблюдая за всё ещё глядящим в потолок из-за его руки, что зарылась в спутанные тёмно-рыжих волосах. Он смотрит на него, разглядывая парня пару секунд, прежде чем таки отпустить его, слыша тяжелый выдох. Теперь была очередь Дэвида оставлять влажные поцелуи на смуглой коже шеи мальчика, иногда прикусывая её, из-за чего с губ Макса срываются рваные стоны. Руки вожатого плавно скользят по груди, опускаясь ниже и медленно стягивая с парня джинсы, параллельно спускаясь поцелуями с шеи на грудь, прикусывая сосок, заставляя его застонать ещё громче, пока в голове вместо обычных мыслей появляется лишь тяжелый жар, туманом затмевающий разум. В голове один Дэвид, и ничего большего, потому что сейчас нет ничего важнее его губ, которые, кажется, поцеловали уже каждый миллиметр его тела, и стянувших оставшуюся одежду рук, пальцы которых поддевают край боксёров, стягивая их с его бёдер. Макс тает, словно мороженное в жаркий день, прижимаясь к нему нижней частью тела, чувствуя вставший член сквозь ткань штанов. Возбуждение Дэвида было явно не меньше, чем у него, и это заставляет его краснеть всё сильнее. Он хочет, чтобы парню было хорошо настолько же, насколько и ему. Но он бы никогда не признал бы этого, делая вид, что сконцентрирован лишь на своём возбуждении. Слишком уж смущала эта ситуация, в самом деле…он не ожидал такого от сегодняшнего вечера. — Макс…я могу начать? — томно шепчет он ему на ухо, прикусывая его за мочку уха. А тот лишь слабо кивает, заставляя вожатого слегка улыбнуться, пока он лезет в карман, доставая что-то, что оказалось тюбиком со смазкой. — Нихуя. Ты его всегда с собой таскаешь, на всякий случай? — Хрипло смеётся он. — Ради тебя купил, вообще-то… — с лёгкой ноткой обиды в голосе за такую шутку, отвечает он, прежде чем выдавить немного на пальцы, плавно проталкивая внутрь сразу два, словно намекая на то, что за его тупые шутки он может стать чуть более…резким. А Макс рвано стонет от этого, сжимая в руках его плечи, слегка вздрогнув и поджимая губы, напрягаясь. Дэвид смотрит на него, с лёгкой усмешкой, тихо произнося. — Ну же, Макс…побудь немного хорошим мальчиком, мм? — мурлычет он, поглаживая его свободной рукой по щеке. — Послушайся меня хотя-бы сейчас. И расслабься, милашка. — сладко произносит он, отчего Макс ужасно краснеет, однако послушно расслабляется, чувствуя плавный толчок внутри себя. Он чувствует себя ужасно странно, едва-ли не болезненно, но постепенно привыкает к медленным и осторожным движениям, что подбиваются ласковыми поцелуями в щеку время от времени, словно поддерживающими. — Дэвид… — Стонет он на выдохе, прежде чем облизнуть губы. — Я…хочу больше, п-пожалуйста, идиот. — Лепечет он, чувствуя, как его подбородок слегка сжимают пальцами, заставляя посмотреть на себя и приоткрыть рот. — Макс, разве я не просил тебя? — Парень отпускает его подбородок, прежде чем запустить два пальца в его рот, проводя по языку. — Давай-ка ты помолчишь, пока я не нашел твоему язвительному язычку более хорошее применение. — хмыкает он, заставляя парня покраснеть ещё сильнее, а затем таки выходя из его рта, да и не только рта, чмокнув мальчика в лоб, прежде чем плавно войти в него. Макс вздрагивает, выстанывая и ложась на стол, царапая его плечи и разглядывая лицо вожатого. Приоткрытые губы, с которых срывается рваный вздох, сверкающие в темноте бирюзовые глаза и покрасневшие щеки… Дэвид сейчас казался ещё более красивым, чем обычно. Вожатый ничего не делает пару секунд, прежде чем сделать весьма резкий толчок, заставляющий его прогнуться в спине, громко постанывая. Жарко, слишком жарко, даже горячо. Перед глазами всё плывёт от удовольствия, когда он смотрит на Дэвида, облизывая губы и чувствуя ужасное удовольствие. Как же чертовски хорошо…даже лучше, чем он мог себе представить. Следующие толчки он делает более плавными, но сразу же задаёт не слишком быстрый, но не медленный темп, заставляя его, кажется, и вправду задыхаться от удовольствия. Он словно