Я - волшебник?! Что ж, поколдуем...

Через час мы с некоторой неохотой покинули залитую солнцем гостиную и пошли на урок защиты от тёмных искусств. Герми уже торчала снаружи с кучей книг и подавленным видом. - Нам столько задали по рунам, - огорчённо сказала она подошедшим нам. – Эссе на пятнадцать дюймов, два перевода, да ещё к среде надо всё это прочесть! - Жуть, - зевнул Рон. - Погоди, - ответила она. – Держу пари, профессор Снейп нам кучу всего задаст. Едва она это сказала, дверь класса открылась, и в коридор вышел профессор Снейп. Его лицо землистого цвета, как всегда, было обрамлено с двух сторон сальными чёрными волосами. Все тут же затихли. - Идите в класс, - велел он. Я вошёл и огляделся. Профессор Снейп уже наложил на класс отпечаток своей личности: он был мрачнее, чем всегда и освещён свечами – шторы на окнах были опущены. Стены украшали новые картины, на многих из которых были изображены люди, явно испытывающие боль – с ужасными травмами или странно вывернутыми частями тела. Все молча расселись, разглядывая тёмные, наводящие ужас картины. - Я не просил вас доставать учебники, - сказал профессор Снейп, закрывая дверь и садясь за стол лицом к классу; Гермиона поспешно сунула в сумку книгу «Противостояние безликому», но уронила её под стул. – Я хочу вам кое-что сказать и жду от вас полнейшего внимания. Его чёрные глаза скользнули по устремлённым к нему лицам. - Итак, у вас, насколько мне известно, было уже пять преподавателей по этому предмету. Само собой, у всех этих преподавателей были свои методы и приоритеты. Я удивлён, что при такой путанице так много учеников наскребли нужные баллы за СОВ по этому предмету. Я буду поражён ещё больше, если всем вам удастся справиться с уровнем ТРИТОН, более углублённым. Профессор Снейп отошёл в конец класса и заговорил тише; все вытянули шеи, чтобы удержать его в поле зрения. - Тёмные искусства, - продолжал профессор Снейп, - многогранны, переменчивы и вечны. Борьба с ними подобна борьбе с многоголовым чудовищем, которое, как только ему отрубят одну голову, отращивает новую – злобнее и умнее прежней. Вы сражаетесь с тем, что непостоянно, изменчиво и неразрушимо. Мы уставились на профессора Снейпа. Одно дело – уважать тёмные искусства как опасного врага, но говорить о них с нежностью? - Поэтому ваша защитная реакция, - чуть громче сказал профессор Снейп, - должна быть такой же гибкой и изобретательной, как и искусства, действия которых вы стремитесь преодолеть. Эти картины, — показал он на ходу на некоторые из них, — вполне дают понять, что происходит с теми, кто, например, страдает от заклятия «Круциатус» (он махнул рукой в сторону ведьмы, явно кричащей в агонии), подвергается поцелую дементора (съёжившийся у подножия стены волшебник с пустыми глазами) или провоцирует нападение инфери (кровавая масса на земле). - Значит, кто-то уже видел инфери? – пронзительным голосом спросила Падма Патил. – Он точно прибег к их помощи? - В прошлом Тёмный Лорд использовал инфери, - ответил профессор Снейп, - так что советую допустить, что он может прибегнуть к ним вновь. Далее… Он прошёлся по другой стороне класса к своему столу в развевающейся позади мантии. - …для вас, я полагаю, использование невербальных заклинаний совершенно в новинку. Каково преимущество невербального заклинания? Рука Тилля взметнулась вверх. Профессор Снейп отрывисто сказал: - Очень хорошо… мистер Лебензон? - Противник не знает, какую магию вы собираетесь применить, - ответил Тилль, - что даёт преимущество хотя бы на долю секунды. - Ответ почти слово в слово из «Стандартной книги заклинаний для шестого курса», - снисходительно сказал профессор Снейп (Малфой в своём углу фыркнул), - но по сути он правильный. Да, те, кто достиг прогресса в использовании магии без выкрикивания заклинаний, приберегает в чародействе своего рода сюрприз. Это, конечно, умеют не все волшебники; дело здесь в концентрации и силе мышления. Теперь вы разделитесь, - продолжил профессор Снейп, - на пары. Один попытается навести на другого порчу молча. Другой попытается отразить заклятие таким же