пьянеет от Дэвида больше, чем от любого алкоголя, с каждой секундой желая всё большего, подаваясь бёдрами на встречу. — Макс… — Стонет вожатый, держа руки на его талии, сжимая её пальцами едва-ли не до синяков, оставляя алые полосы, ускоряясь и притягивая его к себе, целуя парня, слыша тяжелые и горячие вдохи в свои губы, прижимая к себе, кусая губы и сплетая его язык со своим. Кажется, они сейчас оба не в себе — слишком возбужденные и разгорячённые, чтобы понимать, что в этой ситуации «слишком». Потому что сейчас здесь «слишком» было абсолютно всё. Дэвид отстраняется, глянув на ниточку слюны между ними и разглядывая лицо Макса пару секунд. Возбуждённое и ужасно милое, заставившее слегка улыбнуться, перебираясь одной рукой с талии на грудь, снова зажимая его сосок между пальцев, заставляя простонать ещё громче, прерывисто и хрипло, словно воздуха настолько мало, что он сейчас задохнётся в собственном удовольствии. — Макс, я хочу услышать своё имя. — Сквозь частые вдохи произносит он, делая толчки более резкими, эхом отдающие по комнате пошлыми шлепками. — Д-дэвид… — послушно лепечет он, отводя взгляд, облизывая опухшие от укусов и поцелуев губы. — Дэйви… — стонет Макс, прикрыв глаза и снова прогнувшись в пояснице, двинув бедрами, чтобы оказаться ближе, чувствовать больше. — Сильнее… — словно в бреду просит он, и чувствует, как тот и вправду делает темп чуть быстрее и жестче, заставляя Макса чувствовать себя на грани. Да и Дэвид соврёт, если скажет, что сможет продержаться ещё дольше, так что перекладывает руку на его член, делая движения в такт толчкам, отчего стоны становятся ещё громче. Лишь бы соседи не услышали…хотя это сейчас последнее, что его волнует. Макс кончает, выстанывая это милое «Дэйви», заставляя его покраснеть и кончить через несколько толчков, выстанывая и тяжело дыша. Парень смотрит на мальчика под ним, лежащего на столе. Его шея усыпана алыми метками, что имеют такой идеальный контраст со смуглой кожей. А сам он выглядит так устало, но при этом развратно, что вожатый смущенно улыбается, отстранившись и всё ещё часто и тяжело дыша. — Бля…твердый стол, пиздец… — сбитое дыхание мешает говорить, но Макс всё же может сформулировать предложение, на удивление. — Тебя отнести в комнату? — заботливо спрашивает Дэвид. Он знает, что по-хорошему бы сходить в душ, но они наверняка оба слишком заебались для этого. Ничего не случится, если они сходят туда утром. — Да, идиот. — язвит он, на что вожатый раздраженно закатывает глаза, но лишь сжимает пальцами ягодицу парня, заставляя его шикнуть. — Эй!.. — Давай-ка ты не будешь язвить, Макс. Серьезно, я же просил тебя. — Ворчит он, а затем натягивает штаны, поднимая с пола одежду младшего и отдавая ему, дождавшись, пока парень оденется и беря его на руки. — Я не инвалид, чтобы меня на руках таскать. — Заявляет Макс, хмурясь, на что Дэвид невинно улыбается. — Да ладно тебе, дай мне немного поносить тебя на руках. — мурлычет он. — И покажи, куда мы едем. — Мальчик закатывает глаза и указывает рукой на нужную комнату, решая сдержать язвительное замечание. Он обнимает парня за шею, глядя в пол смущение от этого действия, но ему слишком страшно, что из-за пьяного состояния Дэвида он может случайно навернуться. Занося его в комнату, парень кладёт младшего на кровать, устраиваясь рядом и обнимая его, прижимая к себе и устало закрывая глаза. — ммм…твои родители… — сомневаюсь, что они вернуться скоро. — Тогда спокойной ночи, мой маленький дьяволёнок. — ласково произносит он, целуя его в лоб, заставляя Макса ужасно покраснеть и пихнуть Дэвида в живот. Просто потому что он сейчас умрёт от неловкости. Такие слова смущали его слишком сильно, заставляя чувствовать, как приятное тепло в груди едва-ли не заставляет его сгореть изнутри. Слишком…странно. Непривычно, чувствовать так много любви и внимания от человека, даже если речь идёт о Дэвиде. Он выжидает пару секунд, прежде чем таки тихо произнести. — Спокойной ночи, Дэйви.