образом. Приступайте. Профессор Снейп не знал, что в прошлом году я научил по крайней мере две трети класса (всех, кто в Фулькро) Щитовым чарам. Однако никому не удалось сотворить чары молча. Многие нарушили этот наказ; иные просто произносили заклинание не вслух, а шёпотом. Как обычно, через десять минут урока Гермионе удалось молча отразить заклятие Ватных Ног, которое пробормотал Рон; я с горечью подумал, что любой справедливый учитель присудил бы за это двадцать баллов, но профессор Снейп не обратил на это внимания. Он расхаживал между тренирующимися и задержался, чтобы понаблюдать, как мы с Тиллем разбираемся с заданием. Тилль, которому надо было наслать заклятие на меня, плотно сжал губы, чтобы ненароком не пробормотать заклинание, а я держал палочку наизготовку, ожидая, когда будет пора отражать заклятие. - Жалкое зрелище, Лебензон, - через некоторое время сказал профессор Снейп. – Ну-ка… дайте покажу… Он так быстро направил палочку на меня, что я среагировал инстинктивно; напрочь забыв о невербальных заклинаниях, я выкрикнул: “Протего!” Мои Щитовые чары оказались настолько сильны, что профессор Снейп потерял равновесие и ударился о парту. Весь класс оглянулся, наблюдая за выпрямляющимся и хмурым профессором. - Мистер Поттер, вы помните мои слова, что мы отрабатываем невербальные заклинания? - Да, профессор, - ответил я. - Да, сэр. Извините... А на перемене произошло ещё кое-что. - Гарри! Эй, Гарри! Я оглянулся; ко мне со свитком пергамента в руке спешил Тим Джейсон, один из охотников хаффлпаффской команды. - Это тебе, - выдохнул Тим. – Послушай, я слышал, что ты – новый капитан. Когда испытания устроишь? - Пока не знаю, - ответил я. – Я тебе сообщу. - Тогда ладно. Я-то надеялся, что уже в эти выходные… Но я его не слушал: я узнал изящный наклонный почерк на пергаменте. Не дав Тиму договорить, он поспешил прочь вместе с друзьями, разворачивая на ходу свиток. «Дорогой Гарри, Я хотел бы встретиться с тобой в эту субботу. Будь добр прийти ко мне в кабинет в 8 вечера. Надеюсь, твой первый день в школе пройдёт замечательно. Искренне твой, Aльбус Дамблдор. P.S. Я обожаю кислотные шипучки». - Он обожает кислотные шипучки? – изумился Рон, прочитавший письмо через моё плечо. - Это пароль, чтобы пройти мимо горгульи, охраняющий его кабинет, - тихо ответил я. - Ха! Кажется, я знаю, что он там расскажет... что у Сами-Знаете-Кого есть крестражи... а мы это уже знаем! Но я попрактикуюсь для будущей профессии в мире магии. Пусть Дамблдор считает, что я вообще не вдупляю, о чём речь. Ах, да, Тилль? Ты же тоже туда? - Ага, - улыбнулся Тилль. - Тогда я тебя за год натаскаю. А то обидно будет, если не возьмут. - Здорово... Гарри, ты настоящий друг, но разве до того... - До того. И до этого. Фулькро до всего, если речь о своих. Понятно? Мы пришли в Выручай-Комнату и принялись выполнять задание профессора Снейпа. Оно оказалось таким сложным, что когда Гермиона присоединилась к нам в свободное время после обеда, мы ещё не закончили (хотя она значительно ускорила процесс). Мы закончили работу как раз когда прозвенел звонок на урок зелий и пошли знакомой дорогой в класс в подземелье, где совсем недавно хозяйничал профессор Снейп. Когда мы пришли в коридор, оказалось, что к учёбе на уровне ТРИТОН допущено всего двенадцать человек. Кребб с Гойлом явно не набрали нужного числа баллов за СОВ, но трое слизеринцев, в том числе Малфой, прошли. Там были ещё мы - четверо рейвенкловцев и трое хаффлпаффцев, и два гриффиндорца, Дин и Шеймус. - Гарри, - сказал Дин, протягивая руку для приветствия всем нашим по очереди, - Рон, Тилль, Нев... как дела? Но мы успели ответить лишь “отлично”, ибо дверь подземелья распахнулась, и в дверях показался живот Слагхорна. Все вошли в класс, а он улыбался во весь рот, обрамлённый огромными, как у моржа, усами, причём меня и Забини он поприветствовал с особой сердечностью. Подземелье уже было окутано паром и странными ароматами. Проходя мимо больших котлов, в которых что-то пузырилось, мы с интересом принюхались. Слизеринцы заняли один стол, как и гриффиндорцы. Мы поделились - я с Несси и Самантой занял один стол, Рон с Герми и Тиллем - другой, Нев подсел к Дину и Шеймусу. Наш стол стоял ближе всего к котлу золотого цвета, источавшему самые прелестные ароматы, которые я когда-либо вдыхал: они напоминали мне запахи всего, что я люблю. Я поймал себя на том, что дышу очень медленно и глубоко, а ароматы зелья наполняют меня, как напиток. Меня охватило чувство огромного довольства; я улыбнулся Рону, который лениво осклабился в ответ. - Ну-ка, ну-ка, ну-ка, - произнёс Слагхорн, массивные очертания которого проступали через множество светящихся облаков пара. – Достаём весы и ингредиенты для зелий, и не забудьте про учебники «Углублённый курс зелий»… Нев поднял руку. - Сэр… - Да... Невилл, кажется? - У меня нет ни учебника, ни весов, ничего… у Рона тоже… мы, видите ли, не знали, что сможем готовиться к ТРИТОНам… - Да-да, профессор Спраут упоминала об этом… не беспокойся, мальчик мой, не беспокойся об этом. Сегодня вы с Роном можете взять ингредиенты из шкафа, я уверен, что и весы вам одолжат, да ещё у нас есть несколько старых учебников, они сгодятся, пока вы не напишете во «Флориш и Блоттс»… Слагхорн устремился к шкафу в углу и, немного порывшись там, передал Неву и Рону весьма потрёпанные учебники «Углублённый курс зелий» Либациуса Боража, а также два набора потускневших весов. - Ну-ка, - произнёс Слагхорн, вернувшись к классу и так выпятив и без того большую грудь, что пуговицы его куртки могли в любой момент отлететь, - я, знаете ли, приготовил для вас несколько зелий, просто ради интереса. Это то, что вы должны уметь готовить, когда дойдёте до сдачи ТРИТОНов. Вы должны были слышать о них, даже если никогда их не готовили. Кто скажет мне, что это за зелье? Он показал на ближайший к слизеринскому столу котёл. Я чуть приподнялся со стула и увидел внутри нечто похожее на обычную выкипающую воду. Руки членов Фулькро взлетели вверх: всё же мы общаемся с будущим Мастером Зелий (да-да, Стю готовится получать степень! Зелья в магазинчике, конечно, станут дороже... но для наших, как он сказал, останутся прежние цены (даже сейчас вдвое меньше обычных) - всё равно Стю этим занимается из любви к искусству, а не ради денег, которые есть просто приятный бонус). Слагхорн показал на Тилля. - Это Веритасерум, зелье без цвета и запаха, которое заставляет выпившего его говорить правду, - сказал Тилль. - Очень хорошо, очень хорошо! – обрадовался Слагхорн. – Далее, - продолжил он, показывая на котёл у гриффиндорско-хаффлпаффского стола, - это тоже довольно известное зелье… Упомянутое и в министерских буклетах… Кто может?.. Снова все подняли руки. - Это Оборотное зелье, сэр, - ответил Невилл. Я тоже узнал медленно кипящее во втором котле нечто похожее на грязь. - Отлично, отлично! Теперь это… да, мисс? – спросил Слагхорн с некоторым удивлением, едва рука Несси взметнулась вверх. - Это Амортенция! - Так и есть, - ответил Слизхорн, явно впечатлённый, - но я полагаю, вы знаете, как оно действует? - Это самое мощное любовное зелье в мире! – ответила Несси. - Есть и другие, но они действуют... мягче и не так сильны. Скорей для второго медового месяца у старых супругов. - Совершенно верно! Полагаю, вы узнали его по характерному перламутровому сиянию? - И по пару, поднимающемуся характерными завитками, - подхватила Несси, - причём пахнет оно для каждого по-разному в зависимости от того, что нас привлекает, и я ощущаю запахи яблок, свежей выпечки и… Но тут она слегка порозовела и не договорила. Я знал, что она имела в виду. Запах моего шампуня. - Можно узнать ваше имя, дорогая моя? – спросил Слагхорн, не обращая внимания на смущение Несси. - Ванесса Уильямс, сэр. - Так-так, мистер Лебензон, мистер Лонгботтом и мисс Уильямс, получите ваши заслуженные оценки - по десять баллов каждый, - добродушно произнёс Слагхорн. - Само собой, Амортенция не создаёт любoвь как таковую. Изготовить или сымитировать любовь невозможно. Нет, она вызовет просто сильную страсть или одержимость. Вероятно, это самое опасное и мощное зелье из находящихся в этом кабинете… да-да, - добавил он, сурово кивнув в сторону Малфоя с Паркинсон, которые скептически фыркнули. – Поживёте с моё – перестанете недооценивать силу страстной любви… Однако, - закончил Слагхорн, - пора приступать к работе. - Сэр, вы не рассказали нам об этом зелье, - сказал Тилль, показав на котелок на столе Слагхорна. Там почти весело побулькивало зелье; оно было цвета расплавленного золота, а над поверхностью подобно золотым рыбкам взлетали капельки, но ни одна из них не расплескалась. - Да-да, - произнёс Слагхорн. Я был уверен, что Слагхорн и не думал забывать об этом зелье, просто ради пущего эффекта ждал, когда его спросят. - Да. Это. Ну, это зелье, дамы и господа, самое любопытное из зелий, а называется оно «Феликс Фелицис». Я его принимал. - Он с улыбкой обернулся к Гермионе, которая громко ахнула. - Так вы, мисс Грейнджер, знаете, для чего «Феликс Фелицис»? - Это жидкая удача, - восторженно ответила Гермиона. – Это зелье приносит удачу! Все в классе уселись чуть прямее. Теперь перед моими глазами предстал затылок Малфоя, покрытый прилизанными белокурыми волосами - Малфой стал слушать Слагхорна с полным и безраздельным вниманием. Ну ничего... нам котёл Фелициса на всех чтобы наварить - нужно полгода и один дружелюбно расположенный к нам зельевар. - Совершенно верно, ещё десять баллов Рейвенкло. Да, это славное зельице «Феликс Фелицис», - подтвердил Слагхорн. – Жутко сложное в приготовлении и чреватое последствиями при неправильном употреблении. Но если оно изготовлено правильно, как в этом случае, вы заметите, что все ваши стремления ведут к успеху… по крайней мере до прекращения его действия. - Почему его не пьют всё время? – спросил Шеймус. - Потому что при избыточном употреблении оно вызывает головокружение, безрассудство и опасную самоуверенность, - ответил Слагхорн. – Так сказать, слишком много хорошего… в больших количествах весьма ядовито. Но если принимать его понемногу и лишь от случая к случаю… - Вы когда-нибудь принимали его, сэр? – спросил Рон с большим интересом. - Дважды в жизни, - ответил Слагхорн. – Раз в двадцать три года, другой – в пятьдесят пять. Две чайных ложки за завтраком. Два отличных дня. Он мечтательно посмотрел вдаль. Наигранно это было или нет, но впечатление он произвёл. - И именно это, - произнёс Слагхорн, словно спускаясь с небес на землю, - я вручу кому-то из вас в качестве награды в конце урока. Воцарилась такая тишина, что всплески и бульканье зелий вокруг стали в десять раз слышнее. - Флакончик «Феликс Фелицис», - пояснил Слагхорн, доставая из кармана малюсенький стеклянный флакон, закрытый пробкой и показывая его всем. – Достаточно на полсуток везения. От рассвета до сумерек вам будет везти во всём, чтобы вы ни предприняли. Но должен предупредить, что в соревнованиях «Феликс Фелицис» запрещён… это относится, например, к спортивным состязаниям, экзаменам или выборам. Так что победитель должен использовать его лишь в обычный день… и приметить, как обычный день станет необычным! Так вот, - резко сменил тему Слагхорн, - как же вам заработать этот замечательный приз? Откройте десятую страницу учебника «Углублённый курс зелий». У нас осталось чуть больше часа, и вы должны достойно приготовить Напиток Живой Смерти. Я знаю, что он сложнее того, что вы готовили раньше, и не ожидаю, что кто-то приготовит это зелье в совершенстве. Однако тот, у кого выйдет лучше всех, получит «Феликс». Приступайте! Послышались шорох и стук – все достали котлы и начали ставить гирьки на весы, но молча. В классе царила ощутимая сосредоточенность. Малфой начал с жаром листать свой учебник. Уж кому-кому, а Малфою день везения был весьма нужен. Но он его не получит. Нев тут же склонился над потрёпанной книгой, которую одолжил ему Слагхорн. - Кто-то исписал там все страницы! - шепнул он нам через проход между столами. - Похоже, пытался изменить рецепт... попробую сварить по записям, а ты, Рон, вари по учебнику. Сравним результат. Нев и Рон поспешили к шкафу, чтобы найти нужное. Малфой нарезал валериановый корень со всей скоростью, на которую был способен. Каждый то и дело поглядывал на остальных; это был и плюс, и минус урока зелий – сложно было скрыть свою работу от других. Через десять минут весь класс наполнился голубоватым паром. Закончив крошить корни, Нев снова низко склонился над учебником. - Сэр, вы случайно не знали моего дедушку Абраксаса Малфоя? Я поднял голову; Слагхорн как раз шёл мимо слизеринского стола. - Да, - ответил Слагхорн, не глядя на Малфоя, - с прискорбием узнал о его смерти, хотя, конечно, не был удивлён – драконья оспа в его-то возрасте… И он отошёл. Я снова склонился над котлом и фыркнул. Малфой ожидал такого же обращения с ним, как со мной и Забини. Однако ради получения флакончика «Феликс Фелицис» Малфою не придётся рассчитывать ни на что, кроме своего таланта. Нев обернулся к Рону. - Можно одолжить твой серебряный нож? Он кивнул, не отрывая взгляда от зелья, остававшегося тёмно-лиловым, хотя на этот момент оно должно было обрести светлый сиреневый оттенок. Нев раздавил свой боб ножом плашмя. К его удивлению, оттуда выделилось столько сока, что он и представить не мог, как засохший боб мог сохранить весь сок в себе. Быстро слив сок в котёл, он с удивлением заметил, что зелье сразу обрело нужный сиреневый оттенок, описанный в учебнике. - Тут написано, что после каждых семи помешиваний против часовой стрелки надо один раз помешать по часовой... Нев помешал против часовой стрелки, затаил дыхание и помешал один раз по часовой стрелке. Эффект наступил мгновенно. Зелье стало бледно-розовым. - Как это у тебя получается? – спросил раскрасневшийся Дин; его зелье было всё ещё ярко-лиловым. - Добавь помешивание по часовой стрелке… - Нет-нет, в учебнике написано, что надо против часовой! – запротестовал он. Нев пожал плечами и продолжил то, что начал. Семь раз против часовой стрелки, один раз по часовой стрелке, пауза… семь раз против часовой стрелки, один раз по часовой стрелке… Паркинсон быстро бормотала под нос ругательства - её зелье походило на жидкую лакрицу. Я окинул взглядом класс. Насколько он разглядел, ни у кого больше зелье не было бледным, как у Нева. - И время… истекло! – возвестил Слагхорн. – Прошу прекратить помешивание! Слагхорн медленно прошёлся среди столов, всматриваясь в котлы. Он молчал, но то и дело помешивал или нюхал зелье. Он одобрительно кивнул в адрес наших зелий. Потом он посмотрел, что вышло у Нева, и по его лицу разлился невероятный восторг. - Бесспорный победитель! – крикнул он на всё подземелье. – Отлично, Невилл, отлично! Вот, тогда держи… флакон «Феликс Фелицис», как я обещал, и примени его с пользой! - Погоди-ка, Невилл, - раздался голос слева. Я обернулся и увидел подошедшую к нам Джинни. – Я правильно расслышала? Ты, Нев, выполнял указания, которые кто-то написал в книге? Она была встревожена и сердита. Я сразу понял, что пришло ей на ум. - Ну и что, - уверенно возразил Нев, понизив голос. – Это тебе не дневник Риддла. Это просто старый учебник, в котором кто-то что-то понаписал. - Но ты делал то, что там сказано? - Я просто попытался сделать кое-что написанное на полях, честное слово, Джинни, ничего такого… - Джинни права, - тут же оживилась Гермиона. – Надо проверить, нет ли там чего такого. Я имею в виду все эти странные указания, мало ли что? - Эй! – сердито воскликнул Нев, но она уже вытащила из его сумки «Углублённый курс зелий» и подняла палочку. - Специалис ревелио! – произнесла она, слегка хлопнув по обложке. Ничего не случилось. Книга просто лежала на столе, старая, грязная и с загнутыми уголками страниц. - Закончила? – сердито спросил Нев. – Или хочешь дождаться, пока она сделает несколько сальто назад? - Вроде всё в порядке, - ответила Гермиона. – То есть, это просто исписанный учебник. - Вот и хорошо. Тогда я его заберу, - ответил Нев, схватив книгу со стола, но она выскользнула из его руки и упала на пол. Никто не обратил на это внимания. Нев низко наклонился, чтобы подобрать книгу и заметил надпись внизу задней обложки, сделанную тем же мелким, сжатым почерком, что и инструкции, благодаря которым он выиграл флакончик «Феликс Фелицис», надёжно спрятанный в пару носков в его чемодане: «Эта книга – собственность Принца-полукровки».